глава тринадцатая (2/2)

— И какой была её реакция? — спрашивает Себ, переводя все свое внимание на Леклера.

— Она была в шоке, — усмехается Шарль. — Но сказала, что для неё главное, чтобы я был счастлив, поэтому она не против. — с улыбкой заканчивает он.

Себастьян отвечает ему грустной улыбкой и снова переводит взгляд на вид с балкона.

Где-то на подкорке сознания у него крутится слово «бракованный», которым заклеймил его отец, когда Себастьян все же нашёл в себе смелость совершить каминг-аут перед родителями. Кажется, что именно после этого момента их отношения начали разрушаться, и если сейчас кто-то задаст Себу банальный вопрос «А что бы ты исправил в своём прошлом?», то он смело ответит, что никогда бы в жизни не раскрыл свою ориентацию родителям.

— Ты чего? — спрашивает Шарль, замечая перемену в его настроении.

— Я просто вспомнил кое-что не очень приятное, не обращай внимания.

Шарль хмурится и кладет руку ему на щеку, заставляя перевести взгляд на него.

— Знаешь, а я ведь практически ничего не знаю о твоём прошлом. — тихо говорит он.

— Как и я о твоём. — так же тихо отвечает ему Феттель, соединяя их лбы.

— Мой папа умер, когда я ещё совсем ребёнком, — все же решается сказать Шарль. — Он был гонщиком, и я пошёл по его стопам, мечтая однажды стать чемпионом, но после его смерти мама запретила мне заниматься гонками, и никакие уговоры на неё не действовали. Поэтому, собственно, я и поступил на инженера, потому что это мой единственный шанс хоть как-то пробиться обратно в автоспорт.

— И как ты пережил потерю отца?

— Без понятия, честно говоря. Думаю, что время действительно лечит. Но я и сейчас иногда вспоминаю его, и порой меня накрывает невероятная тоска, настолько сильная, что хочется лезть на стену.

— Могу представить, — невесело усмехается Себастьян. — После смерти мамы я чувствую себя точно так же.

— Прости, если этот разговор как-то задел тебя, — виновато говорит Леклер. — Я пойму, если ты ещё не готов говорить со мной на такие вещи.

— Все в порядке, — уверяет его Себ. — Мои отношения с родителями всегда были непростыми. Всю жизнь они растили меня примерным сыном, а я постоянно стремился угодить им во всем. Но все разрушилось в тот момент, когда я рассказал им о том, что меня никак не привлекают женщины. Это было, вроде бы, в семнадцать лет, и тогда каждое мгновение дома превратилось в сущий кошмар. Тогда, кстати, я навсегда распрощался со своей мечтой быть сценаристом, потому что что-то внутри меня не давало мне пойти полностью против них. Все стало немного лучше, когда я снова подстроился под них и поступил на педагога, но потом родился Фабиан, и родители… Просто забыли о том, что я их сын, пытаясь воспитать нормального, по их мнению, человека, — Себ остановился, пытаясь упорядочить свои мысли, и посмотрел на Шарля, который ободряюще улыбнулся ему. — В тот момент, как раз, я познакомился с Льюисом, и из ненависти к себе я просто разрушил свою жизнь. В конце концов, рядом со мной остался только Дэн, который и помог мне выбраться из всего этого и начать жить заново.

— Тебе повезло, что в твоей жизни появился Даниэль.

— Не то слово. Не представляю, где бы я сейчас был, если бы не он.

— Пьер в моей жизни сыграл примерно такую же роль. Мое психологическое состояние всегда было нестабильным из-за потери отца, и несколько лет назад у меня был пик, и если бы рядом не было Пьера, я бы точно выпрыгнул в то самое окно. — на этих словах Себ испуганно смотрит на него, пытаясь осмыслить услышанное.

— Ты сейчас серьезно?

— К сожалению, да. — грустно отвечает Шарль.

— Господи, малыш, мне жаль, что тебе пришлось пережить такое.

— Это в прошлом, — с улыбкой говорит Леклер. — Кто знает, может, я справился тогда только затем, чтобы быть с тобой сейчас?

Себастьян, перечитавший за жизнь, наверное, не меньше тысячи книг, может поклясться, что ни в одной из них он не встречал ничего романтичнее.

— Я люблю тебя. — с улыбкой шепчет он и целует Шарля.

Целует свое счастье.

***</p>

Шарль тихо закрывает дверь в квартиру, надеясь, что он не разбудил Пьера, и тихо ругается, когда видит друга в дверном проёме.

— Ты время видел? — зло говорит Гасли, скрестив руки на груди.

— Видел. — виновато отвечает Леклер.

— Не хочешь рассказать, где ты был и почему игнорировал мои звонки?

— Я встретил Себа. Он хотел показать мне одно место, и в какой-то момент мы разговорились, поэтому я немного задержался.

— Ты мог хотя бы предупредить, что ты с Себастьяном, чтобы я не переживал!

— Прости, Пьер, я не думал, что это так затянется.

— Я не злюсь, — выдыхает Пьер, расслабляясь. — Просто напиши мне в следующий раз, что ты живой, а то я уже собирался начать обзванивать морги, честное слово.

— Обещаю. И ещё раз прости.

— Забей, — отмахивается Гасли. — Лучше скажи мне, ты рассказал ему о разговоре с мамой? — Шарль кивнул. — О, и что он на это ответил?

— Он ждёт встречи с мамой, а ещё он предложил мне переехать к нему, но я пока что ничего не ответил, потому что решил, что это сперва надо обсудить с тобой.

— Почему? — непонимающе спрашивает Пьер. — Тебе что, мое одобрение так важно?

— Не-ет. Мы ведь снимаем квартиру вместе, поэтому я подумал, что для начала я, может, помогу тебе найти новую? Если ты хочешь, конечно.

— Не переживай на этот счёт, Ландо сейчас тоже ищет другую квартиру и он даже предлагал мне найти что-то на троих, поэтому на улице я не останусь. — спокойно отвечает Гасли, после чего разворачивается и возвращается обратно в комнату.

Шарль, давно знающий Пьера, уловил нотки негодования в его тоне, поэтому, сняв обувь и куртку, поспешил к нему.

— Мне кажется, что ты не очень рад тому, что я перееду к Себу. — говорит Шарль, садясь рядом с ним на кровать.

— Я, конечно, безмерно рад за тебя, но, черт, Шарль, в последнее время нам итак не всегда удаётся спокойно поговорить, и теперь, если ты переедешь к Себастьяну, я боюсь, что мы вообще перестанем общаться.

Шарль понимающе смотрит на него и видит в нем себя. Когда-то он боялся, что с возрастом потеряет связь с друзьями, но этот период у него уже прошёл.

— Послушай, — начинает Леклер. — Это, к сожалению, нормальный жизненный этап. С возрастом, когда у всех появляются свои личные заботы, друзья могут отойти на второй план, но, уверяю, нам с тобой до этого момента ещё жить и жить. Мы все равно будем видеться в универе, и ещё мы можем каждое воскресенье выбираться куда-то в есть, и я обещаю, что буду звонить тебе каждый день.

— Ты правда думаешь, что все будет хорошо? — спрашивает Пьер после небольшой паузы.

— А разве может быть по другому? — с улыбкой спрашивает Шарль, обнимая друга. — Помнишь, как ты говорил в детстве? Что-то вроде «если я буду нужен, ты только свистни, и я приду».

— Сейчас тебе достаточно просто позвонить, — смеётся Пьер. — Спасибо, что успокоил. Если честно, я уже несколько недель не мог выкинуть эти мысли из головы.

— Почему ты сразу не сказал?

— Думал, что тебя сейчас волнует немного другое.

— Брось, Пьер, ты же знаешь, если тебе нужно выговориться, то я всегда готов выслушать.

После этого разговора Гасли, явно вымотавшийся за день, быстро засыпает, и Шарль, не менее уставший, плетётся в ванную умываться.

Перед сном он ещё недолго переписывается с Себом, обсуждая их совместные планы на эти выходные, и, пожелав ему спокойной ночи, ещё некоторое время просто смотрит в потолок.

Он внезапно вспомнил, что завтра ему предстоит первая встреча с психологом, и он не на шутку взволнован, хотя Себ пообещал быть рядом и даже пойти на сеанс вместе с ним, если он будет сильно переживать, но Шарль искренне надеется, что до такого не дойдёт.

Со всеми этими мыслями он и не замечает, как проваливается в сон.

Ему снится красивая поляна, вся покрытая бесчисленным количеством цветов, которая, как ему кажется, стелится далеко за горизонт. Кто-то касается его плеча, и, развернувшись, он натыкается на спокойный взгляд Себастьяна, который протягивает ему желтый цветок.

— Знаешь, почему я сорвал тебе именно его? — Леклер отрицательно машет головой. — Потому что он, как и ты, напоминает мне солнце.