Глава 14. "Каждый сам платит по своим счетам" (1/2)
Вернувшись после всего случившегося в Хогвартс, я, несмотря на закономерную просадку в магии, отчетливо ощущающуюся теперь как постоянная фантомная слабость во всем теле, почувствовал… невероятное облегчение. Хотя, если хорошенько подумать, в этом не было ничего удивительного. Ведь теперь мне много чего было ”не”.
Не нужно вскакивать с кровати, как говорят англичане: ”когда воробей пернет”, и потом бегом-бегом, чтобы успеть к первой паре, нестись от Хогсмида с его общественным камином в Хогвартс. Для фигуры, чтобы не заплыть жиром и сохранить заработанную пустынными вояжами поджарость, это полезно, а вот для мозгов… Потом первые полдня (к счастью, они приходятся на лекции) чувствуешь себя будто бы не спал всю ночь!
Не надо вникать в хитросплетения политических и экономических связей. Продумывать варианты решения той или иной потенциальной проблемы или как чужие проблемы использовать к своей личной выгоде или выгоде рода.
Нет необходимости портить глаза над архивными материалами, катком вминая в память информацию о том, кто в Магической Британии кому, как и кем приходился, приходится сейчас и, с учетом подрастающего поколения, станет, возможно, приходиться в будущем. От такого давления мозги разве что из ушей не текли, но пренебрегать этой информацией было нельзя. Ведь аристократия — это всегда про родственные отношения, а родственные отношения — всегда про деньги…
И вот от этого всего я теперь избавлен. Как не считать такое времяпровождение — отпуском? Впрочем, отпуском это казалось только по сравнению с моей прошлой загруженностью. Да и избавление от одних проблем привело к появлению других.
Решить некоторые из них мне и яйца выеденного не стоило. Например, Захария ”запал” на одну ”ворониху”. Симпатия была обоюдной. Но так как оба подростка были совсем еще неопытными и в данной конкретной области невероятно стеснительными, то чтобы встретиться и объясниться, им потребовалась помощь со стороны. Ведь несмотря на все произошедшее со Смитом этим летом, пригласить на свидание весьма острую на язык девушку он боялся. А она, в том числе из-за того, что нравящийся ей парень все никак не может собрать яйца в кулак, ранила его словами при случайных встречах все больнее и больнее. Получалось классическое: ”один — боится и телится, другая — ”сама хочу, но не дам”. Типичная проблема первых отношений. Можно прожить хоть тысячу жизней, но повторить вот такие вот моменты невозможно в принципе. Как говорится, ”чужие семейные проблемы решать всегда легко и просто”. В данном же конкретном случае ”просто” оказалось безо всякой иронии. Да и заработанные ”очки признательности” лишними никогда не будут.
”Эх. Кто бы мне так помог с миссис Забини?..”
А вот Драко Малфой с подачи своего отца сделал все, чтобы создать мне серьезные проблемы. Я процентов на девяносто уверен, что те слова Люциуса: ”Передай моему сыну использовать то, что в фиолетовой шкатулке”, — были не более чем толстым намеком Драко. Не про шкатулку там речь шла, а о нас с Гойлом. Напомнить, что есть вассалы, которых гонять можно и нужно и в хвост, и в гриву. И Драко, судя по всему, намек понял правильно, так как насел на нас очень так основательно.
Если поставить себя на его место, то я легко могу понять Драко. Между неминуемой гибелью от руки Темного Лорда за невыполнение приказа и возможным неудовольствием за использование его ученика в своих личных целях я бы тоже выбрал неудовольствие. Его, по крайней мере, есть шансы пережить, в отличие от наказания за невыполнение приказа. Тем более что на чаше весов лежит не одна твоя, а целых две жизни. И что особенно печально, это все оставшиеся мужчины рода Малфой. Можно было бы даже посочувствовать пацану, но, как говорят местные, ”каждый сам платит по своим счетам”. Вот пришла пора и Драко отдуваться. За все сразу.
Правда, сделать он это решил за мой счет. И в принципе, у заметно повзрослевшего и заматеревшего Драко даже были некоторые шансы поднапрячь меня… если бы я не стал готовиться к событиям шестого курса заранее. Все же расти над собой нужно и мне…
”У меня уже неплохо, хех, относительно, стало получаться отвечать на чужие удары и успешно претворять в жизнь одноходовки, так что пора брать следующую высоту в искусстве планирования и интриги. Раз уж я могу в данном конкретном случае надежно и точно предсказать действия своего оппонента, то почему бы не попробовать провернуть интригу посложнее? Двухходовую? А там, глядишь, и следующая высота покорится. Научиться загонять людей в такие рамки, что их реакция будет предсказуема и/или выгодна. Дамблдор в таком грандмастер, но курс интриги он мне вряд ли прочитает”.
Между тем Драко умнел прямо на глазах! В этот раз для серьезной беседы был выбран не Большой Зал, не неиспользуемый кабинет Хогвартса, не пустой коридор, не факультетская гостиная и даже не спальня. Пререкались мы с Малфоем на небольшой скале в Черном Озере. От берега вроде совсем недалеко, буквально метров десять, но с выдающегося мыса вокруг все великолепно просматривается, вода мешает подойти незамеченным, а единственный проход невидимкам в буквальном смысле своим телом перекрывает Гойл.
Если убрать вежливые пререкания, спокойную торговлю и ласковые метания друг в друга словесных помоев, то беседа протекала следующим образом:
”— Ты там тогда был. Ты знаешь, что мне поручили”.
”— Знаю”.
”— Твои предложения, как мне выполнить задание Темного Лорда?”
”— Без понятия. Мне-то какое до этого дело? Даже и не думал”.
”— Теперь есть. Подумай”.
”— Ну, подкинуть проклятую вещь. Или яду…”
”— Очень хорошо. Займись”.
”— Почему я? Это твое задание”.
”— Ты мой вассал. Это приказ”.
”— Ты знаешь, где я вертел твои задания и твои приказы? У меня свои есть. Хочешь поговорить с тем, кто мне их выдал?”
”— Твои приказы — твои проблемы. Делай, что я тебе говорю”.
”— Да? Уверен?”
”— Уверен”.
”— Хорошо. Давай деньги”.
”— Какие деньги?”
”— А на что я куплю яд и артефакт? Или предлагаешь взять из кабинета Снейпа?”
”— Я тебе приказ дал, крутись как хочешь! Ни кната ты от меня не получишь! У тебя же есть галеоны? И кстати, почему они у тебя есть, если ты все еще больше десяти тысяч нам должен?”
Судя по тому, как блондина корежило, проблема тут была совсем не в том, что его заела жаба. Вряд ли он пожалел денег на спасение самых дорогих для него жизней. Просто, похоже, с заключением завязавшего на себя большинство финансовых потоков Люциуса в Азкабан у семьи Малфоев банально даже настолько небольшой свободной суммы не стало.
”И это великолепно! Получить индульгенцию не составило больших трудов. Теперь, когда все пойдет совсем не так, как хочет Драко, у меня будет железобетонное ”только на столько хватило денег”. Мне еще не хватало ненароком купить Малфою действительно серьезное ”средство магического поражения”. Куда в таком случае пойдет канон? И что станет со мной, если Дамблдор не соврал, и, промахнувшись по директору, Малфой попадет чем-то смертоносным в ученика? ”Выстрелить себе в ногу” — так это в историях про идиотов называется?!”
Куда идут волшебники, когда им нужно найти инструмент для решения проблемы с ближним или дальним своим? Мудрые — в подвал своего мэнора, куда длинная череда почтенных предков заложила благодарным потомкам всякой мерзости на много поколений вперед. Не столь мудрые — в личный сейф в Гринготтсе, откуда берутся деньги на покупку добротного новодела у профильного мастера или подмастерья через длинную цепочку посредников. Бедные — в Лютный, где возможность найти нужное средство декларируемого качества была сродни проверке своей удачи покупкой лотерейного билета на последние деньги. Ну а совсем уж нищие или тупые пытаются решить проблему в меру кривизны своих собственных рук и мозгов. Процентов на девяносто это множество пересекается с контингентом, регулярно наполняющим Азкабан и ближайшие безымянные кладбища.
Несмотря на формальную принадлежность к ”мудрым”, я в силу долгого угасания рода вынужден был пойти по дороге бедных.
Лютный не зря называют клоакой. Не зря им пугают даже не очень впечатлительных колдунов — сдохнуть тут можно элементарно. Здесь (как, в принципе, и везде) все решают связи и твоя репутация. Вот только с учетом ”серой” и ”черной” специфики бизнеса без репутации в Лютном совсем никуда. Если ты ”пришел с улицы”, то даже с переплатой в пять раз ничего серьезного тебе не приобрести. Ведь, несмотря на практически официальный статус ”дозволенных контрабандистов”, в аврорат и на покупателей, и на продавцов ”стучат” тут весьма задорно. И никакое мифическое ”воровское братство”, как и регулярно обнаруживаемые трупы доносчиков со следами жестоких пыток, никого не останавливают. Более того, если ты ничей и у тебя на поясе толстый кошелек, то легко и быстро на всю находящуюся внутри сумму можно приобрести проблемы. Возможно, даже со смертельным исходом. А вот если за тебя ”скажут” серьезные и уважаемые люди, то продавцы и ”каталог” тебе предоставят настоящий, и цены будут с умеренной накруткой.
Для меня поход в Лютный представлял умеренную опасность. В свое время местным за меня сказал лорд Малфой, ну а потом, забирая очень специфический заказ Волдеморта, я неловко засветил нескольким заинтересовавшимся мной колдунам ”доверенность” от Темного лорда. После такого и у Горбина, и в ближайших кварталах Лютного вопросов типа ”Ты кто такой? Под кем ходишь?” ко мне не было. Зато было боязливое уважение. Как к человеку, который страшен не сам по себе, а тем широким спектром проблем, которые могут обеспечить его покровители. Так что никто не ставил под сомнение мое право заказывать что угодно у кого угодно. Но в этот раз, на счастье Горбина, мне не нужны были совсем уж жуткие артефакты из категории ”и замазаться продажей такого чревато, и отказать таким людям смертельно опасно”. Мне требовалось нечто совсем-совсем другое.
— Знаете, мистер Горбин, у меня в доме завелись паразиты. У вас есть что-нибудь от них? Какой-нибудь хороший я-я-я… хм-м, средство нейтрализации.
— Возможно. А что за паразиты?
— Надоедливые и беспардонные.
— Хм…
— Вот только требование у меня к лекарству будет особое. У меня дома живет маленький ребенок и ленивая эльфийка. Требуемое средство должно быть сильное и надежное, но при этом действовать не сразу. Чтобы у волшебника, употребившего его по ошибке, оставалось время и возможность съесть безоар.
Горбин с явным облегчением… недовольно поморщился. ”Неопасно, но на таком много не поднимешь. Прям диалектическая пара в исполнении торговца запрещенным товаром”, — подумал я.
— Магглов травить собираетесь, лорд Крэбб? Так и говорите! Что стесняетесь, как первокурсница, увидевшая вставшего на дыбы кентавра? — пробурчал Горбин. — Против магглов у меня ничего нет…
— А если поискать?
— За всякой условно-безопасной ерундой идите, вон, к Малпепперу. Ко мне за серьезными вещами приходят.
— Да мне не магглов! Точно! Мне — чтобы и волшебника, то есть паразита, надежно вывела из строя!
— Ну, поискать, конечно, можно. Что-то похожее тут мне начал приносить один зельевар. Новичок. Ходит под Бобом из второго квартала. Одаренный… хм, своеобразно, пацан. У него даже простые зелья вечно ядовитыми выходят! Да так хитро, что и ваш хваленый Снейп не разберется!
— Значит, это смертельно опасный яд, в котором сразу же не разберется и мастер зелий? Отлично! Беру!
— Сейчас принесу. Но сразу предупреждаю — я ничего не гарантирую.
— Я понял. Только, мистер Горбин, подождите уходить. Теперь, когда с ерундой покончено, у меня есть еще один, на этот раз уже нормальный, заказ.
— Слушаю вас, лорд Крэбб.
— У меня есть хорошая подруга. Почти сестра. А у нее есть… хм, сердечный друг. Но случилось так, что у этого ид… В общем, у ее парня, хм… ”пытается появиться” еще одна подруга. Девушка совсем в расстройстве, а я этого не люблю. Поэтому, мне бы хотелось купить у вас что-нибудь, что сошло бы для излишне настойчивой прилипалы в качестве намека на нежелательность ее действий. Этакого ”прощального подарка”.
— Хм… Я поищу, — кивнул повеселевший от заказа чего-то ”интересного”, а значит, и денежного, Горбин и отправился в темные глубины своей лавки.
Вернулся он минут через пять с небольшим пузырьком в руках и летящей за ним по воздуху стопкой коробок разного размера. От небольшой, куда только колечко влезет, до огромной, куда можно и человека уместить, причем целиком, а не кусками.
— Это яд, — поставил старый колдун склянку на прилавок передо мной.
— Сколько?
— Пятнадцать галеонов.
— Угу.
— Теперь артефакты. Выбирай.