Интерлюдия 31 (1/2)
Министерство магии Великобритании было создано в тысяча семьсот седьмом году. Как и любая другая структура, некоторое время после своего создания оно проходило через период постоянных изменений, чтобы найти наиболее эффективную конфигурацию и отработать процедуры внешних и внутренних взаимодействий. Период этот сопровождался достаточно непростыми событиями как в Магической Британии, так и вовне ее, но к девятнадцатому веку Министерство окончательно оформилось во всем привычную сейчас структуру. А к началу следующего века устоявшийся комплекс гласных и негласных правил, то есть то, что называют административной культурой, перешел уже в разряд незыблемой традиции.
Так, в соответствии с ней большинство сотрудников Министерства (кроме служб, постоянно работающих по смещенному графику) трудились шесть десятичасовых рабочих дней с одним выходным — в воскресенье. Однако при этом негласным правилом было то, что чем выше должность, тем раньше ее обладателю можно было уйти с работы. А руководители начиная с главы отдела имели чуть ли не официально признаваемое право в субботу не приходить. Понятное дело, что у министра и вовсе график был свободным. Правда, и ”топ-менеджеры”, и министры, которые этим злоупотребляли, очень быстро свои должности теряли.
Начиналась рабочая неделя в понедельник. В этот же день проводились технические совещания внутри каждого департамента, на которых подводились итоги, вырабатывались планы на будущее и ставились непосредственные задачи персоналу. Междепартаментское же совещание глав отделов и министра проходило раз в месяц, в первый рабочий день, безотносительно к дню недели.
Но сегодня традиции впервые за много лет оказались попраны. Попраны не кем-нибудь, а самим министром, который, по идее, обязан был быть их первым защитником.
Все дело в том, что действующий министр магии Корнелиус Фадж, ошарашенный налетом на Министерство и воскрешением Волдеморта, дал своим подчиненным на проработку мер по устранению кризиса ровно десять дней, и ни днем больше. В ту ночь, девятнадцатого июня, ему, естественно, было не подсчета дней по календарю, как и остальным поднятым из мягких постелей главам отделов. Ну а потом — взыграла гордыня: ”Будет так, как я сказал!” В результате совещание глав отделов мало того, что проходило не первого числа, так еще ко всему прочему пришлось на выходной день — субботу, что уже совсем ни в какие рамки не лезло. А уж то, что на него пригласили еще и заместителей — начальников отделов, — это вообще надругательство над основными принципами организации работы с персоналом и административной культуры.
Кабинет для совещаний высших чинов Министерства магии в этом столетии был оформлен в зеленых тонах. В отличие же от декора, размер его, как и количество мест за монументальным столом из малахита, не менялись уже более двух сотен лет. Поэтому присутствующим на совещании расширенного состава заместителям глав департаментов пришлось трансфигурировать себе стулья и садиться за спинами своих патронов вторым, а кое-где даже и третьим рядом.
Департамент магического хозяйства, ответственный за решение повседневных проблем жителей Магической Британии, был представлен двумя персонами. Начальницей департамента Элинорой Стрикленд — волшебницей неопределенно средних лет и относительно молодым волшебником по имени Кеннет Нэш. Мадам Стрикленд выглядела какой-то серой, потертой и замотанной делами, а ее помощник, хотя такое трудно представить, был еще более невзрачным, чем начальница. Сразу бросались в глаза мантии обоих. Таких старых и ветхих нельзя было найти даже в лавке старьевщика в Косом.
У сидевшей напротив них Присциллы Конли — главы Отдела магического образования, а также у ее соседки — главы Магической экзаменационной комиссии Гризельды Марчбэнкс заместителей не было, что наверняка очень радовало сейчас ”транспортников”, теснившихся справа от них, ибо места всем откровенно не хватало. К тому же обе волшебницы если и были в силу преклонного возраста личностями чудаковатыми, что было отлично заметно даже по их одежде, но зато хотя бы неконфликтными.
Делегация от Департамента магического транспорта насчитывала пять человек. Помимо главы департамента, Пола Дэвида Пирсона, представительного волшебника средних лет, здесь также находились: директор Руководящего центра сети летучего пороха Майкл Дженнингс, Эвис Баркер от сектора контроля за метлами, Дороти Гилмор — начальница портального управления и Сандра Бартон из Центра приема экзаменов на аппарационную лицензию. Им, чтобы поместиться за спиной руководителя, пришлось сесть в два ряда.
Следующее после Элиноры Стрикленд место в левом ряду принадлежало начальнику Комитета по экспериментальным чарам Доминику Каммингсу, позади которого сидел заместитель — Тревор Монтгомери. Эти двое, видимо желая подчеркнуть свою плотную занятость, пришли на совещание в рабочей одежде: укрепленных защитными чарами мантиях и перчатках из драконьей шкуры. Будто бы их оторвали прямо от алхимического стола.
От Департамента магических игр и спорта присутствовало три волшебника: Эдвард Тейлор, Чарлз Нил и Далси Парсонс — глава департамента, глава Британско-ирландской лиги квиддича и начальница сектора патентов на волшебные шутки соответственно.
Кресло слева от Эдварда Тейлора занимал Оливер Тэйт, волшебник, сменивший на месте главы Департамента международного магического сотрудничества погибшего Барти Крауча. Позади него сидели его помощницы: Люси Хикс, София Хьюстон и Кэрол Бишоп — главы Британского отделения Международного совета по выработке торговых стандартов, Международного бюро магического законодательства и Британского филиала Международной Конфедерации Магов. На фоне большинства остальных присутствующих здесь волшебников, старающихся придерживаться сдержанно-делового стиля, четверка ”дипломатов” выделялась особо щеголеватым видом. Чрезмерно даже щеголеватым, за что на них бросили уже не один и не два неприязненных взгляда.
Напротив пижона, поставленного ”Ведьминым досугом” на почетное второе место в рейтинге ”Колдуны с безупречным вкусом”, сидел Джон Аткинс, глава самой представительной делегации по правой от входа для посетителей стороне стола — от Департамента регулирования и контроля магических популяций. Дэниел Ли — сектор существ, Габриэль Уильямс — сектор тварей, Джейкоб Лукас — сектор духов, Мелвин Оуэнс — отдел по связи с гоблинами, Опал Болл — отдел по связи с кентаврами, Амос Диггори — сектор борьбы с магическими паразитами. Шесть человек, чтобы хоть как-то разместиться за спиной своего патрона, были вынуждены теснить ”транспортников”, а те в свою очередь — соседок слева: обеих пожилых ”воспитательниц”. Конечно, можно было попробовать подвинуться вправо, но там тоже было достаточно плотно.
Занимающий место справа Алан Галлахер, глава Департамента устранения последствий магических происшествий и катастроф, и три его помощника: Грегори Мортон, Шэрон Уэлч и Джером Гувер — главы группы аннулирования случайного волшебства, отдела обливиаторов и Комитета по выработке объяснений для магглов — предпочли лучше создать давку, чем занять хоть дюйм пространства, ”принадлежащего” секретариату Министерства магии. А все потому, что с сидевшей на почетном, рядом с самим министром, месте первым заместителем министра магии Долорес Амбридж предпочитали не связываться даже самые отмороженные волшебники.
И причиной тому была не ее сила. Волшебницей она была, прямо сказать, не самой сильной. Зато как филигранно она могла интриговать! Поэтому для любого знающего расклады министерского работника, уже не обманывающегося приторными улыбками и тоненьким голосочком, мадам Амбридж была страшным человеком: обидчивым, злопамятным и безжалостным. Сидевшая на совещании за ее спиной Муфальда Хопкирк — наглядное для всех тому подтверждение. Сначала медленно, с удовольствием растягивая месть, год за годом Амбридж перемалывала в пыль волю и достоинство своей давней школьной недоброжелательницы, а потом получившееся ”пюре” — не убила, нет. И не выкинула на задворки Лютного. Хуже! Превратившуюся в послушный безропотный инструмент волшебницу она приставила к работе. На себя! ”Не-е-ет. Таких врагов лучше не наживать!”
На другой стороне стола было немного попросторнее. Второе место по правую руку от министерского кресла, закрепленное за Отделом Тайн, сейчас пустовало. Из-за этого силовики, чье место было первым, смогли расположиться достаточно свободно. А ведь именно Амелия Боунс, возглавляющая Департамент магического правопорядка, привела с собой больше всех заместителей. Сектор борьбы с неправомерным использованием магии — Пол Паркер. Сектор борьбы с незаконным использованием изобретений магглов — Хелен Грант. Офис регистрации анимагов — Максимилиан Уэйд. Отдел выявления и конфискации поддельных защитных заклинаний и оберегов — Бриана Карпентер. Магическая Стража — Пий Тикнесс. Министерский Магический Патруль — Эмили Питтс. Аврорат — Руфус Скримджер. Ударный Магический Отряд — Делайла Фишер.
И еще в углу за небольшой конторкой с пером в руке умостился Перси Уизли — младший помощник министра магии. Хотя любой волшебник и мог легко восстановить произошедшие события с помощью омута памяти, но некоторые вещи требовали строгой фиксации ”в твердой копии” — на пергаменте.
Таким образом в помещение, рассчитанное на высококомфортную работу четырнадцати человек, сейчас набилось аж сорок один, что никак не могло служить поводом для хорошего настроения. Также не добавлял радости собравшейся здесь и сейчас верхушке исполнительной власти и тот факт, что в связи с серьезностью обсуждаемой проблемы Фадж категорически отказался перенести совещание на будний день.
— Все собрались? — щелкнула ручкой и распахнулась дверь, и в комнату для совещаний непривычно быстрой для него походкой влетел министр магии Британии Корнелиус Фадж. — Секретарь?
— Отсутствует только начальник Отдела Тайн… — ответил вскочивший и легонько поклонившийся Уизли.
— Это я знаю. Предупрежден. Все остальные — здесь? — уточнил министр.
— Да.
— Тогда… — он подошел к своему месту, нервным жестом руки заставил отъехать в сторону кресло и со вздохом упал в него. Отлевитировал шляпу на подставку. — Начнем. Я прочитал ваши отчеты, — Фадж аккуратно положил на стол тонкую стопочку листков пергамента, — и хочу сказать вам вот что. Это всё… — неожиданно для всех министр вскочил на ноги и одним резким невербальным беспалочковым заклинанием, почти грубым магическим выбросом, с громким криком разнес стопку в клочья: — …сок конской залупы! Понос вампира! Перхоть с задницы гоблина! Кентаврова моча!..
Все присутствующие в зале оторопели. Всегда корректный и выдержанный Фадж был настолько не похож на себя самого, что если бы у входа не стоял усиленный смешанный пост авроров и стражи, многие бы в первую очередь заподозрили подмену. А те, что не заподозрили, из-за особенностей мышления бездумно пялились на орущего и брызжущего слюной министра. Ведь он вел себя так необычно, сыпал такими выражениями, что смысл этого не доходил до разума сидящей в креслах элиты Министерства. Просто потому, что невозможно было совместить в мозгу в один непротиворечивый образ настолько грязную брань и министра магии. Вот сознание и маркировало полученную информацию биркой ”послышалось”, как заведомо ложную.
Никто не засекал время, как долго продолжал материться министр. Но наконец наступил момент, когда раскрасневшийся Фадж устал. Наколдовав себе стакан воды, он жадно, смачивая подсорванное горло, выпил и развеял его. Сел в кресло и почти спокойно (особенно на фоне только что произошедшего) произнес:
— Мадам Стрикленд.
— Да?
— Я сегодня шел по атриуму, и как вы думаете, что я там увидел? И знаете, чего наоборот — не увидел?
— Нет, мистер Фадж.
— Я там увидел разбитые стекла! А не увидел — фонтана Магического Братства! Прошло уже десять дней! Чем таким важным вы всем своим отделом занимались все это время, что на восстановление фасада Министерства магии у вас не хватило времени, лепреконских галеонов вам в задницу и стаю нюхлеров навстречу?!
— Причины этого я указала в отчете…
— Ваши отчеты, — перебил её Фадж, снова распаляясь, — не стоили моего времени на их прочтение. Даже пергамента, на котором были написаны! Ну?
— Понимаете, — скривилась волшебница, — разрушенное магией Того-кого-не-называют из-за остаточного темномагического следа очень плохо поддается ремонтным заклинаниям. И эльфийской магии тоже. Мы направили запрос в Отдел Тайн и экономическое обоснование выделения средств в секретариат, но ответа ни оттуда, ни оттуда пока не получили, — сделала она неуклюжую попытку спихнуть проблему на других.
— Это так, Долорес? — повернул голову влево Фадж.
— Да. Видела я эту… это… обоснование. На те деньги, что они запрашивают, статую можно будет восстановить из философского камня! И позолотить весь атриум еще останется!
— Вы что, издеваетесь? — разозлившийся Фадж развернулся и впился взглядом в съежившуюся начальницу департамента обслуживания.
— Нет!
— Мадам Стрикленд. Деньги… сумму… Долорес?
— Вменяемую, Корнелиус. Вы же знаете наши бюджеты…
— …вменяемую — переведут. На восстановление разрушенного срок вам — месяц! И ни минутой больше! После этого заниматься данным вопросом на вашем месте будет кто-то другой. Ясно вам это, мадам Стрикленд?
— Ясно. Не ясно только, как мы это сделаем, — тихонько буркнула себе под нос волшебница. Но в тишине совещательного зала была услышана Фаджем.
— Как? Руками, как магглы, если уж магией у вас не получается! — разозленно бросил глава Министерства. — Теперь… Где там у нас мадам Марчбэнкс? Вы не заснули?
— Нет, молодой человек.
— Что там за история с СОВ в этом году?..
Коротко говоря, разнос получился эпичный. Фадж прошелся по всем, причем нельзя сказать, что не за дело. Ну или почти. Так, главу Магической экзаменационной комиссии упрекнули в том, что у нее на экзаменах начинают самовольничать какие-то странные личности. Отделу магического образования досталось за то, что до сих пор никак не могут пройти согласование новые, более безопасные для учащихся издания учебников по чарам, трансфигурации и ЗОТИ. ”Транспортникам” поставили в укор, что по их каминной сети туда-сюда, прямо в атриум, шляется кто попало с метками. Начальнику Комитета по экспериментальным чарам Доминику Каммингсу напомнили, что нужно строго выдерживать сроки и очередь рассмотрения заклинаний, а не отодвигать возможно важные заклинания в пользу сомнительных шуточек, сколько бы детишек ни плакало со страниц писем. У сотрудников Департамента магических игр и спорта Фадж с издевкой поинтересовался, готов ли ”план, как запирать конюшню”, хотя бы после того, как ”лошадь уже украли”? Или для оценки событий того позорного лета два года — это мало? Главе Департамента международного магического сотрудничества и его заместительницам было заявлено, что их задача не в том, чтобы как можно ближе подогнать свой внешний вид к картинкам из ”La Magique Mode Illustrée”, а в том, чтобы выполнять порученную им важную работу. ”…В секретариат до сих пор каждый месяц приходит целый мешок писем с претензиями еще за позапрошлогодний кубок по квиддичу, а у вас одна мода на уме!” Департаменту регулирования и контроля магических популяций влетело за безрезультатную работу с оборотнями, которые никак не хотят следовать общепринятым правилам поведения, и за отсутствие не только управления, но даже контроля за перемещением кентавров. Глава Департамента устранения последствий магических происшествий и катастроф получил взыскание за перерасход средств при ликвидации следов нападений темных магов на магглов — настолько значительный, что ”даже не нужно читать отчета, чтобы заподозрить что-то странное!”. Ну а главу Департамента магического правопорядка ”разнесли” за то, что, имея такие силы, она так до сих пор и не установила, где прячется Тот-кого-министр-видел-лично-десять-дней-назад.
— Значит так. Я в вас всех крайне разочарован. Если вы еще раз напишете мне такие отчеты, то лучше подотрите ими себе зады! На большее они все равно не годятся! Я ждал от вас реальной помощи, а вы позволили себе ограничиться отписками. И теперь я задаю себе вопрос: если вы ничего не можете, зачем мне и Министерству такие работники? Что вы хмыкаете, мадам Боунс? От вас, именно от вас я ждал помощи больше, чем от других. Но что я получил? Как и остальные, вы решили устраниться! Куда делся непримиримый борец с темными магами? Думаете, вас не заденет? Или, быть может, вы, наоборот, жаждете моего скорейшего падения и воцарения Того-кого-не-называют?
В угаре обличения своих сотрудников в нерадивости Фадж не заметил, как переступил черту, отделяющую деловое от личного. Никому не нравится, когда с него ”снимают стружку”, в том числе и мадам Боунс. Но обвинение в желании сдаться на милость Волдеморта было уже откровенным перебором!
”Целовать ноги тому, кто вырезал всю твою семью? Плюнуть на их могилы? Самой стать конченой мразью, пытающей женщин и детей? Маньяком-убийцей, упивающейся кровью? Такой меня считает Фадж?” — и без того подыстощившийся запас терпения был мгновенно исчерпан до последней капли, и Амелия Боунс бросилась в атаку.
— Большего? — почти прошипела она. — Вы хотите большего? Может быть, вы хотите узнать, как предотвратить войну?
— Поведайте нам, дуракам, эту великую истину, мадам Боунс, — ерничая, ответил Фадж.
— Тогда слушайте! Начать следует с немедленного ареста всех подозрительных, причем не глядя на вынесенные ранее оправдательные вердикты суда. ”Уважаемые” фамилии, такие как Яксли, Гойл, Крэбб, Дэвис и прочие, — все они должны быть в несудебном порядке допрошены под империусом. И в случае их или членов их семей причастности, возможно, убиты на месте. А еще неплохо было бы допросить вообще всех лордов Палаты!
Кривая улыбка исчезла с лица министра.
— …Объявить любого Упивающегося вне закона. Считать наличие метки достаточным доказательством для казни на месте. В связи с тем, что Азкабан превратился в проходной двор, — немедленно казнить всех меченых преступников, отбывающих там срок, вне зависимости от возраста, пола или оставшегося срока заключения… — Не обращая внимания на предостерегающее кхеканье Амбридж, Боунс с жаром продолжила: — Назначить награду за голову каждого Упивающегося. Назначить награду за сведения об Упивающихся, особенно об их повелителе. Назначить наказание за сокрытие сведений об Упивающихся. Каждый подзаборный бродяга-сквиб должен знать, что, чем иметь с Упивающимися или сочувствующими им какой-либо бизнес, безопаснее и денежнее как можно быстрее сдать их ближайшему сотруднику ДМП. А каждая конченая мразь из Лютного, торгующая поддельными темномагическими зельями из вырезанных в маггловских моргах частей тел, должна помнить, что за их художества Азкабан — это не авада, как за метку.
Присутствующие в зале тихо выдохнули. А глава ДМП продолжала излагать свою предельно жесткую программу выхода из кризиса.
— Одновременно с этим максимально лишить Упивающихся мобилизационной базы. Для этого сделать резкие послабления оборотням. Как минимум — официальное признание их существами. Введение моратория на выдачу лицензий Охотников. А еще лучше немедленное, без вынесения на обсуждение Палаты лордов, принятие манифеста от сорок седьмого года, похороненного тогда. Да! Того самого, скандального: ”О людях, тварях и магглах”. Кто не помнит или не слышал, согласно ему предлагалось признать оборотней — больными людьми, со всеми вытекающими из этого экономическими и политическими следствиями, в числе которых — выплата оборотням небольшой пенсии ”по ранению”.
По комнате пробежали недовольные шепотки.
— Работать с бедными слоями волшебников. Объявить о создании отрядов содействия Министерству и начать широчайший набор. Чтобы все те, кому нечем заняться или не на что купить себе плошку овсяной каши, стекались не под знамена Волдеморта, а наоборот — воевали против него. Или, по крайней мере, были под постоянным контролем. А как это назвать — ”Добровольная дружина”, ”Егеря” или ”Общество любителей мурлокомлей” — вопрос десятый.
Ропот усилился.
— Обеспечить жесткий контроль за финансами и абсолютный — над Гринготтсом. Установить лимит на снятие денежных средств со счетов. Заморозить или даже конфисковать сейфы у подозрительных. Объявить мораторий на снятие крупных сумм. Сделать обязательным письменное обоснование значительных денежных переводов, как исходящих, так и входящих…
— Немыслимо! — выкрикнул кто-то из задних рядов.
— Все темномагические, а также боевые артефакты выше третьего класса при изъятии из сейфа должны быть конфискованы на выходе из Гринготтса.
— Невозможно!
— …Закрыть каминную сеть. Развернуть антиаппарационный купол над всеми важными точками Магической Британии.
— А как нам работать?
— …Запретить действие наемных отрядов. Приравнять наем таковых к метке. Объявить о временном прекращении огня. Все старые родовые проблемы пусть решают в судебном порядке или разрешенной дуэлью, а не швыряя друг в друга бомбарды отрядом на отряд!
Боунс быстрым взглядом окинула возбужденных волшебников, после чего повернулась к Фаджу.
— А вот теперь скажите мне, Корнелиус, вы хоть что-то из этого рискнете сделать? А если и захотите, то сможете ли? Или, говоря по-простонародному, у вас ”кишка тонка” принять сложные и неприятные решения, но которые позволят не допустить войны?