Глава 32. Защита "мертвой рукой" (2/2)

— Вы не удивлены? — моя реакция оказалась для Тикнесса совсем непонятной. Вместо страха или хотя бы решимости — улыбка. ”Не сошел ли парень с ума от страха?” — наверняка озадачился он.

— М-м-м, решением да, а самим фактом — нет. Чего-то такого я и ожидал.

— А раз так, тогда, для начала, я хочу узнать суть ваших договоренностей с Фаджем. А также то, что он от вас требовал. Ну и где скрываются беглецы… Думаю, их поимка очень неплохо скажется на моей карьере!

— Хм… Высоко метите…

— Это не ваше дело. И об этом вам следует молчать, если не хотите оказаться в Азкабане или в безымянной могиле! Итак, ваш ответ?

— Знаете, я тут совсем недавно обнаружил весьма любопытный факт. Представляете, оказывается, ячейка в банке, доступ к которой есть только у тебя, с точки зрения Магии не считается чем-то публичным…

Непонимание промелькнуло в глазах Тикнесса. Но оно быстро сменилось яростью.

— Ты разочаровал меня, — сел и махнул рукой он. И тут же снова вскочил и заорал: — Мы сейчас обсуждаем важные вопросы, Крэбб! Жизненно важные! Для вас! — Тикнесс хлопнул ладонью по столу. Настолько буйное и хамское поведение всегда спокойного и чопорного мага показывало, как на самом деле Пий взбешен сложившейся ситуацией. — Или до тебя еще не дошло, что я не шучу и что никто и ничто не спасет тебя здесь и сейчас? — давление палочек на затылок и плечо усилилось. — Нужно более весомое доказательство серьезности? Быть может, круциатус прочистит тебе мозги? Альфред!

Повинуясь приказу, один из охранников ткнул меня палочкой в спину.

— Готов? Я люблю мучить и маленьких, и лордов. А ты прямо два в одном, мальчик! — прошептал мне на ухо его голос.

— Кх-м. Секундочку, если можно, мистер Тикнесс. Пока вы еще не сотворили ничего непоправимого, быть может, все же дослушаете меня? — Жест, и голос за спиной не произносит привычное ”Круцио”, и на меня не накатывает волна боли. — Это не займет много времени. Ведь это и в ваших интересах…

— Ну, поторопись!

— Знаете, есть такое русское выражение: ”mertvije srumu ne imut”. Это означает, что с мертвеца нет никакого спроса и никакого урона чести. Смерть закрывает все долги…

”Эх! Если бы в мире магии было бы так же!” — при этом с грустью подумалось мне.

— Причем здесь это? — недоуменно спросил Тикнесс.

— А при том. После того, как мы заключили обет, я, в качестве легкой разминки ума, спросил себя: ”Как бы я вывернулся из этой ситуации?” Причем задача ставилась не столько разозлить вас, сколько защитить меня. Не более. И, представляете, я такой способ нашел. Оказывается, если никому ничего не говорить, но вспоминать о произошедшем — обет не нарушается. Если слить воспоминания и никому не давать флакончик с ними, обет тоже не нарушается. Если флакончик выпустить из рук и положить на стол перед собой, обет тоже не нарушается. И если отодвинуть на дальний край стола — тоже. Если поместить флакончик в сильно защищенный сейф, к которому запретить доступ всем, кроме себя, обет не нарушается. Но уже, если судить по неприятным ощущениям в руке, по самому краю — ибо это еще не распространение воспоминаний, но возможность оного.

Тикнесс подобрался. Он начал догадываться, о чем я говорю. И эта догадка ему очень не понравилась.

— Оказывается, это действует, — продолжил я объяснение, — и на сейф в Гринготтсе.

Заклятый на крови так, что только я могу открыть его. Либо он откроется после того, как я умру. Гоблинам даже делать ничего не надо — чары сами спадут. Понимаете, в чем тонкость? Если я буду мертв, то как я смогу нарушить непреложный обет? Я и не нарушу его, когда, обнаружив открывшийся сейф, гоблины, согласно моему завещанию, разошлют копии воспоминаний: Рите Скитер, Фаджу, Боунс и… Дамблдору. Мне даже любопытно, кто именно выпьет из вас крови больше других трех? Все они в этом похлеще любого вампира…

— Есть много вариантов намного более страшных, чем смерть! — начал было хорохориться Тикнесс, но я видел, как сильно я достал его. Страх… Страх потерять все, вот что было в глазах у мага!

— Поэтому я заключил магический контракт, по которому ни я, ни кто-либо еще по моей воле ни в коем случае не может прикоснуться к хранящемуся в запертом сейфе. А чары сами по себе спадут в течение ближайшей… недели. Так что если я не приду в банк через неделю, то совам придется поработать! А потом, после обновления чар, и еще неделю… Понимаете механику?

— Да, — скривился Тикнесс. — Шантаж…

— Какой шантаж? Право слово, о чем вы? Просто небольшая страховка против всяких неприятных неожиданностей. Вы уж позаботьтесь, чтобы какие-нибудь неизвестные личности не похитили или не убили меня… Как я и говорил, это и в ваших интересах…

— Даже если все пойдет как задумано… Это все равно будет всего лишь слово против слова. Ваше слово, мертвеца, против моего, живого и с доказательствами, — пытался продолжить игру Тикнесс, но я не собирался оставлять ему ни единого шанса.

— Да-да. Вы правы. Я даже уверен, что там, — я кивнул на флакончик с воспоминаниями, — наверняка все достаточно хорошо, чтобы выдержать поверхностную экспертизу. Которую, к тому же, будете проводить именно вы. Но если я предоставлю свой вариант на всеобщее обозрение, то это будет уже совершенно не важно. Даже если вы и выиграете суд формально, реально — и вы это не хуже меня понимаете — все равно останется сомнение у всех тех, кто упомянут в том разговоре. И с вас обязательно спросят… А поклясться в том, что там все вранье, вам будет… трудно.

Пий надолго замолчал. Задумался.

— Я вас недооценил, лорд Крэбб, — наконец отмер он и уважительно склонил голову в легком поклоне-признании. Легкий взмах рукой, повинуясь которому за спиной слышатся шаги и хлопает дверь. — Приятно иметь дело с умным человеком.

”Вот и снова я лорд, а не мальчишка. И снова меня заливают елеем, пытаясь загладить произошедшее. Что ж, работаем дальше…”

— Итак. Ваш ответ? — ”Хотя он и так уже понятен…”

— Я согласен. Но где гарантия, что вы не используете этот компромат в других целях?

Я в удивлении наклонил голову вбок и укоряюще дернул краем рта.

— Да. Согласен. Глупый вопрос. Что ж… Тогда не буду вас задерживать, — встал из кресла и, прощаясь, протянул мне руку маг. Я ее пожал и… сел обратно, поудобнее устраиваясь на стуле.

— Хм… А тут поят чем-нибудь? В прошлый раз, помню, был отличный чай… — намекнул я. И, отвечая на вопросительно поднятые брови Тикнесса, добавил: — Позвольте мне украсть у вас еще несколько минут. Я думаю, мы еще не закончили. — ”Нахрен мне активный недоброжелатель? Вдруг что-нибудь придумает и вывернется? Не-е-ет. Будем делать из него друга…”

Тикнесс взмахнул своей волшебной палочкой. Вскоре официант принес чай и бисквиты. Некоторое время мы спокойно пили, перебрасываясь ничего не значащими репликами. Наконец и у Тикнесса, и у меня чашечки повторно опустели (нравится мне этот сорт, нужно будет прикупить домой), и мой собеседник намекающе громко поставил свою на блюдце. Нужно было начинать серьезный разговор.

— Хр-р-м, — прочистил я горло. — Итак, возвращаемся к нашим с вами делам… Я отлично понимаю, что и вы, и я не рассчитывали получить ощутимую прибыль от этого штурма. В денежном виде, я имею в виду. Наша польза от произошедшего должна была заключаться в другом: в некой политической напряженности, из которой вы смогли бы извлечь аппаратную пользу. И на первый взгляд все случившееся для нас неприятно, но… Давайте посмотрим, так ли это на самом деле?

Да. Беглецы, несомненно, серьезный раздражающий фактор. Да, сидеть спокойно они вряд ли будут. Да, ожидаются частые претензии к руководству Департамента магического правопорядка. Да, ожидаются сложные времена, но… Но! Любой кризис — это не только проблемы, но и возможности. Шанс. И чем сильнее кризис, тем большим может оказаться выигрыш. Когда еще вы сможете добиться чего-то такого, о чем в обычных условиях можно и не мечтать? Тем более амбиции у вас есть, не так ли?

— Не поясните?

— Почему бы следующему министру магии, ну или его преемнику, не иметь фамилии Тикнесс? Я думаю, в таком случае он будет весьма… приязненно относиться к некоему лорду Крэббу?

— Хм, — усмехнулся Тикнесс и с явной насмешкой в голосе произнес: — Если некий лорд Крэбб имеет возможность возводить на ”трон” министров, то почему он сам не станет им? Что-то до лорда Малфоя, Дэвиса, Крестона или Макфиахре вы не дотягиваете. Во всяком случае, пока.

— Увы… Я никогда не видел себя первым. Вот вторым — очень может быть, — совершенно серьезно, без тени улыбки в голосе ответил я. И это было правдой. — Однако я, как бы это ни было удивительно, несмотря на всю свою кажущуюся политическую ”легкость”, имею несколько очень серьезных должников… Теперь имею должников. Что-то около десяти… — с очевидным намеком на сложившуюся ситуацию усмехнулся я.

— Хм… — улыбка пропала с лица Тикнесса. — Хорошо. Дальше?

— Боунс несомненно будет искать беглецов. А беглецы, несомненно, будут сопротивляться поимке. А сопротивляющихся поимке взять живьем или хотя бы устранить гораздо сложнее. Это не шелупонь из Лютного, которую можно трясти, как яблоню. Ведь одно дело искать беглецов, а другое дело — найти их. Сильных темных магов… Бывших долгое время самым страшным пугалом для обывателей, а теперь еще и потерявших последние мозги в Азкабане… Поэтому и Стража, и Ударный отряд, и даже Аврорат, сколько бы им ни приказывали, столько такие приказы будут саботировать. А это соответствующая реакции обывателей. И недовольство Фаджа…

— Об этом мы говорили в прошлый раз. Что именно вы предлагаете сейчас?

— Как вы догадываетесь, хм… просьбу об ”устранении неугодного” такие маги исполнят с большим желанием, чем, например, исследование артефакта. Или обучение бытовым заклинаниям. А у вас есть несколько кресел, которые вы последовательно хотели бы занять… Вы меня понимаете?

— Понимаю… — после долгой паузы кивнул Тикнесс. — И… когда?

”Как здорово знать будущее! Эта стерва доживет только до лета… Хотя… Там видно будет. Может быть, ее удастся спасти… Подумаю еще…”

— Не прямо сейчас… Позже… Кстати, они — еще одна линия моей если не защиты, то мести. Долг есть долг…

— Сколько вам лет, лорд Крэбб? Вы предлагаете такие вещи…

”Черт! Этого еще не хватало!”

— Хм… Раннее взросление, сами видите, как сказывается… Не об этом сейчас речь. Мы договорились?

— Цена?

— Назову позже. Перед или после… операции.

— Хорошо… Мы договорились, — согласно кивнул Тикнесс, и мы скрепили договор рукопожатием.

”Хм… — подумал я, выходя из ресторана. — Однако откат Феликс Фелицис я спарировал удачно. Интересно, будет ли следующий? Неважно! Я готов!”