Глава 11. Рейд Аврората (2/2)

”Что ж… Если дело ограничится только моими вымотанными нервами — то это даже совсем и не плохо. Весьма и весьма малая цена по сравнению с той, какую я бы мог заплатить, найди авроры у меня в поместье Волдеморта или хоть что-нибудь из его ”ингредиентов”. Мне, конечно, за последнее время к круциатусу ”не привыкать”, но все равно — приятного в нем мало. И не посопротивляешься — тут авроры вряд ли будут отличаться от своих маггловских коллег-полицейских. Разве что не дубинкой по хребту и ботинком по печени приложат, а круциатусом. Или авадой. Ведь ”поправка Крауча” — о разрешении аврорам использовать непростительные — все еще в силе. Ее так и не отменили, хотя и советовали, по словам Сьюзен, все же без крайней нужды не использовать таких ультимативных заклинаний против подозреваемых и задержанных. Но определение термина ”крайняя нужда” так и оставлено на откуп Аврорату, так что… не будем дразнить гусей. Насколько бы меня ни напрягало происходящее.

А кому вообще понравилось бы такое? По его дому шарят чужие люди, роются в его вещах и ко всему прочему тщательно описывают все понравившееся. Вряд ли таких людей найдется больше, чем их должно быть согласно закону нормального распределения. Говоря прямо — просто идиотов.

Кстати. Теперь становится понятен процесс, как Министерство ”поднялось” на чистокровных после войны. Конфискации, реквизиции, штрафы, залоги… Записи еще эти, мерзкие. Будто судебные приставы, описывающие твое имущество перед взысканием. Сжечь бы их… вместе с писателями! Хотя чего я волнуюсь? Это же магический мир. Омут памяти или там легилименция — и все до последней соринки можно описать. Наверное, Малфой-мэнор так и описывали, чтобы не нервировать лишний раз ”древнейшего и благороднейшего”. А вот мой мэнор — прямо на моих глазах. Этакий прозрачный намек. Хорошо еще, что у меня брать нечего. Уже. Интересно, сколько между делом ”прилипло к рукам” авроров, когда они обыскивали тех же Лестрейнджей?..”

— А там что за комната? — в очередной раз попытался отыграться за свое опущенное ниже плинтуса самомнение Чарльз Хрен-его-знает-как-по-фамилии.

— Ритуальный зал.

— Я посмотрю?! — с любопытством произнес молодой маг. — Никогда не был в ритуальном зале мэнора чистокровных…

— Конечно! — без задней мысли, чисто на автомате разрешил я, и аврор потянулся к ручке комнаты.

— Стоять, — прорычал Этан и резко отдернул за мантию (!) своего подчиненного. — Лорд Крэбб. Вы, конечно, в своем праве, однако неужели вы надеетесь, что такое, даже если формально будете не виноваты, вам сойдет с рук?

— М-м-м…— удивился я такой резкой отповеди.

Объяснения я получил чуть позже, когда слишком тихо выйдя из комнаты, в которой сейчас проводился обыск, случайно подслушал разговор старого и молодого авроров.

— …Кретин, — громкий шепот и звук соприкосновения головы младшего аврора с чем-то крепким и жестким. — Куда ты лезешь? Хочешь, чтобы то, что от тебя останется, мы обратно в горсти несли?

— Бу-бу-бу… — неразборчивые оправдания Чарльза.

— О Мерлин! Зачем мне тебя навязли?! Да тебя из-под мамкиной мантии отпускать дальше горшка нельзя! Идиот! — и снова, судя по звуку, резкий рывок-встряхивание. — Вспомни наконец, о чем тебе говорили на аврорских курсах спецподготовки! Кто же просто так суется в чужой ритуальный зал? Да туда даже не всякий член семьи имеет право просто так войти!

— Ба-ба-ба…

— Прочь с глаз моих! Иди в холл и делай то, что я тебе приказал!

— Бы-бы-бы…

— Это не твое дело! Я — старший четверки! Отвечать, если что, все равно мне! За все! Так что не забивай себе голову, а будь с командиром честным и исполнительным. Начальству такие нравятся! И не думай много…

— Лорд Крэбб, — окликнули меня со спины, и голоса внутри затихли. — С этой комнатой все. Давайте перейдем к этой вот, — маг махнул рукой в сторону спаленки Крауча. — Что у вас там?

— Детская.

— У вас есть ребенок? — удивился не представившийся мне аврор среднего возраста. ”Так дурное дело не хитрое”, — мысленно ответил я на незаданный вслух, но читаемый по глазам вопрос: ”Это ты такой быстрый?”.

— Это мой крестный-сын-в-магии.

— А…

— А оповещение о принятии родом Крэбб ответственности за, хм… безродного мальчика-мага отправлено в канцелярию Министерства еще две недели назад.

— Понятно. А в следующей что?

— А в следующей — спальня его матери.

— Можно посмотреть?

— Да. Конечно.

Насчет того, что бывшая проститутка проболтается Аврорату, кто именно гостил у меня в поместье, я не волновался. Конечно, несмотря на то, что Волдеморт сразу после рождения Крауча предлагал (да-да, именно предлагал, а не приказывал, редкий случай) мне от нее избавиться с максимальной надежностью (то есть — убить), я все же сумел настоять на своем. Ну как, настоять… скорее убедить-упросить, что принесшая все возможные клятвы о неразглашении ведьма, свобода которой принадлежит нам согласно магическому контракту, — это очень и очень неплохое вложение средств и вообще — в жизни пригодится. Может быть, Волдеморту по такому пустяку спорить со мной было лениво. Или же таким образом он решил пойти мне навстречу в некоем жесте чуткости учителя к ученику (ага, особенно ”красиво” это смотрелось после регулярного круциатуса). Может быть — просто согласился с моими доводами. Может быть, я чего-нибудь не знаю… Как бы там ни было, но факт остается фактом: ведьма принесла клятвы и была оставлена жить в моем мэноре в виде гостя с временным, хм, некоторым ограничением в перемещении. А попросту — была заперта в своей комнате. Это устроило всех заинтересованных лиц. Краучу доставалась живая мать; на моей совести и магической клятве не повисла еще одна смерть мага, а паранойю Волдеморта утолили принесенные клятвы. Мнением волшебницы, досугом которой никто заниматься не собирался, естественно, никто из нас не интересовался. Волдеморт вон, и моего мнения не особо-то спрашивал. Вполне логично считая себя умнее и старше и: ”поэтому, ученик, мне лучше знать, что тебе нужно делать (учить, читать, идти…)” А тут какая-то рабыня! Пф-ф.

— Лорд Крэбб! — после плохо замаскированного под разговор блиц-допроса проститутки осуждающе-угрожающе произнес аврор. — А вы вообще в курсе, что согласно биллю Министерства магии Британии номер три тысячи восемьсот пять от первого апреля тысяча девятьсот пятьдесят второго года запрещается подписание магических контрактов такой формы? А достоверный факт владения таким может считаться рабовладением и карается либо серьезным штрафом, либо даже заключением в Азкабан!

— Хм-м-м… — потянул я. ”Может считаться? То есть, может считаться, а может — и нет, так? Чувствую, разводят меня на деньги. Похоже, сейчас придется срочно, без теоретической подготовки, сразу на практике выяснять, существует ли хотя бы в магическом мире такое чудо, как честные чиновники. Впрочем… Вспомним Фаджа и успокоимся. Раз взятки дают (и, соответственно, берут) на таком уровне, то что говорить про рядовые винтики и гаечки системы? Надеюсь, полтинника или сотни этим шакалам хватит…” — Как вы видите, на контракте моя подпись стоит не первой. Что же касается рабовладения, то не закабалил, а наоборот помог этой женщине. Я готов, хм, представить убедительные доказательства у себя в кабинете, — и видя показную заинтересованность аврора, уже спокойно предложил. — Быть может…

— Командир! — прервал наш разговор взбежавший вверх по лестнице возбужденный ”молодой”. После попытки войти в ритуальный зал мэнора, он, от греха подальше, так и остался стоять в уже проверенном холле, но сейчас почему-то нарушил приказ и поднялся к нам на второй этаж. Прежде чем Куинн развернулся в сторону своего подчиненного, я успел заметить недовольную гримасу, появившуюся на его лице. Что-то у него, похоже, пошло не так.

— Смотрите, что я нашел! — потрясал Чарльз чем-то зажатым в кулаке. — Представляете! Лежало прямо на перчаточном столике, для отвода глаз прикрытое всего лишь старыми перчатками!

— Эх… Сколько раз тебе объяснять, что нельзя непроверенное брать руками, — с усталостью в голосе произнес командир аврорской четверки. — Чего ты там нашел такого?

— ”Капля Жизни”! Темномагический эликсир! Все как нам показывали на курсах! Делается черными магами, практикующими магию крови, с помощью жертвоприношения!

— Лорд Крэбб, — посуровел главный аврор, — объяснитесь немедленно.

Я тяжело вздохнул. ”Мда. Чуда не случилось, и нет никакой принципиальной разницы между миром магов и миром магглов. Увы. Чо тут объяснять, если и так все понятно? Меня подставляют. Причем так топорно, что впору серьезно обидеться…”

— Это — не мое, и вы отлично это знаете, — произнес я классическую для любого мира фразу.

— Ну конечно! — встрял в разговор один из пары не назвавшихся авроров. — Сейчас вы нам будете рассказывать, что случайно нашли это на улице, идя домой от молочника с бутылочкой молока на ужин, и прямо вот сегодня собирались отнести в Аврорат. Или, быть может, вам это подкинули недоброжелатели? А может — даже нас обвините? Ха! Все вы так говорите! А потом пропадают наши женщины и дети! Потому что они не могут дать отпор мордредовым черным магам-аристократам! — с искренней злобой мне в лицо почти прокричал этот полицейский магического мира.

”Играет? Или действительно не знает? А даже если и нет, что толку-то? Клин вбить между ними все равно не получится. Кому будет больше веры: поганому аристократу, лорду, богатею и нарушителю законов, да еще молокососу к тому же, или друзьям, с которыми уже не первый год плечом к плечу рискуешь жизнью? Вопрос звучит как ответ…”

— Так. Мне все ясно, — сосредоточенно сказал Куинн. — Налицо факт откровенного и неприкрытого рабовладения. Плюс — темная магия и магические наркотики. Все зафиксировано в протоколе. А вы, лорд Крэбб, арестованы. Сдайте палочку, — вокруг меня, направив на меня свои волшебные палочки, мгновенно образовали кольцо авроры. — Учтите, при сопротивлении мы имеем право применять непростительные!

— Хорошо. Я не собираюсь сопротивляться. Палочка у меня в кармане. Достать?

— Не нужно. Мы сами. Петрификус тоталус!

Дальше все случилось очень быстро.

Обыск.

Изъятие палочки. Хорошо еще, это была официальная, не успел сменить на свою любимую для уроков с Учителем.

Аккуратная фиксация моего тела для аппарации.

”Все же нужно будет Волдеморту напомнить об обещании научить такой полезной вещи. Всего-то на год раньше остальных — не бог весть что”, — думал я, пялясь в каменный потолок или пол, это в зависимости от того, как меня развернули при передаче от одного аврора к другому.

Министерские коридоры. И все встречные равнодушно отворачиваются от моей замершей тушки…

”А чего я хотел? Никто не собирается приходить на помощь незнакомцу. Даже если его арестовали незаслуженно. Впрочем, о чем это я? Ведь если ”Департамент правопорядка” с английского на русский перевести буквально, отбросив устоявшиеся значения, то вполне его можно назвать ”Ведомство принуждения”. Пусть и законного, но от этого не становящегося ”не принуждением”. А эти даже и не прячутся…”

Короткое путешествие на лифте…

”Здравствуй, дорогая! Давно тебя не видел!” — издеваясь над собой, мысленно произнес я. В ответ на мое приветствие камера предварительного содержания для благородных узников невежливо промолчала.

”Какая хамка! Я в нее всей душой и телом, понимаешь, а она…”