Ошибка (2/2)

Дальше разговор пошёл спокойно. Ребята взяли ещё и пиццу на всю компанию, Хуа Чэн, ссылаясь на то, что за сегодня съел уже больше, чем за вчера и позавчера вместе взятые, есть не стал, но зато активно участвовал в обсуждении последнего показа Max Mara, к которому и сам приложил руку. Хэ Сюань раскритиковал какую-то куртку, зато очень хорошо отозвался о двух кофтах, эскизы которых сделал Хуа Чэн. Се Лянь в этом всё не слишком понимал, но послушать было интересно. Спустя ещё час Хуа Чэн начал зевать, поэтому было решено поехать по домам. Аренда машины ещё действовала, поэтому Вэй Усянь вызвался развести всех по домам. Исключительно по доброте душевной, а не потому, что как мог оттягивал встречу с братом, которому пришлось весь день сидеть с племянником, а не кататься по Нинбо и есть вкусности на фестивале.

***</p>

Утро началось… с кофе. Спокойное, удивительно размеренное утро показалось сном, когда Хуа Чэн попросил себе любимый капучино и объявил, что сегодня он хочет покататься с Се Лянем по самым лучшим местам Шанхая. Самым лучшим для них, конечно.

— Как тебе кофе? — поинтересовался Се Лянь, когда Хуа Чэн закончил со своим напитком и убрал посуду в посудомойку.

— Вкусный, хоть и сладкий, — почти честно ответил Хуа Чэн, решив не упоминать, что на вкус его напиток в этот раз был больше похож на что-то среднее между кофе и… мороженым? Да, сливочный вкус определённо был как в мороженом, но это даже хорошо. — Вообще, я хотел предложить тебе встретить рассвет где-нибудь за городом, но вчера даже я вымотался, так что не стал ставить будильник.

— Хорошо. Ещё успеем встретить рассвет, — с тёплой улыбкой отозвался Се Лянь. Хуа Чэн не ответил, лишь отстранённо кивнул и потряс головой, словно прогоняя из неё лишние мысли. — Сань Лан?

— Ничего. Идём, я купил нам билеты в кино, сеанс через сорок минут, нужно ещё переодеться и доехать дотуда, — Хуа Чэн за руку увёл Се Ляня в спальню, они вместе переоделись, Се Лянь уже хотел было пойти обуваться, но оказался остановлен. — Поможешь мне надеть украшения?

— Да, конечно, — готовый светиться от счастья, Се Лянь сбегал за коробкой с украшениями и вместе с Хуа Чэном выбрал те, что подойдут к его сегодняшнему образу. Приятно было видеть вновь ожившего Хуа Чэна, его улыбка, хоть и была усталой и спокойной, но всё же искренней. — Ты чувствуешь себя лучше?

— Да, гэгэ. Я обещал рассказать тебе о лечении: мне назначили два вида терапии, но сначала нужно будет сдать кучу всяких анализов, поэтому начну лечение только через неделю. Вчера опоздал как раз из-за анализов, решил сдать все, что было можно, — убрав волосы в сторону, Хуа Чэн открыл доступ к правому уху и Се Лянь осторожно закрепил в мочке любимые рубиновые серьги возлюбленного.

— Отлично. А что за терапия? — уточнил Се Лянь, закончив со второй серёжкой. Хуа Чэн выглядел прекрасно.

— А я пока не знаю, так что потом тебе обязательно всё расскажу, — снова улыбка, Хуа Чэн смотрит в зеркало и видит в отражении прежнюю версию себя. Он чувствует горечь, поэтому отводит взгляд от отражения, решив больше не смотреть в него. — Как представится случай.

— Что ж, хорошо, — проигнорировав странную формулировку, Се Лянь поднялся с места и направился к выходу из спальни. — Идём?

— Идём.

Кинотеатр, тот самый, в который Хуа Чэн когда-то давно привёл Се Ляня перед тем, как вечером признаться ему в чувствах, выглядел так же, как и в прошлый раз. Изменились лишь постеры: на их смену пришли новые. Выбор пал на триллер, чем-то похожий на тот, что был в прошлый раз, не менее интересный.

Атмосферу немного портила шумная компания где-то справа, но в остальном всё шло замечательно: Се Лянь с удовольствием хрустел попкорном, внимательно следил за происходящим на экране, вздрагивал на страшных моментах и лежал на плече Хуа Чэна ближе к концу, когда атмосфера начала разряжаться, а тревога сменилась спокойствием. Герои остались в живых, отстояли своё право на счастье и теперь обнимались в лучах заката. Хуа Чэн обнял Се Ляня за плечи, чтобы тоже стать хоть на капельку, хоть на мгновение счастливым.

Следующим пунктом плана был парк аттракционов, сюда они ещё не ходили, но всё время об этом думали, пока Хуа Чэну не стало хуже. Се Лянь не сразу согласился с этой идеей возлюбленного, боялся, что тому может стать плохо, что он может пострадать или расстроиться, если почувствует себя плохо и будет вынужден вернуться. В конце концов, после недолгого спора, было решено прокатиться на колесе обозрения и попрыгать на банджи-батутах. Начать стоило с последних, чтобы потом отдохнуть и отдышаться в кабинке колеса.

— Не думал, что это так сложно, — крепление на поясе держало человека на месте и позволяло ему высоко прыгать, не боясь улететь в ближайшие кусты, но балансировать в воздухе на нём оказалось непросто. Нужно было крепко держаться руками за тросы, чтобы не упасть лицом вперёд и не сломать себе пару позвонков. Впрочем, через несколько минут робких неуверенных прыжков, Хуа Чэн смог сориентироваться и начал держаться увереннее. Он даже смог разок перевернуться в воздухе, но после такого трюка его здоровье напомнило о себе, и парень вынужден был спуститься, почувствовав лёгкую тошноту.

— Вот видишь, не так уж и трудно, ты справился, — Се Лянь уже успел здесь попрыгать, его координация оказалась значительно лучше, а руки сильнее, поэтому он без труда сориентировался. Теперь он достал из рюкзака бутылку воды и протянул Хуа Чэну. Она всё ещё была прохладной, недавно из холодильника, поэтому неплохо освежала. — Идём на колесо?

— Да, пойдём, — согласился Хуа Чэн. Очередь перед этим аттракционом не была слишком большой, поэтому удалось попасть в кабинку уже при следующем запуске людей. Кроме Се Ляня и Хуа Чэна в кабинке, к счастью, никого не было, перед ними и после стояли семьи, которые не хотели разлучаться и ехать в разных кабинках, ребятам повезло остаться наедине. — Красиво. Это самое высокое колесо в Шанхае, удивительно, что очередь была такой короткой.

— Кажется, мы попали как раз между пиками посетителей. День закончился, а вечер ещё не начался, вот увидишь, на закате здесь будет не протолкнуться, — Се Лянь встал на ноги и взглянул в окно. Вид на город открывался волшебный, ему даже стало жаль людей, которые боятся высоты и лишаются подобных великолепных видов.

— Мы поедем встречать закат на смотровую площадку, — поднявшись с места, Хуа Чэн со спины обнял Се Ляня и устроил голову на его плече — На которую с Мэй Няньцином ездили.

— До заката около двух часов, что будем делать это время? — Се Лянь не сомневался, что у Хуа Чэна был план и оказался прав: он хотел заехать на часик в котокафе, выпить там кофе, съесть по чизкейку, погладить котов, а потом уже и подойдёт время ехать на смотровую площадку. Если бы Хуа Чэн ехал на мотоцикле, ему удалось бы впихнуть в эти два часа ещё что-нибудь, но из-за тремора он не рисковал везти куда-то Се Ляня сам. Впрочем, утром он на мотоцикле съездил до магазина, не слишком беспокоясь за себя.

— Вообще, гэгэ, я хотел бы слетать с тобой в Германию, — кабинка чуть качнулась от ветра, она начала медленно опускаться вниз и, кажется, до конца оставалось меньше пяти минут. — Но увы.

— Ничего, слетаем позже? Тебе поправят здоровье и тогда сможем куда угодно слетать, — ответа не последовало, Хуа Чэн лишь тихо выдохнул и покрепче сжал в объятиях Се Ляня. — Сань Лан? Не расстраивайся, у нас впереди много времени.

— Да, прости. Я просто задумался. Вдруг мне станет хуже? Или я вообще умру? Тогда мы не посмотрим на закат в Альпах, а я умру, сожалея об этом, — голос Хуа Чэна сквозил озорством, Се Лянь, обернувшись, легонько щёлкнул его по носу. — Ауч! За что?

— Не говори глупости, Сань Лан. Ты начал лечение, тебе помогут. Тебе двадцать один год, впереди вся жизнь, — строгий тон Се Ляня заставил Хуа Чэна тихонько рассмеяться. Он мягко поцеловал старшего в лоб и утянул за собой на сиденье.

— Ладно-ладно, гэгэ, больше ни слова о смерти, — Се Лянь сложил руки на груди, словно всё ещё злился, а Хуа Чэн вновь подарил ему поцелуй, в этот раз в изгиб шеи. Затем ещё один и ещё… — Гэгэ, не обижайся. Твой Сань Лан просто говорит глупости.

— Больше никогда такое не говори, — наконец, выдохнув, Се Лянь обхватил лицо возлюбленного ладонями и коснулся своим лбом его, — Всё будет в порядке. Мы встретим в горах ещё тысячи закатов.

— Да, гэгэ, — Хуа Чэн оставил на губах Се Ляня лёгкий-лёгкий, почти неосязаемый поцелуй, — Всё будет в порядке.

В котокафе всё прошло спокойно. Как оказалось, того белого кота, который в прошлый раз очень понравился Хуа Чэну, кто-то приютил, поэтому теперь его там не было, но остальные пушистые комочки с радостью дарили своё тепло гостям. Кофе на втором этаже тоже порадовал, чизкейков не было, зато оказались вкусные свежеиспечённые круассаны и сэндвичи. Парочку таких ребята прихватили с собой на смотровую площадку.

На площадке, кстати, практически никого не оказалось. Сюда ребята добрались на автобусе за сорок минут. За десять они преодолели небольшой подъём и оказались на забетонированном выступе. Здесь всё расписали пёстрыми красивыми граффити, несколько молодых ребят сидели с правого края площадки и, весело смеясь, потягивали пиво из жестянок. Се Лянь и Хуа Чэн разместились слева, они достали сэндвичи и перекусили, любуясь алым диском закатного солнца.

На горизонте собрались облака, придавая сегодняшнему закату особенный вид, Се Лянь сделал много фотографий за день и теперь его галерею пополнили ещё и снимки заката, Хуа Чэна под этими красными лучами, даже та группа ребят гармонично попала в кадр. Закончив со съёмкой, Се Лянь убрал камеру в кейс, затем в рюкзак и сел возле притихшего Хуа Чэна.

— Сань Лан, — Се Лянь осторожно коснулся ладони возлюбленного. — Скажи мне, что-то случилось? Ты не из тех людей, кто захочет просто так посетить памятные места, и я вижу, что ты подавлен.

— Прости, что заставил беспокоиться, гэгэ, — осторожно сжав ладонь Се Ляня, Хуа Чэн хотел было взглянуть тому в глаза, но всё же не смог и уставился на их сцепленные ладони. — Всё в порядке. Мне просто стало немного… Я хотел, чтобы ты порадовался. Вчера мы покатались с друзьями, сегодня по важным для нас двоих местам. Мне хотелось, чтобы ты почувствовал себя лучше, потому что я уже измотал тебя своим глупым настроением.

— Сань Лан очень заботлив, но я всё же хочу, чтобы в первую очередь был счастлив ты. И если ты снова чувствуешь себя плохо, тебе не нужно заставлять себя ради моего комфорта, — не расцепляя ладони, Се Лянь осторожно сел ближе и свободной рукой обнял Хуа Чэна, устроившись на его плече. — Я люблю тебя, даже если ты устал и расстроен, это ведь ты. Тем более, раз ты начал лечение, уверен, скоро это пройдёт.

— Для меня в приоритете твой комфорт, — выдохнул Хуа Чэн, затем осторожно приподнялся и постарался улыбнуться. — Теперь наш путь лежит в китайский ресторан.

— Это тот, в котором мы рассказали ребятам, что теперь встречаемся? — предположил Се Лянь, тоже поднявшись на ноги.

— Ага, он. Я забронировал нам столик на через час, так что как раз успеем добраться, — время оказалось рассчитано идеально. Из-за какой-то аварии случилась небольшая пробка, поэтому автобус задержался, но времени всё равно хватило и ровно в назначенное время Хуа Чэн и Се Лянь оказались в ресторане. Здесь всё было как в тот вечер: те же столы, стулья, те же улыбчивые официанты, потрёпанное меню. Се Лянь взял порцию рамена, а Хуа Чэн кисло-сладкую свинину. Не как в тот вечер.

Разговор постепенно перетекал из одной темы в другую, говорил в основном Се Лянь, а Хуа Чэн медленно ел и любовался своим возлюбленным. Се Лянь, смущённый таким вниманием, старался не смотреть на Хуа Чэна, сосредоточив всё своё внимание на рамене и разговоре. Иногда Хуа Чэн отвлекался, чтобы написать что-то в телефоне, в такие моменты он всегда становился немного нервным, иногда отвечал невпопад, но быстро переключал своё внимание вновь на Се Ляня и успокаивался. То ли от его голоса, то ли от скромной улыбки, то ли от всего сразу.

— Гэгэ, тебе понравился рамен? — сам Хуа Чэн как раз доел свою порцию и теперь медленно-медленно пил чай. Се Лянь как раз закончил с раменом и почти допил мандариновый сок, который совсем недавно появился в меню ресторана.

— Да, я люблю любую лапшу, — Се Лянь поставил стакан на стол и потянулся, разминая позвоночник. — Сок тоже очень вкусный. Сейчас не сезон, но это не мешает.

— Хорошо, рад, что тебе нравится. А… хм, — прикусив губу, Хуа Чэн рвано выдохнул и уставился в свою чашку. Атмосфера стала немного неловкой, и он старался экстренно придумать хоть какую-то тему для разговора, лишь бы оттянуть то, ради чего он всё это затеял.

— Сань Лан, ты хочешь что-то сказать? — заметив перемены в настроении Хуа Чэна, спросил Се Лянь. В ответ тот помотал головой и склонил её ещё ниже. — Что такое? Тебе плохо? Здесь довольно жарко, так что это ничего. Скорее допивай и пойдём на…

— Гэгэ, — Се Лянь вздрогнул, голос Хуа Чэна звучал глухо и надломленно, он обнял себя руками за плечи, впиваясь в них пальцами до побелевших костяшек. Что-то в его образе, в сегодняшнем дне и в этом странном, до боли непонятном поведении, заставило Се Ляня нервно сглотнуть. Он протянул было руку, чтобы коснуться напряжённого плеча Хуа Чэна, но замер, ощутив, как рухнуло, разбиваясь на тысячи осколков, его сердце, стоило следующим словам сорваться с губ Хуа Чэна. — Гэгэ, давай расстанемся.