Становится явным (1/2)

К тому моменту, когда Се Лянь и Хуа Чэн собрались, общежитие уже закрылось на ночь, а потому студенты были вынуждены прибегнуть к небольшой хитрости. Они обогнули корпус по дуге и оказались у пожарной лестницы, ближайшая бетонная секция этой лестницы была в двух с половиной метрах над землёй, нужно было только допрыгнуть до неё, подтянуться, и получится оказаться в общежитии. Дальше дело за малым-найти не запертую с той стороны дверь на этаж и пройти внутрь. Если вдруг такой двери не найдётся, то достаточно будет подождать немного, прежде чем кто-нибудь выйдет на так называемый балкон покурить. Схема довольно простая.

— Привет, ребятки! — на первом этаже открылась дверь, и небольшая компания в составе Ши Цинсюаня и Му Цина с Фэн Синем оказалась на улице. Цинсюань ловко поймал брошенный ему рюкзак и отошёл от края, уступая место Фэн Синю, который обычно помогал всем забраться. Допрыгнуть предстояло хотя бы до второй перекладины, чтобы парень мог достать до рук и помочь подтянуться, либо до нижней, но тогда придётся сложнее.

Для Се Ляня высоковато, что парень прекрасно понимал. Он прежде здесь ни разу не поднимался, предпочитая всегда успевать вернуться вовремя — сейчас задача казалась довольно сложной. Он бросил неуверенный взгляд на Фэн Синя, который тянул руку, готовый поймать и помочь взобраться, затем на Хуа Чэна. Хуа Чэн без слов понял, что не так, и тепло улыбнулся возлюбленному.

— Гэгэ, садись мне на плечи, — молодой человек присел перед Се Лянем, не забыв убрать волосы вперёд, чтобы не мешались.

— Тебе так нравится поднимать меня, Сань Лан? — отказываться от помощи было бы глупо. Конечно, можно было просто немного подсадить и помочь допрыгнуть так, но… На плечах ведь гораздо интересней.

— Конечно. Я бы с радостью носил гэгэ на руках всегда и всюду, — Се Лянь аккуратно взобрался на плечи и, когда Хуа Чэн начал вставать, чуть было не упал, пошатнувшись. — Тише-тише, гэгэ, я держу тебя. Можешь попробовать держаться за мою шею, но не знаю, насколько это будет удобно.

— Ты никого так не поднимал? — удивился Се Лянь, наконец восстановив равновесие. Он с любопытством оглядывался по сторонам: с новой высоты всё выглядело очень необычно.

— Нет, гэгэ единственный, кого мне хочется носить на руках, — вопреки ожиданиям, Хуа Чэн не подошёл к «балкону», он наоборот отошёл подальше и даже пробежался немного, заставляя сидящего на плечах студента вскрикнуть и обнять его за голову, чтобы точно никуда не свалиться. Рассмеявшись, Хуа Чэн замер под фонарём. — Гэгэ, я ничего не вижу.

— С… Сань Лан! Не балуйся! — Се Лянь чуть ослабил хватку и передвинул руки повыше, освобождая обзор. Он помахал рукой ребятам на балконе, и в ответ ему помахал Ши Цинсюань. Когда Хуа Чэн наконец вновь вернулся к лестнице, Се Лянь немного отполз назад, наклонился и поцеловал того в макушку. — Спасибо за помощь.

— Гэгэ такой гибкий, возможно, у него получится поцеловать меня? — Хуа Чэн наклонил голову назад, мягко потеревшись головой о бедро возлюбленного, а Се Лянь, вновь наклонившись, поцеловал его в переносицу, не дотянувшись до изогнутых в улыбке губ.

— Вы ещё потрахайтесь тут! — закричал с балкона Му Цин, который уже устал наблюдать за этими нежностями. Се Лянь нехотя отстранился и наконец взобрался наверх. Следом за ним без труда поднялся Хуа Чэн, который, на удивление, даже не отказался от помощи в виде руки Фэн Синя.

— Чудно, теперь все в сборе! — хлопнул в ладоши Ши Цинсюань, вернув рюкзак Хуа Чэну. Внутри были чипсы, которых оказалось маловато в общежитии и было решено докупить ещё. Цинсюань внимательным взглядом окинул Се Ляня и растянул губы в ухмылке, замерев взглядом на усыпанной засосами коже у самого краешка выреза футболки. Затем скользнул выше, останавливаясь на прокушенной раскрасневшейся губе. — Се-сюн, ты выглядишь очень… соблазнительно. Догадываюсь, чем вы занимались, раз так надолго опоздали.

— Это случайность! — вспыхнул Се Лянь, он перекинул волосы вперёд, чтобы скрыть следы на коже под ними, а нижнюю губу поджал, стараясь спрятать.

— Завидуешь? — усмехнулся Хуа Чэн, аккуратно обняв за талию своего возлюбленного. — Зависть — грех.

— Вот ещё, мне хватает, — не растерялся Ши Цинсюань. — Ладненько, идём в комнату, а то Цзюнь У и Хэ-сюн там всё без нас выпьют.

В комнате со стаканчиком светлого пива обнаружился Цзюнь У, а рядом с ним что-то жующий Хэ Сюань, на столе стояли бутылки вина, пива, какие-то из них были открыты, какие-то ещё нет. В целом алкоголя было… много. Даже слишком на такую небольшую компанию. Был бы здесь Вэй Усянь, такое количество было бы вполне оправданным, но парня здесь не было… Впрочем, перспектива как следует оторваться никого не напугала.

— О, улыбка императора, — Се Лянь успел сходить до своей комнаты и принести два высоких прозрачных стакана: один для себя, второй для Хуа Чэна. В свой он как раз налил вина.

— Вы уже выпили, что ли? — фыркнул Му Цин, наблюдая за тем, как уверенно его непьющий друг наливает себе вино и опустошает стакан.

— Немного, — уклончиво ответил Хуа Чэн, забирая бутылку из рук возлюбленного, чтобы наполнить и свой стакан. — Во что играем?

— В «я никогда не…», — ответил Фэн Синь, плюхнувшись на кровать рядом с Му Цином. — Правила стандартные: называете то, что никогда не делали, а тот, кто делал, пьёт. Ограничений нет. Сыграем кругов пять-десять, потом в карты на желания.

— Играем по часовой стрелке. Се Лянь, начнёшь? — Ши Цинсюань наполнил голубую кружку с овечкой, из которой пил, и сел на постеленный на пол плед, где сидели все, кроме расположившихся на кровати Фэн Синя и Му Цина. Собственно, в их комнате и шла игра.

— Хорошо, — Се Лянь окинул взглядом присутствующих, раздумывая, что бы такого сказать. Сейчас на нём лежала особая ответственность, ведь он мог сразу повысить градус игры до тех вопросов, ради которых такие игры обычно и проводят, а мог начать с чего-то невинного и того, что ему, по правде говоря, как раз и было интересно. Решено было сделать выбор в пользу своих желаний. — Я никогда не летал на воздушном шаре.

Хуа Чэн выпил, чем вызвал восторженный писк со стороны Ши Цинсюаня: — Правда?! И как оно? А фотки у тебя есть?

— Ага, есть, у меня в Вейбо где-то в ленте. В Германии летал пару раз с опекуном, — на дальнейшие расспросы молодой человек предпочёл не отвечать, говоря, что ничего интересного не было. Он в целом не особо охотно рассказывал о той своей жизни, которая была до переезда, даже Се Лянь практически ничего не знал, чего уж говорить о других.

— Я никогда не матерился, — Ши Цинсюань с улыбкой наблюдал, как все, кроме Се Ляня, делают глоток своих напитков. — Плохие мальчики!

— «Трахни» считается за мат? — решил уточнить Хэ Сюань, как-то странно усмехнувшись. Мнение на этот счёт оказалось однозначным: все твёрдо заявили, что да, считается, и отпирающемуся Ши Цинсюаню тоже пришлось выпить. Он обиженно дулся, показательно отвернувшись от Хэ Сюаня, а тот словно бы не замечал этой обиды. — Я никогда не пил русскую водку.

В этот раз не выпил никто, хотя Му Цин рассказал, что ему предлагали попробовать, но он тогда отказался. Настала очередь Цзюнь У.

— Я никогда не делал алкоголь самостоятельно, — Ши Цинсюань быстро сделал глоток; он бы с радостью рассказал невероятную историю о том, как чуть было не отравился, когда делал вино впервые, как потом ему помог его старший брат, но он всё ещё обижался.

— Я никогда не трахался с кем-то из комнаты, — Му Цин решил наконец нарушить череду невинных высказываний, он с полной уверенностью устремил насмешливый взгляд на Се Ляня и Хуа Чэна, но те спокойно сидели, наблюдая за окружающими. В воцарившейся тишине Хэ Сюань и Ши Цинсюань сделали по глотку.

— Что? — пятёрка шокированных взглядов устремилась на парней, Ши Цинсюань нервно рассмеялся, бросив на Хэ Сюаня многозначительный взгляд, а после сделал ещё пару глотков. Для храбрости.

— А можно поподробней? — усмехнулся Цзюнь У, решив озвучить мысли каждого здесь присутствующего.

— Я снизу, — ляпнул Цинсюань первое, что пришло в голову при слове «подробнее».

Се Лянь закашлялся, подавившись улыбкой императора, Хуа Чэн бережно постучал ему по спине: — Гэгэ, почему ты выпил?

— Не знаю, Сань Лан, я в шоке, — Се Лянь взглянул на невозмутимого Хэ Сюаня, который преспокойно жевал чипсы. Ши Цинсюань тоже устремил на него свой взгляд и прохныкал жалобное «Хэ-сюн, помоги мне!».

— Мы уже почти год вместе, — наконец, сдавшись, выдохнул Хэ Сюань. — Скрывали, потому что сами знаете, какие у меня с Ши Уду отношения — не особо хочется, чтобы он из-за этого ещё и к Цинсюаню прицепился.

Это и правда многое объясняло. Ши Уду с радостью заваливал Хэ Сюаня на всех устных работах, по итогу студент учил абсолютно всё и отвечал так, чтобы придраться было совсем не к чему, только тогда преподаватель нехотя ставил ему нормальную оценку и отпускал. Если же хоть где-то ошибка, можно спокойно ждать пересдачи. О причинах такого отношения ничего не рассказывалось, но было видно, что это взаимно.

— Удивили вы, конечно, — Фэн Синь сделал пару глотков из стакана и задумчиво осмотрел участников, остановив взгляд на Му Цине. — Я никогда не лез целоваться по пьяни.

Кроме Фэн Синя не выпили только Хуа Чэн и Цзюнь У — оба по той причине, что никогда не напивались до такого состояния, чтобы пойти на подобное. С Хэ Сюанем и Ши Цинсюанем всё уже было ясно, лишних вопросов никто не задал, любопытные взгляды устремились как раз к Му Цину.

— Ну, было разок… Ничего интересного.

— Разок? Я помню как минимум пять таких разков. Кое-кто вообще пить не умеет, — Фэн Синь увернулся от летящего навстречу с его глазом кулака, схватил подушку и попытался ею прижать Му Цина к кровати, но парень пинался и продолжал наносить удары.

— Я умею пить, сучонок, — Фэн Синь сам оказался прижат к кровати, Му Цин с довольным видом держал его руки над головой, а сам сидел на животе. — И я это докажу.

— Раз хочешь доказать, то вперëд, — усмехнулся Фэн Синь. — А когда будем играть на желания, загадаю тебе выпить целую бутылку.

— Да я и так выпью, — прорычал в ответ Му Цин. Он отпустил руки Фэн Синя, на запястьях которых остались красные следы от пальцев, поднялся и сцапал со стола ещё закупоренную бутылку белого вина. Молодой человек быстро вскрыл её и прильнул к горлышку, делая быстрые крупные глотки. Четверть бутылки спустя он оторвался от горлышка, скорчил недовольное лицо и, явно пересиливая себя, прильнул вновь. Остановился он лишь тогда, когда больше половины уже опустошил.

— Му Цин, ты уверен, что это была хорошая идея? — осторожно спросил Се Лянь. Му Цин уткнулся в него недовольным расфокусированным взглядом и демонстративно сложил руки на груди, вздёрнув подбородок. Выглядел довольно забавно и Се Лянь не сдержал смешка. — Понял-понял. Сань Лан, твоя очередь.

— Я никогда не ломал кости, — присоединяться к марафону неудобных вопросов Хуа Чэн не стал — он знал, что на них Се Лянь точно не выпьет, а поэтому интереса особо не было. Нет, спаивать своего возлюбленного Хуа Чэн не собирался, зато был очень даже не против посмотреть, как далеко он зайдёт в своих желаниях в этот раз. Если вспомнить, на февральской вечеринке у него уже мелькали весьма смелые запросы, но тогда он ещё не был в отношениях. Сейчас многое изменилось, да и Се Лянь, кажется, сам не против был в этот раз выпить побольше.

На этот раз выпили многие. Хэ Сюань сухо рассказал, что в детстве попал в аварию и тогда переломал себе всё, что можно; Се Лянь поделился историей со времён работы, он тогда помогал с погрузкой, на него упал тяжёлый контейнер и сломал пару рёбер; Цзюнь У в детстве упал с невысокого моста над речкой и о камни сломал ногу. Ши Цинсюань выпил, но рассказывать не стал, а когда быстро опьяневший Му Цин пристал с расспросами, Хэ Сюань довольно грубо попросил его отъебаться. Атмосферу быстро разбавил Се Лянь, выдав спасительное «у меня никогда не было домашнего животного».

Игра продолжалась ещё около часа, Му Цин допил свою бутылку и как-то притих на кровати. Нет, он не засыпал, но выглядел каким-то опечаленным, а когда решено было переключиться на карты, потащил всех на балкон, чтобы покурить. Из игроков курили только Фэн Синь, Цзюнь У и Хэ Сюань, но Хэ Сюань бросал, поэтому отказался и остался в комнате с Ши Цинсюанем, остальные же решили составить компанию и выйти на лестницу. Хуа Чэн тоже хотел остаться, ему не нравился запах сигарет, но Се Лянь увязался за друзьями, а оставлять его одного с ними хотелось в последнюю очередь. Хуа Чэн стоял на верхней секции, чтобы не чувствовать неприятный запах, остальные же перешли на пролёт ниже. Просто там пространство пошире.

Вид с девятого этажа открывался чудесный. Город мигал огнями, тёплый весенний ветер мягко касался кожи и озорливо мешал Му Цину зажечь сигарету. Зачем ему сигарета? Он просто заявил, что Фэн Синь делает это неправильно, и решил показать, как нужно.

— Держи свою… свою хуйню, — Му Цин протянул тонкую коричневую сигарету Фэн Синю и облокотился о стену, устремив взгляд в усыпанный молочно-белыми точками небосвод. — Звёзды сегодня особенно прекрасны…

— Что? А, ага, — Фэн Синь прикусил губу, уже предполагая, каким будет продолжение.

— А знаешь, с чьей красотой они никогда не сравнятся?

— С чьей же? — Се Лянь рядом хихикнул, Фэн Синь очень забавно подыгрывал, а Му Цин так очаровательно этого не замечал.

— С моей! — гордо заявил Му Цин, он хотел было вздёрнуть нос, но больно ударился затылком о стену позади себя и ойкнул, мигом отстранившись от холодных твёрдых кирпичей. — Вот сука!

— Кто? Стена? — хохотнул Цзюнь У, стоявший рядом с Се Лянем и тоже с трудом держащий при себе смех. — А ты ударь её. Пусть знает своё место.

— Точно! — Му Цин развернулся и, встав в боевую стойку, выставил перед собой кулаки.

— Он же не… — начал было Се Лянь, но его прервал громкий забористый мат: Му Цин сделал это. И стена оказалась сильнее.

— Идём в комнату, чудовище, — фыркнул Фэн Синь, остановив за запястье Му Цина, который собирался снова попробовать защитить свою честь, поруганную этой несчастной стеной. — Иди, иди, потом ей отомстишь.