Забота (2/2)
— Дай ссылку потом, я заценю, — фыркнул Хуа Чэн, отворачиваясь. Он и сам пока не понимал, что происходит с его чувствами к Се Ляню, собирался дать себе время и потом разобраться со всем этим.
— О, хочешь посмотреть на меня? Знаешь, я вообще-то хотел поделать что-нибудь на камеру, но студии берут себе гигантские проценты, поэтому передумал, — студент рассмеялся, поймав на себе «я сейчас не ослышался?»-взгляд. — Да, Хуа Чэн, я думал над карьерой вебкам-модели, обещай никому не рассказывать, а я буду молчать о тех фотках в твоём…
— Клянусь, только замолчи! — те самое фото, о которых говорил Вэй Усянь, вообще-то, хранились в запароленной папке на компьютере. Кто знал, что этот человек подберёт пароль менее чем за три минуты и откроет её? Хуа Чэн до сих пор не понимает, почему не убил парня на месте, может, потому что он начал зачитывать ему статью об убийстве и сроках за него, может, потому, что пообещал никому не рассказывать, а может просто настроение в тот день было хорошее. В любом случае, там просто парочка невинных фото Се Ляня, спящего на плече Хуа Чэна и несколько его забавных утренних селфи, где он такой милый и домашний… Ничего такого, но чёрт! — Можно я тебя теперь буду шлюшкой называть? Когда мы наедине.
— Пойду позвоню Се Ляню, — пропел Вэй Ин, показательно потянувшись за телефоном.
— Понял, понял, молчу!
***</p>
Вэй Ин писал конспект, который задала на следующее занятие Лин Вэнь. Женщина всегда задавала много, постоянно проводила тесты и контрольные — казалось, что вся её жизнь состоит из занятий в университете и проверки выполненных заданий дома. Никто из студентов не понимал, как она при таких объёмах работы успевает есть и спать, кто-то даже называл её роботом — и, кажется, вполне справедливо. Студент дописал очередной абзац и взглянул на Хуа Чэна. Тот уснул на боку, прижав к груди руки с зажатым в пальцах телефоном; экран ещё горел, тихонько звучали уведомления о сообщениях. Стараясь не шуметь, Вэй Усянь сходил до спальни, стащил с кровати одеяло и, вернувшись, накрыл им Хуа Чэна, перед этим забрав телефон и выключив на нём звук. Пусть спит, ни к чему случайному звонку будить его.
Сяньлэ</p>
Привет! Ты во сколько подъедешь?</p>
12:40</p>Привет
У меня последняя пара идёт, поэтому примерно через час.
Что-то случилось?
12:42
Не, просто Хуа-Хуа уснул, будет фигово, если ты его разбудишь</p>
Так что я просто отдам тебе его ключи, когда будешь подходить.</p>
Он так мило спит</p>
Смотри</p>
*фото*</p>
Прелесть ^-^</p>
12:44</p>Ха-ха, и правда
Я напишу тебе
12:45
Вэй Усянь погасил экран и вновь сел за стол, он продолжил конспектировать, но мысли его упорно уходили в иное русло. Он постоянно думал о том, что же такое происходит между двумя его друзьями. В целом, оба выглядели как обычно: никаких вздохов, никакого уныния из-за неразделённых, как им, наверное, кажется, чувств, но Вэй Ин был уверен: между ними не дружба. Се Лянь и Хуа Чэн постоянно садятся рядом, если идут вместе в столовую; иногда то один, то другой, позволяют себе слишком долгие взгляды, слишком нежные касания; да и видно по ним, как они рады компании друг друга.
В прошлую пятницу — ту самую, когда Вэй Усянь имел неосторожность рассказать о несчастном погибшем кактусе — Хуа Чэн немного перебрал и поделился тем, что совсем в себе запутался. Сказал, что ему немного страшно, потому что он никогда не был влюблён и до конца не уверен во всём, что происходит. Поделился тем, что рассказал Се Ляню о своём прошлом и не смог уснуть в ту ночь, потому что опасался, что Се Лянь утром ему не напишет, да и вообще больше не напишет никогда. Боялся, что ему будет противно общаться с таким человеком и он уйдёт. Вэй Ин слушал и понимал, что ни за что не припомнит ему этого разговора, потому что это будет просто отвратительно с его стороны.
Поговорить о чувствах с Се Лянем было сложнее — выцепить его одного последнее время стало практически невозможно: он либо всегда с Хуа Чэном, либо с одногруппниками. Вэй Усянь кое-как поймал его в магазине и позвал ненадолго прогуляться, раз уж они встретились. Тогда удалось убедиться, что Се Ляню очень нравится проводить с Хуа Чэном время: они много гуляют, вместе ходят в разные интересные места (особенно Се Ляню понравилось котокафе, он с такой яркой улыбкой рассказывал, как мило Хуа Чэн смотрелся в окружении котов, что сомнений у Вэй Усяня не осталось). Парень был одним из тех, кто знал, какой путь пришлось пройти Се Ляню, прежде чем оказаться там, где он есть сейчас, и таким счастливым он бывал очень редко. Что уж говорить, изменения заметил даже Цзян Чэн, а он не часто обращает внимание на подобное.
Тихо вздохнув, Вэй Ин закрыл книгу; час почти прошёл, он закончил конспект, но совсем ничего не запомнил, блуждая мыслями на любовном поприще этих двоих. Впрочем, он ни о чём не жалел — чужие отношения гораздо интереснее, чем эта ужасная лекция. Се Лянь написал, что вышел из университета, и спросил, есть ли у Хуа Чэна какие-нибудь фрукты в холодильнике или стоит зайти и купить, Вэй Усянь сказал купить, а ещё попросил себе пирожок с вишней. Просто потому что он очень вкусный.
Се Лянь появился возле подъезда через пятнадцать минут, в руках у него был бумажный пакет из пекарни, в котором явно больше одного пирожка. Он подошёл к Вэй Ину и с улыбкой протянул ему покупку.
— Спасибо, что позаботился о нём, — Вэй Усянь заглянул внутрь и увидел там ещё свои любимые сладкие булочки, а в отдельном пакете ещё и блинчики с яйцом, которые парень просто обожал за завтрак.
— Если я всегда буду получать что-то такое, то согласен работать его сиделкой, — рассмеялся парень. Он вытащил из кармана ключи и отдал их Се Ляню, подмигивая. — Хорошо проведите время, котятки.
***</p>
В квартире Хуа Чэна ещё пару часов было тихо: Се Лянь сначала честно старался сидеть на кухне и заниматься своими делами, но потом верх взяло желание расположиться в гостиной. Молодой человек осторожно открыл дверь и заглянул внутрь. Хуа Чэн по-прежнему спал, только теперь он лежал, сжавшись в комочек, словно замёрз; одеяло немного сползло с его плеч, и Се Лянь вновь укрыл его. Старший студент задержался взглядом на расслабленном лице Хуа Чэна и отметил про себя, что он и правда выглядит мило. Спокойный, беззащитный, совсем не такой, как обычно. Се Лянь мягко коснулся щеки спящего студента и провёл пальцами по гладкой коже, с трудом подавив улыбку, когда Хуа Чэн немного потянулся за касанием, стоило убрать руку. Как котёнок.
Старший студент тихо сел на диване неподалёку, достал телефон, наушники и начал смотреть видео в ютубе, чтобы оставаться здесь, но никак не мешать и случайно не заснуть. Се Ляню особенно нравились кулинарные каналы; сам он готовил не очень хорошо — мог отварить себе лапши или риса, но на большее едва ли был способен. Точнее, способен-то был, но никому почему-то не нравились его блюда. Ши Цинсюань утверждал, что смешивать некоторые продукты просто нельзя, что вкусно не будет, но Се Ляню казалось иначе.
Закончив просмотр, он понял, что хочет приготовить для Хуа Чэна обед. Вообще-то, возможностей у него уже было очень много, но… честно признаться, Се Лянь просто боялся, что его готовка вновь придётся не по вкусу, а разочаровать Хуа Чэна совсем не хотелось. Страх никуда не делся, но появилась идея. Сладкое отлично помогает улучшить настроение и самочувствие, если приготовить что-то такое для Хуа Чэна, это ведь будет хорошо?
Ещё немного поколебавшись, старший студент всё же решился. Он тихо вернулся на кухню, поставил на плиту кастрюлю со сладкой водой и вытащил из холодильника замороженные ягоды и фрукты, которые купил сегодня. Молодой человек взял немного ягод, нарезал пару яблок, апельсин; к этому времени закипела вода, и он закинул в неё лапшу. После взял сахар и насыпал его на сковороду, туда же налил воды и начал, помешивая, превращать всё это дело в карамель. Когда жидкость покоричневела, налил туда молока и, смешав, засыпал фрукты, превращая всё это в сладкий карамельно-фруктовый соус.
— Гэгэ? — Хуа Чэн, зевая, выбрался на кухню. — Ты давно приехал?
— Ох, Сань Лан, — Се Лянь вздрогнул от неожиданности, затем поспешно переставил сковороду в сторону, чтобы не сгорело. — Чуть больше двух часов назад, наверное?
— Что готовишь? — Хуа Чэн с любопытством заглянул в сковороду, он потянулся было ложечкой, чтобы подчерпнуть себе немного карамели с фруктами, но был остановлен.
— Подожди немного, Сань Лан, уже почти готово, — Се Лянь промыл лапшу и смешал с соусом, попробовал получившееся блюдо и удовлетворённо кивнул, прежде чем положить порцию для Хуа Чэна. Он занервничал, когда тот с готовностью взял палочки и съел немного: все его новые друзья сначала были готовы, кажется, съесть что угодно из его рук, а потом с трудом проглатывали первую ложку и с виноватым видом соглашались со словами Ши Цинсюаня.
— Здорово! У гэгэ талант, — со счастливой улыбкой Се Лянь смотрел на то, как Хуа Чэн с удовольствием жуёт его блюдо. Он выглядел таким искренне довольным, что не возникло даже мыслей о том, чтобы усомниться в честности его слов. Се Лянь чувствовал, что был готов расплакаться от облегчения и радости. — Что такое?
— Сань Лан, ты первый, кому понравилось то, что я готовлю, — Се Лянь наконец положил порцию и для себя, он выглядел смущённым, но очень довольным собой.
— Значит, гэгэ готовил для неправильных людей, — уверенно заявил молодой человек, вгоняя Се Ляня в краску. — Как называется это блюдо?
— Дай подумать, — Се Лянь прикусил кончик бамбуковой балочки, заметив это, Хуа Чэн сглотнул и поспешно отвёл взгляд. — «Весенние чувства» звучит неплохо.
— Романтично, — Хуа Чэн по-прежнему смотрел куда угодно, но не на Се Ляня. Он безуспешно пытался убедить себя в том, что в этих словах нет никаких скрытых смыслов и подтекстов, но это оказалось выше его сил.
Когда с обедом было покончено, Хуа Чэн увёл Се Ляня в мастерскую: ему нужно было закончить картину, поэтому расположиться пришлось здесь. В мастерской Се Ляню нравилось. Здесь приятно пахло бумагой и красками, свет от ламп очень гармонично подсвечивал рабочее пространство, а художественные принадлежности на полках и в шкафу Хуа Чэн подсветил LED-лентами. Ещё Се Ляню нравилось включить настраиваемую длинную светодиодную лампу на какой-нибудь тёплый свет, устроиться на мягких подушках и наблюдать за тем, как работает художник. В такие моменты не хотелось даже моргать: Хуа Чэн в один миг выглядел таким серьёзным, сосредоточенным, а в другой уже улыбался каким-то своим мыслям и вносил правки; иногда он хмурился, критическим взглядом оценивая свои труды, иногда вздыхал, а порой внезапно становился очень оживлённым, менял кисть, брал какой-нибудь совершенно неожиданный цвет и творил. Результат всегда выходил потрясающим.
— Сань Лан, ты… не думаешь, что стоит наладить режим сна? — осторожно начал Се Лянь — Мне бы не хотелось, чтобы однажды ты потерял сознание на улице. Это ведь опасно, ты можешь удариться головой или вовсе упасть на дороге…
Хуа Чэн не отвечал довольно долго, Се Лянь даже подумал, что не дождётся ответа. Он тяжело вздохнул и вновь лёг на подушках, не зная, какие ещё использовать аргументы. Отчаянно хотелось хоть как-то помочь, но тяжело делать это в отношении того, кто не готов даже обсуждать проблему.
— Я уже пытался, — наконец, произносит Хуа Чэн, откладывая одну кисть и беря вторую. — Но если я не выматываю себя настолько, насколько это возможно, то не могу уснуть.
— Может, попробуешь снова? Ты говорил, что тебе дали выходные — думаю, это отличный шанс, главное, кофе так много не пить, — Се Лянь, обрадованный тем, что удалось наладить контакт, встал с подушек и подошёл ближе, чтобы через плечо Хуа Чэна заглянуть, как продвигаются дела. — Да и всю работу ты выполнил, если не считать эту картину, а скоро и её закончишь. Мне кажется, вот здесь можно сделать потемнее…
Уже через полтора часа картина была готова, Хуа Чэн оставил её высыхать и вместе с Се Лянем вышел в коридор. Они решили вновь сходить прогуляться: на улице свежо и тепло, холодная погода давно отступила, середина марта радовала солнцем. Набережная утопала в тёплых оранжевых лучах, Се Лянь облокотился о заграждение и любовался Хуа Чэном, который отошёл поговорить по телефону с Вэй Ином. Он жмурился, прячась от лучей солнца, слепящих глаза, но отворачиваться не спешил, потому что тогда потерял бы зрительный контакт с Се Лянем. А Се Лянь в этих лучах выглядел таким светлым, что, кажется, отвернись — и навсегда потеряешься во тьме.
— Ладно, давай потом, я посмотрю, что можно сделать, — Хуа Чэн не стал дожидаться реакции, сразу отключаясь и возвращаясь к своему другу. — Гэгэ, я тут подумал, пошли в кино, а потом ко мне?
Кроме того раза, когда Се Лянь спал в квартире Хуа Чэна после вечеринки, он не оставался на ночь, поэтому старший немного удивился, но согласился. В конце концов, так он сможет уложить Хуа Чэна спать тогда, когда полагается. Это главная причина. Именно так.
— Мы успеваем на хороший триллер, — молодые люди двигались по набережной, солнце почти скрылось за горизонтом, небо окрасилось красным, до кинотеатра отсюда было не больше десяти минут пешком. — Вэй Ин буквально вчера его посмотрел и очень рекомендовал.
— Хорошо, я не против, люблю триллеры. Какие ты хочешь взять места? Самые лучшие, кажется, в середине, — не то что бы Се Лянь не хотел посмотреть фильм с задних рядов, но предлагать такое в открытую казалось слишком… слишком. Впрочем, в глубине души он надеялся, что по каким угодно причинам придётся взять места сзади.
— Середина занята, наверное, будет лучше, если я забронирую нам места сзади? Гэгэ не против? — Се Лянь мысленно вознёс благодарность тем людям, которые исполнили его малодушное чаяние, после мягко улыбнулся и заверил, что всё в порядке. Внутренне Хуа Чэн тоже праздновал победу. Он не соврал насчёт того, что центральные места заняты, но ведь были и другие… Не хотелось бы, чтобы Се Лянь вспомнил о них. — У нас в запасе полчаса, успеем ещё купить попкорн и колу.