Вечеринка (1/2)

Студенческая тусовка, как и полагается, была назначена на вечер пятницы. На первом курсе руководство университетов всегда устраивало вечеринки, но ставило их в середину недели, видимо, чтобы посмотреть, кто из студентов к утру окажется настолько в ноль, что не явится на занятия, а потом сделать из этого выводы. Сейчас организаторами выступали сами студенты, а потому всё было сделано по-божески. Ши Цинсюань, конечно, был одним из организаторов: он часто подбивал всех вокруг на всевозможные вылазки и авантюры, ему хотелось разнообразить студенческую жизнь себе и своим друзьям. Разве можно его за это осуждать?

Хуа Чэн впервые пришёл на пары во вторник, поэтому время до пятницы у него было, и за эти дни он успел неплохо сдружиться с некоторыми ребятами, которые тоже пойдут в клуб. Из группы фотографии кроме Се Ляня удалось подружиться с Цзян Чэном — он оказался братом Вэй Ина, чуть менее активным и чуть более адекватным, но с ним тоже было весело и интересно. Как раз с этими двумя Хуа Чэн исследовал торговый центр в четверг вечером, в коворкинг-пространство они не пошли, потому что «меня уже тошнит от этого места!» Вэй Усяня было решающим. Учёба только началась, ещё будет время здесь посидеть.

Не обошлось и без конфликтов. Если при первом знакомстве негативный настрой выдавал только Му Цин, а его друг Фэн Синь лишь подшучивал над ним, то теперь эти двое устраивали ежедневные срачи не только друг с другом, но и с Хуа Чэном. Повод находился всегда, начиная со случайно пропущенной запятой и заканчивая «мне не нравится, как ты смотришь на меня». Кроме этих двоих скандалы очень любил разводить парень с ником «Лазурный Демон». Хуа Чэн не понял, что в нём демонического, стоило, наверное, взять имя «Лазурный Клоун», но кто он такой, чтобы спорить? Тем более, никто не мешает при любом удобном случае обращаться к нему именно так.

Ци Жун был смешным. Он предпочитал переход на личности не тогда, когда в споре заканчиваются разумные аргументы, а сразу. Иногда он влетал в беседу с голосовым, в котором матов больше, чем слов в принципе, злился на весь свет, приплетая своего несчастного старшего брата, который отчаянно портил ему жизнь, кажется, тем, что просто дышал. Имени Ци Жун не называл, словно ему не хотелось пачкать свой язык этим, но все, кроме Хуа Чэна, и так знали, кем был его брат. Хуа Чэн не знал, но всячески брата поддерживал, иногда даже подкидывал идеи, как можно избавиться от младшенького так, чтобы это не засекла полиция, и активно предлагал свою помощь. Ци Жун от этого зверел ещё больше, переключал внимание на Хуа Чэна, зато оставлял в покое брата. Иногда на подобное весьма неоднозначно реагировал Се Лянь, Хуа Чэн даже подумал, что, возможно, он и есть старший брат этого ненормального, но быстро отмёл эту мысль. Как в семье Се Ляня мог появиться такой человек? Не могли же его воспитывать диаметрально противоположным старшему ребёнку?

Не трогал Ци Жун, пожалуй, только одного человека из всей беседы — Сюэ Яна. Птичка по имени Ши Цинсюань напела, что однажды парень что-то сказал о близком человеке Сюэ Яна, а потом отдирал от асфальта своё лицо и собирал зубы. Повторять подобное у Лазурного Демона желания было настолько мало, что стоило ему увидеть хоть одно сообщение от Сюэ Яна в беседе, как вдруг возникало огромное количество невыполненных дел, гораздо более важных, чем разговор со «всякими неудачниками» в беседе.

К вечеру пятницы Хуа Чэну удалось воочию узреть Ци Жуна. На входе в клуб уже хорошо знакомый голос ругался с охранником: тот требовал показать содержимое рюкзака, но раз за разом получал решительное «пошёл нахуй», слова о матери и всё остальное, что Ци Жун обычно использовал в своём лексиконе. Хуа Чэн прибыл налегке, поэтому ему не пришлось ничего показывать; проходя мимо, он лишь поздоровался и позволил надеть на свою руку бумажный браслет, светящийся в свете неоновых ламп синим. Отвесив Ци Жуну приветственный подзатыльник, Хуа Чэн скользнул за дверь в зал, где собрались уже почти все студенты.

В клубе было красиво. Полутьму рассекали яркие неоновые лучи, они плясали, подчиняясь ритму клубной музыки, метались от человека к человеку, подсвечивали то одну ярко одетую фигуру, то другую. Зал выполнен в гармоничных чёрно-красных цветах; Хуа Чэн подумал, что отлично сюда вписывается со своим стилем в одежде. Бар за стойкой подсвечен красными и белыми лампами и выделяется в общей полутьме, словно заманивая к себе. По бокам зала стоят кожаные чёрные диванчики, а рядом с ними красные столы. Почти все места ещё были свободны, студенты пока полны сил и предпочитают веселиться на танцполе, либо выпивать у бара.

Хуа Чэн взглянул в телефон и открыл чат с Вэй Ином, тот пятнадцать минут назад написал, что сел в такси, значит, уже совсем скоро приедет вместе с братом; Хэ Сюань с Ши Цинсюанем уже здесь, их Хуа Чэн видел на танцполе; Сюэ Ян возле бара; остался лишь…

Сяньлэ</p>

Гэгэ, ты едешь?

20:07</p>Я немного потерялся

20:09

Скинь геолокацию, я встречу тебя.

20:09</p>Нет-нет, не нужно, ты ведь уже в клубе!

Просто скажи, как мне пройти, карты приводят к тупику.

Я возле магазина с музыкальными инструментами, вот здесь.

*скриншот*

20:11

Жди там

20:11</p>

Хуа Чэн развернулся, вновь накидывая на плечи пальто. Он проезжал в такси мимо этого магазина — отсюда не более пяти минут пути пешком, но придётся разок свернуть за угол и пройти во дворы, поэтому проще будет и правда пойти навстречу. У входа в зал молодой человек почти столкнулся с Ци Жуном, которого всё-таки впустили внутрь; тот окинул фигуру в красном презрительным взглядом и направился прямиком к бару, на ходу остервенело развязывая чёрный шарф. Хуа Чэн достал телефон и быстро написал Сюэ Яну, что через полминуты к нему подойдёт его лучший друг.

На улице сегодня было теплее, чем в начале недели. Снег ещё не растаял, но температура уверенно растёт и к понедельнику наверняка преодолеет отметку в ноль градусов. Будет сыро и слякотно, но… хотя бы не холодно, уже неплохо. Зимы в Шанхае редко такие холодные, как эта, обычно даже снега почти нет, а если и есть, то он сразу тает; в этот год погода не порадовала постоянством. Синоптики обещают, что к концу месяца погода вернётся к климатической норме, но… кто вообще верит синоптикам?

Се Лянь и правда стоял возле магазина, он беспомощно глядел по сторонам, словно понятия не имел, откуда за ним явится его спаситель. Очередной поворот головы вправо — и его взгляд цепляется за Хуа Чэна; парень стоял на противоположной стороне перекрёстка и ждал, когда переключится светофор. Се Лянь со счастливой улыбкой помахал ему рукой и на последних семи секундах бросился на его сторону дороги, бесстрашно пересекая за отведённое время четыре полосы движения. Хуа Чэн от этих действий побледнел и дёрнулся было навстречу, но быстро опомнился, ведь его светофор ещё не переключился. Впрочем, и когда он переключился, переходить уже не было смысла — Се Лянь сам к нему пришёл.

— Гэгэ, ты зачем побежал? Никто бы не расстроился, приди мы на минуту позже, — Хуа Чэн не был в состоянии серьёзно ругать этого человека, но и оставить без внимания его выходку он не мог. Вообще, его отношение к Се Ляню было неоднозначным. Сам Хуа Чэн пока не понимал, что чувствует к этому парню: с ним очень хотелось проводить время, хотелось писать ему перед сном, скидывать смешные видео и картинки с котами, хотелось видеть его улыбку и слышать смех в голосовых. Но тому же Вэй Ину Хуа Чэн тоже скидывал такие видео, было приятно осознавать, что другу весело их смотреть, но всё же ощущалось это иначе. — Гэгэ совсем о себе не заботится.

— Всё ведь в порядке, да и не каждый день я дорогу перебегаю, — ребята двинулись вдоль улицы, Хуа Чэн отметил про себя, что эта часть пути и правда не выглядит как то, что может привести к шумному ночному клубу: здесь стояли обычные офисные здания, ничем не выдающие то, что скрывают за собой что-то особенное.

— Мне напомнить, кто в нашу первую встречу стоял у открытого окна, а потом чихал пару дней?

— Понятия не имею, о ком ты, — Се Лянь обезоруживающе улыбнулся, и Хуа Чэну оставалось лишь бессильно выдохнуть. Цинсюань предупреждал, что он всегда таким был и переубеждать друга бесполезно, с этим Хуа Чэн готов был поспорить, но… к чему тратить время на споры, если можно потратить его на то, чтобы лучше узнать друг друга? Пока что пусть будет так, а потом можно будет заняться и корректировкой отношения Се Ляня к себе.

— Вот и клуб, — во дворах нужно было обойти длинный дом почти по кругу, минуя глухой забор, зайти в переулок и оказаться перед дверью с примечательной неоновой вывеской. Если не знать наверняка, легко заблудиться; Хуа Чэн без труда нашёл это место только потому, что накануне был здесь с Цзян Чэном и Вэй Усянем. Они гуляли здесь рядом и решили заодно разведать маршрут — оказалось, очень кстати.

На входе Се Лянь показал охраннику небольшой рюкзачок, в котором лежали тёплые варежки, бутылка воды и камера в защитном чехле. Студент не выглядел как тот, кто меньше всех пьёт на вечеринке, фотографирует, а потом использует материалы для шантажа, он скорее выглядел как искренне любящий возможность запечатлеть веселье своих друзей на снимках.

— Мы вас уже заждались! — когда верхняя одежда была оставлена в гардеробе и двое студентов наконец попали в общий зал, их встретил уже подвыпивший Ши Цинсюань. — Представляете, Вэй Ин смог как-то затащить сюда Лань Ванцзи! Я думал, это невозможно!

— Мы то же самое думали про Хэ Сюаня, — заметил Хуа Чэн. — Может, у них одинаковые причины? Кстати, когда обещанный танец у шеста?

— Да иди ты, — рассмеялся Цинсюань. — Это было-то всего раз! Ну, ладно, два.

— Самое время для третьего, — Хуа Чэн отбежал в сторону, увернувшись от подзатыльника, затем потянул Се Ляня за запястье в сторону бара. — Пойдём, гэгэ, оттуда лучше видно пилон.

***</p>

— Гэгэ будет какой-нибудь коктейль? — Хуа Чэн помешивал бумажной трубочкой свой лонг айленд, он сидел на высоком барном стуле слева от Сюэ Яна, который бросал взгляды то на свой телефон, то в сторону входа, словно ждал кого-то. Как только Хуа Чэн оказался поблизости, он поделился тем, как рад был «лучший друг» встретить Сюэ Яна у стратегически важного объекта — барной стойки — и как быстро он ретировался куда подальше, выпив пару шотов. Сейчас Ци Жуна можно было увидеть на танцполе, но ни у кого из троицы не возникало желания искать его взглядом.

— Я в не очень хороших отношениях с алкоголем, да и не разбираюсь особо, — неловко улыбнувшись, признался Се Лянь, он держал в руках меню, раздумывая, что можно взять, чтобы пожевать. Внимание привлекли сеты, они выгоднее, чем если брать закуски по отдельности, но брать сет на одного…

— Можно взять какой-нибудь слабоалкогольный коктейль, например, текилу санрайз, на основе текилы и апельсинового сока, голубую лагуну, она кисло-сладкая, цитрусовая. Или пину колада, но она уже покрепче, — молодой человек окинул взглядом бар и зацепился за бутылку с зелёным содержимым, взгляд сразу из изучающего стал лукавым. — Гэгэ любит дыню?

— Люблю. Может, ты хочешь взять со мной вот этот сет? — Се Лянь пододвинул поближе к Хуа Чэну меню и ткнул пальцем в мясной сет. — Выглядит вкусно.

— Хорошо, гэгэ, давай возьмём. Займёшь нам столик? — Се Лянь кивнул и отошёл от бара, а Хуа Чэн подал бармену знак, что готов сделать заказ. — Мясной сет и коктейль «Сперма аллигатора». Две штуки.

Где-то рядом подавился Сюэ Ян.

***</p>

— Твой коктейль, гэгэ, — Хуа Чэн поставил на стол стакан с желто-зелёной жидкостью и небольшой шапкой из взбитых сливок сверху, сам он сел на диванчик рядом с Се Лянем и откинулся на спинку, расслабленно потягиваясь.

— Ох, не стоило… спасибо тебе, Хуа Чэн, — студент осторожно, словно опасаясь, что коктейль сейчас начнёт кусаться, пододвинул к себе стакан и отпил немного через трубочку. — Такой сладкий! Даже не чувствуется, что в нём есть алкоголь.

— Рад, что тебе понравилось, — официант поставил на столик перед молодыми людьми большое блюдо с закусками и Се Лянь сразу стащил оттуда одну небольшую колбаску. Он вновь обхватил губами трубочку и сделал небольшой глоток, а Хуа Чэн понял, что залипает. На эти тонкие губы, чуть порозовевшие щёчки, чётко очерченный кадык и тёплый внимательный взгляд глаз цвета молочного шоколада. Се Лянь на всех так смотрел — с теплотой и заинтересованностью. Где-то в голове мелькнула мысль, что было бы здорово почувствовать на себе особенный его взгляд, тот, которым он смотрит не на всех вокруг, а лишь на одного конкретного тебя.

— Хуа Чэн?.. — молодой человек моргнул, выплывая из своих мыслей. Он легко улыбнулся и сделал глоток коктейля, топя небольшую неловкость в алкоголе. — О чём задумался?

— Ммм… я подумал о том, что мне бы хотелось, чтобы гэгэ называл меня Сань Ланом.

— Сань Лан, — Се Лянь словно попробовал на вкус новое имя, он тепло улыбнулся и повторил вопрос, который его друг проигнорировал, витая в облаках. — Сань Лан, почему ты решил уехать из Германии?

— Тебя ждёт не самый интересный ответ. Мне было там скучно. Люди немного опасаются иностранцев, потому что им кажется, что с нами не так просто общаться. Я хорошо знаю немецкий, этих знаний хватило для того, чтобы комфортно обучаться, но все почему-то оказались убеждены в том, что раз я китаец, со мной будут проблемы, — Хуа Чэн вновь отпил коктейль и потянулся за кусочком хамона. — Ещё у меня был конфликт с ректором.

— Должно быть, тебе было одиноко, — сочувствующе улыбнулся старший студент, он решил не уточнять про конфликт, потому что если Хуа Чэн захочет, то расскажет об этом подробнее сам. — Как тебе учёба и люди здесь? Нравятся?

— Гораздо лучше, да и друзей, честно говоря, уже больше, чем было там, — конечно, возможно, рановато было называть всех новых знакомых друзьями, но как минимум семерых, считая Се Ляня, Хуа Чэн в этот список был готов внести в ближайшем будущем.

Они ещё поговорили, Хуа Чэн рассказал о том, что в Германии дивные вёсны, что летом в горах чудесные закаты и высокая трава очень красивыми волнами колышется на ветру; это вдохновило его на серию картин, которые сейчас лежали в его новой квартире, запакованные в коробку. Се Лянь настоял на том, что обязательно должен эти картины увидеть, а Хуа Чэн уболтал его на ещё один коктейль. Пина колада тоже пришлась Се Ляню по вкусу, а когда мясная тарелка опустела и все пустые стаканы забрал официант, старшему студенту захотелось танцевать.

— Ты что, напоил его, мудила? — Му Цин оказался рядом как раз тогда, когда Се Лянь ускользнул от Хуа Чэна и потерялся где-то в беснующейся толпе на танцполе. Вообще-то, старший планировал утащить его с собой, но то ли от алкоголя ослабла хватка, то ли внимание быстро переключилось на что-то другое, то ли ещё чего, но факт остаётся фактом: они разделились.

— Не знал, что в комплекте с Се Лянем идут две няньки, — хмыкнул Хуа Чэн, столкнувшись с Му Цином. Почему две? Потом что вторая точно где-то рядом. — Интересно, а он сам в курсе?

— Как ты нас назвал?! — Фэн Синь не заставил себя долго ждать. — Лучше тебе держаться от него подальше.

— А то что? — губы растянулись в ещё более презрительной усмешке, Хуа Чэн окинул взглядом танцпол, но не смог заметить нужного человека. Вообще-то, с его ростом, это обычно не составило бы труда, но есть пара маленьких проблем. Одна из этих проблем и правда маленькая: Се Лянь не слишком высокий и его макушку непросто было заметить в этой бешеной пляске света и тени. Вторая проблема: его друзья, которые никак не помогали, а лишь путались под ногами.

— А то запрём тебя в одном кабинете с Ци Жуном, чтоб вы там друг друга поубивали!

— Му Цин, за что ты так ненавидишь его? Это наказание пострашнее пыток, — рядом материализовался Ши Цинсюань; он закинул обе руки на плечи двоих заклятых друзей, а затем порядком поплывшим взглядом уставился на Хуа Чэна. Цинсюань быстро отвлёкся, состроив настолько расстроенную мордашку, что Фэн Синь поморщился; — Хэ-сюн отобрал у меня коктейльчик! Составьте мне компанию, давайте выпьем шотики… Возьмём два Бронепоезда, каждому по двенадцать шотов.

Бронепоезд — ночной кошмар любого любителя выпить в баре. Состоит один состав из шести «вагонов»: вермут, водка, абсент, пиво, апельсиновый сок, томатный сок или гренадин и спрайт. Эта цепочка повторяется четыре раза, по-хорошему, все двадцать четыре шота должен пить один человек. Если он к концу этого аттракциона остаётся в живых, в некоторых заведениях ему ещё и по голове треснут как следует. Конечно, по предварительно надетой каске. Потом только успевай подставлять тазик, чтобы горе-выпивоха не опустошил свой желудок прямо на пол бара.

— Мне нужно найти гэгэ, так что я пас, но я точно знаю, кто согласится стать четвёртым, — Вэй Усянь нашёлся за одним из столиков. Он пил пиво, что-то настойчиво пытаясь доказать Цзян Чэну, пока младший из братьев Лань безразличным взглядом смотрел то на шумного друга, то на пиво в его руке. Впрочем, Вэй Ин мог бы поспорить с тем, что взгляд его был безразличным — скорее, скептическим и не особо довольным, но ни Хуа Чэн, ни его компания не были в том состоянии, чтобы определить такие тонкие эмоции на этом лице. — Вэй Ин, есть отличное предлож…

— Я согласен! Какое? — Цинсюань быстро поделился со свей новой жертвой идеей, и теперь компания из шести человек — Цинсюань и два недовольных друга, Вэй Усянь с братом и Лань Ванцзи — двинулась в направлении бара, уже вовсю представляя, как после будет весело.

Хуа Чэн же решительно нырнул в море людей на танцполе, взглядом цепляясь за то появляющуюся, то вновь пропадающую фигурку Се Ляня. На пути постоянно возникали препятствия: то какое-то пьяное тело решит упорно преграждать дорогу, всякий раз двигаясь в том направлении, в котором его пытались обойти, то чьи-то руки попытаются утащить и закружить в танце, то толпа сомкнётся так, что не протиснешься. Кое-как преодолев все эти трудности, Хуа Чэн наконец смог оказаться возле Се Ляня.

— Сань Лан! — Се Лянь покачнулся, когда его случайно толкнул кто-то из танцующих, и чуть было не упал, но Хуа Чэн вовремя придержал его за локти, аккуратно притягивая поближе к себе, чтобы вновь не потеряться. А может, и просто чтобы быть ближе — алкоголь расслабил, и такие желания уже не кажутся чем-то странным. Старший студент вновь очаровательно улыбнулся и прильнул поближе. Он поднял голову, заглядывая в лицо напротив. — Сань Лан, у тебя самые красивые глаза.

Звуки голоса тонули в музыке, но сейчас создавалось ощущение, словно весь мир вокруг затих, оставляя двоих наедине друг с другом. Хуа Чэн подумал, что будь они сейчас в сопливом романе, он обязательно наклонился бы и поцеловал этого бесстыдно пьяного очаровательно краснеющего человека, но они не в романе и поступить так с Се Лянем было бы верхом эгоизма и глупости.

— Гэгэ слишком много выпил, — мягко улыбнувшись, Хуа Чэн осторожно тянет того к бару — не чтобы предложить ещё, конечно, а чтобы дать водички и позволить понаблюдать за друзьями.