Новое начало (1/1)
— Дамы и господа! Прошу обратить внимание, с Вами говорит старший бортпроводник, — из динамиков раздался приятный женский голос, услышав который, Хуа Чэн вынул из уха один наушник. Он совсем недавно открыл глаза, убаюканный приятной мелодией, вообще-то, он не планировал спать, но на третьем часу двенадцатичасового перелёта всё же сдался и, прикрыв глаза на пять минуточек, открыл их лишь через почти десять часов. Молодой человек приготовился услышать стандартные для конца перелёта сводку погоды в Шанхае и слова о том, что посадка будет произведена буквально через несколько минут, его ожидания даже почти оправдались, но лишь почти.
Женский голос рассказал о том, что погодные условия оставляют желать лучшего, из-за сильной метели возможно придётся несколько раз заходить на посадку. По салону пронеслись шепотки, вопреки дежурному «соблюдайте спокойствие», пассажиры начали нервничать, кто-то особенно впечатлительный уже наверняка похоронил здесь всех и каждого, а Хуа Чэн лишь вернул наушник на своё законное место, дожидаясь посадки. За стеклом иллюминатора с трудом различались огни далёкого города, сейчас они больше напоминали какие-то неясные светлые пятна среди моря серой непроглядной тьмы. Скоро, совсем скоро он начнёт здесь новую жизнь.
***
В этом году зима и правда зверствовала. Ветер хлестал с особым остервенением, заставляя крупные хлопья снега разбиваться о препятствия на маленькие хрупкие снежинки. Хуа Чэн наблюдал за бушующей стихией из огромного панорамного окна аэропорта, здесь тепло, пахнет кофе из небольшой кофеенки неподалёку, стакан в руке пока не радует ароматом, закрытый плотной крышкой, но зато отлично согревает руки. Казалось, протяни одну, прикоснись к самой зиме и навеки замёрзнешь, обратившись льдиной.
Он так и стоял бы, раздумывая о своём, если бы не едва ощутимая вибрация телефона в кармане: приложение настойчиво уведомляет о том, что такси вот-вот подъедет, а заставлять водителя ждать как-то невежливо. Не то что бы для Хуа Чэна это было слишком важно, но спросонья он не нашёл в себе сил на спор с приложением. Просят выйти — он выйдет. Без проблем.
Красный шарф крупной вязки с чёрными полосками на концах мягко касался лица, пряча щёки и перебитые губы от хлёстких ударов ветра, снежинки оседали на ресницах, заставляя часто-часто моргать в попытках избавиться от них, одной рукой молодой человек катил за ручку чёрный чемодан, в другой сжимал стаканчик кофе, пальцы от ветра и холода мгновенно покраснели, но до такси было не так далеко, чтобы надеть перчатки. Водитель помог загрузить чемодан в багажник, после чуть ли ни бегом вернулся на своё место, стараясь скорее скрыться от холода. Хуа Чэн не отставал и устроился на заднем сидении, он кинул рюкзак на место рядом, вскрыл крышечку на стакане и отпил немного бодрящего горячего напитка. Он потянулся было к телефону, чтобы по привычке уведомить о том, что удачно добрался до своего нового места жительства, но рука замерла, так и не достигнув кармана, а после вернулась к тёплому стаканчику.
— Летали куда-то на праздники? — поинтересовался мужчина в летах, притормозив на светофоре, Хуа Чэн выглядел как студент, который к концу праздников в честь китайского нового года вернулся на учёбу, в последние дни таких было немало. — Куда летали?
— Ммм… — протянул молодой человек, как бы раздумывая над тем, стоит ли что-то отвечать вообще, — Я жил за границей последние полтора года, но решил вернуться в Китай. Прилетел из Германии.
— Впервые в Шанхае? — за беседой время пошло явно быстрее и эти полчаса, за которые удалось преодолеть расстояние от аэропорта до снятой неподалёку от университета квартиры, пролетели как один миг. Хуа Чэн расплатился и, попрощавшись со своим собеседником, поспешил к подъезду. Он позвонил в домофон, представился и смог наконец попасть в тёплый светлый подъезд. Осталось лишь дождаться лифта, подняться на двенадцатый этаж, забрать у соседки ключи и вот она — его новая квартира. Не совсем его, но тем не менее.
Хуа Чэн не стал долго разглядывать интерьер, он стянул обувь, размотал шарф, скинул с плеч бордовое пальто и решительно направился на поиски ванной. Он провёл столько времени в пути, сейчас хотелось лишь как можно скорее смыть с себя всю усталость, а потом заняться всем остальным. Как минимум, предстоит снова спуститься в ледяной ад на улице — холодильник сам себя не заполнит; потом придётся разбирать вещи, большая часть которых была доставлена сюда неделей ранее, а потом… нет, это всё потом. Сейчас для Хуа Чэна существует лишь эта огромная белая ванна, тёплая вода, струящаяся из душевой лейки прямо на голову и красивая белая пена, собирающаяся клубами где-то у ног.
В тёплой ванной он наконец расслабился и начал согреваться, руки больше не дрожали, краснота постепенно сошла. Хуа Чэн не умещался здесь в полный рост, поэтому пришлось согнуть ноги в коленях, но это всё равно нисколько не мешало и не портило ощущения. Пена тихо шуршала, пузырьки лопались, а Хуа Чэн, погрузившись под воду так, чтобы сверху торчал лишь нос, наслаждался долгожданной возможностью отдохнуть. Уже послезавтра ему нужно будет идти в новый университет на учёбу, эта мысль не пугала, но и равнодушным едва ли могла оставить. Как любой нормальный студент, Хуа Чэн хотел найти в новых одногруппниках друзей, хотел проводить с ними время после занятий, вместе гулять, пить, смеяться… Глупо было бы этого не хотеть.
Молодой человек допускал мысль, что ему кто-то может даже понравиться. В Германии он встречался с несколькими девушками и парочкой парней, но дальше поцелуев их отношения обычно не заходили, разочарование всегда следовало по пятам и убивало весь интерес, но Хуа Чэн был уверен, что среди новых людей обязательно найдётся кто-то, кто сможет его по-настоящему заинтересовать.
В ванной студент просидел до тех пор, пока вода не начала остывать, за окнами утих ветер, снег теперь просто сыпал крупными хлопьями с неба, словно отчаянно старался похоронить весь город под своим светлым покровом. Когда Хуа Чэн выбрался из воды и взялся за фен, часы на телефоне показали половину девятого вечера. Волосы, длиной достающие до поясницы, удалось высушить за короткие десять минут, и уже в девять часов, укутанный во всё те же пальто и шарф, Хуа Чэн двигался в сторону торгового центра. Сам он жил буквально в пяти минутах ходьбы от университета, торговый центр тоже стоял здесь рядом, достаточно пройти примерно те же пять минут, но в противоположную сторону, и за поворотом покажется красивое здание кофейных цветов, парковка перед которым этим вечером почти полностью забита машинами. Торговый центр оказался трёхэтажным, на первом этаже расположился огромный гипермаркет, фуд-корт, аптеки, несколько магазинов электроники и спортивных товаров, этаж выше весь выделен под одежду, а ещё выше кинотеатр, зона отдыха и коворкинг-пространство, которое облюбовали многие студенты.
Решив для себя, что обязательно подробно изучит здесь всё позже, желательно, с компанией, Хуа Чэн направился в гипермаркет. Он прихватил тележку и неспешной походкой двинулся меж стеллажей. Он ещё ни разу не переезжал куда-то один, поэтому сейчас просто понятия не имел, что ему покупать. Молодой человек запоздало понял, что стоило всё же осмотреть квартиру перед выходом и узнать, что нужно докупить, а что заботливо оставлено арендодателем на пользование жильцу.
Ненадолго зависнув напротив прохода с посудой, Хуа Чэн всё же свернул туда. Он взял парочку чёрных тарелок, высокий прозрачный стакан и большую красную кружку. Даже если посуду арендодатель оставил, всегда лучше есть из своей. Не то что бы Хуа Чэн брезговал, но так ведь правда приятнее. Скоро тележку пополнили бутыльки бытовой химии, всевозможные тряпочки и губки, рулон бумажных полотенец и даже складная швабра ядерно-зелёного цвета. Другой не было!
Наконец, настала очередь продуктов. Вот здесь о неуверенности не шло и речи: нужно всё и сразу. Ладно, может и не сразу, потому что всё это ещё нужно дотащить до квартиры. Крупы, специи, мясо, кофейные зёрна, соевое молоко, печенье…
— Цинсюань, я всё понимаю, но нам нужно как-то дожить до стипендии, — студенты! Хуа Чэн повернул голову на голос и обнаружил неподалёку троих. Выглядели они как его ровесники. Один из них, одетый в тёплую куртку цвета цин, стискивал пальцами картонную коробку с каким-то лакомством — очевидно, именно к нему обратились, назвав Цинсюанем. Студент продолжал хныкать, настаивая на том, что им всем очень надо это попробовать, вещал он в основном в сторону укутанного во всё чёрное парня с совершенно незаинтересованным выражением лица, он иногда вздыхал, словно устал от компании, но всё равно никуда не уходил, да и заткнуть друга не спешил. Голосом разума здесь выступал другой студент, он стоял спиной и в полной мере оценить его внешность было невозможно, внимание привлекли длинные волосы цвета тёмной густой карамели. Он оказался одет в кофейного цвета брюки в клетку и белую водолазку, бежевое пальто он держал в руках, чтобы не было жарко. Хуа Чэн несколькими минутами ранее сделал так же, только своё пальто он повесил на ручку тележки, — Давай со стипендии, ладно? Му Цин и Фэн Синь тоже скинутся, попробуем все вместе.
Цинсюань надулся, но прекратил хныкать, он вернул коробку на прилавок и, напустив такой расстроенный вид, на какой только был способен, уже собирался развернуться и театрально удалиться прочь, как вдруг замер, поймав взгляд Хуа Чэна. Тот сразу вернулся к созерцанию печенья перед собой, прекратив наблюдать за этой троицей и вскоре они ушли. Почему-то осталось ощущение, что они видятся не в последний раз.
Хмыкнув, Хуа Чэн остановил наконец выбор на шоколадном печенье и двинулся дальше. Он набрал достаточно много и масштабы бедствия осознал лишь тогда, когда после оплаты рассортировал все покупки в четыре увесистых пакета. Делать нечего, пришлось собрать все силы в кулак и, чувствуя себя ни много, ни мало Гераклом, направиться домой. Ночью он распакует свою любимую кофемашину, займётся заказами на рисунки, завтра сбегает в университет, чтобы занести и подписать последние бумажки, пополнит гардероб в том самом торговом центре, выдраит всю квартиру, разберёт вещи и наконец поспит, чтобы утром проснуться к первой паре и отправиться навстречу своей новой жизни.