21. пикник /post-apocalypse (2/2)

Хаконовский пир включал в себя пару овощных закусок, баночку сыра, две буханки хлеба, мясо в консерве, несколько картофелин, немного воды и что-то вроде лимонада. Все это он явил миру, поставив на простыню, а после вручил Эйдену жестяную миску с ложкой и стаканом.

— Ну как? — он гордо оглядел свое творение, словно привел парня в мишленовский ресторан, а потом выжидающе посмотрел на Эйдена.

— Я тебя обожаю, — ответил пилигрим, уже начиная собирать свою порцию и подбирая слюни.

— Я притворюсь, что не задет до глубины души твоей меркантильностью, — паршивец аж приложил руку к сердцу для правдоподобности.

— Ой, да иди ты.

***</p>

Что может быть лучше, чем лежать на траве подложив руки под голову с бессовестно прямо-таки сытым животом и лениво смотреть на проплывающие облака, как будто в мире нет никаких проблем? Пожалуй, ничего.

Хакон совсем разнежился на свежем воздухе и от еды, Эйден только посмеивался на это. Мужчина вскоре повернулся к нему боком и огладил щеку тыльной стороной ладони, задевая двухдневную щетину. Пилигрим довольно улыбнулся ему.

— Надо почаще так выходить.

— Надо. Лежу тут как в ванильной рекламе духов или конфет, ужас какой. До чего ты меня довел.

Эйден взял пару секунд на примерное представление об этом.

— Хм. Реклама обычно никому не нравится.

— Да.

— В отличие от порно.

Хакон озорно и в лёгком удивлении изогнул бровь.

— Малыш, ты ли это? — Эйден зарделся красным. — Предлагаешь снять кино?

— Было бы неплохо, — парень тоже повернулся на бок и нахально посмотрел в карие глаза.

— Тогда: камера, мотор! — скомандовал Хакон, стягивая с себя футболку снизу и расстёгивая ремень.