Глава 17. "Угроза южным волкам." (1/2)
Деревья проносились очень быстро, ночью это незаметно, всё во тьме. Мрак окутал снежную долину, лесная чаща звала далеко. Они бежали как ветер.
Мозг давал полную отчётность, а ноги неслись вперёд. Бежать нужно и как можно быстрее. Позади опасность, которая сбивает с ног и забирает невинные жизни с огромной скоростью. Пахнет кровью, мхом и лесом. Всё это говорит об одном ‒ что теперь практически один. Наедине с выживанием. Началась жестокая игра, и она выставляет свои правила, по которым суждено умереть.
Намджун не сбавлял обороты, где-то позади его друг. Единственный друг. С которым прожили не долго, но так много. В их связи есть совместимость, это даёт природа.
Сердце стучит, как бешеный мотор. В голове пустота. Разум уже давно не справляется со всем. Предали, обманули.
Прошло больше двадцати часов, а возможно целые сутки. Они не считают, им всё равно, лишь бы побыстрее. Но поздно вечером, уже уставшие и голодные волки увидели вдали огонёк. Маленький единый огонёк, который вот-вот должен пропасть, и Намджун почуял это. Ещё сильнее ускорившись, что голова начинала кружиться, оборотень приближался. Вскоре огоньков стало больше. И вот они всё ближе и ближе.
Но неожиданно в бок кто-то прыгает, сбивая на пути. Не вгрызается, не начинает атаковать, лишь заблокировал передвижение. Это конец?
”А Чонгук?” ‒ Подумал белый.
После заметил, как его друг остановился. И, перевернув голову, увидел, что перед ним три волка.
‒ ”Ты кто такой?” ‒ Спросил задержавший.
‒ ”Намджун,” ‒ на нём усилили хватку, на что альфа заскулил от боли, ‒ ”Я Ким Намджун. Из северной стаи. Бывшей,” ‒ у него свело спину, и вновь заскулил, ‒ ”бывшей северной стаи.”
‒ ”И что северным щенкам на территории южных?” ‒ Мысленно спросила девушка, что стояла рядом, ‒ ”Забыли договор?” ‒ Чонгук замер на месте, он пытался помочь другу, но после фразы про южных оставался на месте.
‒ ”Смерти хочет,” ‒ третий альфа подбежал к ним поближе, а после взглянул на Чонгука и зарычал.
‒ ”Нет, вы не так, ай! Больно, прошу, не давите меня,” ‒ белый волк попытался перевернуться, но его прижали сильнее, ‒ ”Мне нужен вожак, вашему поселению грозит опасность! Я знаю про договор между нами, но нашей стаи больше нет, и, поверьте мне, может случиться то же самое!”
‒ ”Что ты за бред несешь, идиот,” ‒ омега, что держала его, немного отпустила, дав возможность приподняться. Он был больше южной волчицы, возвышаясь в полтора раза.
Намджун был со шрамом на морде, который до сих пор мог кровоточить. Нет половины щеки, очень больно. Ноги трясутся от такой колоссальной нагрузки. Южные посмотрели на него, переглянулись.
‒ ”Я за Сокджином,” ‒ одна из них вмиг пропала из виду. Остальные молча стояли, Чонгук подошёл и присел, смиренно ожидая.
Через пару минут появилась когда-то ушедшая девушка и белоснежный большой альфа. Серебристые глаза отсвечивали снег, грозно не прекращая смотреть на северного.
‒ ”Ким Намджун из северной стаи проник на чужую территорию, нарушив тысячелетний договор. За это я перегрызаю глотку таким самозванцам прямо на кольцевой территории,” ‒ Намджун, что находился в обличии ослабленного волка, упал головой, клонясь в качестве уважения. Чонгук повторил за ним. Сокджин немного раскрыл глаза в удивлении, что молодой знает старые обычаи. Не зря тот когда-то сидел с книгами за столом.
‒ ”Что за нападение нас ожидает?”
‒ ”Нашей стаи больше нет, господин,” ‒ альфа поднял тяжёлый взгляд на вожака.
‒ ”Нас разгромили. Я Чон Чонгук, должен был когда-то стать вожаком, но отказался. На нас напали непонятные существа, которые за пару минут переломали многих волчиц и детей, а остальные были разодраны на куски и сожжены,” ‒ Сокджин ничего не ответил, тело окутал холод изнутри, и шкура не грела, ‒ ”Намджуна не было в период нападения, я смог отвести некоторых выживших, но потом... Им тоже не удалось, как оказалось,” ‒ в этот момент сидевший рядом Намджун упал на бок, закрывая глаза.
Ему было слишком плохо и тяжело последние дни, на севере поначалу мало что поймаешь, и практически весь поход отдавал большую часть еды другу, забыв о своём питании. И когда они сделали трёхчасовой привал где-то между двух гор, то старший не мог уснуть из-за страха и бродил, охраняя.
‒ ”Намджун!” ‒ а следом упал и сам Чонгук.
Деревянная дверь вмиг отворилась, в дом поступил холодный воздух вместе со снегом.
‒ На второй этаж их.
‒ Хорошо, ‒ несколько альф подхватили под руки большого волка и отнесли, кладя на пол на мягкое одеяло, а после вернулись за вторым.
‒ Завтра, надеюсь, очнутся.
‒ Что тут происходит?! ‒ раздался визг в дверном проёме, ‒ что в моём старом доме вы тут забыли? Уже кого-то заселить решили? ‒ на входе дома стоял Хосок с расставленными по бокам руками в двух пальто и валенках, ‒ могли бы предупредить! О, Сокджин, а ты чего не спишь?
‒ Тебя уже позвали?
‒ Конечно, забежала Фая, сказала срочно сюда, я бегом что есть надел и...
‒ Я понял. Хосок, времени рассказывать нет, наверху лежат два волка, мне нужно знать живые они или нет.
‒ Господи! ‒ Недавно родивший омега с растрёпанными волосами и заспанным видом побежал наверх, забегая в открытую комнату.
Следом за ним поднялся Сокджин, остальные остались внизу. Лекарь подошёл к белому волку, трогая область шеи возле сонной артерии. Пульс был, но очень медленный. А затем подошёл к другому близлежащему, такой же результат.
‒ Организм ослаблен сильно, ‒ Хосок вытирал руки о подол, ‒ Вид у них измученный, лапы помятые, глаза закатаны. Как будто избили только что до потери сознания, много ран. Кто это такие вообще?
‒ Северные волки, ‒ лекарь отскочил от них, ‒ да, прибежали к нам в таком виде, сказали, что поселению опасность угрожает и упали без памяти.
‒ Это... Это что получается? Ой ужас, ‒ омега закрыл рот рукой, удивлённо смотря в сторону лежащих животных, ‒ Нехорошая весть, тем более от таких людей.
‒ Да. Я не знаю, правда ли это, или нас хотят обмануть. Завтра всё узнаю. Сколько примерно времени они точно не будут просыпаться?
‒ Думаю завтра весь день проспят даже. Ты иди спи, мы тут с мужем обо всём позаботимся.
‒ А с детьми кто посидит? Давай я Тэхёна пришлю.
Хосок согласился. Сегодняшний сон пришлось отложить. Вожак спустился вниз и приказал занимать позиции охране, но одному из них остаться для безопасности. Лекарь тут же направился к себе домой, уже встретившись с Тэхёном, который укладывал плачущего по ночам малыша. Чонхо сидел на втором этаже рядом с комнатой оборотней. Хосок принялся смешивать настойки, класть в свою сумку, и, захватив две больших подушки и плед, направился в свой старый дом, откуда переехал.
‒ Иди в соседнюю комнату ложись спать, я тут буду, если что разбужу тебя, ‒ шёпотом сказал омега, увидев сонного мужа.
‒ А что если с тобой что-то случится? ‒ Чонхо смотрел вниз на партнёра.
‒ Не переживай, ‒ Хосок погладил по боку альфу, ‒ Они в отключке надолго, иди спать, завтра тебя ещё что-нибудь делать заставят.
Чонхо поцеловал в губы мужа и направился в соседнюю комнату, не закрывая дверь. Он долго не мог заснуть, слишком боясь за партнёра, но усталость взяла верх. Тем временем Хосок обустраивал всё для удобства: клал под голову подушки и расстилал одеяла. Но заметил, что на волков привязаны вещи и какая-то картонка к передней ноге. Отвязав, он аккуратно сложил рядом с больными, а после принялся обрабатывать раны. На теле Чонгука были много порезов в области лап, возможно наступал на иголки и осколки, где-то отодралась шерсть, а возможно выпала. Такое бывает у оборотней во время стресса. У Намджуна были примерно такие же порезы на лапах, еще одно очень сильное на щеке. Кровь запеклась, но и без этого видно, что рана глубиной в два сантиметра, будто провели ножом и отрезали целый кусок мяса.
‒ Господи, кто же тебя так, ‒ прошептал лекарь, делая повязку для щеки.
Ещё раз проверил пульс. Без изменений. Всё-таки даже сильным организмам свойственно истощаться, порой это зрелище не из лучших. Лекарь принялся протирать лапы антибактериальным средством, в некоторых местах потекла кровь, пришлось делать повязки и там. В остальных после протёр заживляющим раствором, а после мазью. Пить настойки сейчас невозможно, поэтому, взяв вату, Хосок пропитал её нужным веществом и, открыв самостоятельно пасть волкам, протёр дёсны и язык несколько раз. Она впитается и также попадёт внутрь организма, даже быстрее, чем через желудок, напрямую в кровь.
Незаметно настало утро, Чонхо всё также лежал в соседней комнате, отвернувшись к стене. Хосок, увидев всю эту картину, тяжело выдохнул, вспоминая, как оба не могли уснуть из-за ночных криков малышки. Закрыв дверь аккуратно, омега направился вниз, складывая все лекарства. Нужно обновить некоторые, забрать побольше бинтов, и оказывается даже средней ёмкости для антибактериального средства не хватило на двух больших животных. В это время к дому подходил Сокджин, которому тоже не спалось, поэтому, как только солнце выглянуло, накинул пальто и пошёл к дому.
‒ Как обстановка?
‒ Такая же. Я всё сделал, сейчас пойду возьму ещё лекарств, у одного из них глубокое ранение. Ещё Джиён надо покормить.
‒ Иди отдохни, я вижу ты устал. Извини, что так резко, ‒ Хосок замахал руками и погладил по плечу вожака, ‒ Давай иди домой, отоспись, я за тобой зайду через несколько часов.
‒ Там Чонхо спит в соседней комнате, караулил меня, ‒ омега усмехнулся, продолжая поглаживать плечо альфы, ‒ не буди его, пусть поспит, нам дочь весь дом на уши поднимает.
‒ Как скажешь, ‒ Сокджин ступил в дом.
Лекарь прошёл внутрь дома, вешая пальто на крючок, надевая свой свитер поверх футболки. На кухне никого не было, поэтому Хосок подошёл к шкафчикам, достал все нужные настойки, разлил в переносные ёмкости и сложил в сумку. Затем направился в кладовку под лестницей, которая вела немного вниз, там было прохладно, а на самом низу хранились лекарства. Поднявшись на второй этаж, увидел спящего Тэхёна рядом с кроваткой Джиён, Мёнсо тоже ещё не проснулся. Решив не тревожить, омега сложил некоторые вещи и спустился вниз, чтобы позавтракать и подремать на диване в зале.
Спустя какое-то время в дверь тихо постучали, это был Сокджин. Прошло три часа, и теперь требовалось возвращаться к раненным гостям. Хосок поднялся на второй этаж своего прошлого дома и обнаружил рядом с комнатой стоящего Чонхо. Улыбнувшись мужу, он начал повторять вчерашние процедуры: обеззаразил поцарапанные лапы, протёр лечебной настойкой, помазал мазью, после пропитал вату травником<span class="footnote" id="fn_31869122_0"></span> и протёр дёсны волкам.