Шторм (2/2)

– Ты сволочь редкой породы.

– Олька... – прислонив ладонь к щеке, сказал Паша, – ты можешь меня просто послушать?

– Не хочу. Я достаточно услышала вчера.

Паша нежно обхватил её запястье, от чего по обоим будто пустили ток.

– Я тебя люблю, ТЕ-БЯ!

– Угу. Верю. Меня не жалеешь, о детях подумай: Аринку трясёт всю от услышанного, вон маме твоей позвонила, чтобы только весь этот кошмар не видеть.

– Она что вчера всё слышала?

– Здравствуй, жопа новый год, опомнился.

– Арефьева, ты невыносимая!

– Катись к той, которая устроит и оладьи свои забери. И цветы могу упаковать — желаю счастья! Совет да любовь!

– Оль, ну послушай, я, правда, хотел выкинуть эту чёртову бумажку.

– Но не выкинул.

– Так ты сразу прессовать начала, я опомниться не успел.

– Паш, мы шесть лет вместе, у нас двое детей, я в полной жопе, потому что разрываюсь между ними, а ты берёшь номера у каких-то проституток.

– Олька, тебе пора на работу, – Оля таращилась на него как на умалишённого, – ты забыла, что мы на вызовы без колец ездим?

– И?

– Ну, что и? – он запустил пальцы в её локоны, – Время ограничено, буду я что ли всем подряд рассказывать, кто кому брат, сват? Она бумажку сунула, я взял — всё.

– Руки свои убери.

– Ни за что. – Паша прильнул к её губам, и долго целовал, пока в лёгких не закончился воздух.

– Рыков...

Неизвестно как, но они оказались в одной кровати, и Пашины ладони жадно сжимали её грудь. Одежда улетела на пол, и его налитый кровью член жадно в неё входил. Их тела бились друг о друга, издавая чавкающие звуки. Оля вцепилась в его спину и в момент, когда они были близки к оргазму рявкнула:

– Только не в меня!

– Оль, ну чё ты так орёшь?

– А раньше тебе нравилось. – ответила она с лукавой улыбкой.

– Оль, ну страшно становится, падает всё.

– М-м-м... стареешь? – не удержалась она от колкости.

– Да при чём тут это? Я ещё ого-го!

– Молчи уж. Что с детьми делать будем? Аринка до смерти напугана.

– Ой, хрен его знает. Может, мама разрулит?

– Пал Дмитрич, такой большой мальчик, а прячешься за мамину юбку, не стыдно?

– Не-а. Стыдно, Ольна Кирилловна, когда видно.

– Пошляк.