60-б. Прюитт (2/2)

Хотя что в этом такого. Обе уже привыкли к его девицам.

Но — совершенно необъяснимо — Фабиан предпочел бы не обсуждать это.

Неужели Лили все-таки сломала его.

Он боялся этого. Боялся привязаться к ее рту и рукам настолько, что начнет стыдиться своих привычек.

Надо идти, приказал себе Фабиан. Глядишь, все уже настолько пьяны, что не обратят внимание на их появление.

Он сам не отказался бы от глотка огненного виски.

— Дамы, не забываем трусы и другие личные вещи, — голосом конферансье заявил Фабиан, подходя к двери и оглядывая класс, чтобы после них не осталось никаких следов.

Присцилла и Алисия хором захихикали.

— Увидимся на защите, — заржал он, давая понять, что произошедшее ничего не меняет, и они по-прежнему друзья-однокурсники, не более.

— О да, на защите, — мечтательно протянула Присцилла. — Даже не знаю, где ты поразил меня больше: здесь или в кабинете Себастьяна.

— Думаю, за обедом на пятом курсе, когда сожрал четыре порции пирога за раз, помнишь? Ты потом неделю спрашивала, как мне это удалось.

Они расхохотались, Фабиан чмокнул их в губы по очереди и повел в гостиную.

Когда распахнулся портрет, он понял, что избежать толпы сегодня точно не удастся.

Гремела дребезжащая, как фамилия Присциллы, музыка, и Фабиан не сразу понял, что это усиленная Сонорусом гитара. Все-таки он слышал эту мелодию всего один раз в Выручай-комнате.

Боунс и Кут, до сих пор одетые в форму, как и он сам, замахали ему, подзывая к себе.

— Прюитт, ты где ходишь? — проорал Освальд, опрокинув в себя порцию медовухи. — На, выпей, — вторую порцию он сунул ему в руку. — Ты на этот раз не принимал участие, Крессвеллу поручил? — Фабиан не понял, о чем он спрашивает. — Он тут такую поздравительную речь произнес, мы чуть не разрыдались. — Кут хохотнул и пихнул Эдгара. — Боунс, скажи, а.

— Да заткнись ты, — отмахнулся тот, вытягивая шею, — дай поглядеть. В прошлый раз Макгонагалл явилась не вовремя, а сейчас ты пиздишь без умолку.

Дирк с силой ударил по струнам, Боунс шикнул на Кута, и Фабиан наконец понял, куда он смотрит.

Он уже видел это.

В прошлых жизнях, сотню снов назад, она так же танцевала вокруг догорающего костра.

Босая и истощенная от постоянной погони.

И ноги ее были в синяках. Потрясающие ноги, сказал он ей однажды.

Наверное, для магглов это было обычно дело, но большинство в этой душной гостиной ничего подобного в жизни не видели.

Крессвелл пел о бескрайнем небе. Таком же глубоком и неспокойном, как сегодня над квиддичным полем.

Он пел о девушке, которую ждал и хотел любить без оглядки.

Ноги Лили едва ли касались пола. Ее волосы, летящие по воздуху, время от времени задевали Дирка, но тот был увлечен гитарой и песней, и лишь изредка на короткое мгновение протягивал Лили руку, чтобы она сделала нужный оборот.

Фабиан не ошибся. Она правда сломала в нем что-то.

Она заманила его в этот догорающий костер и толкнула в самую середину — туда, где все еще невыносимо жгло.

Вот почему жадная толпа ее не тронула. Из нее сделали приманку для колдунов. И она напоследок хитро улыбнулась ему.

Стоило догадаться, что она ненастоящая — и исчезнет, как только расправится с ним.

Даже сейчас, спустя дюжину смертей, Фабиану казалось, что Лили танцует на его жизни.

Он был готов, стоит гитаре смолкнуть, растолкать народ и засосать ее у всех на глазах.

— Куда швырять деньги? — проорал Кут, когда ошеломленное молчание затянулось.

Этот крик заставил толпу очнуться и восторженно зашуметь.

— Золото мне, — заявила Мэри, вынырнув из самой ее середины, как будто была джином, а вызвать ее могло только слово «деньги».

— Слышь, Поттер, — оскалился основательно подвыпивший Кут, выворачивая карманы, — если тебе не надо, я Эванс себе заберу. Пусть в спальне танцует, — он недвусмысленно подергал бедрами.

— Только попробуй к ней приблизиться, — прорычал тот и, отпихнув его с дороги, начал пробираться к лестницам в мужские спальни.

Фабиан взял с ближайшего стола бутылку, плеснул виски в стакан, двумя глотками выпил и побрел следом за Поттером. У него не было никаких сил, но в то же время он мог поклясться, что уснуть не сможет — пока Лили не поднимется и не поцелует его.

— Я буду ждать тебя в комнате, — нагло шепнул он, проходя мимо нее. — Даже если ты не придешь.

Вряд ли она придет.

Но помыться после Присциллы и Алисии в любом случае не помешает. Никакие заклятия не избавят от чужих запахов.

Фабиан не хотел, чтобы Лили их почувствовала.

Поэтому, попав в спальню, закрылся в уборной, разделся по пояс, как следует умылся и сунул голову под струю прохладной воды. Стало получше.

Он вытерся полотенцем, швырнул грязную одежду в короб, из которого ее забирали домовики для стирки, вернулся в комнату и замер у кровати Бенджи.

У окна стояла Лили.

Она пришла.