Пролог. (1/2)
Вам когда нибудь удавалось услышать плачь скрипки? Настолько воющий и пронзительный, что сердце вместе с душой и музыкальным слухом рассыпались, прямо, как гнилой прах, оставляя после себя лишь горький осадок от услышанного…
Тот плачь, который заставляет дрожать от малейшей, высокой ноты, ибо ноющие и мучительные звуки струн, приносили только боль в барабанных перепонках, разрывая до мяса и сжигая душу без останков. Они заставляют закрыть уши холодными и влажными от пота ладонями, упасть на колени, на мокрую, противную землю, смешанную с грязью. Прикрыть глаза и на мгновение окунуться в неизбежное место в своём подсознании.
И тут тело камнем летит в пустоту.
Оно по-итогу падает в пропасть или ледяную воду реки, которая одурманивает разум подводными звуками и недовольным криками неизвестных, а тело доводит до лёгкой эйфории, унося вместе с холодным течением в унисон…
Следом ты захлебываешься от ужасной критики жестоких людей, а на это глупые простолюдины лишь ответят, с возмущениями расставив руки в разные стороны:
— Милок, это же простой музыкальный инструмент, зачем же ты загоняешь себя за такие рамки? Не получается, так возьми, брось и займись чем-нибудь другим, ибо я не вижу надобности тревожить свою голову этими чёртовыми, необъяснимыми мыслями или корить себя за что-то, словно ты совершил какую-то подлость. Так погляди, и загнешься скоро.
Но музыканту, владеющему каким-либо музыкальным инструментом, который мечтает и пытается жить музыкой, окунуться в неё с головой, ощущать и слышать её везде: в шорохе листвы, пении птиц или же в обычных постукиваниях пальцами по столу. Только музыканту позволено ощутить эту невероятную волну смешанных чувств и эмоций, связанную с музыкой.
Или же скрипачу, который почти всю свою юношескую жизнь израсходовал на скрипку и на стремление стать лучше других. Мечтал выложиться на максимум, показать на сцене всего себя, оказавшись в бальном зале, но вместо этого он представлял по ночам свою точную копию, которая умело и ловко владеет смычком. Настолько умело, что многие миледи, одетые в прекрасные и пышные бальные платья, начали бы «ахать» от восторга, слегка прикрывая рот веером, продолжая не отрывать взгляда от неизвестного юноши на сцене.
Но самоучке, которому, незнакомец подарил скрипку на улице, о таком можно было только мечтать.
Вместо своих представлений о прекрасной и известной жизни в роли скрипача, Карей в порыве гнева, обиды и зависти из-за своих друзей, обучающихся в элитном музыкальном заведении, смахивал все свитки, записи по обучению и с нотами со стола домашней библиотеки матери. Он завидовал чёрной завистью, что они все благодаря оплачиваемым занятиям с опытным учителями-музыкантами, обгоняли его, достигая самых верхов. В то время, как Карей всеми своими усилиями пытался их обогнать, воруя из городской библиотеки книги и свитки по обучению. Не было достаточно финансов для такой «роскоши».
Когда в моменты освобождения ярости и злости своего сына, миссис Ауэр приходила проведать его, на её глазах появилась картина, будто в комнате пронёсся сильный порыв ветра.
Такое случалось нередко.
С недовольным ворчанием, смешанным с возмущениями, Яннека стала собирать «драгоценные» вырванные листы с библиотечной книжки, также не прекращая высказывать всё своё недовольство сыну, из-за чего Карей заводился и злился лишь сильнее от слов матери.
Охота упасть камнем в пустоту или захлебнуться в ледяной реке.
— Господи, помилуй! Когда ты уже наконец-то возьмёшься за ум и перестанешь маяться этим бесполезным делом? Каждый год одно и тоже! Сколько раз я тебе говорила бросить скрипку? Чего ты добился кроме выученных одиннадцати песен и двух выступлений на ярмарке за всё это время? Для чего ты насилуешь свои и наши с отцом нервы, каждый божий раз, устраивая здесь погром?! — на повышенном тоне говорила и пыталась достучаться до своего сына женщина, кинув собранные листы и книги на стол она добавила:
— Вместо этого всего, лучше бы нашёл хорошую работу или открыл булочную вместе с Агатой, она так давно об этом мечтает.
— Мам, хватит. — стиснув зубы, Карей пытался перебить Яннеку.