Глава 10. «Спать не дам!» и как узнать то, что совсем не хочется узнавать (2/2)

— Ну, вроде как был тут, спал несколько минут назад, — я еще раз пожала плечами, после чего открыла дверь.

Когда я отнесла кружку в безопасное место, где ей пока не угрожало мое желание махать руками везде и всегда, передо мной возник Хорниголд. Достаточно внезапно, кстати.

— Ты хотел меня спросить, где твоя одежда? — я вскинула брови, смотря на Бенджамина, который, видимо, действительно забыл, где оставил одежду. Ну или притворился, что забыл. — Если что, то я не знаю, — я усмехнулась, покачав головой.

— Нет, — тамплиер улыбнулся. — К твоему сожалению.

Не, я, конечно, не против, что у меня в семь часов утра по квартире разгуливает какой-то сорокалетний мужик почти в том, в чем мать родила. Абсолютно не против. Верно?

— Я хотел кое-что попросить.

— Попросишь, когда оденешься, — я махнула рукой, смотря на то, как тело, завернутое в одеялко, зашевелилось и даже что-то промычало.

Подойдя к Эдварду, я аккуратно ткнула в него пальцем. Кенуэй дернулся.

— Доброе утро, капитан Кенуэй.

Через несколько секунд пират повернулся ко мне лицом. И на его лице было видно самое настоящее недовольство.

— Погромче говорить не могли?

— Могли, — ответил Хорниголд, подходя к Кенуэю. — В следующий раз так и сделаем.

Я вздохнула. Ну за что мне это, блять? Думается мне, нужно просто необходимо узнать, чего они так к друг другу «хорошо» относятся. И вроде бы причина такого поведения мне понятна, но… не совсем. Что-то не так. Или это я чего-то не понимаю.

— Дети дорогие, успокойтесь, — я выставила перед собой руки в примирительном жесте. Если я хочу, чтобы никто не пострадал, пока мы не найдем способ запихнуть и Кенуэя, и Хорниголда обратно, нужно как-то успокаивать этих человеков.

Осталось только найти способ, ага. Минерва, Юнона… Кто из этих тварей отвечает за сие безобразие? И как мне закинуть пирата и тамплиера обратно? Открыть волшебную светящуюся дыру и пнуть их в нее. И все. Хорошо звучит, а? Вот только никакой волшебной светящейся дыры, напоминающей портал, в местных окрестностях не водилось никогда и не водится сейчас. А что, если нет способа закинуть моих дорогих, кхм, путешественников во времени обратно?

— А теперь, когда вы успокоились… — я выдержала паузу, смотря то на Хорниголда, то на Кенуэя. — Отправляйтесь на поиски своей одежды. Пожалуй, сегодня утром я не горю желанием созерцать прекрасные пляски полуобнаженных мужиков. Подсказка: ваша одежда находится там, где вы ее оставили, — Не, я всегда была убеждена, что даю прекрасные подсказки.

Пока Эдвард и Бен играли в гляделки, я утопала наливать себе кофейку. Что-то мне подсказывало, что третий день будет непростым. В этой компании любой день будет непростым, признаться. Ну, только если эти не соизволят помириться и забыть, что они там не поделили.

***</p>

Через некоторое время мы все уже сидели на диванчике, и лично я допивала четвертую кружку кофе. Как выяснилось, Хорниголд тоже был не против выпить кофейку. В отличие от Кенуэя, который уже третье утро (и не только утро) смотрел на меня с некоторым интересом. То ли от того, что не понимал, как в меня влезает столько кофе, то ли от того, что даже не предполагал как я могу это пить. В любом случае, я была на сто процентов уверена, что в восемнадцатом веке знали, что такое кофе и как его употреблять. Бенджамин же оказался весьма рад, пробормотав, что ему начинает нравится это место, хоть то и выглядит странно и доверия не внушает. Так что теперь мы вдвоем бухали кофием, пока Эдвард пытался соорудить у себя на затылке что-то похожее на хвост. Бен же предпочел благополучно забыть про свой хвостик, пояснив, что в нынешней ситуации необходимость в нем отпадает.

— Итак, господа, — начала я, оглядев Эдварда и Бенджамина. — Сейчас я придумаю гениальный план чем мы будем заниматься весь этот день. Минуту.

Так, чем можно заниматься с этими людьми? Заставить их печь торт, ага. Не, это, конечно, можно устроить, но вот только что-то мне подсказывало, что пират и тамплиер просто переведут продукты. А денег у меня сейчас не так много. Я вздохнула, поблагодарив своих уродов, живущих в моей башке, что не остановили меня от покупки бухла. Дорогого бухла, блять. Что-что, а ром был недешевым алкоголем. Ладно, если хотя бы предположить, чем мы могли заняться… Эм, постирать мои носки, допустим. Я еще раз вздохнула. Так себе затея. Ну, точно надо позвонить отцу, и либо отказываться, либо придумывать, почему я не смогла оставить дома двух взрослых мужиков и притащила их с собой. М-да. Как любой человек отреагирует, когда увидит, что его собственная дочь пришла не одна, а с двумя мужчинами, да еще и опасается их надолго покидать, потому так не делает? Данное представление вызовет массу вопросов, точно. Разумнее было бы отказаться, в конце концов, своего отца я еще увижу, а вот Бен и Эдвард, вполне вероятно, навсегда со мной не останутся.

— Есть идеи, как провести этот день? — спросила я, ибо у меня закончились идеи, которых и так было немного.

Кенуэй пожал плечами. Хорниголд вздохнул.

— Есть идеи, как вас можно отправить назад? — задала следующий по важности вопрос я.

— Никак, — ответил Бенджамин, усмехнувшись. — Просто наш милый пират не хотел тебя расстраивать тем, что он здесь навсегда, и тем, что он натворил, — сказал Хорниголд, не отрывая взгляда от Эдварда. — Не так ли, Кенуэй? Вечер я играл в игру, что все хорошо и прекрасно, но больше играть не намерен. Особенно если это твоя игра.

Некоторое время до меня доходила информация, сказанная Хорниголдом. Я молчала, смотря то на Эдварда, то на Бенджамина. И если выражение лица Эдварда казалось нечитаемым, то на лице Бенджамина была ясно видна злость, и даже какое-то отчаянье. Вполне возможно, не разделяй я пирата и тамплиера, один бы уже давно кинулся на другого.

Когда я в очередной раз посмотрела на Кенуэя, тот лишь сказал:

— Я убил его.

Что, блять?..

— Понимаешь, он убил меня. Убил! — Хорниголд вскочил, после чего вцепился мне в плечи, смотря мне в глаза. — А потом, насколько я понимаю, примерно через год сам сдох.

— Что?.. — мой голос вдруг осип.

— Тогда с Обсерваторией что-то случилось, — пояснил Эдвард.

Но… но… так, если Хорниголд умер в девятнадцатом году, то Кенуэй в двадцатом? Но этого не может быть! Он вообще тогда не должен был находится в Обсерватории. Эдвард попадал туда почти сразу смерти Хорниголда, с Робертсом, а после уже когда направился убивать Торреса. В каком году это случилось? В двадцать первом? В двадцать втором? И Эдвард не умирал… Это, это неправильно. Так не должно быть! Или… блять. Мы попали.