Глава 6. (1/2)

Драко продолжал стоять на месте, пытаясь сфокусировать взгляд на приоткрытой двери. Но перед глазами он явно видел что-то другое.

Движение Грейнджер рукой, как заевший двадцать пятый кадр.

Раз за разом он видел это движение Грейнджер рукой.

Это останавливающее движение Грейнджер рукой.

Сейчас ведь явно необходимо было думать о другом.

Но в Драко начинала закипать злость. Он чувствовал, как все внутри бурлило словно в ведьмовском котле. Все пенилось, и эти гигантские пузыри зеленого яда надувались и лопались с катастрофической скоростью. И чем больше времени проходило, тем более ярым становилось кипение этой отравляющей злости, которая охватывала все вокруг.

Малфой сделал усилие над собой и переступил порог класса, выходя на коридор и отталкивая дверь в сторону одним резким и громким движением.

В коридоре стало свободней, и дышать получалось лучше. В том маленьком классе воздух будто нагрелся, и все вокруг пропиталось Грейнджер и ее омерзительным останавливающим движением рукой.

Парень быстро и шумно шагал по коридору. На ужин он уже даже не собирался идти. Не было ни малейшего желания есть, пить и видеть вокруг себя хоть кого-то. Хотелось, чтобы мир вокруг опустел.

И чтобы мысли ушли.

И злость.

И это гребанная Гриффиндорка.

И ее дерьмовое движение рукой.

Пусть все уходит.

Все.

Драко завернул в коридор, из которого еще недавно выходил. Но ему казалось, будто с того момента прошла целая вечность.

Он преодолел ступеньки в несколько шагов и благополучно добрался до гостиной своего факультета.

Она была пуста, и это было единственным, что сейчас радовало Малфоя.

Она была пустая и сырая насквозь, и это вынудило парня поморщиться.

Драко оказался в спальне раньше, чем сумел это осознать. Дрожащими руками он закрылся в ванной комнате.

Руки дрожали?

Он не мог понять, почему они ходят ходуном.

Глаза испуганно метались по ладоням, а мозг отчаянно старался найти хоть какой-нибудь подходящий ответ.

Ухватившись за галстук, Малфой с силой потянул его, срывая со своей шеи. Следом полетела рубашка, ботинки, брюки.

Он открутил горячий кран на полную мощь, подставляя тело под сильный напор воды.

После всего этого холода и сырости, Драко ощутил этот кипяток на себе и закрыл глаза, сжимая зубы, чтобы вытерпеть эти температурные скачки.

Пальцы сжались в кулаки и Драко опер их о стену, чтобы не потерять равновесие.

Свесив голову вперед, он продолжал держать глаза закрытыми и наслаждаться теплом.

В голове роилось тысяча мыслей, и нельзя было сфокусировать внимание на какой-то определенной. Как бы он не цеплялся, у него ничего не получалось, и это заставляло сжимать пальцы в кулаки еще сильнее.

Чтобы чувствовать боль.

Чувствовать что-то еще кроме этой оглушающей ярости.

«Знаешь, если я нашла в себе смелость врезать тебе на третьем курсе, то смогу это повторить и сейчас». Это было первым, что более громко пронеслось в голове Драко. И это его злило.

Да кто она такая, чтобы позволять себе говорить подобные вещи?

Воспоминания рассыпались в подсознании Драко, как мелкие бусины, которые разлетаются по всему полу, если порвать украшение.

Третий курс.

Палач.

Гиппогриф. Эта мерзкая и вонючая птица.

Три надменных идиота из пресловутого Гриффиндора.

Мерзкий Поттер, Уизли и эта грязнокровка, возомнившая из себя слишком многое.

Удар.

Малфой резко раскрыл глаза, желая избежать неприятных воспоминаний.

Ванная комната была вся в пару. Горячий воздух сделал свое дело, и Драко это нравилось.

Он убрал руки от стены, позволяя себе разжать пальцы. Они неприятно ныли, но больше не тряслись.

«Но именно для нас двоих это помещение приняло одинаковый вид, я уже говорила это тебе».

Малфой снова зажмурился, устало растирая лицо ладонями, стараясь вымыть из головы это «для нас двоих».

И если от этого избавиться получилось, то движение рукой Грейнджер так и осталось перед глазами.

- К черту, - прошептал Драко себе под нос, думая, что это сможет привести его в чувство.

Оставаться в ванной больше не хотелось.

Ноги парня опустились на прохладный пол, а руки нащупали полотенце.

Подойдя ближе к запотевшему зеркалу, Драко довольно медленно протер его ладонью, заостряя внимание на собственном отражении.

Каждый раз, смотря на себя в зеркало, Малфой видел там уверенного и все контролирующего парня. При его появлении все в коридоре расступались по сторонам, не смея даже смотреть в сторону группки Слизеринцев. Ему нравилось это чувство.

Ему нравилось.

Он был выше всех.

Он стоял над другими.

Он был уверен в себе.

Он контролировал.

Он не боялся.

Это было недавно.

Все это было недавно.

Ведь так?

Он продолжал смотреть, практически не моргая.

Он пытался вспомнить.

Ведь все это, действительно было недавно?

Вранье.

Наглый самообман.

Все это чертов самообман!

Просто херов самообман.

Только это теперь было в жизни Драко постоянным.

Этот мерзкий самообман.

Им он питался.

Им он дышал.

Да весь он состоял из сплошного самообмана.

Раньше он нравился себе.

Теперь ему было мерзко.

Мерзко осознавать, что из отражения в зеркале на него взирает обычный мальчишка, внутренности которого желают собраться в единый комок от того, что им становится слишком тесно внутри.

От всей этой злости, ярости и ненависти к окружающему миру.

К самому себе.

Драко не осознал, что уже давно вцепился в края раковины и практически вплотную приблизился к зеркалу, чтобы лучше видеть.

Он был уверен в себе.

Ведь это было недавно?

Херня, все это было сто миллионов лет назад, и Малфою уже с трудом удается вспоминать то время.

Оно как будто исчезло.

Все испарилось.

Будто вся прошлая жизнь с уверенным и крутым Малфоем ему всего лишь приснилась.

Ему хотелось кричать.

Кричать так громко, насколько это вообще возможно.

Кричать от всего того, что так сильно раздирает его изнутри.

Кричать от того, в кого он превратился.

Во что он превратился.

Стены начинали сжиматься и давить на Драко.

Он с силой оттолкнулся от раковины, наконец, отрывая взгляд от собственного отражения в котором был НЕ ОН.

Надо было свалить отсюда прежде, чем сокурсники вернутся с ужина.

Хотелось разгромить все, что встречалось на пути. Особенно эти ящики дурацкого комода, которые заедали в самый нужный момент.

Но надо было контролировать все свои эмоции и действия.

Да, это было трудно.

Но ведь он был Драко Малфоем. А значит, должен вести себя соответствующе. Он и так уже позволил себе слишком многое.

Застегнув рубашку на все пуговицы, свитер Драко уже натягивал на себя спускаясь в гостиную, которая начинала наполняться учениками.

Пора было уходить.

Он не знал, куда.

Просто идти.

Малфой летел вперед не разбирая лиц, и даже не стараясь этого делать.

Из состояния полного хаоса его вывел лишь мерзкий и сиплый голос, который явно обращался к Драко.

- Эй, смотри куда прешь, Малфой.

Обернувшись, парень понял, что перед ним стоят его «любимые» люди всей этой гигантской Планеты.

Уизли, чья рожа была похожа на некое существо, которое вот-вот стошнит, выступил вперед, неуклюже потирая плечо. А, значит, это в него Драко врезался парой секунд ранее на полной скорости, пересекая холл.

Рядом топтался Поттер, рассматривая Малфоя во все свои четыре глаза. А вместе с ним было еще одно рыжее недоразумение, чьего имени Драко даже и под пытками бы не вспомнил.

- А ты пожалуйся мамочке. Может хоть тогда она обратит на тебя свое внимание, - выплюнул Малфой ему в лицо и, развернувшись, продолжил идти, даже не желая дожидаться ответа.

Он вышел на улицу, набирая полную грудь воздуха. Но это не помогло.

Хотелось идти.

Хотелось прямо сейчас уехать с этой поганой школы и больше никогда ее не видеть.

Лучше бы ее не восстанавливали после войны. Лучше бы она погрязла в собственных руинах.

Лучше бы ее вообще никогда не существовало.

Малфой двинулся вперед, засовывая руки в карманы брюк. На улице было прохладно, даже в теплом свитере, который был на нем надет.

Ноги сами подвели парня к тому самому мосту, где он когда-то стоял один. Пока и там не появилась эта противная девка.