1. Just one day (1/2)

Это не просто совпадение.

Просто, просто я чувствую это.//

Возможно, это провидение вселенной,

Просто так и должно было случиться.</p>

© BTS — Serendipity</p>

Сквозь прикрытые жалюзи льется полосатый желто-оранжевый солнечный свет, причудливо смешиваясь с холодным электрическим освещением ламп дневного света, которые горят в ординаторской практически круглосуточно. Ибо опускается на диванчик, устало выдыхая и прикрывая глаза, правда всего на пару минут. Из коридора доносятся объявления по громкой связи, типичный больничный шум и чей-то разговор (кто-то из пациентов явно остановился возле самой двери, чтобы поговорить). Ибо это не мешает — он слишком устал, чтобы сейчас реагировать хоть на какие-то раздражители.

Дверь в ординаторскую открывается, впускает кого-то внутрь и вновь закрывается. Ибо и ухом не ведет.

— Спишь? — осторожно спрашивает Чжао Лиин, следом слышится щелчок электрического чайника.

— М-м, — неопределенно хмыкает Ибо. Открыть рот сейчас — излишняя трата энергии, а коллега и по совместительству подруга и так поймет, что Ван Ибо в состоянии анабиоза, и лучше бы к нему не приставать.

— Я думала, у тебя самолет, — будто невзначай напоминает женщина. Шум нагревающегося чайника усиливается, почти перекрывая быстрый говор пациентов за дверью.

— Так и есть, — Ибо почти не шевелит губами, потому получается не слишком разборчиво, однако Лиин знает его с университета, и они столько раз вместе засыпали над книжками, что подобное мычание-стенание вполне может перевести на нормальный язык.

— Не опоздаешь? — все же не отстает женщина. Открывает полочку, отвинчивает с банки с кофе крышку. Ибо приоткрывает один глаз и наблюдает за действиями коллеги. Кофе хочется. А еще курить.

— Не опоздаю, — говорит он. Зевает, потягивается. — Есть сигареты?

— Были где-то, — Лиин кивает головой в сторону своей сумочки. — Кофе будешь?

— Да, — борется с очередным зевком Ван Ибо. — А то я по дороге точно вырублюсь. Будет меня таксист тащить до самолета.

— О… Зная твою бесстыжую натуру, с тебя станется, — фыркает Лиин, но вторую чашку все же достает. — Видел, утвердили новый формулярный перечень?

— Слышал, но еще не успел проглядеть. Поменялось там что? — Ибо трясет головой, чтобы проснуться окончательно, взъерошивает и без того пушащиеся волосы на макушке, тянется к сумке подруги, выуживая оттуда упаковку тонких сигарет.

— Не особо, — Лиин складывает руки на груди, пытаясь припомнить критические замечания. — А ну да. Понизили норму потребления наркотиков, зато на витамины повысили.

Женщина невесело фыркает, наблюдая, как из носика чайника тоненькой струйкой начинает подниматься пар.

— О! Вы умираете от боли, вот вам аскорбинка, — хмыкает Ибо, разочарованно качая головой. — Так они себе это представляют?

Чайник разражается согласным бульканьем. Лиин неопределенно пожимает плечами и подхватывает чайник за ручку. В чашки льется кипяток, моментально окрашивающийся коричневым при соприкосновении с быстро растворимым порошком. По ординаторской волнами расходится аромат дешевого суррогата, гордо именуемого кофе. Женщина плескает в свою чашку пастеризованное молоко из холодильника, в чашку Ибо всыпает две ложки сахара.

Через секунду кофе уже стоит перед Ван Ибо, а Лиин опускается на диванчик рядом, делает глоточек, морщится. Она делает так каждый раз, когда пьет местный напиток богов. Ибо уже три года предлагает купить сюда кофемашину, однако его идея отчего-то не находит отклика у коллег.

Ибо выуживает из белой упаковки с изображением лотоса две тонкие трубочки, задумывается на секунду и берет еще одну.

— От скромности не умрешь, — хмыкает женщина наблюдая за грабежом.

— Мои кончились, — пожимает плечами Ибо и берет чашку, принюхивается, а потом все же отпивает. — Ох, мерзость.

— Сам бы готовил себе не мерзость, — отмахивается Лиин. — Собирайся уже. Исюань будет с минуты на минуту.

Ибо в ответ бросает взгляд на часы на запястье, кивает и делает еще два глотка. У него еще два с лишним часа до посадки, а на мотоцикле вечерний час пик не страшен, но лучше приехать раньше, чем опоздать. Ван Ибо терпеть не может опаздывать.

Он переодевается из больничной формы в уличную одежду, пока Чжао Лиин пролистывает историю болезни одной рукой, второй все еще держа чашку.

— Удачи на конференции, — женщина бросает на коллегу быстрый взгляд. — Поправь воротник, завернулся.

— Спасибо, сестренка. Увидимся, — отзывается Ибо, подхватывает с тумбочки свой шлем и направляется на выход.

На ресепшене Ибо замечает мужчину, о чем-то спорящего с медсестрой. Пока Ван Ибо размышляет о том, должен ли он вмешаться, У Синь, та самая медсестра, замечает его и радостно всплескивает руками.

— Доктор Ван! Я думала, вы уже ушли! Мне передали, что вы сегодня уйдете раньше! А вы еще тут, какая удача! Этот господин искал именно вас!

Ибо хмурится, у него не так много времени.

— Здесь не должно быть посторонних, — прохладно говорит Ибо, разглядывая мужчину, успевшего повернуться к нему лицом.

— Он не посторонний, — шепчет медсестра так, что ее слышит едва ли не все отделение. — Он из полиции.

Ибо в замешательстве переводит взгляд с медсестры на полицейского и обратно, упорно пытаясь понять, что могло привести полицию в онкологическое отделение больницы. К тому же конкретно по его душу.