Глава 1: в пустой столовой под луной (1/2)

Сейчас была поздняя ночь, лунный свет проникал в здание через небольшие витражные окна. Тихие шажки отдавались кратким эхом в длинных пустых коридорах. Волноваться, что кто-то услышит не было смысла: в 2 часа ночи все уже давно спят и видят десятый сон.

Но кое-кому не спится

Маленький на вид человечек бежал всё дальше по коридору, желая как можно скорее скрыться во тьме ночи. И вот перед ним показались заветные двери школьной столовой. Сейчас там, естественно, не было ни бурчащих уборщиц, ни злобных поварих. Только тишина и свет полной луны.

Маленькая фигурка уселась за самый отдалённый стол в помещении, что был ближе к окну. Его короткие фиолетовые волосы немного блестели в свете земного спутника. Могло показаться, что этот человек просто очень долго не мыл голову, но это было не так, и его волосы и вправду чуть чуть блестели.

Однако, самому человечку было сейчас всё равно где что блестит. Он пришёл сюда не за этим, а за уединением. За тем, что тут его никто не услышит и не потревожит.

Подумав об это, он заплакал. Тихо, как плачут обиженные, на кого-то или кем-то, дети. Слёзы, похожие на крошечные алмазы, капали на стол, лились горячим ручьём по щекам из ярко фиолетовых глаз. Они оставляли мокрые следы на белой ночной рубашке. Он продолжал плакать, уткнувшись носом в холодные бледные ладони. Казалось, будь его воля, так бы и проплакал всю ночь.

Мда-а, некогда постоянно бодрый и порой надоедливый Кокичи Ома сейчас казался таким хрупким и беззащитным. На столько, на сколько это было возможно.

Хотелось бы ему думать, что его никто не видит и не слышит. Но он понял, что сегодня судьба не на его стороне, потому что только сейчас он заметил на себе взгляд серых глаз, что смотрели на него из самого дальнего угла столовой.

Кокичи как током ударило. Он уже понял, что нежданный гость всё видел и всё слышал. Но всё же было решено предпринять попытку оправдаться или уйти от ответа

Обладатель тех самых глаз медленно и осторожно, будто боясь спугнуть, подошёл к столу за которым сидела маленькая фигурка.

—”Какого хрена? Откуда он здесь взялся?—Оме сейчас хотелось лишь одного: провалиться под землю и никогда больше не возвращаться сюда. Скрыться в самой глуши Японии, там, где его не найдут. Никогда. Ведь надо же было ему, Абсолютному Верховному лидеру и лжецу выставить себя сейчас как какого-то труса и неженку, что плачет по ночам в столовке!

—Ты чего здесь делаешь?—Спросил гость. Ответа не последовало. Естественно, ему никто ничего говорить не собирался—Думаешь, что если будешь меня игнорировать, то я уйду? Я буду сидеть здесь хоть до утра пока не ответишь!

Кокичи понимал, что не может молчать вечно, ведь так всё становилось ещё подозрительный. Хотя, что уж тут скрывать, он также понимал, что скрывать уже нечего. Но, несмотря на все очевидные факты, Кокичи решил врать до последнего.

—Ты так и будешь молчать?—Собеседник явно не собирался бросать попытки выбить хоть какой-нибудь ответ.

—М? А, это ты, Сайхара-чан. Ни-ши-ши, не хорошо пугать людей своим присутствием! И вообще, что *ты* тут делаешь?—Конечно же это была жалкая попытка перевести тему разговора, однако голос предательски дрожал. Хоть слёзы были стёрты, лицо всё ещё было красное и опухшее, а мокрые следы на столе и одежде были очень даже заметные.

Естественно это не ускользнуло от взора Сайхары. Всё таки, не зря он Абсолютный детектив. Он стал замечать мелкие вещи и детали уже по привычке. Хотя, чтобы понять, что произошло, никакие детали были не нужны.

—Я.. Я просто.. проснулся посреди ночи... и услышал, как кто-то вышел из комнаты и.. я решил последовать за тобой. Так стоп, я вообще про другое говорил!—Тут Шуичи понял, что говорит совершенно про другое и что попытка Кокичи перевести тему разговора всё же удалась, а он даже не заметил—Я задал тебе вопрос, так соизволь ответить на него—взгляд Шуичи перешёл на лицо Омы—Ты.. плакал, нет?

—Хммм—протянул Кокичи —Ну что ж, давай по порядку. Во-первых, ни-ши-ши, Сайхара-чан, следить за людьми очень, *очень* неприлично, как ты вообще до такого додумался. Во-вторых, в связи с тем, что ты *тайно проследил* за мной, я не буду тебе отвечать ни на какие твои вопросы, ни в коем случае! И в-третьих: я не плакал!—Он стал говорить на повышенном тоне—Как твой жалкий мозг вообще мог додуматься до *такого*!? Я, Абсолютный верховный лидер, Кокичи Ома, просто придумываю новые поручения для своей организации! Я просто. Занимаюсь. Важными делами. Ночью. Потому что днём нету времени. Понял?!—Последнюю фразу он говорил быстро, но выдерживая долгие паузы между одним-двумя словами.

После этой гневной тирады Кокичи отдышался и ещё раз изрёк, но уже тише и спокойней:

—Понял?..

—Понял, понял—ответил Шуичи —но всё же, почему...

Его резко перебили:

—Так, Сайхара-чан, опять ты за своё.Тебе не кажется, что это не твоё дело? Ни-ши-ши, Сайхара-чан, не хорошо лезть туда, куда не просят!

Тут Шуичи стало стыдно. Может, и вправду, не стоило лезть не в своё дело? Может, стоило просто остаться в комнате и не идти за этим фиолетоволосым парнем? Шуичи решил извиниться, но его снова перебили.

—Нет, не нужно извиняться, я всё равно тебя не слушаю и не буду слушать.

Меньше всего на свете Сайхаре сейчас хотелось сидеть и смотреть на этого маленького демона с фиолетовыми глазами и надутыми щеками. У него никак не получалось извиниться, потому что его перебивали на полуслове как-то по типу: ”А а а, я же сказал , что не хочу с тобой разговаривать, ты меня слышал?”

Так прошло минут десять, пока самому Кокичи не надоело. Вдруг, ни с того ни с сего он выпалил то, чего Шуичи меньше всего ожидал:

—Ты что, даже не попытаешься извиниться? Ни-ши-ши, Сайхара-чан, это очень грубо с твоей стороны!

Сам Шуичи просто потерял дар речи от такой наглости. Сначала сам не хочет извинения принимать, а потом говорит, что он, Сайхара, эгоист! Нет, ну это уже предел.

Сайхара попытался развернуть этого маленького демона к себе, но тот усердно сопротивлялся: отбивался, пищал, царапался, даже кусался, угрожал, что сейчас закричит и всех разбудит, а потом скажет, что его хотели убить. В итоге Шуичи отбросил попытки хоть как-то наладить контакт.