Часть 5 What good am I?/Стефан (1/2)

Стефан вздрогнул от звука хлопнувшей двери. Как он раньше не понял, что происходит с его любимым учеником? Настроение в последние месяцы у того, как у беременной барышни, скакало от всеобъемлющей любви до траура по собственной жизни. Сегодня проходимец Джонни сделал ему своеобразный комплимент. Джонни! Денису! Комплимент!!! Без всякого подвоха и неприличных мыслей! Стефан хорошо знал своего американского друга. Проницательный, наблюдательный, умный Джонни любил играть роль самовлюбленной недалекой звезды. Noblesse oblige (Положение обязывает). На деле Джонни видел людей почти насквозь, может поэтому и любил больше собак.

Стефан знал за собой малосимпатичную черту. В общем-то, как посмотреть, он сам считал ее за благо. Ламбьель влюблялся по нескольку раз на дню – в солнечный луч, в картину в холле отеля, в официантку в соседнем кафе; не всегда, но часто в Хавьера Фернандеса. И если солнце, живопись и даже официантка были к нему весьма благосклонны, то Хави держал давнюю плотную оборону, вялотекущую, но не сдающую первоначально обозначенных позиций ни на миллиметр.

Как-то Стеф пошел ва-банк. Года два потом сильно жалел: сначала сам объект его чувств презрительно поджал губы, а потом еще и Юдзуру чуть не уничтожил своим фирменным взглядом. Но когда Ламбьеля это останавливало! Aimer c’est avant tout prendre un risque (Любить - это прежде всего рисковать). Он пожизненно ждал чего-то прекрасного – то ли лета, то ли Чемпионата мира, то ли этой самой любви. Но с последним у него выходило плохо. Влюбляться он влюблялся, страстно и безудержно. Но вот любить… Любить… Похоже, ему не дано… Совсем… Хотя…

Нет, все-таки надо поговорить с Денисом. Этот паразит выкинул такое, что душевное состояние Стефана перевернулось с ног на голову и так пять раз подряд. Il ne faut pas jouer avec le feu (Не следует играть с огнем).

А хорошо у них все-таки здесь… Хотя их милая дружеская компания прекрасно помнит то потрясение десятилетней давности. Как им до сих пор удалось сохранить это в тайне удивительно. Тогда они до смертельного ужаса перепугались за Юзу, и вот на тебе - то же место, почти те же люди и почему-то за мальчишку опять не по себе. Стефан Юдзуру любил, но всегда считал его слишком сдержанным. Как будто под очаровательной стильной оболочкой кусок льда. Сколько раз он говорил ему: «Отпусти себя! Ну сотвори ты безумный поступок! Десять тысяч раз сказанное «я скучаю» не стоит одного «я купил билет к тебе» . Ayant risqué une fois-on peut rester heureux toute la vie (Однажды рискнув — можно остаться счастливым на всю жизнь). Но Юдзуру, такой с первого взгляда искренний и открытый, за только ему понятные границы не выходил. Вроде, задашь вопрос – ответит, но или ничего на самом деле и не скажет, или запутает всех так, что вообще забудешь, что спрашивал. Иногда Стефану даже казалось, что он немного издевается над любопытствующими. А может мысли в его непростой голове скачут и в итоге противоречат друг другу. Он славный мальчик, но холодный. Возможно, именно к Стефу после той ситуации с Хавьером. Действительно очень неловко получилось. Ханю долго распинался за честь родной публики, но молнии взглядом метал такие, что и дураку ясно, что не только японских зрителей достоинство было задето. L'amitié est une preuve de l'amour (Иногда настоящая дружба может стать доказательством настоящей любви).

Да какое ему дело сейчас до Юзу, со своей бы проблемой разобраться. Проблема вздыхает так, что доведет своего уже не молодого тренера до кардиореанимации скоро. Эх, прежние невинные вечера… Они часто смотрели программы Фернандеса. Стефан отчаянно держал себя в профессиональных рамках во всех смыслах ко всем объектам.

- Смотри! Смотри, как надо превращать свои недостатки в достоинства. Здесь добавь движения и томности во взгляд и… одна десятая твоя!

- Стеф?

- А?

- А Хави красивый, да?

- Что за вопрос?! Вернись к фигурному катанию!

Ревность? Но чья? Кого к кому?