Глава 7. Печатными страницами. (1/2)

— Ты падший…

Я завороженно смотрела на его чёрные крылья и пыталась понять, что мне делать дальше. Если до этого всё казалось мне таким несерьёзным, то сейчас я поняла, что действительно влипла. Заключила сделку с падшим, причём не простым падшим из разряда «пьяница», «мелкий воришка» или что-то пободное. Нет, его крылья… Такие я видела только на картинках той самой книги, в которой чёрным по белому написано, что я должна избегать таких и бояться больше самой смерти, потому что по сравнению с ними смерть кажется каким-то благословением.

— Не это ожидала увидеть, да? — с какой-то странной усмешкой спросил он.

Только вот я не могла даже заставить себя сказать что-то. Могу поспорить, что я выглядела очень жалко, но мне плевать. Я просто хотела узнать, в порядке ли он, а взамен на моё глупое любопытство заключила с ним сделку, из-за которой буду обязана каждую ночь приходить к нему.

— Уголёк? — не понимая, что делаю, я поднялась с грязного пыльного пола и трусливыми мелкими шажками подошла к нему. Я никогда не встречала падших, потому что мои белоснежные крылья всегда были гарантом того, что я защищена: другая школа, не такая, в которую ходят обладатели голубых крыльев, личный водитель, места мероприятий, где уж точно нельзя пересечься с падшими. Или же я так думала, до того самого момента, пока не встретилась с ним. На мгновение мне показалось, что я не дышу. Лёгкие горели так, словно я пробежала целый марафон… Дрожащей рукой я потянулась к его спине и уже ждала, что он разозлится или начнёт кричать на меня, но он молчал. Я заметила, как он напрягся, но смирно стоял ко мне спиной.

— Твои крылья такие чёрные… Как мои волосы, — практически невесомым касанием я ощутила на своей руке температуру его кожи и быстро одёрнула её, за что-то испугавшись. Но он всё стоял и глубоко дышал, слегка повернув ко мне голову. Сейчас я как никогда раньше могла разглядеть его профиль, пусть и при таком тусклом свете. Должна признаться, он действительно красивый.

— Но то, что твои волосы чёрные, не означает, что ты падшая, — эти слова заставили меня посмотреть на его волосы. Только сейчас я заметила, что они не были чёрными, как у меня или других падших. Они были светлыми, как у всех мирных. И его глаза… Даже при таком свете я могла с лёгкостью сказать, что они голубые. Это окончательно выбило меня, и я отшатнулась от парня, не понимая, как такое вообще возможно.

— Но почему… Как… — в моей голове мысленно всплывали образы с картинок книги, где рассказано буквально всё и про мирных, и про падших, но там не было ничего подобного. Есть чёткие границы, рамки, правила, и за эти границы заступать нельзя. Это просто невозможно. Хотя я и сама не понимала, почему родилась с чёрными волосами, в то время как должна была родиться с такими светлыми, насколько это вообще возможно. Но если со своим цветом волос я уже давно смирилась, то к такому ещё готова не была. Для меня падшие всегда были чёрноволосыми, с тёмными глазами, мрачные люди, которые существуют в тени. Они будто составляют с тенью одно целое.

— Думаю, тебе пора домой. В конце концов скоро начнёт светать, а мне нельзя находиться на людях при свете солнца.

— Но…

— Уголёк, ты уже увидела достаточно, — он с усмешкой сказал это и, надев обратно свою чёрную накидку, взял меня за руку, потащив в сторону выхода. Я уже перестала сопротивляться, потому что, как бы смешно не звучало, привыкла к этому. Привыкла к его отношению ко мне. Но сейчас я шла, словно покорная кукла, потому что из головы никак не выходили мысли о цвете его крыльев, волос, глаз. Меня будто перевернули с ног на голову и заставили плясать чечётку на раскалённых углях. Такое же ощущение…

Я не замечала, как и куда мы шли. Кажется, пару раз в глазах мелькали огоньки и большие дома. Мы уже вступили в район розовокрылых. Ещё немного и он снова уйдёт, оставив меня наедине с огромной кучей вопросов, с которыми мне предстоит самостоятельно разбираться, ибо он, конечно, ни на один не ответит. Я даже не пыталась спросить, потому что это совершенно бесполезно, но решила днём наведаться в городскую библиотеку и поискать что-нибудь про падших со светлыми волосами там.

— Уголёк, — перед глазами резко предстало лицо парня, а я от неожиданности отшатнулась от него и наткнулась на камешек, из-за которого стремительно начала падать. Я бы обязательно «одарила» объятиями холодную, покрытую тонким слоем снега дорогу, если бы он не схватил меня за талию и не поставил на место, убедившись, что я больше не падаю.

— Прости пожалуйста, — неловко сказала я, понимая, что его руки всё ещё на моей талии.

— Мне нужно идти, но я буду ждать тебя ночью, уголёк, — он напоследок посмотрел мне прямо в глаза, а потом развернулся и спокойно направился в ту сторону, откуда мы, кажется, пришли.

— Меня, вообще-то, Джульетта зовут, — недовольно сказала я, даже не надеясь, что он услышит.

— Я знаю, уголёк… А я Йен, — он даже не обернулся, но, могу поспорить, он знает и чувствует, что я покраснела. Именно поэтому я поспешила поскорее вернуться домой, в свою комнату, и просто лечь спать, чтобы ещё больше не мучить себя мыслями о нём и о том, что произошло.

***</p>

— Какая же ты всё-таки соня, — резкая боль в глазах заставила меня с головой укрыться под одеяло и недовольно завыть. — Твоя мама скоро съест меня за то, что я не могу разбудить тебя и заставить помогать ей. Я бы не трогала тебя, милая, если бы это не было так важно для неё.

Тёплая рука, к которой я уже давно привыкла, прикоснулась к моей щеке, а я невольно улыбнулась, понимая, что наконец согрелась, и мои руки и ноги больше не похожи на ледышки. Как бы сильно мне не хотелось поваляться в кровати ещё пару часиков, я просто не могла подставить Эмму, которая и так постоянно делает для меня очень многое, поэтому кое-как встала с невероятно мягкой кровати и направилась в ванную, по пути проклиная всё за то, что я не выспалась.

Уже через каких-то жалких полчаса я была более-менее похожа на человека, поэтому решила всё же спуститься вниз, чтобы помелькать перед глазами у мамы, которая наверняка думает, что я до сих пор валяюсь в постели. Женщина в как всегда идеально выглаженном костюме сидела на кожаном диванчике и листала какие-то бумаги и журналы, в свободной руке держа кружку чая. «Нет настроения» — подумала я, когда увидела её хмурое лицо, поэтому натянула самую дружелюбную улыбку, на которую только способна, и приземлилась рядом с ней.

— Джульетта, я всё понимаю, но это уже слишком. Ты прекрасно знаешь, как для меня важен этот бал, и совершенно не хочешь помочь.

— Мам, я хочу помочь и помогаю, правда. Я просмотрела все варианты платьев, которые ты мне дала, но это всё не то, а мне самой ты не разрешаешь найти то, что я считаю подходящим.

— Хорошо, давай сделаем так: ты покажешь мне варианты, которые тебе нравятся, но взамен помиришься с Джонатаном.

— Маам, — простонала я, понимая, что уже не отвертеться.

— Я понимаю, что он гадко поступил, Джульетта, но ты ведь знаешь, что это важно. Да и может он объяснит тебе всё, вдруг ты не так поняла.

— Ладно. Но эскизы платьев за мной! И вообще все украшения я беру на себя.

Женщина закатила глаза, но я лишь победно улыбнулась, хоть и понимала, что дальше меня ждёт не самое приятное, что может быть. Неуверенными действиями я нашла в телефоне контакт Джона, рядом с именем которого я уже давно убрала сердечко, и несколько раз переписывала сообщение, пока не поняла, как глупо это всё выглядит со стороны, поэтому написала простое: «Через час в центральной библиотеке, но я не расстроюсь, если ты не придёшь.»