Глава 3. Ненависть вперемешку с персиковым чаем. (2/2)

— Почему ты спала с открытым окном? — недовольно спросила мама, прижимая меня к себе.

— Я не знаю. Кажется, открыла его случайно, потому что было жарко, — конечно, про этого странного парня я сказать не могла, хотя не переставала думать о нём.

— Жарко?! Джульетта, на дворе зима, а тебе стало…

— Перестань её терроризировать, Мария, — в комнату зашёл папа и потрепал мои волосы, а я выдохнула с облегчением, понимая, что сейчас мой кошмар закончится. — Но ты действительно должна была подумать, милая.

Я уже сбилась со счёта, сколько раз я закатила глаза. Практически каждый человек, который обитает в этом доме, удосужился поинтересоваться у меня, что случилось и почему это я вдруг спала с открытым нараспашку окном. Когда мне это порядком поднадоело, я просто закрылась от всех в своей комнате и уставилась в потолок. «А мне ведь придётся идти к нему ночью» — пронеслось в моей голове, и больше эта мысль меня не покидала. Какими бы тёмными не были мои волосы, перед родителями я чиста. За свои шестнадцать лет я ни разу не сбегала из дома и даже не прогуливала школу, а теперь мне придётся одним жестом перечеркнуть всю мою порядочность и ответственность и как-то выбраться из дома, пока все будут мирно спать.

К счастью, вперемешку с мыслями о предстоящей ночи, меня нагрузили и кое-чем другим — весенним балом, который является ежегодным традиционным мероприятием для обладателей белоснежных крыльев и некоторых персон с крыльями розоватых оттенков, что могут себе позволить присутствовать там. Каждый год ответственность за организацию бала берёт на себя один из домов богатого района, и как назло, сейчас наша очередь. Я даже не представляю, может ли что-то быть хуже этого, но выбора у меня нет.

— И как ты себе это представляешь? — хриплым голосом спросила я у мамы, которая что-то искала в своём планшете.

— Я думаю, это должно быть что-то грандиозное, потому что говорят, весна в этом году будет прекрасной. Девушки и женщины в пышных белых платьях, молодые люди в смокингах, медленные танцы, дорогое вино и шампанское…

— Мам, стой, остановись, пожалуйста, — я кое-как смогла перекричать эту озабоченную женщину, и та уставилась на меня непонимающим взглядом. — Это не день рождения президента или ещё что-то подобное, понимаешь? Это праздник весны, а значит, всё должно быть нежно. Я думаю, мы можем взять в пример распускающийся цветок, зелень листьев и птиц, которые только-только возвращаются с тёплых краёв. И тебе не кажется, что пышные белые платья это немного чересчур?

— О, милая, как же много всего ты не понимаешь. Весенний бал — это не та нежность, о которой ты мне твердишь. Это способ выразить себя, показать всё, что есть в тебе. Помнишь, что было в прошлом году? — Эмма подавила смешок и поставила на стол маленький чайничек с двумя аккуратными кружками.

— О да, помню… Мистер Эдстоун до сих пор косится на меня и обходит за километр.

— Ты уронила его прямо в торт! — мама подняла бровь и сделала глоток.

— Он сам толкнул меня, а я рефлекторно схватила его, чтобы не упасть.

— В итоге упал он, — с этой женщиной бесполезно спорить, поэтому я решила заняться более приятным делом — чаем. Эмма, как никто другой, умеет заваривать такой чай, от которого у меня мурашки по всему телу. И вдруг внезапно в моей голове что-то щёлкнуло.

— Мам! — от моего громкого голоса она дёрнулась и строго посмотрела на меня. — А что, если тематикой нашего бала будет чай?

По её глазам можно было всё понять, поэтому я просто запихнула свою идею куда-подальше и продолжила наслаждаться нотками жасмина и персика. Всё-таки даже несмотря на то, что бал должна организовать вся наша семья, идея будет принадлежать только маме, поэтому мне можно просто расслабиться и делать всё, что она прикажет.

— Ты, наверное, устала, — женщина заботливо потрогала мой лоб и попросила Эмму помочь мне приготовиться ко сну. И даже несмотря на мои жалкие попытки сказать ей, что мне уже шестнадцать и я вполне в состоянии сделать всё сама, Эмма всё же пошла со мной, потому что эту женщину невозможно переубедить.

— Почему она никогда меня не слушает?! — воскликнула я, плюхнувшись на кровать как сарделина.

— Потому что она думает, что ты ещё маленькая, — светловолосая хихикнула и протянула мне сироп, который должен хоть немного облегчить мои страдания.

— Ты тоже так считаешь?

— О, конечно. Для меня ты всегда будешь маленькой вредной Джульеттой, — после этих слов я взяла подушку, приготовившись мстить, но в это же мгновение Эмма скрылась за дверьми комнаты, оставив меня одну. «12:48» — посмотрела я на часы и начала проклинать их за то, что они не могут идти медленнее. Весь день я была занята, и эта предстоящая встреча с загадочным парнем беспокоила меня не так сильно, как сейчас, когда до неё остались считанные часы. Или уже вернее сказать считанный час.

— Ох, Люси, — сказала я своему плюшевому зайцу, прижимая его к себе.

Кажется, я совершенно потерялась во времени, потому что когда в следующий раз взглянула на часы, было уже 1:51. «Вот же чёрт!» — про себя выругалась я и подлетела к шкафу. Может, на улице всего первый месяц зимы, но тем не менее это не значит, что я могу спокойно разгуливать там в лёгкой футболочке и шортах от пижамы. Но времени особо прихорашиваться нет, поэтому я взяла первый свитер и джинсы, что попались мне под руку. Остаётся надеяться лишь на своё пальто, которое, в лучшем случае, сможет хоть немного согреть меня.

— Если я не вернусь через несколько часов, буди родителей, — вновь сказала я своей игрушке и осторожно открыла дверь, ведущую к лестнице на задний двор. Всё внутри сжалось в один комочек, ноги и руки тряслись… Пришлось сделать не один глубокий вдох, чтобы хоть немного справиться с этим.

Шаг за шагом, и я уже оказалась прямиком на земле, усыпанной небольшим слоем снега. Осталось только выйти за пределы дома. Скрипучая дверь, как мне казалось, разбудит весь район, но и это обошлось, поэтому я чуть ли не бегом шла подальше от дома, чтобы меня никто не увидел. Хорошо, что наш район достаточно освещён фонарями, потому что я, глупая, не подумала о том, чтобы взять с собой телефон. И всё шло вполне неплохо, пока освещение постепенно перестало сходить на нет, а улица, на которой располагаются дома богатых, заканчивалась. Я уже даже подумала, что он пошутил надо мной, и я могу спокойно возвращаться домой, как вдруг голос за моей спиной заставил меня вздрогнуть.

— Ты пришла, уголёк.