Глава 2. Чернее ночи и ярче солнечного дня. (1/2)

— Эй, уголёк, — окликнул меня незнакомый низкий голос.

Я старалась убедить себя в том, что обращались не ко мне, но это было крайне глупо, потому что адекватные мирные не высовываются на улицу в вечернее и ночное время, во время падших, и сейчас на этой пустой улице была только я и обладатель этого чарующего низкого голоса с лёгкой хрипотцой.

— Неужто ты испугалась, а?

Голос продолжал издеваться надо мной, но как бы я не старалась высмотреть кого-то в потёмках, у меня ничего не получалось. Это ужасно… Я чувствовала себя кроликом в клетке, вокруг которого медленно и грациозно ходит голодный волк, что вот-вот вцепится в шею.

— Извините, мне нужно идти, — на большее меня не хватило. Я даже не знаю, что стоит говорить в таких ситуациях, поэтому просто быстрым шагом направилась в сторону дома, стараясь не смотреть по сторонам. В новостях довольно часто мелькают фотографии убитых или изнасилованных детей, а я хочу жить…

— Ну стой же ты, — насмешливый голос всё приближался, а я лишь ускоряла шаг, укутываясь в любимую куртку.

Я быстро перебирала ногами, шмыгая носом от боли в грудной клетке и жуткого страха, как вдруг передо мной возникла огромная фигура, в которую я благополучно врезалась, потому что всё время шла с опущенным взглядом.

— Ну вот ты и попалась, — почти смеясь, сказал голос.

Я отпрыгнула от него, как ошпаренная, и в эту же секунду он вышел на свет. Огромная луна освещала город, но я решила пойти по дороге, где, была уверена, точно никого не встречу. Дома в этом районе стоят почти вплотную, поэтому и лунный свет сюда практически не проникает. Одинокий лучик света, пробившийся между двумя домами, сейчас освещал крепкую мужскую фигуру. Он был одет в чёрный плащ, а лица его не было видно из-за большого капюшона.

— Не трогайте меня, пожалуйста. Я хочу уйти…

— Ну куда же ты, глупая? Это твоя работа, а я хочу, чтобы ты поработала для меня, — холодная рука легла на моё бедро и поползла выше, под коротенькое платье.

От страха я вскрикнула и наугад, не разбирая ничего в темноте, влепила нахалу пощёчину, после чего сразу же раздалось тихое «Ш-ш». Рука мгновенно перестала изучать моё тело, а я, воспользовавшись этим моментом, быстро развернулась в противоположную сторону и уже надеялась прошмыгнуть мимо фигуры в чёрном плаще, как вдруг меня схватили за руку и рывком вернули на место.

— Знаешь, а я немного ошибся, вежливо назвав тебя ночной бабочкой. Ты самая настоящая шлюха… — холодная рука легла на мою шею, а мои глаза уже немного привыкли к темноте, поэтому я смогла разглядеть его мерзкую улыбку.

— Пожалуйста, отпустите меня! — я изо всех сил пыталась вырваться, кричала, пока второй рукой мне не заткнули рот… Надежда на то, что я мирно и спокойно дойду до дома, уже начала покидать меня, но где-то вдали послышался голос: «Джульетта! Джульетта, где ты?»

Сильные руки отпустили меня, а я решила не медлить и со всех сил побежала домой. «Только не оборачивайся!» — говорила я сама себе, чувствуя, как горят мои лёгкие.

Дома сменялись один за другим, а я всё бежала, не позволяя себе обернуться. Со мной никогда такого не было, и я даже не допускала мысли, что могло. Меня с самых ранних лет убеждали, что если я родилась у богачей, то со мной ничего не может случиться. Видимо, они ошиблись, потому что если бы не этот голос, который, можно сказать, спас меня, я бы уже лежала где-нибудь в кустах с разорванным платьем и совершенно без сил.

Распахнув дверь дома, я даже не подумала о том, что могу разбудить родителей и прислуг, и просто бегом поднялась в свою комнату, закрыв дверь на замок. Только сейчас я почувствовала, как дрожит моё тело. Ноги подкосились, и я сползла по стенке на пол, хватаясь руками за свои волосы. Все шестнадцать лет я жила с уверенностью, что со мной никогда не случится ничего плохого, но в один вечер мне разбили сердце и чуть не изнасиловали.

— Он назвал меня шлюхой… — я посмотрела на пряди своих чёрных волос и поняла, почему он подумал, что я падшая, что я — ночная бабочка… Чёртовы волосы! Я уже поднялась с пола и взяла в руки ножницы, что лежали в шкафчике под столом, как вдруг в дверь постучались, а родной голос обеспокоенно спросил:

— Джульетта, милая, что случилось?

Я кинула взгляд на ножницы, потом на дверь, и, тяжело вздохнув, положила металлический предмет на место. Дверь открывать не хотелось, как и разговаривать с кем-либо, но я пересилила себя и, натянув улыбку, произнесла:

— Всё в порядке, мам, давай поговорим завтра, я устала.

Заботливая женщина ещё несколько раз спросила, нужна ли мне её помощь или поддержка, а потом всё же ушла, погасив свет. Я вновь осталась наедине с собой, но мысль обрезать волосы уже покинула мою голову. Я забежала в ванную и начала судорожно снимать с себя вещи, будто пропитанные грязью и похотью.

— Нужно смыть с себя… Смыть эту грязь… — я пыталась оттереть руки мылом, но вскоре поняла, что мне этого мало, поэтому залезла в ванну, направляя на себя струйки прохладной воды.

Наконец, будто прошла целая вечность, я с облегчением выдохнула и прижала к груди колени, оказавшись на любимой мягкой кровати. Больше не существует ни изменника-Джона, ни этого больного на голову ублюдка… Ничего и никого. Только я и тёплое одеяло.

***</p>

— Джульетта, — яркие солнечные лучи, что, похоже, целились мне прямо в глаза, заставили меня открыть их и с недовольными звуками поёжиться.

Эмма, одна из прислуг в нашем доме, распахнула шторы и легонько коснулась моего плеча.

— Мне велено разбудить тебя. Ты проспала завтрак и полуденный чай, юная леди, — Эмма порой напоминала мне сестру, пусть она и старше меня на десять лет. Мы с ней не раз проводили вечера за просмотром мультфильмов и сериалов, когда у родителей возникала необходимость уехать по делам. Именно Эмма многому научила меня, и именно ей я могу со спокойной душой рассказать обо всём. Но сейчас я хотела кинуть в неё подушку и, растрепав её шикарные светлые волосы, завалиться спать дальше.

— Уже встаю… — Выбора у меня, к сожалению, нет. Я мельком взглянула на голубоватые крылья девушки, и, напоследок потянувшись, неохотно встала с кровати, погружая ноги в пушистые светлые тапочки.

— Доброе утро, милая, — мама соскочила со стула и подлетела ко мне, целуя меня в машуку и щёки. Я закатила глаза, но крепко обняла её в ответ.

— Доброе. Что у нас на… обед?