121.2 Мы не хотим судиться (2/2)
«Ваше превосходительство, мы здесь не для того, чтобы молить о пощаде для Цзян Чжэня. Мы здесь, чтобы подать на кого-то в суд, — сказал старик впереди.
Этот старик был самым старшим членом семьи Цзян. Он не был похож на второго дядю семьи Цзян, вечно прыгающего. На самом деле, он всегда был равнодушен к тому, что происходило вокруг него, и просто ждал, пока его сын каждый день будет приносить ему еду. Покончив с едой, он садился у входа в дом, либо сонный, либо рассказывая истории младшему поколению семьи.
Но в это время все члены его семьи находились под опекой Чжэн И, поэтому ему тоже пришлось приехать.
Чжоу Маохэ был поражен и тут же спросил: «Вы также хотите подать в суд на Цзян Чжэня?»
«Нет, милорд, я хочу подать в суд на Цзян Чэнвэня. Он ленив и заставил своих родителей продать свои поля и землю из-за собственной расточительности. После того, как его обманули с деньгами, он даже продал свою младшую сестру, что действительно не по-родственному». Старик продолжил: «После этого он также заставил свою старую мать работать на полях, чтобы поддерживать его. Он просто хуже животных».
«Господин, я также хочу подать в суд на Цзян Чэнсяна. Он обманул своих родителей на деньги. Он не работал и позволял своему старому отцу заботиться о его семейных делах, когда он был в провинциальном городе, ел мясо и пил, оставив отца голодать дома. Он также непочтительный, — продолжил старик.
”Что!” Чжоу Маохэ был потрясен. Он никак не ожидал, что выйдет что-то подобное. Кто-то вышел, чтобы подать в суд на двух других сыновей семьи Цзян.
”Бред какой то. Мои Чэнвэнь и Чэнсян самые почтительные!» Старушка Цзян тут же сказала: «Ваше превосходительство, вы не можете слушать его вздор!»
— Милорд, я сказал правду. Ты только посмотри на их руки, — снова сказал тот старик.
Руки пожилой леди Цзян и мясника Цзяна были полны мозолей и множества обмороженных ран.
Чжоу Маохэ уже видел руки этих двоих раньше, и после этого он почувствовал к ним еще большую симпатию, но потом, глядя на руки Цзян Чэнвэня и Цзян Чэнсяна. . .
У этих двух мужчин, Цзян Чэнвэня и Цзян Чэнсяна, не было мозолей на руках! Особенно Цзян Чэнсян, его пара рук была в очень хорошем состоянии. Его руки выглядели так, будто принадлежали не деревенскому человеку, а ученому!
Напротив, Цзян Чжэнь. . .
Цзян Чжэнь протянул руки. Эти руки не были обморожены, но были покрыты толстыми мозолями, черными и толстыми. На них тоже было много шрамов.
Чжоу Маохэ раньше не верил словам Цзян Чжэня, но тут же замер.
«Ваше превосходительство, Цзян Чэнсян вынудил своих родителей разделить семью, потому что его старшего брата лишили денег. Многие люди в деревне Хэси знают об этом деле, поэтому, пожалуйста, милорд, тщательно расследуйте его». Тогда старики сказали: «В то время жена Цзяна Чэнсяна привела свою семью в семейный дом Цзян и заставила своих родственников. . . разделить семью. . .»
Этот старик посмотрел на второго дядю семьи Цзян; второй дядя тут же достал письмо.
«Милорд, это то, что мы просили их разделить; это не тоже самое! Мой господин!” – сказала старушка Цзян.
Этот старик взглянул на Мясника Цзяна, указал на нее и медленно сказал: «Милорд, я также хочу подать в суд на нее, Цзян Ван. Эта Цзян Ван не является добродетельной женой или матерью, поэтому им следует развестись».
Старушка Цзян была ошеломлена и не могла отреагировать. Ее тоже обвинили?
В этот момент Чжоу Маохэ уже знал, что его, вероятно, подставили.
Хотя Цзян Чжэнь не был хорошим человеком, эти Цзян Чэнвэнь и Цзян Чэнсян тоже не были хорошими людьми!
«Ваше превосходительство, Цзян Чжэнь уже вышел замуж в семью Чжао, так что это вне его контроля. Но эти Цзян Чэнвэнь и Цзян Чэнсян не подчиняются своим родителям. Прошу милорда наказать их, — снова сказал тот старик.
— Вы говорите глупости! Старушка Цзян была в ярости и хотела растерзать старика.
Как бы закон ни обращал внимания на сыновнюю почтительность, в деревне она всегда была неурегулированной, так что она не считала зазорным бить этого человека.
«Ты мертвый старик. . .» Старушка Цзян очень сильно ненавидела старика, поэтому фактически повалила его на землю.
”Как ты смеешь!” Увидев это, Чжоу Маохэ пришел в ярость. Эта женщина на самом деле покусилась на старика с седыми волосами прямо перед ним!
Цзян Чэнсян тоже тайно выкрикнул: «Это плохо».
Он только думал, что имперский посланник поверил им, и поскольку Цзян Чжэнь действительно не поддерживал его родителей, они легко могли подать на него в суд. Но он не думал, что, в конце концов, его втянут в это дело.
Если бы не тот факт, что этот имперский посланник был так упрям во всех этих вещах, как это могло закончиться так?
Цзян Чэнсян поспешно пошел за своей матерью, и только в этот момент пожилая леди Цзян обнаружила, что выражение лица имперского посланника выглядит особенно уродливым.
Эти . . . Эти . . .
Старушка Цзян сразу забеспокоилась. «Чэнсян».
”Мать . . .» Руки Цзян Чэнсяна немного тряслись.
«Мы не судимся. Мы больше не судимся с Цзян Чжэнем. Пойдем!” Старая леди Цзян слышала, как Цзян Чэнсян объяснял много вещей, связанных с преступлением отсутствия сыновней почтительности в эти дни, поэтому она сразу же испугалась. Она не могла допустить, чтобы что-то случилось с Цзян Чэнвэнем и Чан Чэнсяном!
Когда Чжоу Маохэ услышал ее слова, его лицо сразу же помрачнело.
Эти . . . Эти . . .
Он был так зол. Он привел много людей в свидетели этого процесса, но он оказался фарсом! Нет, эта семья Цзян просто выставила его дураком. . . Это было просто возмутительно!