Глава 90.2 Хороший аппетит (2/2)

На самом деле, доктор Ху несколько раз посещал Цзян Чжэня за последние несколько дней. Но Цзян Чжэнь каждый день ходил в доки, оставляя только Чжао Цзингэ отвечать на вопросы, а он многого не знал.

После того, как медицинские исследования вышли в свет, они принесли пользу стране и народу. Как Цзян Чжэнь мог не заботиться об этом?

«Я уже рассказал то, что знаю», — сказал Цзян Чжэнь.

«Но это можно организовать более детально!» — сказал доктор Ху. «Молодой мастер Чжэн сказал, что когда придет время, этот метод будет представлен от вашего имени, и это будет для вас большим плюсом!»

Цзян Чжэнь подумал об этом и согласился. Это действительно хорошо для него. То есть, если бы что-то случилось в будущем, с такими заслугами, другим пришлось бы приложить больше усилий, если бы они хотели ему навредить.

Цзян Чжэнь взял с собой Чжао Цзингэ и отправился к доктору Ху. Узнав, что у доктора Ху есть бумага и карандаши, он обрадовался еще больше. Он взял бумагу и карандаши и позволил Чжао Цзингэ попрактиковаться в письме рядом с собой.

Доктор Ху взглянул на уродливый почерк Чжао Цзингэ и почувствовал, что его хорошая бумага переводится впустую. Однако он попросил Цзян Чжэня написать на нем свое имя и написать о методе зашивания раны, поэтому он щедро отдал все эти ручки, чернила, бумагу и чернильный камень Чжао Цзингэ.

Хотя Чжао Цзингэ знал, что Цзян Чжэнь теперь богат, он не мог избавиться от желания сэкономить деньги, поэтому он был еще счастливее, когда услышал эти слова. В то же время он стал тщательно практиковаться в каллиграфии, чтобы его почерк не был таким толстым и крупным.

Чжао Цзингэ был очень серьезен и внимателен, когда делал это. Поэтому после того, как Цзян Чжэнь и доктор Ху поговорили о дезинфекции ран, они не могли не сосредоточиться на Чжао Цзингэ.

Вид Чжао Цзингэ, практикующего каллиграфию за письменным столом, на самом деле было немного комичным; ведь вся его личность была не очень совместима с тушью и пером. Но он был очень серьезен, кончиком пера аккуратно написал один символ.

Цзян Чжэнь взглянул на него и увидел свое имя.

Цзян Чжэнь не мог не чувствовать волнения, посмотрел на доктора Ху и тихо сказал: «Для беременных есть какие-либо противопокозания к этому?»

Он слышал, как его товарищи жалуются на то, что их жены беременны и они вынуждены целый год обходиться без мяса. С тех пор, как он узнал, что Чжао Цзингэ беременный, он не осмеливался думать о плохом, но все еще думал об этом, так что теперь он даже об этом спросил.

Доктор Ху, изучавший медицинскую технику, которая должна была принести пользу стране и народу, был поражен — его рука тряслась, и чернила размазывались по бумаге. У этого Цзян Чжэня действительно хватило наглости спросить!

«Я просто спрашиваю, но неважно, если я не могу». Цзян Чжэнь тоже был немного смущен. На самом деле, можно позволить Чжао Цзингэ использовать свои руки или ноги. Но как он мог не превратиться в животное, когда увидел, что Чжао Цзингэ пишет там?

«Он в добром здравии, и не имеет значения, если вы сделаете это ласково. Просто первые три месяца лучше ничего не делать», — сказал доктор Ху. Это дело тоже зависело от человека. Некоторые люди были настолько неуравновешенными, что могли выкашлять своих детей несколькими кашлями, как Чжао Цзингэ. В сельской местности есть люди, у которых было слишком много детей, и они не хотели больше, поэтому они пошли на многое, чтобы избавиться от них. Но в итоге им ничего не оставалось, как родить, а потом задушить.

Доктор Ху не мог не вздохнуть, когда подумал о том, что он видел и слышал, когда занимался медициной в сельской местности.

Цзян Чжэнь вспомнил, что он не мог этого сделать в течение следующих трех месяцев, но эти три месяца… Они ведь закончились бы в мгновение ока.

Он не знал, что Чжао Цзингэ беременный, но, к счастью, они не потеряли ребенка. Цзян Чжэнь чувствовал себя немного виноватым, поэтому бессознательно посмотрел на Чжао Цзингэ.

Чжао Цзингэ только что закончил писать несколько слов, и когда он перестал писать, то обнаружил, что атмосфера была немного напряжённой. «В чем дело?» Кажется, он услышал «три месяца» или что-то в этом роде.

— Ничего, — очень серьезно сказал Цзян Чжэнь.