Глава 59.1 Долговые расписки и карты (2/2)

«Цзян Чжэнь, не верь им. Слова этих людей всегда лживы, — возмущенно сказал Чжао Фугуй.

«Все в порядке, папа. Вы можете попросить их написать долговую расписку». Цзян Чжэнь улыбнулся.

«Долговая записка?» Чжао Фугуй был слегка шокирован. Большинство из них в сельской местности не умели ни писать, ни читать. Даже если бы они занимали деньги, они не писали бы никаких долговых расписок. В лучшем случае, когда сумма была относительно большой, они находили несколько человек в качестве свидетелей. Например, в своей деревне они обычно шли к Цзян Пину, старосте деревни, и просили его выступить в качестве свидетеля.

«Это будет долговая расписка», — сказал Цзян Чжэнь. Затем он посмотрел на Ван Хайшэна и сказал: «Иди и принеси мне ручку, чернила, бумагу и тушь, которую я купил в прошлый раз».

Ван Хайшэн кивнул и сразу же отправился в дом Цзян Чжэня, чтобы взять чернила, кисть, бумагу и тушь, которые Цзян Чжэнь купил, когда они отправились в Фучэн.

Когда Цзян Чжэнь обнаружил, что не знает многих традиционных китайских иероглифов, он решил усердно учиться и купил самую дешевую ручку, чернила, бумагу и чернильный камень. Что касается того, почему он мог купить только самый дешевый набор. . . чернила, бумага и чернильный камень были слишком дорогими в ту эпоху. Этим набором кистей, чернил, бумаги и туши для чернил Цзян Чжэнь никогда не пользовался, и он был совершенно новым.

Взяв эти вещи из рук Ван Хайшэна, Цзян Чжэнь вошел в дом и сказал Ван Хайшэну: «Свяжи семью Лю».

Как только Цзян Чжэнь заговорил, Ван Хайшэн тут же шевельнул руками. Хэ Чуньшэн, Хэ Сяшэн и Цзян Мин, сын Цзян Пина, который только что помог им сражаться, также пошли на помощь.

У Цзян Пина, старосты деревни Хэси, было два сына. Старший сын, Цзян Цюань, помог ему контролировать строительство нового дома, когда Цзян Чжэнь попросил у семьи Цзян дом. Он был женат и имел очень стабильный характер; жители деревни признали его преемником Цзян Пина. Цзян Мин, второй сын. . . видя, что нос у него теперь посинел, а лицо распухло, но он все еще был возбужден, было видно, что его темперамент совершенно отличается от темперамента его отца и его брата. Конечно, это было также потому, что он был молод. Шестнадцатилетний Цзян Мин был полон энергии, и ему некуда было выплеснуть ее. Неудивительно, что он любил драться.

«Эта веревка не может быть привязана вот так. . ». Ян Цзин указал на нескольких человек поблизости. Он не смел оскорблять Лю Хэйтоу, но ему было наплевать на семью Лю. Что касается связывания людей веревками. . . хотя его техника связывания людей была не так хороша, как у Цзян Чжэня, он долго её осваивал!

К тому времени, как Цзян Чжэнь закончил растирать чернила и положил бумагу для письма, Лю Дачэн и его старший сын уже были связаны. Остальные были либо детьми, либо женщинами, так что они не удосужились их связать.

Взглянув на Лю Дачэна, Цзян Чжэнь сказал: «Я не буду брать с вас слишком много денег за подарок. Достаточно десяти серебряных. Кроме того, десять серебряных в качестве компенсации за поломку вещей в доме моей семьи. В прошлом ты также одолжил десять серебра у моей семьи. . .»

Кто даст десять серебряных в подарок? Более того, поврежденные вещи, еда и напитки, которые они пили, стоили максимум два серебра. Но Цзян Чжэнь попросил их заплатить десять серебряных в качестве компенсации?

Лю Дачэн был полон обиды, но не осмелился опровергнуть. Тридцать было тридцатью. Он всегда мог затянуть это. Если бы он действительно не мог, он позволил бы своим родителям заплатить. Чжао Лю не могла заставить своих пожилых родителей вернуть деньги.

Лю Дачэн давно привык избегать долгов. Он думал об этом, когда услышал, как Цзян Чжэнь снова сказал: «Все это составляет сто серебряных. Я напишу долговую расписку, а ты можешь просто поставить отпечаток пальца».

— Сто серебряных? Лю Дачэн недоверчиво посмотрел на Цзян Чжэня. Как он мог быть должен сто серебряных? Сто серебряных!

«Конечно, 120. Как ты думаешь, сколько?» Цзян Чжэнь усмехнулся.

«Мы заняли только десять серебра. . ». Плюс сегодняшние двадцать, разве не должно быть тридцать?

— Остальные семьдесят — это проценты, — нахмурившись, сказал Цзян Чжэнь. «Однако, похоже, я рассчитал для вас слишком маленькую процентную ставку. Когда Лю Хэйтоу одалживал другим деньги, за месяц они удваивались. Я не могу быть хуже него...»

”Хорошо, хорошо, — поспешно сказал Лю Дачэн. Если бы они удваивали сумму денег каждый месяц, как сказал Цзян Чжэнь, через пятнадцать или шестнадцать лет с тех пор, как он их одолжил… . .

«Пока вы считаете, что этого достаточно», — сказал Цзян Чжэнь, записывая долговую записку.