Глава 42 (2/2)

Некоторым мужчинам было бы стыдно быть униженными, но Цзян Чжэнь на самом деле не думал об этом. У него просто будет ребенок с фамилией Чжао, рожденный Чжао Цзингэ.

В наше время у него не было семьи, поэтому ему не нужно было продолжать родословную. И когда он приехал сюда, не было нужды продолжать фамилию тех него днях членов семьи Цзян. Естественно, бороться за фамилию не пришлось. Кроме того, не было большой разницы между вступлением в семью и женитьбой на жене. . . Кроме того, насколько он знал, в сельской местности те семьи, которые привели в дом зятя, обычно держались за него. В настоящее время жена может сбежать, и мужчина тоже может сбежать, хотя мужчины сбегают чаще, чем женщины, которых научили заботиться о своих семьях. Конечно, все еще были люди, которых угнетали, как старший Цзян, и были люди, которые не знали, как убежать. И чем больше такой человек вел себя скромно, тем легче их семье с каждым днем ​​становиться все более и более высокомерной.

Но зять был важным человеком. Он будет опорой семьи. Кто мог доставить ему неприятности? Так что теперь ему не нужно было беспокоиться о женитьбе. Ему просто нужно было придумать, какой подарок подарить Чжао Цзингэ.

Пока Цзян Чжэнь возвращался к себе домой и размышлял над этим во время приготовления пищи, Чжао Цзингэ и его мать посмотрели друг на друга и оба потеряли дар речи. Через некоторое время первой заговорила Чжао Лю. — Цзинь, что мы можем сделать сейчас?

Чжао Цзингэ на мгновение замолчал, а затем наконец сказал: «Вообще-то. . . было бы неплохо выйти замуж за Цзян Чжэня. . . Мне не нужно будет становиться мачехой. И ты будешь жить рядом».

Только что Чжао Цзингэ отказывался выходить за Ли Цзугэна, поэтому Чжао Лю не ожидала, что он захочет замуж за Цзян Чжэня. Внезапно, когда она услышала, что сказал Чжао Цзингэ, она была настолько ошеломлена, что подумала, что неправильно расслышала.

Через некоторое время Чжао Лю сказала: «Цзинь, тебе не нужно корить себя за своих родителей. Если ты не хочешь замуж, мы не заставим тебя выходить ни за кого. В худшем случае мы можем потихоньку уйти, тогда Цзян Чжэнь не сможет следовать за нами».

Чжао Цзингэ, который когда-то думал о том, чтобы вся его семья уехала, чтобы он мог выйти за Цзян Чжэня: «. . ».

. . .

Чжао Фугуй закончил свою работу в тот день раньше обычного и ушел домой раньше. На обратном пути он планировал наполнить их бак водой и по пути нарубить дров. В результате, когда он, как обычно, шел вдоль реки Хэси, он вдруг заметил, что что-то не так с тем, как некоторые люди смотрят на него, а кто-то даже вздыхает.

Что случилось с этими людьми?

Чжао Фугуй не мог понять эту ситуацию. Затем он увидел, что один прохожий ушел, бросив на него сочувствующий взгляд, прежде чем повернуть голову.

Что, черт возьми, происходит? Что . . . Что-то случилось дома?

Чжао Фугуй забеспокоился и не смел больше медлить. Он поспешил обратно домой. В результате, как только он подошел к двери, то почувствовал сильный аромат вареного мяса. Чжао Фугуй ел рыбу и яйца в доме своего босса несколько дней назад из-за напряженного сельскохозяйственного периода, но у него не было мяса. В тот момент, когда он почувствовал запах мяса, он почувствовал, что у него текут слюни. Но как его семья могла вдруг приготовить мясо? Чжао Фугуй привычно толкнул дверь рукой, но не хотел ее открывать. Он был озадачен и постучал в дверь. ”Я вернулся.”

Чжао Фугуй просто постучал несколько раз, и дверь открылась. Перед ним стояла Чжао Лю, подошедшая открыть дверь с красными и опухшими глазами.

”Почему ты плачешь? В чем дело? — с тревогой спросил Чжао Фугуй.

”Ничего такого . . . Заходи и поешь, — сказала Чжао Лю, позволяя Чжао Фугую войти в дом. Как только Чжао Фугуй вошёл в комнату, она тут же заперла дверь, как будто снаружи были грабители.

Чжао Фугуй был сбит с толку, и всё стало еще более странным, когда он увидел Чжао Цзингэ, сидящего за столом, уставленном тарелками.

На столе стояло пять блюд и суп — большая миска тушеной свинины, большая миска тушеной свинины с фасолью, миска приготовленной на пару рыбы, миска жареного чеснока, миска жареных свиных ломтиков с цветной капустой, и тарелка соленого овощного супа.

Даже во время Новогоднего фестиваля их семья не ела так много. Сколько мяса они приготовили? Откуда взялось это мясо?

”В чем дело?” — с нетерпением спросил Чжао Фугуй. Чем больше он думал об этом, тем больше чувствовал, что ситуация неправильная.

Услышав вопрос Чжао Фугуй, Чжао Лю снова зарыдала.

Чжао Фугуй почувствовал, как его сердце упало. Это . . . Случилось что-то серьёзное?

«Фугуи, Цзингэ он. . . он . . ». Чжао Лю дважды задохнулась, прежде чем снова заговорила: «Цзиньгэ сказал, что ему нравится Цзян Чжэнь!» После этого, боясь, что Чжао Фугуй не поймет, она добавила: «Кстати, Цзян Чжэнь — это Цзян Чжэньвэй. Цзин сказал, что он изменил свое имя на Цзян Чжэнь».

Вначале Чжао Лю не хотела принимать то, что дал им Цзян Чжэнь. Она думала вернуть мясо, а затем отказаться от Цзян Чжэня, но неожиданно Чжао Цзингэ сказал, что ему нравится Цзян Чжэнь! Её родному сыну неожиданно понравился этот Цзян Чжэнь! Чжао Лю была потрясена, необъяснимо она стала ещё печальнее, а затем совсем расстроилась. Она готовила все, что отдал ей Цзян Чжэнь. Если бы не ограниченное время, на столе было бы еще одно блюдо из водорослей.

«Цзингэ нравится старший Цзян?» — в шоке повторил Чжао Фугуй.

Чжао Цзингэ склонил голову и немного пожалел своих родителей.

”Что я должен делать? Этот старший Цзян готов жениться на нашем Цзингэ?» Чжао Фугуй нахмурился. Он всегда надеялся, что Цзингэ женится на ком-то, кто ему нравится. Ведь он сам. . . Хотя он никому об этом не сказал, именно потому, что он влюбился в Чжао Лю, он пошел сделать предложение руки и сердца. Но этот старший Цзян. . . бывший старший Цзян, вероятно, был бы готов жениться на Чжао Цзингэ. Но как насчет нынешнего старшего Цзяна? Его Цзингэ, вероятно, будет опечален. .