Глава 6. Угощение для благодетеля. (2/2)

«Я не могу взять твои яйца. Миска сладкой картофельной каши того не стоит». Чжао Цзингэ немедленно отказался. У его семьи не было излишков еды, чтобы выращивать и кормить цыплят. Яйца и подобные вещи были для него очень дорогими.

«Эти яйца не для того, чтобы отплатить за кашу из сладкого картофеля, а чтобы отплатить вам за вашу спасительную милость. Разве моя жизнь не стоит двух яиц?» Цзян Чжэнь хотел отдать яйца Чжао Цзингэ.

Чжао Цзингэ подсознательно избегал этого и сделал паузу, а затем сказал: «Оставь себе. Это поможет исцелить твое тело».

«У меня есть еще. Смотри.” Цзян Чжэнь достал еще три яйца и показал их Чжао Цзингэ.

Чжао Цзингэ с изумлением посмотрел на Цзян Чжэня. Он знал, что родители пренебрегали старшим Цзяном. Откуда у этого человека пять яиц?

«Вы спасли меня вчера, а до этого вы вытащили меня из реки. Вы ничего не можете с этим поделать, но вы должны позволить мне отплатить вам». Цзян Чжэнь схватил Чжао Цзинге за руку и сунул в нее два яйца.

Фигура Цзяна очень массивная. Рост старшего Цзяна в сравнении с другими жителями этой деревни довольно высок. Чжао Цзинге примерно такого же роста, как и он, его руки тоже очень большие, так что два яйца удерживать довольно легко.

Цзян Чжэнь схватил его за грубую руку и вдруг почувствовал себя немного смущенным, но прежде чем он смог понять его настроение, Чжао Цзингэ уже отдёрнул свою руку.

Цзян Чжэнь поднял глаза и увидел, как Чжао Цзингэ сказал: «Спасибо» и ушел, не оглядываясь.

Сначала он хотел сказать еще несколько слов Чжао Цзинге, но Цзян был немного ошеломлен, вскоре поняв, что Чжао Цзинге кажется застенчивым?

Насвистывая, Цзян Чжэнь спрятал оставшиеся три яйца в доме с соломенной крышей и планировал отдать их Чжао Цзингэ на следующий день.

Сегодня он уже съел две куриные ножки, и сколько бы он ни съел, он, вероятно, не смог их переварить. Лучше было болтать с Чжао Цзингэ, используя яйца.

А также . . . это тело Цзян Чжэньвэя, хотя в нем все еще есть некоторые недостатки, оно все же каким-то образом поддерживает форму. Как насчет тела Чжао Цзинге? У семьи Чжао не было достаточно еды. Чжао Цзингэ подрабатывал в городе временным работником. Его здоровье было не лучше, чем у старшего Цзяна.

Встретив своего спасительного благодетеля, Цзян Чжэнь взял свой нож и вернулся в дом семьи Цзян, намереваясь вернуться и дождаться ужина.

В то время Чжао Цзингэ уже вернулся домой с двумя яйцами в руках. Его настроение было довольно странным.

Однажды он увидел, что красивой женщине в деревне один поклонник подарил яйца, но с тех пор, как он вырос, никто никогда не дарил их ему.

Но дарение яиц у старшего Цзяна, должно быть, отличается от тех людей. Он ничем не отличается от мужчины сейчас, и все остальные относятся к нему как к мужчине.

— Цзингэ, ты вернулся? Чжао Лю увидела своего сына и приветствовала его с улыбкой на лице.

«Гм, — ответила Чжао Цзингэ и дал ей яйцо, — вчера я дал старшему Цзяну тарелку каши а он дал мне два яйца».

«Как тарелка каши может стоить двух яиц? Верни их скорее». Чжао Лю считала, что эти яйца нельзя принимать.

«Он также сказал спасибо за его спасение», — добавил Чжао Цзингэ.

Говоря об этом, Чжао Лю считала, что есть яйца — это ерунда. — Да, он должен поблагодарить тебя. Если бы не наш Цзин, старший Цзян бы утонул». Когда Чжао Лю сказала это, она подумала о том, что семья Цзян не сказала ни слова благодарности в тот день, и она была несколько недовольна. «Хотя старший Цзян и молчал весь день, он все же разумный, а его мать перегибала. Цзингэ, ты спас ее старшего сына в тот день. Не могу поверить, что она даже не знает, как тебя отблагодарить.

«Ничего, — сказал Чжао Цзингэ. Когда он увидел тонущего старшего Цзяна, он вспомнил своего брата, который утонул, поэтому ему захотелось войти в воду, чтобы спасти его. Он не думал о погашении долга.

«Что значит ничего? Вы спасли ему жизнь. Если вы в игре, он должен был оставить свою жизнь в ваших руках, — сказал Чжао Лю.

”Мать.” Чжао Цзинге прервал её речь. Кто готов выйти за него замуж?

Чжао Лю услышала это и снова вздохнул. Поскольку он срезал киноварную родинку между бровями, люди в деревне на самом деле считали Цзингэ мужчиной. Он спас другого мужчину из воды, и никто не подумал, что это неправильно.

Было бы неплохо, если бы старший Цзян присоединился к семье. Хотя мужчина неразговорчив, он честен и готов работать. Он мог бы прожить долгую жизнь. К сожалению, несколько лет назад, когда некоторые жители деревни помогли им навестить семью Цзян, старая госпожа Цзян отказалась.

Она знала, что пожилая леди Цзян хотела оставить старшего Цзяна дома для работы, но она ничего не могла сказать об этом постороннему.

Чжао Лю чувствовала себя потерянной, но все же подала тарелку каши. Она очистила яйцо и принесла его Чжао Цзингэ.

«Мама, ты ешь эту кашу. Ты не в добром здравии. Ты должна съесть несколько яиц, чтобы компенсировать это», — сказал Чжао Цзингэ, разрезая оставшееся яйцо ножом. — Мы с отцом будем в порядке.

Чжао Лю не смогла отговорить своего сына. В конце концов, она съела яйцо. Чжао Цзингэ тоже дорожил своей половинкой яйца.

Поедая яйцо, он неизбежно думал о старшем Цзяне, а потом почувствовал, что что-то не так.

Сегодняшний старший Цзян говорил чётко и ясно и держал голову прямо, как будто он стал другим человеком, не тем, кто был раньше.