Часть 15. С чистого листа (2/2)
- Вы же понимаете, что с этим нельзя затягивать, - чуть твёрже произнёс Дамблдор и двинулся вперёд.
Я же попятилась назад, не позволяя отнять единственные дорогие мне воспоминания, только не сегодня… В следующие минуты ноги уже стремительно несли дальше по коридору, кто-то окликал меня, но остановиться было уже невозможно. Хлопнув дверью своей комнаты, пространство разразил крик. Ничего, всеобъемлющее ничего заполоняло пространство. Безумие с пустотой вперемешку захватывали сознание и приносили неимоверную боль. Неужели возможно испытывать подобное?
Настоящее уплывало прямо из рук, унося с собой последние надежды на возможность быть счастливой. Страдание наполнило пространство. Моё безумие порождало нечто новое – злость. Злость таких масштабов, что терпеть более не было сил. Предметы поднимались со своих мест, задевали тело и с шумом разбивались о стены. Мой крик оглушал невидимого врага. Как сложно осознать, что твой главный противник – это ты сам.
Присев на кровать, и окровавленными руками закрыв лицо, я, наконец, позволила себе дать волю всему, что было прочно закрыто в душе последний месяц. Тихие звуки жалобной скрипки коснулись слуха. И мой вой стал аккомпанировать им.
Спустя небольшой промежуток времени, в дверь постучали, и она тихо отворилась. На пороге стоял директор и с волнением наблюдал за сложившейся картиной: я, сидящая на кровати, вся измазанная кровью, заплаканная и взлохмаченная. Не может быть вида приятнее. В очередной раз мои глаза наблюдали, как ужас застыл на его лице, от этого вырвалась самодовольная ухмылка.
- Мишаль, что тут…
- Давай же, Альбус! Избавь меня от этого! – душераздирающий крик вырвался из самых недр моего нутра.
Мужчина быстро приблизился, его руки коснулись плеч, и в этот миг, с глаз будто спала пелена. Всё тоже тепло исходило от тела мужчины, а глаза имели способность исцелять. Сознание разрезало тяжёлое понимание и грандиозное счастье. Эта была ложь.
- О чём Вы говорите, дорогая?
- Извините, мне очень нужно идти…
Я встала и босиком ступила на холодный пол, чувства отрезвляли и придавали сил. Дверь Грин-Де-Вальда оказалась незакрытой. Поэтому стремительно войдя внутрь, глаза встретились с мужчиной, который стоял напротив, на его лице была целая буря, брови сдвинуты, руки заключены в замок позади спины. В помещении стоял запах чабреца, дождя и лаванды.
- Ты не желаешь со мной разговаривать… И пусть… Я принимаю тебя, принимаю абсолютно всё, слышишь! Я уйду и не стану более стучать в дверь, не стану писать писем, не стану ждать! Только знай одно, сегодня кто-то пожелал стереть все мои воспоминания, связанные с тобой…
Лицо мужчины приняло нечитаемое выражение, а мои чувства провалились в его глаза, которые были настолько пусты и несчастны, что всё вокруг стало неважным. Он сел на пол, притянул колени к себе и обхватил их руками.
Альбус стоял позади и с непониманием наблюдал за происходящим, когда смысл моих слов стал ясным словно день, он сорвался с места и побежал в сторону своего кабинета. А я опустилась на пол, рядом с Геллертом.
За всё время он не произнёс ни слова, а лишь сверлил пустоту бездонными глазами и тяжело дышал. Как мне хотелось понять, что творится в его мыслях…
Через «длинное мгновение» свет свеч погас, облачая нас в нежную тьму и будто позволяя остаться незамеченными для всего этого безумия, творившегося вокруг. Грин-Де-Вальд смотрел на меня, привкус горечи оставался на языке, а руки сами тянулись к мужчине. Он не сопротивлялся, а напротив, поддался вперёд. Горячее дыхание коснулось моей щеки, а грубые ладони настойчиво притянули к себе, заключая в долгожданные объятия, и позволяя раствориться в себе.
- Геллерт, - раздался мой шёпот.
- Не сейчас…У меня больше нет ничего…
И его влажные губы аккуратно коснулись моих, забирая последние нотки сознания.</p>