Глава 4. Возмездие. (2/2)
Кента наклонил голову немного вбок, к ней поближе, и победоносно шепнул ”сестрёнке” её же недавние слова:
- А не пойти бы тебе, ЕвпаТОРИя, со своими извинениями?
Пак по привычке метнула было в него свой негодующий взгляд, но беспрецедентно волнующий каждую её клеточку полуголый вид молодого человека незамедлительно вернул ей прежний пунцовый оттенок лица и корней волос, не забыв вновь приклеить взгляд сгорающей от стыда и неловкости девушки к носкам её кроссовок до самого конца злополучного урока..
В семь часов вечера они всё ещё шушукались о нём.
Госпожа Куан отправила их группу, состоящую в основном из одних девчонок, в библиотеку для самостоятельного изучения одной из тем по японскому языку, и Сатори надеялась хотя бы здесь спрятаться от осуждающих взглядов одноклассников где-нибудь в тёмном уголке за одним из книжных стеллажей. Хотя больше ей хотелось просто отсесть от Кенты и не вздрагивать каждый раз, когда он случайно задевает её локоть своим, или когда они по воле судьбы и затёкших нижних конечностей касаются друг друга бёдрами, рискнув принять более удобное положение за этой чёртовой узкой партой.
К счастью, Кен обитал в группе ”китайцев”, поэтому от главной проблемы укрыться в конце учебного дня ей всё-таки худо-бедно удалось. Зато не получилось не рассориться с подружками и друзьями, которые после физкультуры, в отличие от менее близких ей одноклассников, не стали молчать и прямым текстом заявили, что она совсем охренела так перегибать палку. А ещё признались, что она достала их своей, часто беспочвенной, ненавистью к доброму, неконфликтному Чону. И Сатори, естественно, не оставила их претензии без своих грубых аргументов, из-за которых теперь и сидит в гордом одиночестве в компании со скучнейшим учебником по японской грамматике.
Не могла же она признаться этим умникам, что не ненавидит их бедного, несчастного Кенту. Что вся её напускная агрессия - это ”тяжёлая артиллерия”, пришедшая на помощь, когда стандартные методы обратить на себя его внимание показали свою полную несостоятельность.
Сато каждый день меняла причёски, школьные наряды и обувь - он не замечал. Девушка довела мать до белого каления, уломав ту научить её правильно наносить макияж, но когда впервые на крыльях надежды влетела в класс в новом образе - он как обычно поздоровался, странно оглядев её лицо, и так больше ничего и не сказал.
Раз за разом Сатори оставляла свои девичьи страдания подушке, однако сразу после клялась себе не сдаваться до последнего. Таким образом она два с половиной месяца допекала отца, чтобы он записал её в те же кружки, которые посещал Кен. Всегда увивалась за родителями, если вдруг выяснялось, что они собираются в гости к Чонам-младшим. Даже с Гу сдружилась на этой почве, потому что он единственный понимал её и никогда не смеялся над её чувствами. Правда, он также никогда не соглашался помочь ей с Кентой, лишь изредка давая советы, которые девушка в силу нежного бунтарского возраста пропускала мимо ушей, поскольку они казались ей бесполезными..
Пак неприязненно зыркнула в сторону шепчущихся за соседним столом одноклассниц. Неужели они уверены, что она не слышит, как они подробно обсуждают каждую родинку, которую успели разглядеть сегодня на теле предмета её глубоко тайного воздыхания?.. Краснеют, мерзко хихикают, делятся друг с другом своими неприличными фантазиями - одна хлеще другой..
А между тем это - её тело, её сосед по парте, её брат.. и её фантазии были первыми..
Как же все они бесят!..
Часы пробили восемь. Урок танцев закончился. Сатори сидела в хореографическом зале и ждала госпожу Тен, которая ушла на поиски учащегося, способного ей помочь. Решался вопрос о зачислении Сато в танцевальный класс. Данные у девушки были великолепные: она быстро схватывала и запоминала последовательность движений, обладала достаточной гибкостью, артистизмом, но.. загвоздка крылась в том, что она пришла с просьбой принять её посреди года, когда необходимое количество танцоров уже благополучно набрали, и пропустила около пяти месяцев репетиций.
А ещё Пак Чимин давно был категорически против этой затеи, и Сатори оказалась здесь со своим желанием на свой страх и риск..
- Ну что, золотко? - вошла в зал улыбающаяся женщина средних лет. - Нашла я тебе партнёра. Радуйся. В класс зачислю. Но пахать нужно будет с утра до ночи, поняла?.. Точно не бросишь через неделю?
- Точно, госпожа Тен! - вскочила со стула счастливая Сато, готовая задушить в объятиях своего нового педагога. - Я готова танцевать каждую свободную..
Тут она резко осеклась, заметив у двери застывшего на месте Кенту, взирающего на неё совершенно ошеломлённым взглядом, и с отчаянием в глазах воззрилась на танцовщицу: похоже, её заветной мечте так и не суждено сбыться.
- Не смущайся, дорогая, - подмигнула ей женщина. - Кента - отменный танцор. Сорвала его с доп-занятия специально ради тебя. Он тоже схватывает всё на лету, нам очень повезло, что он..
- Простите, госпожа Тен.. - схватив свой рюкзак и опустив голову, виновато поклонилась ей Сато. - Я.. наверно не смогу. Простите, что зря побеспокоила.. Отец меня убьёт..
Старшеклассница вынеслась из зала так стремительно, что Кена отшатнуло мощным потоком воздуха и он сразу не сообразил, что только что произошло. Но уже спустя мгновение, извинившись перед учителем танцев, бросился за сестрой вдогонку и поймал девушку за локоть этажом ниже, прямо в рекреации с шахматными столами, где она, в слезах, и накинулась на него с кулаками и загадочными обвинениями в том, что это он во всём виноват.
В чём это ”всём” - Кента так и не успел разобраться, потому что в попытках отбиться от этой корейско-индонезийской реактивно-ветряной мельницы он, при её непосредственном участии, свалил на пол две тяжёлых шахматных столешницы, знатно помял приэтажную школьную клумбу и чуть не разбил спиной огромное окно, но ему помешали.
- Сейчас же. Ко мне. В кабинет. Оба! - раздался на всю территорию этажа громогласный голос господина директора, и ребята, убито переглянувшись, поняли, что очередной родительской головомойки сегодня им не избежать..
Они сидели в небольших размеров классе уже битые полчаса. Кента полулежал на своей парте, подсунув под голову руку, и пристально смотрел на сестру, которая уронила голову на стол двумя рядами левее, покорно ожидая своей участи.
На мобильный снова пришло сообщение. Молодой человек отрешённо поднёс его к глазам, тихо чертыхнулся и, набрав ответ, отложил телефон в сторону. Потом медленно выпрямился, с досадой взъерошил на затылке волосы и на усталом выдохе спросил:
- Ну и за что сегодня?.. Мой взгляд не понравился?..
Сатори не шелохнулась. Он ненароком подумал, что она уснула, но тут девушка шмыгнула носом и неспеша подняла голову, зачёсывая пальцами волосы назад.
- Ты ведь расскажешь им, да? - незнакомым ему безжизненным голосом спросила Сато, прислонившись позвоночником к спинке стула и взглянув в его растерянные глаза.
- О чём именно? - догадавшись, что она имеет в виду своих родителей, уточнил остальное напряжённый Кен.
- Расскажешь, конечно.. - хмыкнув, с горечью ответила за него она. - Ла-а-адно.. Забирай.
- Блин. Кого забирать? - не понял Кента.
- Не кого, а что, - вяло исправила его Сато. - Мечты забирай. Все. Я уже устала их мечтать. Хватаю их в кулак, а они тут же лопаются, как мыльные пузыри.. Йа-а.. Тебе не понять.
- Знаешь, если ты и дальше будешь хватать их такими варварскими методами, то скоро и сама лопнешь. От зависти, - вырвалось у Кена.
- Что делать, братец. Иногда мечты та-акие тупоголовые, что им хоть растяжкой десятиметровой перед глазами маши, всё доходит, как до булыжника. Никак, - лениво съязвила в ответ девушка.
- Почему мне кажется, что ты только что меня оскорбила? - раздражённо воззрился на неё молодой человек, который по инерции сразу примерил все её нелицеприятные эпитеты на себя.
- Потому что именно это и случилось, - дерзко, но всё так же безэмоционально подтвердила его догадки Сато.
- Вообще-то мы торчим здесь по твоей вине, - не выдержал и взорвался Кента. - Из-за тебя у меня весь день пошёл к хренам. Из-за тебя нам придётся опять зеленеть перед предками от стыда. Из-за тебя я сейчас протираю штаны впустую вместо того, чтобы быть в.. Айщщщщщ, неважно! Тебе ж всё равно разноцветно..
- Ой-ой-ой.. Какой же ты зануда.. - грустно улыбнулась Сатори. - Что ж.. Сегодня твой звёздный час, ”номер один”. Есть один простой способ закончить всю эту историю. Просто сдай меня моим предкам, и дело с концом. Волос ты меня уже лишил. Мечты тоже лишил. Даже двух. Хуже не будет, давай.
- Тори, тебя в библиотеке полкой с суицидальной литературой по голове немножко придавило что ли? - уже реально начал беспокоиться о её моральном состоянии Кен.
- Ну хорошо, уговорил, сама скажу. Они должны знать, какой ты у нас замечательный. Красивый, добрый и ”нивчёмневиноватый”. И это я совершенно искренне, - устало дала отмашку рукой Сато и снова уронила голову на парту.
Кента нахмурился, резко поднялся со стула и, в два счёта оказавшись рядом с девушкой, решительно поднял её голову со стола. Он обхватил лицо удивлённой Сатори ладонями и, наклонившись, коснулся губами её лба на предмет повышенной температуры. Температура была в норме.
- Красивый.. и добрый.. - вдруг улыбнулась незнакомой ему ласкающей улыбкой девушка и, совершенно сбив парня с толку, обняла его за шею и потянула к себе.
- Тори.. - только и успел округлить глаза шокированный Кента, плотно сомкнувшиеся губы которого внезапно насильственно вжались в её мягкий, сложенный бантиком ореол губ.
Первым ввалился в кабинет и неожиданно тормознул на месте Чонгук. Параллельно в его спину, громко, но на удивление прилично выругавшись, впечатался Чимин, и в испуге шарахнулся от Сатори бледный как мел Кента.
- Чёрт.. Камеру дома оставил.. - в изумлении пробормотал Гук.
- А челюсть мою случайно не видел?.. Я её только что где-то тут уронил.. - ошеломлённо прошептал Чим.
- Спорим, инициатива исходила от моего? - улыбнулся Чонгук.
- Судя по обхвату, первой взяла быка за рога моя, - азартно ухмыльнулся Чимин.
- Парни Чон генетически первые во всём, - весело возразил шёпотом Гук.
- Кроме рождения, - язвительной улыбкой тихо сбил с друга пафос Чим.
- Уел, - усмехнулся Чонгук и шепнул: - Так. Вроде пора включать плохих полицейских, да?
- Да. А то ещё подумают, что мы уже всё уладили с господином директором, оплатили нанесённый господам шахматам и госпоже клумбе ущерб.. - приглушённо согласился Чимин.
- ..и рады их видеть, несмотря на то, что они разнесли половину школы, а теперь бессовестно целуются на глазах у родителей.. - едва сдерживая смех из-за тихонько хохочущего позади Пака, продолжил Чонгук.
- Дядя Чимин.. Пап.. Это.. не то, что вы.. - наконец, начал приходить в себя запаниковавший Кента, однако его оправдательную речь прервала неожиданно вставшая из-за парты Сатори.
- Да. Это я. Всё я. Мне очень стыдно и очень-очень жаль. Я признаюсь во всём, что он скажет, и подпишу все его показания. Потому что Кента - добрый и честный. Он всегда меня покрывал и не давал в обиду, а вот я вела себя по отношению к нему отвратительно. Прости, Кен, простите, дядя Чонгук. Прости, папа, и переведи меня, пожалуйста, в другой класс, если это возможно. Я больше не хочу доставлять всем вам проблем, - поклонившись каждому из них, изрекла, улыбаясь сквозь слёзы, девушка.
- Сато.. ты не заболела, милая?.. - подошёл к ней всерьёз взволнованный Чим и обнял отрицательно мотающую головой дочь, одновременно с вопросительной улыбкой повернувшись к застывшему в ступоре парню: - У тебя что, слюна ядовитая?
- Да без языка же.. дядя Чимин.. То есть мы вообще не.. Блин.. Па-ап.. - умоляюще посмотрел Кен на с восторгом наблюдающего за ними Чонгука в надежде на помощь.
- Так. Все устали, перенервничали, переусердствовали.. Давайте отложим этот долгий разговор на завтра, а сегодня хорошо подумаем над своим поведением и дальнейшими планами на будущее, идёт? К тому же ваши мамы наверняка уже поседели от волнения и ждут всех нас дома здоровыми и невридимыми, - отозвался на мольбы сына Чон.
- Тогда - завтра вечером у нас, - объявил всем Чимин. - Там и обсудим, кто кого не целовал, и кто в какой класс хочет перевестись.
Скрепив прозвучавшую договорённость молчаливым согласием, все четверо в полной прострации вышли из кабинета и, впервые не представляя, что принесёт им непредсказуемое завтра, разъехались по домам.