-28- (1/2)

Первым делом, оставив девушек в комнате размещаться и любоваться видом с балкона, Тим отправился в подвал, где четко следуя инструкции Сэла, распаковал ящики с камнем. Накрыв их, так кстати валявшимся рядом куском брезента, Тим поднялся к деду в библиотеку.

Тот сидел на прежнем месте, но уже не читал, смотрел в окно, о чём-то думая. О чём-то печальном.

— Вот, что мы добыли, — положив на стол камень размером с полкулака, — произнес Тим. — Там гораздо больше, чем упоминалось в заметках. И всё было куда… кровавее на самом деле.

— Я этого ожидал, — кивнул дед, не поворачиваясь. — Я был ребенком, но сейчас понимаю, не зря бабушка Анна постоянно ругалась. Она боялась… Не кровавых денег, как она их называла, а рисков. Последствий. Что впрочем не мешало ей гордиться дядей и принимать приносимые им деньги. Хотя она сама не знала, чего хочет, каких занятий своим детям. Боялась и ненавидела магию как таковую. А все её дети и муж были магами.

— Но ведь, когда она решилась связать судьбу с магом, наверное, думала иначе? — с раздражением вздохнул Тим.

— За магов выходят замуж охотно. Но не думаю, что дед женился бы, видя меркантильность, — покачал головой дед. — Эмпаты заводят семьи только по глубокой любви, уважению и согласию. Или не заводят вовсе. Что забавно, твоя бабка не знала, что я эмпат. И мы прекрасно прожили полвека в любви и согласии. И она относилась к магии нейтрально, не знала, сколько горя та принесла нашей семье.

— Но ведь, если у нас династия, значит, мы долгое время как-то жили. Спокойно жили… Может быть, это просто какое-то дикое совпадение, что в прошлом так случилось?

— Может и совпадение. Но только у меня на глазах умерли четверо. Не будь они связаны с магией, с эмпатией, их судьбы сложились бы иначе. Меня растили едва ли не в ненависти к магии. Растили женщины, у которых магия отобрала мужей и отцов их детей. И что странного в том, что я не захотел такой судьбы себе и своим детям? Хотя их судьба оказалась не лучше. Сына я избаловал своей заботой и опекой, внука лишил части его самого… Думаешь я не видел, что у тебя есть задатки? Твоё стремление, желание… Это были не просто эгоистичные мечты стать магом ради безбедной жизни, кровь давала о себе знать. А я закрывал на это глаза… А мог бы позволить тебе стать сильным эмпатом. Как дядя Клаус, как отец… Ты был бы не слабее их. А сейчас ты вряд ли достигнешь таких же высот…

— Да мне бы с ума не сойти сначала. Если б не этот браслет, давно тронулся бы, — невесело усмехнулся Тим, показав запястье с артефактом.

— Мне нужно будет поблагодарить леди за это, — твердо произнес дед. — Она спасла рассудок моего единственного внука.

Тим видел и чувствовал, дед прекрасно понимает, о чём говорит, и от этого внезапно стало… страшно. Опять же череда случайностей: что Лана подтолкнула магию в крови Тима в верном направлении, что рядом вообще оказалась леди Ханна, неравнодушная и способная помочь. Или не случайностей? Специально подогнанных событий?

— Эти вещи оставь себе, — смерив Тима взглядом, велел дел, — пригодятся. Чует моё сердце дома ты не усидишь теперь.

— Я не собираюсь устраиваться в гильдию наемников, — рассмеялся Тим, поднимаясь на ноги, — у меня нет для этого подготовки. А лицензию на работу магом без обучения не получить. А обучать меня никто не станет.

— Лицензия, работа магом… Да будет тебе известно, дядя Клаус так до самой смерти и не числился ни в одном реестре эмпатов.

— В смысле? — Тим даже замер. — Он же был эмпатом? И ты подтвердил, и леди Ханна…

— Быть — был. Официально — нет.

— Можно не сообщать о таком?

— Конечно, можно. Или ты думаешь, что все, кто что-то скрывает, об этом должны заявлять?

— То есть, погоди, он был эмпатом, но скрывал это? Это же… незаконно!

— Зато как удобно и выгодно.

— Авантюрист, так ещё и преступник, ну отлично! Какая прекрасная у меня родня.

Дед откровенно веселился, а вот Тиму в голову закралась мысль о том, как должно быть интересно жили его предки. Какая насыщенная и непростая жизнь у них была. Могли бы они подумать, что их единственный потомок станет управлять простой бакалейной лавкой, даже не зная, что — какие возможности — прячется в его крови?

Ну да, кто знает, может быть, в жизни Тима возникнет ещё что-то интересное, ведь она, по сути только началась?

В своей комнате Тим быстро привел себя в порядок и переоделся в привычную рубашку с жилетом и простые брюки.

Одежда Клауса Торна выглядела такой же чистой, как и в тот день, когда Тим спустил сундук с чердака. Её даже стирать не пришлось, вот что значит зачарованные вещи. И её, и рюкзак с походными приспособлениями Тим решил положить обратно в сундук, но оставить тот в своей комнате, вдруг и в правду ещё пригодится?

Укладывая всё в синий потрёпанный сундук, Тим едва не помял ту веточку розового жасмина. Странная вещь, зачем она Клаусу? Просто явно зачарованная ветка, обточенная с того края, где когда-то цеплялась за дерево… Похоже на шпильку для волос, у бабушки были такие, но зачем мужчине шпилька? Может, это какой-то особый артефакт?

Тим решительно взял веточку в руку, и его словно прошило током. Словно шлейфом дорогих и очень крепких духов обдало… воспоминаниями эмоций?

Азарт, тепло, желание, сочувствие, тревога, привязанность…

Тиму словно закрыли глаза на опере или даже балете. Он мог слышать музыку, но не видеть артистов и декорации. Но «музыка» эта впечатляла. Обволакивала, грела, даже в какие-то моменты обжигала.

Кто, кто мог вызывать такие эмоции? Ведь явно же это «воспоминание» о ком-то?

Выходит эмпаты так могут: сохранять свои эмоции о других людях? И как теперь узнать, о ком? Наверно, это женщина, ведь, скорее всего эта шпилька тут не просто так.

Кто расскажет о магии лучше мага?

Лиша открыла дверь сразу, после первого же стука. Лана в это время была в ванной комнате, но Тим специально говорил громко, чтоб не повторять. Лана из ванной тоже громко ответила, что понятия не имеет, как создавать такие артефакты, и уж тем более не догадывается, как узнать, чья это шпилька.