-1- (1/2)

Уныло смотреть в стену становилось для Тима привычным занятием. В последнее время даже при наличии важных дел.

Вот уже как два года он окончил обучение в столичном Университете и получил свой законный диплом экономиста (без особого удовольствия), и потом вынужденно принял на себя руководство бакалейной лавкой. Вынужденно из-за того, что управляющий уже не мог дождаться, когда юный наследник, наконец, получит злосчастный диплом и вступит в должность директора фамильного дела, и, едва это случилось, с радостью сбежал на пенсию. А Тиму пришлось руководить… За два года скучного руководства консервами, крупами, сотрудницами и прочей ерундой молодой человек уже успел проклясть и бакалейную лавку, и собственное желание пойти учиться на экономиста. Надо было в культурологи идти, хоть учиться интересно… А продать фамильную лавку, десятилетиями стоящую на этом перекрёстке, рука не поднималась. Да и дед бы расстроился.

И сейчас Тим, подперев щёку кулаком, смотрел в стену, думая о том, что надо бы разогнать болтающих работниц по местам, правда, дело идёт к вечеру, покупателей обычно не бывает, да и, надо отдать должное, при людях девушки сразу всегда разбегались по углам с услужливыми улыбками. Поэтому Тим продолжил пялиться на покрашенную в бордовый стену, невольно слушая женскую болтовню. Не то чтобы ему это нравилось, просто говорили они особо не стесняясь, а на слух молодой человек никогда не жаловался.

Одна из девушек через месяц собиралась выходить замуж, и все темы разговора неуклонно крутились вокруг этого события. Сейчас обсуждался медовый месяц, на который планировалось выклянчить внеочередной отпуск. А поехать мечталось куда-нибудь в далёкую страну поэкзотичней. Вторая продавщица сетовала, что вынуждена будет прийти на свадьбу одна из-за того, что её муж-археолог вчера отправился в экспедицию. А отказаться от неё он не может, потому как Университет с таким трудом выпросил своим научным сотрудникам право наведаться в Долину Ста Озёр у соседнего государства.

Тим слышал про историю с этой долиной, хоть и не понимал ажиотажа. Хотя любителям всякой старины, наверное, было бы здорово там оказаться, правда, туристический маршрут по Долине ещё не проложили, но это дело времени. Кира — бедная страна, у неё никаких природных ресурсов, её руководство не упустит возможности заработать.

Насколько Тим знал, когда-то давно в долине, которая была гордостью Киры, находилось много храмов, но произошёл природный катаклизм, вроде бы из-за землетрясения прорвало плотину, или ледник сошёл, то ли божья кара обрушилась, но долину залило водой. А на это лето синоптики пообещали какую-то небывалую засуху, и большая часть древних храмов уже показалось над водой, что вызвало восторг у заинтересованных лиц. Тим этого восторга не понимал. Ещё сто лет назад храмы, по большей части заброшенные, никому не были нужны, а сейчас все воспылали к ним любовью и интересом. Хотя, может, это потому, что каста жрецов заявила, что восстановлением храмов заниматься всё равно не будет, а значит, можно наведаться в любой храм, и…? В любом случае, Тиму не было никакого дела до Долины Ста Озёр, а вот рассуждения о внеочередном оплачиваемом отпуске и премии по случаю свадьбы начинали откровенно злить. Условия труда у него в бакалейной лавке были едва ли не отличными, честными и удобными, мало у кого можно было найти похожие, и подобное Тим рассматривал уже как наглость. Но выходить и ругаться не пришлось, халявщицу осадили и без него.

А рабочий день меж тем подходил к концу. Тим проверил учётные книги, запасы товара, поругался с поставщиками с запада страны, которые нарушили сроки, сваливая всю вину на коллег из соседней страны Кары, якобы те снова сорвали поставки. То, что в Каре в последние годы творится полная ерунда Тим знал, но это его не волновало, он платил поставщикам деньги, а те должны были доставлять товар. Все знали свои обязанности, но, похоже, один Тим переживал об их неисполнении. Расстроеный и разозлённый, Тим отправил работниц по домам, снял кассу, заперев деньги в сейфе, и закрыл лавку. Предстоял путь домой.

Молодой человек постоял под дверью своего магазина, бросил взгляд на собственное белобрысое и невзрачное отражение в стекле и поплёлся к остановке общественного транспорта, где уже толпился народ. В городе не было принято ездить на личном транспорте, а у Тима его и не было. У Тима вообще мало что было из того, что он бы хотел, возможно, потому, что его желания были недопустимы. Район, где находилась лавка и по которому ехал сейчас Тим, считался элитным, поэтому общественный транспорт представлял здесь длинный экипаж, запряжённый четверкой механических коней, а не обычную конную повозку, как на окраинах. Экипаж был набит битком, но ехал быстро. Тим держался за вертикальный поручень и уныло смотрел в огромное окно, размером во всю стену экипажа. Рядом шуршал утренней газетой солидный господин с бакенбардами, на сидении перед Тимом разместилась стайка щебечущих институток, которые активно обсуждали планы на предстоящие выходные и неустанно поправляли складки юбок строгого покроя. Парочка девиц без стеснения разглядывала возвышающегося над ними молодого предпринимателя, но пока не делала попыток познакомиться. Тим тоже молчал, старательно пялясь в окно, а не на изящные лодыжки одной из студенток, которая явно выставляла их напоказ, то и дело поправляя шляпку, а не юбку.

Мимо проносились светящиеся огнями вывески магазинов и клубов, рекламные щиты. Где-то простые — за счёт электричества, где-то подороже — за счёт магии. Световое заклинание стоило дорого, но считалось куда более роскошным. Хотя в мире, где магия сама по себе была роскошью, это неудивительно.

Интересно, как жилось в этом мире четыре сотни лет назад, когда магия была просто профессией, а не призванием, когда обучиться ей мог каждый? Честно говоря, представлялось плохо. Сейчас маги — это элита общества, даже самые слабые. Тут вопрос качества, в которое переросло количество. Способность к магии в основном теперь передавалась по крови, поэтому маги даже своих бастардов всегда держали при себе. Если честно, Тиму иногда приходила в голову мечта родиться в семье магов, пусть даже десятым ребенком, а не единственным наследником, как сейчас: жизнь его была бы гораздо интересней в любом случае.

К тому времени, как молодой человек добрался до дома, начало смеркаться. Район утопал в зелени и ароматах цветущих садов и клумб. Газовые фонари освещали путь, магнолии источали приятный аромат… Обвитый плющом трёхэтажный особняк встречал Тима сиротливо выделяющимися на общем тёмном фоне окнами столовой, где, должно быть, ужинал дедушка. Братьев и сестёр у Тима не было, отец отдыхал где-то в своё удовольствие, бабушка умерла пару лет назад. Во всём доме жили дед, он сам, повар и горничная. Денег на сиделку для деда и штат прислуги не хватало, как и на толковый ремонт. Хорошо ещё, что налоги на дом и землю были давным-давно уплачены на век вперёд, который должен истечь через десять лет.

Вдыхая сладкие ароматы цветущего сада, Тим открыл массивную входную дверь своим ключом, прошёл по тёмному пустому холлу в столовую, где дед и повар с горничной вместе ужинали.

— Тимми, малыш, садись скорее, ты задержался! — забеспокоилась Марта, едва заметив молодого хозяина. — Но вроде ещё не остыло. Берт приготовил отличный гуляш. Фасоль будешь? Садись, садись.

— Что убитый такой? — нахмурил седые брови глава семьи, который, вопреки наговорам собственного сына, не был старым немощным маразматиком.

— Рутина добивает. Вообще не понимаю, зачем мне эта жизнь? Чтобы провести её рядом с крупой и консервами? Надо было выбрать более интересную профессию.

— А я потому и твержу, что жениться тебе надо! Иные, вот, в эти года во всю детей рожают, а ты чего-то мнёшься! В наше время… — вставила своё веское слово Марта, взмахнув пухлой рукой.

— Детей и жену надо на что-то содержать, а у нас денег на ремонт дома-то не хватает, — ответил за Тима Берт, подталкивая к тому чашу с фасолью, — если бы кое-кто не транжирил деньги на любовниц, можно было бы чего придумать, а так… Да и вообще, сейчас молодёжь так рано не женится уже, ему всего двадцать два года, пожить надо в своё удовольствие.

Тим не поддержал разговор, набивая рот едой. Уже после, когда всем налили чая и Марта сняла салфетку с вазочки со свежеиспечённым лакомством, почувствовав себя гораздо лучше, Тим начал пересказывать все сплетни, что услышал в магазине. Берт и Марта слушали с удовольствием, они каждый вечер с нетерпением ждали этого доклада. Практически всё время они проводили в особняке, будучи бездетной семейной парой, служащей в этом доме уже полвека. Когда речь зашла о муже-археологе Иммы, дед Тима, до этого думавший о чём-то своём, встрепенулся и потребовал подробностей.

— Ну, отправляют его туда, — неуверенно продолжил Тим, — Университет договорился с правительством Киры, вот они и отправляют экспедицию для исследования всплывших храмов. Вроде как бо́льшая их часть уже просохла, там ведь какие-то особо древние были.

— То есть, Долина Ста Озёр вышла из-под воды?

— Дед, об этом ещё месяц назад стало известно, ты что? Ты словно из пещеры… Я говорил тебе: хоть газеты почитай или в город давай вместе выйдем, а ты… Мхом порасти хочешь? Там жара несусветная и опять землетрясения были, вода ушла куда-то. Все так радуются, посмотреть хотят, скоро экскурсии водить начнут.

— Нам надо срочно поговорить, — заявил дед и попытался резво вскочить на ноги, но у него это не получилось. Тим бросился к старику, помог подняться. Берт с Мартой удивлённо смотрели на хозяина и его внука, которые медленно двигались на выход из столовой.

В кабинете, где было довольно пыльно, Тим усадил деда в кресло и требовательно спросил:

— Что случилось, раз ты так подорвался?

— Вот в том шкафу, вторая полка снизу, открывай. Видишь коробку? Доставай её.

Коробку Тим нашёл, но она была такая старая, что грозилась рассыпаться в труху.