Часть 16 (1/2)

— Дуничка, прости, мы опоздали! — завопил Демиан, кидаясь к дракону и прилипая к его морде.

Эд тут же ощутил, как на него устремляются несколько крайне недовольных взглядов стражников. И чего они от него хотят? Пусть сами попробуют его остановить. Даже интересно, обойдётся без мордобоя или нет.

— Что с одеждой? — спросил Данатан, собрав глаза в кучку, когда Божественная Невеста, кряхтя древним старцем, всё же забрался к нему на нос. И само собой, никто речь дракона, кроме Демиана, не понял.

— Это всё муж! — недовольно поморщился тот. — Как я выгляжу?

— Как вор.

— Почему как вор? — опешил Демиан, округляя глаза.

— Потому что обычно они носят непонятную одежду, чтобы скрыть своё настоящее телосложение. Запутать, дабы их не поймали, — рассмеялся Данатан.

— Ты меня обманываешь, — с недоверием протянул Демиан, на что дракон раскатисто расхохотался, пугая народ.

— Тогда это будет бессмысленная ложь, — отсмеявшись, сказал Данатан, наслаждаясь вниманием Божественной Невесты к своей скромной персоне и черпая из него силы, которые тот и не думал от него скрывать.

— Дуня, — с укором произнёс Демиан, и дракон вновь принялся хохотать над потешным прозвищем. — Перестань издеваться надо мной! — возмущённо завопил Демиан, стукнув кулаком дракона между глаз. Тут у Эда чуть сердце не остановилось, но гигантский зверь лишь пфыкнул в ответ на такое рукоприкладство.

— И не думал об этом, — заверил Данатан. — Ладно, спускайся, нам нужно взлетать. Но благодаря тебе я выспался и наелся. А ещё вобрал в себя твои силы.

— Не жалко! — сев полубоком, Демиан соскользнул с морды.

— Что ж, тогда мне ничего не остаётся, как присягнуть тебе на верность, — улыбнулся Данатан. — Если потребуется моя помощь, призови меня.

— Ты обещал в гости залететь, — напомнил Демиан, упирая кулаки в бока.

— В своё время, — кивнул Данатан. — От твоего мужа так и разит ревностью. Даже жаль, что эти эмоции убивать не могут. Было бы хорошим подспорьем избавления от конкурентов, — он снова принялся раскатисто хохотать.

— Ну что ты такое говоришь, — вздохнул Демиан, погладив друга под глазом, — он чуть ли не к каждому столбу ревнует.

Если бы не карета на спине, Данатан со смеху бы покатался на спине, дёргая лапами и хвостом. Но если он так сделает, дорогостоящее приспособление сломается, а сам он рухнет на землю, маловероятно, что успел бы раскрыть крылья. Всё-таки, Божественная Невеста очень весёлый парень. Будь он драконом, Данатан бы сделал всё, чтобы подобное дивное создание досталось ему. Не зря Эд его ревнует: Демиан просто не замечает, как на него смотрят, устремив взгляд на одного-единственного, даже и не думая об изменах.

— Ещё увидимся! — чмокнув друга на прощание, Демиан припустил к мужу, всем своим естеством ощущая его злость.

Эд ничего не стал говорить, просто приобнял супруга за плечи и быстрым шагом повёл в комнату. Демиан всё ждал, что его всё-таки прорвёт, и он начнёт выговаривать по этому поводу, но, даже оказавшись в комнате, он не проронил ни единого слова.

— Ну, поворчи на меня, — плюхнувшись рядом с мужем на кровать, Демиан потыкал его локтём в бок. — Я ж не в постель к нему лезу.

— Есть ли смысл говорить хоть что-то? — не отрываясь от книги, спросил Эд.

— А как же наша милая ругань? — неподдельно удивился Демиан, и муж всё же перевёл взгляд на него. — Что? Знаешь, как у нас говорят? Милые бранятся, только тешатся!

— Даже не знаю, как реагировать, — растерялся Эд. — То ты меня обвиняешь в том, что я тебя не хочу, и просишь у Бога сменить тебе мужа, а теперь вот так получается? Я явно чего-то недопонимаю.

— Да ну тебя, — Демиан обиженно надулся. — Всю жизнь теперь мне это вспоминать будешь!

— Тебя за язык никто не тянул, — Эд пожал плечами.

— Громче ссора, жарче ночь! — сказал как отрезал Демиан, на что Эд закатил глаза. — И вообще! — резко поднявшись, он так же повернулся к мужу, — ты сам мне вот так делал, — сделав из указательного и большого пальцев кружочек, он просунул в него язык. — А ещё я развратник! — обиженно вздёрнув носик, он отвернулся и утопал к шкафу, где должна была остаться его одежда.

Эду всё больше начинало казаться, что идиот в их паре именно он. Не то что таковым он считал Демиана, его больше развратником, инкубом, а вот себя реально идиотом. Он понимал, что с такой своеобразной природой Демиана бороться бессмысленно, нужно просто найти альтернативу общения, но отчего-то упрямо продолжал биться головой о стену. Фигурально выражаясь.

Эд не смог сдержать прерывистого вздоха: сам называет супруга развратником и сам же пялится на его ягодицы, стоило тем освободиться от штанов. Само собой, Демиан решил переодеться. И нет, Эд не специально отправил всю его новую одежду с курьерами. А ещё ему, что неудивительно, по пути до дракона пришлось выслушать о себе много «приятностей» по поводу его коварного замысла не давать супругу сексуально одеваться. Эд сам себе тогда удивился: ничего в ответ не сказал. А так хотелось! Уже прогресс. Жаль, только он односторонний.

— Разве я урод?! — взвыл Демиан, чем напугал Эда.

— Это сейчас ты к чему?

— Посмотри на меня!

Эд скептически приподнял левую бровь, пытаясь пялиться не на обнажённые груди, а в лицо полностью голого супруга. А у того лицо такое, будто он сейчас разревётся горькими слезами.

— Что случилось? — со вздохом спросил Эд, поднимаясь с места.

— Я урод, да? Поэтому ты меня не хочешь? — разревелся Демиан, сам не понимая, что творит. Никогда он себя подобным образом не вёл, а тут как с цепи сорвался. Но мужик-то перед ним шикарный! Как бы его к себе привязать так, чтобы это было именно по их инициативе, а не Божественной. Но что-то подсказывало, что инициатива-то как раз тут Божественная. В большей степени, а от них лишь зависело, смирятся они с таким выбором или будут ненавидеть друг друга до конца своих дней. И внешность тут играла не самую главную роль, но где Демиану это понять. Он же всегда мечтал о таком теле! Насмотрелся мультиков, где у мужчин сисяндры такого размера, что женщины обзавидуются. И получив это самое столь желанное тело, он реально не понимал, почему муж его никак не хочет трахнуть. Иногда слова Эда насчёт девственности и первой крови напрочь вылетали из его бедовой головушки.