Часть 4 (2/2)

— Обычно желают не ругаться и жить в мире.

— Зная вас, — альфа широко улыбнулся, — у вас даже маленьких ссор не будет.

— Гук-и, готово, — в комнату залетает запыханный Хосок и улыбается как-то ломано.

— Уже иду, — Чон выдыхает разворачивается к Намджуну и обнимает. — Спасибо за всë, хëн.

— Не за что, — Ким подавил в себе желание потрепать младшего по макушке и отстранился, направляясь к двери. — Мне ещё Тэхёна выводить, Боже мой.

Когда альфа покинул комнату, Хосок прикрыл глаза и шмыгнул носом.

— Пап, — блондин в одно мгновение оказался в объятиях родителя.

— Если скажешь кому-нибудь, что я ревел, то я тебя прибью, — старший едва не скулит, пытаясь успокоиться, чего, практически, не получается и Чонгук тоже не выдерживает, шмыгает носом от переполняющих эмоций, за что получает слабый удар по спине ладонью. — Ты совсем абалдел? Сопли тут распустил, у тебя сейчас подводка потечёт!

— Но ты же не переживаешь по этому поводу, — смеётся младший, глубоко вдыхает и чувствует, как дрожат руки.

— Не у меня свадьба. Тем более, я слишком старый, чтобы краситься, — Хосок отстраняется от сына, заглядывает в глаза и осторожно вытирает пальцами прокатившиеся по щекам младшего слезы. — Пошли, не стоит заставлять гостей ждать.

Чон последний раз посмотрел в зеркало и двинулся вслед за отцом, гордо вздернув подбородок. У самого входа в зал он останавливается, ждёт, пока отец сядет рядом с матерью и голоса ведущей. Он позволяет себе лишь чуть выглянуть из-за угла и в очередной раз потерять слова от того, как шикарно выглядит ресторан сейчас.

Бëль действительно постаралась на славу.

Зал, полный гостей, освещён лишь многочисленными свисающими с потолка лампочками и встроенной в него же лампой, что образует огромный цветок среди множества также свисающих стеклянных кристалликов, создавая поистине что-то волшебное. Подиум и сцена украшены голубыми и белыми цветами, в арку, как выяснилось позже, также встроена лампа, что тоже была включена, добавляя освещения. Окна были плотно закрыты синими плотными занавесками, стена в зоне сцены была украшена небольшими гирляндами. Столики, накрытые синими скатертями, были немного переставлены, освобождая место для танцев и также были украшены большим количеством цветов.

Глаза сразу нашли столик, за которыми сидели родители, бабушка и дедушка Тэхёна, его собственный дедушка и учитель Кан. Они о чём-то разговаривали и было прекрасно видно, как Сокджин часто вытирает пальцами слезы и как воодушевленно щебечет Богом, эмоционально вскидывая руками.

В зале стоит тихий гомон, который прекращается, стоит тихо заиграть скрипке и на сцену выйти Пак Бëль в строгом голубом костюме с приталенным пиджаком под которым виднелся белый топ, микрофоном и папкой в руках.

— Приветствую всех присутствующих здесь, — женщина лучезарно улыбнулась, удерживая в одной руке раскрытую папку. — Мы собрались сегодня, чтобы стать свидетелями того, как двое прекрасных людей станут единым целым, разделят чувства и жизнь.

Чонгук выдыхает, сердце ускоряет ход и ладони потеют. Мелко подрагивающими пальцами юноша поправляется красный платок на пиджаке, нервно облизывая губы. Половина слов просто пролетает мимо него, но страх сковывает мгновенно, когда Пак произносит его имя.

— Потому, предлагаю поприветствовать нашего жениха - Чон Чонгук, — гамма делает полшага к стене и альфа, дав себе секунду, выпрямляет спину и вышагивает в зал, стараясь унять мандраж.

Юноша оказывается у пары низких ступенек, что расположены по обе стороны сцены и поднимается по ним, останавливаясь напротив Бëль, что тепло улыбалась, будто поддерживая. Это добавило сил и альфа слабо улыбнулся, сцепил руки перед собой и прошёлся взглядом по залу, ловя на себе счастливые взоры бывших одноклассников и родителей.

— Связать свою жизнь с этим чудесным альфой согласился замечательный омега, что, я уверена, осветит их совместный путь своей искренностью и станет для жениха всем. Приветствуем, Ким Тэхён.

Старший выжидающе смотрел на второй вход, дожидаясь омегу, но закусил губу, когда по прошествии половины минуты никто не вышел. Блондин бросил короткий взгляд на стол, за которым сидели родители и увидел, как Хосок, что-то прочитав в телефоне, едва не бросил его в графин с водой и побежал в ту дверь, откуда должен был выйти Тэхён. Джин и Рюджин кусали губы и успокаивали дедушек и бабушку, попутно удерживая Богома, что порывался пойти за старшим альфой. По залу пошёл тихий гомон и Чонгук опустил голову, едва сдерживая себя. На глаза выступили слезы и мысли заполонили голову. Неужели Тэхён передумал?

— Уважаемые гости, прошу вас успокоиться, — послышался голос Бëль. — Сейчас я пойду и узнаю, что случилось.

Женщина низко поклонилась и спустившись со сцены, впихивает микрофон и папку помощнику и быстро направилась к выходу, оставляя растерянного альфу одного. Чон не мог заставить себя поднять голову, не мог заставить себя нормально вдохнуть и прекратить переживать. Тэхён бы его не оставил, это блондин знает точно, а потому смиренно ждёт, гасит мысли о том, что младшему могло стать плохо.

Гамма врывается в зал с широкой улыбкой, буквально залетает на сцену, выхватывая попутно назад микрофон, оставляя папку в руках маячевшего рядом омеги и ободряюще смотрит на Чонгука.

— Наш жених немного перенервничал, — сказала Пак, осознанно или нет успокаивая этим альфу. — Сейчас ему уже лучше, потому, прошу поприветствовать, Ким Тэхён.

И дверь распахивается как раз в тот момент, когда Чон поднимает голову. Хосок быстро юркнул на место, принимаясь успокаивать всех сидящих, а спустя несколько мгновений в зале появляется Тэхён, сопровождаемый Намджуном и альфа уже в который раз теряет дар речи.

Омега, слегка бледный, но уверенный в себе, расправив плечи, шагает в сторону сцены в костюме жемчужного цвета, под расстегнутым пиджаком белая рубашка, заправленная в штаны и расшитая едва видимыми серебрянными узорами. На губах улыбка, что, кажется, способна согреть в любой холод, несколько кучерявых прядей выбились из заколотой чёлки и спадают на подкрашенные карамельные глаза, губы чуть блестят от небольшого количества бледно-розового блеска.

Намджун доводит младшего до сцены, на мгновение останавливает, коротко целует в лоб и мягко улыбаясь подталкивает вперед. И тот поднимается, останавливается напротив альфы и виновато смотрит в глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — Одними губами спросил старший, совершенно не слушая начавшую говорить женщину, чем вызвал улыбку на губах шатена.

— Всë хорошо, — также отвечает младший. — Прости.

Чонгук не успевает больше ничего сделать, потому как наконец вслушивается в слова ведущей и чувствует нарастающий трепет.

К низкому подиуму подходит маленькая девочка-альфа в милом белом платье в крупный синий горошек и поясочком, что был завязан бантиком за её спиной. Альфочка сторожно преодолевает четыре ступени и улыбается, когда подносит подушечку с двумя кольцами. Чонгук не сдерживает улыбки, садится на корточки, принимает из рук девочки её ношу и осторожно заправляет за ухо длинную чёрную прядку.

— Спасибо, — старший готов был прямо сейчас завизжать от милоты, потому что альфочка засмущалась и поспешно ушла, когда блондин вновь выпрямился.

Ведущая взяла подушечку из рук юноши и вновь принялась что-то говорить, пока Чон смотрел прямо в глаза возлюбленного и тонул в них не сопротивляясь.

— Прошу принести клятву, — гамма услужливо протянула микрофон альфе.

Блондин сглотнул, глупо хлопая глазами, но микрофон взял, чуть медля, чтобы собрать мысли в кучу.

— Ким Тэхён, — собственный голос юноша даже не сразу узнал. — Ты самый невероятный человек, которого я когда-либо знал и видел. Иногда мне до сих пор кажется, будто все, что происходит со мной - это сон, что ты всего лишь сон, — парень тяжело сглотнул, — и зачастую у меня ощущение, будто этот сон вот-вот закончится и я лишусь всего этого, лишусь тебя - своего света и счастья. Мне хочется, чтобы наша с тобой жизнь всегда была такой же. Хочу каждый день видеть твою улыбку и слышать твой смех и голос и надеюсь, что рано или поздно ты станешь не просто моим мужем, но и папой наших с тобой детей, — Чон переводит дыхание, также смотрит в уже полные слез глаза Кима и улыбается. — Потому я клянусь, что буду любить тебя и оберегать, быть твоей опорой и поддержкой. Я буду преданным и верным тебе до конца своих дней и обещаю, что буду делать все возможное, чтобы сделать тебя счастливым.

Омега кусает губы, пытается остановить слезы, что стекают по щекам и принимает микрофон, шмыгая носом. Он быстро оглядывается, замечая, что многие вытирают слезы и продолжают смотреть на них с улыбками.

— Чон Чонгук, — голос дрожит, а старший смотрит искренне и влюбленно, что заставляет взять себя в руки. — Я никогда не думал о том, что в моей жизни появится человек, способный перевернуть её с ног на голову. Не думал, что кто-то сможет показать мне, как правильно и искренне любить. Но появился ты, — шатен робко улыбается и на мгновение прикрывает глаза, — двенадцать лет назад в моей жизни появился альфа с белой лилией в руках, что по итогу показал мне тот мир, который я совсем не хочу покидать. Мне хочется быть рядом с тобой и добавлять в этот мир каждый день что-то новое. Мне хочется дальше просыпаться в твоих объятиях, вместе возиться на кухне по утрам, смеяться по пустякам и засыпать рядом. Поэтому я клянусь, что буду всегда рядом с тобой, буду помогать и поддерживать тебя. Обещаю, что буду любить тебя до конца своих дней и буду делать все, чтобы ты никогда не пожалел то том, что выбрал меня в качестве твоего мужа и, — шатен запнулся, но выдохнул и продолжил, — папы твоих будущих детей.

Женщина забирает микрофон, откладывая его на небольшой стул и протягивает Чонгуку кольца. Тот осторожно подхватывает немного дрожащую ладонь омеги и натягивает на безымянный палец тоненькое серебрянное колечко. Тэхён также берёт ладонь Чонгука в свою и натягивает на палец подобное кольцо, но чуть пошире и нервно выдыхает, когда старший переплетает с ним пальцы.

— А теперь, Чонгук, можешь поцеловать своего жениха, — радостно произносит гамма, заставляя некоторых присутствующих затаить дыхание.

Чон улыбается, сокращает расстояние между ним и Кимом, осторожно укладывает ладони на талию и тело покрывается мурашками, когда младший также аккуратно кладёт одну ладонь на обтянутое чёрной тканью плечо, а второй едва касается щеки, блестящими глазами смотрит, привстает на носочки и альфа наклоняется, касаясь своими губами омежьих под громкие крики с зала.

— Я люблю тебя, — шепчет Тэхён, чуть отстраняясь и улыбается, когда блондин обнимает и ведёт кончиком носа по щеке.

— Я тоже тебя люблю.

Парни отстраняются друг от друга, переплетают пальцы рук и смотрят в зал, где их родители, родственники и друзья радостно кричат и улыбаются.

— А теперь первый танец молодых, — слышится за спиной и Чон тянет мужа на расчищенную площадку, когда скрипка сменяется другой мелодией, не менее плавной и нежной.

Пара вышла в центр и дождавшись нужного момента закружила по пустому пространству, полностью отдаваясь моменту. Тэхён в плотную прижался к альфе, сжимая ладонь и укладывая голову на плечо, позволил Чонгуку вести и понимал, что не жалеет ни о чëм.

— Что случилось? — Шепот над ухом вытаскивает из собственных мыслей и омега не сразу понимает, о чем речь.

— Меня тошнило, прости, — юноша прикусывает губу и чуть морщится, когда к горлу подступает очередной приступ.

— Сейчас все хорошо?

И хотелось бы Тэхёну соврать, сказать, что все прекрасно, но он лишь отрицательно качает головой.

— Гук-и, опять, — младший гулко сглатывает, прижимается лбом к плечу Чона и прикрывает глаза, пытаясь отогнать неприятные ощущения.

А альфа начинает нервничать, быстро оглядывает зал и устремляет взор в Бëль, что помогает с оборудованием.

— Давай остановимся? — Блондин успокаивающе проводит ладонью по спине и хмурится. Странное предчувствие вновь его окутало и не получается отогнать дурацкие мысли, появившиеся неизвестно откуда.

— Ещё чуть-чуть.

Песня заканчивается, кажется, спустя вечность. Чонгук плавно останавливается, прижимая Кима к себе и старший, не медля, ведёт шатена к выходу из зала.

Добираются до нужной комнаты быстро и омега влетает в туалет, падая на колени. Блондин садится рядом, водит по трясущейся спине ладонью и пытается понять, что происходит.

— Ты ни чем не мог отравиться?

В ответ омега лишь мотает головой и заходится кашлем.

— Тэхëн-и, — Джин появляется неожиданно для обоих, проходит внутрь и передаёт Чонгуку полный стакан воды, пока сам садится на колени, наплевав на костюм и прижимается к сыну со спины.

— Хëн, мне кажется, ему надо вызывать скорую, — Чон достаёт с кармана штанов телефон, но старший омега лишь мотает головой, вызывая недоумение. — Но…

— Скорая тут не поможет, — отрезает жёстко Джин. — Чонгук, я тебя люблю, конечно, но ты слепой и, видимо, совершенно ничего не замечаешь.

От подобного блондин теряется, часто моргает и пораженно смотрит на старшего.

— И тебе, Тэ, я тоже удивляюсь, — омега нахмурился, отстраняясь от сына. — Я понимаю, что страшно, но почему Чонгук до сих пор не в курсе, что ты беременный?

Тишина, что виснет вокруг, кажется давит на слух. Чон даже не замечает, что не дышит, пока обеспокоенный Джин не щёлкает пальцами перед лицом, выводя из нахлынувшего шока.

— Б-беременный? — Альфа переводит взгляд на Тэхёна, что до боли закусил нижнюю губу, неуверенно кивает и смотрит в одну точку, пальцами комкая подол пиджака.

— Так, — старший омега встаёт, отряхивает колени и идёт к выходу, — вы тут разбирайтесь, а я пойду, — блондин вскинул брови и возмущенно уставился на омегу. — Не смотри так. Никто, кроме меня, не знает, что Тэ в положении. Люди волнуются, мне нужно их успокоить.

Ким выходит, по пустому коридору разносится тихий стук шагов и отдалённо слышится, как тот бросает «ничего без меня сделать не могут», чем заставляет Чона улыбнуться.

— И долго ты собирался молчать? — Старший садится, упирается спиной о стену и протягивает стакан, что держал до этого, шатену. Тот его принимает и опустошает, после чего ставит на кафельный пол и тоже двигается к противоположной от альфы стене, устало прикрывая глаза.

— Не знаю, — голос хриплый и тусклый, словно слова даются из последних сил. — Я сам узнал только три дня назад.

— Какой срок? — Чонгук не смотрит на младшего, пальцами теребит пуговицу на собственном пиджаке и чувствует, что готов разреветься.

— Скорее всего, два месяца, — тихо произносит тот и неуверенно смотрит на застывшего блондина. — Я не могу точно сказать.

Чон, наконец, поднимает взгляд и сталкивается с сожалеющим и виноватым, в карих глазах стоят слезы, что готовы вот-вот сорваться и до альфы доходит одна вещь. Он станет отцом. Осознание настолько внезапное и резкое, что юноша теряется, внутри все бушует и голове ураган, что сносит все к чёрту. Его омега, муж, сейчас сидит перед ним на кафельном полу, нервничает и боится, что видно по дрожащим рукам, у него под сердцем развивается новая жизнь, их ребёнок.

— Вставай, — строго командует альфа, встаёт и тянет руку к вздрогнувшему омеге, что ещё сильнее сжался, пока с ресниц сорвались слезы. И только сейчас до юноши дошло, что ещё больше напугал младшего, за что влепил себе мысленный подзатыльник и сразу делает себе пометку попросить маму, чтобы та сделала это уже в жизни. У неё рука тяжёлая, может хоть мозги на место встанут. — Тэхён, вставай, тебе нельзя тут сидеть, — уже спокойно просит, — пол холодный, вставай, вставай.

И юноша слушается, неуверенно протягивает руку в ответ. Альфа тянет на себя и сразу заключает в объятия, зарываясь носом в макушку, портя укладку омеги, но сейчас на это как-то плевать. У него в объятиях два сокровища, одно из которых он увидит ещё не скоро и даже ещё не скоро почувствует.

Тэхён немного отстраняется, тянет на выход из помещения, потому что гости действительно переживают, но стоит только оказаться в коридоре, как его вновь заключают в объятия и принимаются оставлять на лице мимолётные поцелуи, чем вызывают счастливую улыбку.

— Люблю тебя, люблю безумно, — шепчет Чон, улыбается и счастливо смеётся, подхватывая Кима на руки.

— Чонгук, отпусти, — омега, вопреки своим словам, сцепляет руки за шеей старшего.

— Ни за что! — Альфа делает шаг вперёд и крутится пару раз на месте, пока младший старается не визжать и лишь утыкается лбом в плечо. — Никогда не отпущу, слышишь? У меня на руках два сокровища!

Шатен шмыгает носом и быстро хлопает глазами, пытаясь сдержать слезы, но больше не сопротивляется и сам льнет ближе, целует старшего в щеку и шепчет «люблю».

Чонгук отпускает омегу только тогда, когда они оказываются в зале, где во всю проходят какие-то конкурсы и про них, кажется, совсем забыли. Тэхён выискивает взглядом взрослых и находит Намджуна, что с Хосоком на пару пытаются повторить какой-то танец, что выходит плохо, но забавно. Люди вокруг смеются, кто-то подбадривает и выкрикивает имена альф, что заставляет Чона тихо засмеяться и потянуть за собой Кима вперёд.

— Тэ, детка, как ты? — Рюджин, что, казалось, выскочила из неоткуда, заставила пару вздрогнуть, но та и не обратила на это внимания. Женщина набросилась на шатена с объятиями и приложила ко лбу ладонь, проверяя наличие температуры. — Джин сказал, что тебе стало плохо, мы уже хотели вас искать.

— Все хорошо, не переживайте, — Тэхён улыбнулся и отстранился, переплетая пальцы с Чонгуком. — Сейчас я чувствую себя лучше.

— Ты какой-то бледный, — Чон метнула взгляд на один из столов и поспешила к нему. — Я сейчас приду.

— Ты точно себя хорошо чувствуешь? — Блондин обнял сзади, сцепил ладони на животе и устроил подбородок на плече.

— Точно.

— Может хочешь чего-нибудь?

Омега робко улыбнулся и качнул головой, накрывая руки возлюбленного своими.

— Я ничего не хочу, Гук-и.

— Если чего-то захочешь, то не молчи, пожалуйста.

Ответить омега не успевает. К ним возвращается Рюджин со стаканом яблочного сока, а за ней, неспеша, идёт Джин, широко улыбаясь.

— Спасибо большое, — шатен улыбается, принимает стакан из рук старшей и делает глоток, но тут же кривится, сглатывает через силу и едва сдерживается, чтобы не начать плеваться. — Какой-то он сладкий.

— Сладкий? — Женщина вскидывает брови, поворачивается к другу и забирает стакан назад, делая глоток. — Не сладкий он, даже наоборот. Гук-и, попробуй.

Альфа кивает и тоже отпивает из стакана.

— Чуть сладковатый, Тэ прав, — врёт блондин под недоуменный взгляд старших. — А где отец?

— Они с Джуном пошли выпить чего-нибудь, — Ким-старший смотрит в толпу уже подвыпивших гостей и едва заметно качает головой.

— А вот и молодые, — слышат парни и Тэхён расплывается в улыбке, отстраняет от себя руки альфы и бросается в объятия бабушки, что также же широко улыбалась.

— Бабуля, как я скучал, — омега смеётся, сталкивается взглядом с рядом стоящим дедушкой и обнимает его следом.

— Мы тоже скучали, Тэ-Тэ, — голос дедушки звонкий и бодрый и шатен замечает, как Чонгук подходит к пожилому мужчине, что стоял чуть поодаль от них, что-то говорит ему и обнимает.

Альфа улыбается, отсраняется и уже с мужчиной возвращается назад.

— Котёнок, знакомься, — Чонгук запинается и невольно краснеет под внимательным взглядом родственников Кима и насмешливыми родителей. — Это Чон Хисын - мой дедушка.

— Приятно познакомиться с вами, — омега кланяется и тепло улыбается, но голос старшего омеги заставляет выпрямиться.

— И мне приятно наконец-то познакомиться с тобой, — Хисын кивает и раскидывает руки в стороны. — Позволь, наконец, обнять тебя.

Бабушка Кима мягко толкает внука в спину, из-за чего тот хихикает и быстро оказывается в капкане рук омеги.

— Меня зовут Мэй, — женщина привлекает внимание блондина.

— Меня Минги.

— Чон Чонгук, приятно познакомиться, — альфа также, как и омега ранее, кланяется.

— Взаимно, — мужчина протягивает руку, которую младший пожимает.

— Мам, я думаю, нужно оставить парней одних, — Джин обворожительно улыбается и пихает Рюджин в бок локтем.

— Согласна, — женщина хлопнула в ладони, привлекая внимание, — Предлагаю оставить молодых одних. В конце концов, мы можем все собраться на этой неделе и всё обсудить.

— Вы двое никогда не поменяетесь, — Хисын смеётся и отпускает младшего. — Но вы правы.

— Отдохните хорошо, — Мэй кивнула и взяв мужа за руку двинулась за удаляющимися Джином и Рюджин.

— Гук-и, я хочу выйти на улицу, — улыбка сразу пропала с лица Тэхëна и альфа встрепетнулся.

— Тебе плохо?

— Нет, просто здесь слишком душно.

Чонгук кивнул, взял омегу за руку и повёл на задний двор, улыбаясь гостям, которые радостно лезли обниматься и поздравлять.

Улица встретила их легкой прохладой и Чон глубоко вдохнул. Ким же прикрыл глаза и чуть поежился, спустился с крыльца и оказался на дорожке. Вид был замечательный. На деревьях, как и захотела Рюджин, были развешаны гирлянды, что светили мягким голубым цветом и освещали, практически, весь двор.

Омега не успел сделать и пары шагов, как к нему прижались сзади, укутывая запахом кофе.

— На улице прохладно, принести куртку?

— Не надо, — шатен улыбнулся и развернулся в кольце рук, укладывая ладони на плечи старшего. В тёмных глазах, казалось, отражался сам космос, было видно каждую эмоцию и это затягивало, пленило и не выпускало. — Прости меня.

— За что? — Альфа уместил руки на пояснице и нахмурился.

— За то, что не сказал сразу. Я боялся, что..., — младший запнулся и опустил голову, — что ты ещё не готов к детям.

— Глупенький, — на удивление омеги, блондин тихо засмеялся и протянул ближе, оставляя поцелуй на щеке. — Котёнок, ты не представляешь, как я счастлив, — Чон подцепил пальцами подбородок Тэхёна и заставил посмотреть в глаза. — Моя реакция, возможно, не такая бурная, какой могла бы быть. Но..., — старший засмеялся и покачал головой. — Но я просто ещё не до конца понимаю происходящее. Мне не верится, что ты теперь не просто мой омега. Ты теперь мой законный муж. Ты не представляешь, как я нервничал и как рад этому сейчас. И сегодня же я узнал, что ты… Что у нас будет ребёнок. Наш с тобой, Тэ. Теперь я должен защищать две жизни, два солнца. И пока что, я понял только это. Возможно, до меня ещё только это доходит, но я уже знаю, что безумно счастлив.

Разумеется, альфа видит, как реагирует Тэхён на его слова, как глаза начинают краснеть и как он закусывает нижнюю губу, но парень должен был донести эту простую мысль, чтобы убедить омегу в том, что повода для разочарования, гнева или чего-то подобного просто нет. И, кажется, у него получилось, потому что младший рванно выдохнул и прижавшись к Чону, стал шмыгать носом и шептать что-то неразборчивое.

— Я тебя безумно люблю, — вновь говорит блондин и целует в Кима макушку, — и уже люблю нашего малыша, моего звездочку, слышишь?

Тэхён слышит и понимает, жмется ещё ближе. Его начинает мелко трясти от холода, что не скрывается от Чонгука, но увести назад в ресторан не позволяет, хватает за руку и оглядывается.

— Гук-и, я хочу домой, — омега закусывает нижнюю губу, — всё это безумно вымотало.

И это срабатывает как спусковой крючок, юноша быстро кивает, приобнимает за плечи и ищет в карманах телефон, чтобы вызвать машину, но не успевает.

— Вот вы где, — Намджун подходит с бокалом шампанского. — Вас уже обыскались.

— Хëн, мы, наверное, поедем домой, — альфа, все же, достаёт телефон под недоуменный взгляд старшего и лезет в приложение для вызова такси.

— Что случилось? — Ким оглядывает сына и спохватывается, едва не роняя бокал. — Ты плакал? Тэ, тебе плохо?

Младшему, в этот момент, хочется закатить глаза. За последний час он этот вопрос слышал чаще, чем своё имя за эту неделю.

— Отец, все хорошо, — юноша подходит к родителю и обнимает, глупо улыбаясь. — Просто я чуть-чуть устал и хочу спать.

— Но вы здесь меньше часа, — Намджун вскидывает брови, но приобнимает шатена свободной рукой.

— Ну, знаешь, просто когда ты в положении, ещё и, скорее всего, на втором месяце, то сил уходит гораздо больше, — и младший едва сдерживает смех, когда Ким перестаёт водить ладонью по спине и округляет глаза. Чонгук сзади улыбается, ищет подходящую машину и коротко смотрит на старшего.

— В каком положении? — Альфа отстраняется, неверяще смотрит сначала на шатена, а после на Чона, что засовывает гаджет в карман и подходит ближе.

В ответ Тэхён лишь улыбается, приподнимает брови, говоря, мол, отец, подумай. И до старшего доходит. Бокал все же падает, разбивается на мелкие осколки, а Намджун раскрывает рот, но ничего не говорит, смотрит огромными глазами, в которых эмоции сменяются одна за другой.

— Джун-и, что ты натворил? — Голос Джина заставляет старшего подскочить, резко развернуться с глупым выражением лица, чем вызывает лишь дополнительные вопросы. — Что я пропустил?

— Джин-и, Тэ… Он, — альфа тыкает пальцем в ржущего сына, что жмётся к также смеющемуся Чонгуку, за что получает подзатыльник от мужа.

— Кто тебя учил пальцем тыкать? — Омега упирает руки в бока и грозно смотрит на Намджуна. — Во-первых, я знаю, что Тэ беременный. Во-вторых, ты хоть поздравил его с этим?

И Чонгук не выдерживает, смеётся в голос, смотрит на Джина, который сейчас выглядит не грозно, но крайне мило, потому как живот стал чуть выпирать, да и в глазах не видно злости, лишь радость и хорошо видимые смешинки.

— Я..., — Намджун разворачивается к паре и выдыхает, пытаясь собрать мысли в кучу. — Это получается…

— Вы станете дедушкой, хëн, — кивает блондин, перестав смеяться. — Джин, простите, но мы бы хотели поехать домой.

— Конечно, — омега подходит, обнимает и целует каждого в макушку. — Отдыхайте. И напишите мне, как приедете.

— Обязательно, повеселитесь от души, — альфа обнимает младшего за талию и ведёт по тропе, вскоре оказываясь у подъехавшей машины.

Юноша открывает заднюю дверь, пропускает Тэхёна первым и садится следом.

— И снова здравствуйте, — первое, что слышит альфа, когда оказывается внутри. Минхо широко улыбается. — Как понимаю, могу тебя теперь поздравить?

— Привет, — Чон тоже не может сдержать улыбки. — Можешь.

Тэхён вопросительно смотрит на блондина, а тот лишь переплетает с ним пальцы и целует в тыльную сторону ладони под внимательный взгляд водителя.

— Тогда поздравляю вас, — искренне щебечет парень и выезжает на дорогу. — Меня зовут Минхо, я часто возил Чонгука и ваших отцов в последние два месяца, — отвечает на немые вопросы омеги старший.

— А это Чон Тэхён, — произносит блондин, не давая ответить младшему.

— Рад познакомиться с тобой.

— Взаимно, — полушепотом отвечает шатен с лёгкой улыбкой.

— Минхо, можешь ненадолго остановиться у какого-нибудь магазина? — Чон пересекается со взглядом старшего в зеркале заднего вида.

— Без вопросов, — альфа улыбается, чуть набирает скорость, не нарушая правил движения и вскоре тормозит у небольшого здания.

— Я сейчас, — Чонгук целует смущенного омегу в щеку и выскакивает, негромко хлопая дверью.

— Вы как-то рано едете домой, — старший ерзает на сидении, неловкость повисла в воздухе.

— Я немного устал, — голос Кима тихий и неуверенный.

— Извини за вопрос, но ты же в положении, верно?

Младший вскидывает брови и испуганно смотрит на водителя, что неловко поджал губы.

— Откуда?..

— Ты всю дорогу руки на животе держишь.

Омега кивает и отводит взгляд, не видит того, как парень расплывается в улыбке.

— Я вас поздравляю! — Минхо сам вздрагивает от громкости голоса и неловко смеётся. — Прости.

— Все в порядке, спасибо.

Вновь виснет тишина, но больше не неловкая, а уютная. Омега откидывается на сидение и прикрывает глаза и только шире улыбается, когда в машину вновь садится Чонгук с полным пакетом продуктов и кивает водителю.

Доезжают до многоэтажки, где находится их квартира, спустя пятнадцать минут. Чон быстро расчитывается, благодарит Минхо и помогает Тэхёну выбраться из машины.

В лифте омега прижимается к боку старшего, еле стоя на ногах и не понимает, когда успел так сильно вымотаться, ведь время только семь вечера.

— Иди в душ, — альфа целует Кима в макушку, когда пара заходит в квартиру, что встречает их лёгким беспорядком и несколькими неразобранными коробками. — Потом подходи на кухню.

Шатен кивает, стаскивает с ног туфли и идёт в спальню, попутно стягивая пиджак, пока старший быстро разбирается с обувью и идёт на кухню, где раскладывает по местам продукты и начинает возиться с ужином. Блондин быстро отписывается Сокджину, бросает пиджак, жилетку и бабочку, что словно душила, на стул, неряшливо закатывает рукава рубашки до локтей и начинает рыскать по тумбам, доставать сковородки и кастрюли, мыть овощи и нарезать необходимое, пока не слышит тихие шаги позади.

Тэхён подходит и обнимает старшего за талию, утыкается лбом меж лопаток, выдыхая.

— Иди, я тут сам все доделаю.

Альфа разворачивается, коротко целует омегу в губы и, улыбаясь, окидывает его взглядом. Тот стоял в свободных серых шортах и чёрной футболке, волосы влажные, лезли в глаза, но то, какой он был уютный в этот момент не передать словами.

— Люблю, когда ты таскаешь мои футболки, — блондин вновь целует разомлевшего Кима, кольцует талию и не скрывает обожания во взгляде.

— Иди уже, любит он, — младший улыбается, закатывает глаза, выворачивается с объятий и быстро отодвигает сковороду, в которой начали гореть овощи с мясом, что заставило альфу засмеяться.

— Скоро буду, — старший не может оторваться от шатена, вновь целует, трепетно и нежно, после чего все же уходит, тщательно вымывает с волос лак, смывает косметику и запах парфюма. Возвращается на кухню тогда, когда стол уже накрыт и Ким ставит две чашки на поверхность.

— Садись, — Тэхён улыбается, садится за небольшой стол и пододвигает к себе ближе тарелку с нарезанными фруктами и ягодами.

Чонгук садится напротив, вытирая влажные волосы полотенцем, которое вешает на спинку стула и принимается за ужин. Он двигает к себе тарелку с пибимпабом и чашку с травяным чаем, палочками тыкает в желток, что растекается по рису и овощам. Пока юноша принимается за еду, он наблюдает за Кимом, что наоборот, отодвинул от себя тарелку и вытаскивает с миски яблоки, запивая все это чаем.

— Ты тоже поешь, — не выдерживает альфа, поднимает взгляд от тарелки.

— Я ем.

— Яблоки - это не еда, — парень выдыхает и двигает к шатену тарелку с тушенным мясом и овощами, — ешь давай.

Омега нечитаемо покосился сначала на Чона, а после на тарелку, сморщил нос и принялся дальше есть яблоки. Тогда альфа тяжело вздохнул, встал из-за стола и сел рядом с Кимом под недоуменный взгляд, взял в руки нетронутую тарелку с пибимпабом и захватив палочками немного риса с овощами подносит к младшему.

— Рот открывай, — блондин дожидается, пока шатен раскроет рот, засовывает рис и улыбается.

— Я и сам могу поесть, — Тэхён начинает хмурится и чуть отодвигается от Чонгука.

— Я вижу, — усмехается старший. — Котëнок, пожалуйста, не капризничай. С этого дня я буду внимательно следить за твоим питанием.

— Ты и до этого дня следил, — омега фыркнул и отвернулся.

— Сейчас буду ещё тщательнее следить. Тебе нужно нормально поесть, ты за весь день вряд ли что-то кроме воды употреблял.

— Я ел, вообще-то. Рюджин приносила бутерброды.

Блондин лишь фыркнул.

— И давай не будем забывать, что за сегодня тебя ни один раз тошнило.

Старший вновь под недовольный взгляд шатена набрал рис.

— Гук-и, я сам могу, дай сюда, — омега потянулся за тарелкой, но альфа засмеялся и завел руку назад. — Чонгук! — Грозно воскликнул шатен.

— Просто сиди и открывай рот, котëнок, — старший наклонился и поцеловал надувшегося шатена в щеку. — Я все равно тебя накормлю.

И Ким сдался. Послушно сидел и открывал рот, иногда запивая остывшим чаем и уже под конец трапезы стал мотать головой и говорить, что наелся.

После ужина Чонгук погнал Тэхёна готовиться ко сну и сам принялся все убирать.

— Ты еле на ногах стоишь, иди ложись, — бубнил альфа и выпихивал младшего с кухни.

Омега лишь недовольно пыхтел, но послушно пошёл чистить зубы и ложиться в кровать. Стоило голове коснуться подушки, как сон нахлынул волной, стал затягивать в свои пучины, но Ким через силу раскрывал глаза, ждал Чонгука, что зашёл в комнату только через двадцать минут и осторожно лёг рядом, сразу обнимая юношу за талию.

— Гук-и, — Тэхён повернулся к парню лицом.

— Ммм? — Чон раскрыл глаза и сонно моргнул. — Что случилось?

— Ну, — младший с трудом подавил зевок и одной рукой залез под футболку блондина, из-за чего по коже побежали мурашки. — Ты не забыл, что у нас первая брачная ночь?

— Тэ, — альфа хохотнул, перехватил запястье Кима и вытащил ладонь из-под футболки, переплетая пальцы, — мы еле глаза держим открытыми. Тем более, — парень придвинулся ближе и поцеловал младшего в щеку, — я ещё не до конца осознал тот факт, что вот тут, — Чонгук уместил ладонь на животе омеги, — у тебя развивается жизнь. Дай мне переварить эту мысль, котёнок. Не обижайся.

— Даже не думал, — улыбнулся Тэхён и уткнулся носом в грудь старшего, закинув свою ногу на чужое бедро. — Спокойной ночи, Гук-и.

— Спокойной, котёнок, — альфа чмокнул младшего в макушку, натянул одеяло повыше и провалился в сон под мирное сопение рядом.