Глава 8: Вопросы и ответы (1/2)

На объяснения нашей находки ушло уйма времени, ещё и рисковое вышло это дело.

Тэм, будучи собой, не поверила полностью нам на слово и тому, что мы рассказали. Или, возможно, ей просто хотелось поучаствовать. В любом случае, Джули пришлось прочитать несколько надписей из книжки с картинками, чтобы доказать понимание латинского алфавита. Спустя изрядную долю чтения кунари повернулась ко мне за подтверждением, и я его дал. Не могу не признать, что я наслаждался там, когда сидел и наблюдал за этим. Они проштудировали где-то половину книги, прежде чем им хватило. В каком-то смысле было приятно: просто смотреть, как кто-то другой читает, что я сам мог бы. Сразу как-то меньше тоски по дому.

Последовавшая за этим вещь была менее приятной. Тэм потребовала Армена швырнуть в меня молнию, чтобы доказать, что я почти полностью невосприимчив к магии. И, в общем, вот я уже стою у скалы, прижимаясь к ней спиной, словно человек, которого приговорили к расстрелу, в то время как маг находится примерно в двадцати-тридцати метров от меня. Естественно, когда посох эльфа запустил в меня паутину молний, электричество не возымело на меня никакого эффекта. На самом деле оно даже не коснулось моего тела. С окончанием демонстрации Тэм, спустя секунду осмысления, приняла увиденное. Она подошла ко мне и слегка ущипнула, как будто пыталась убедиться, что удар молнии никак не сказался на моих внутренностях. При этом, как обычно, достаточно сильно приблизившись ко мне. У меня сложилось впечатление, что тут было больше, чем просто познавательный интерес.

Когда эти вопросы были улажены, кунари решила без всяких фанфар приступить к освежёвыванию пойманной дичи. Остальные отправились за дровами, так как хоть у нас и было их достаточно, чтобы согреться, но вряд ли приготовить что-нибудь размером с оленя. Я немного опасался, что у Джули там могут возникнуть проблемы, даже с Арменом, всё же вряд ли кулаки сделают много против драконят. По итогу мои опасения не оправдались. Как бы то ни было, я с некоторым трепетом приступил к подготовке нашего маленького лагеря к ночлегу.

_______________________</p>

Ужин наш выдался очень насыщенным на события.

Прежде всего, мне удалось заставить работать электрическое оборудование и освещение, так что у нас не было причин бояться захода солнца. Принцип тут был точно такой же, как у моего фонарика, но в большем масштабе, поэтому к мерцающему оранжевому пламени костра присоединились белые лучи, работающие на алхимии моего мира. Я был очень доволен проделанной работой. Любое животное, решившее заглянуть к нам огонёк, было бы отпугнуто неестественным свечением, а если бы это были загулявшие люди, имелась надежда, что они подумают, что мы невероятно могущественные маги, а потом бы развернулись и пошли куда подальше. Аккумуляторы не будут работать вечно, но я и не планировал оставаться здесь. Остальные мои товарищи восприняли новую технологию спокойно. Девушки уже видели нечто подобное, в то время как Армен был просто Арменом, эльфом, гораздо более склонным к любопытству, нежели к удивлению при встрече с новым феноменом. Большинство других функций, таких как радиосвязь, были вырублены.

Тэм жарила животинку, которую, по словам остальных, звали галла. Кунари радостно мурлыкала за этим делом, собирая немного сока в миску, когда тот стекал, и переворачивая мясо на деревянном вертеле, который она смастерила. Наблюдать за тем, как она этим занимается, было совершенно сюрреалистичным опытом. Это напомнило мне о моей матери, которая тоже любила напевать мелодию, когда готовила. Хотя она точно не была под два метра ростом, мускулистой или такой соблазнительной.

Ранее я с порога определил Тэм как своего рода наёмную убийцу. В конце концов, её лук и кинжал всегда лежали у неё на боку, и её точно нельзя было назвать любителем в их использовании. Не говоря уже об очевидной потребности её страны в таких людях. Но в тот момент она напевала себе под нос и занималась готовкой, и я усомнился в своей оценке. Джули, казалось, была удивлена, что кунари вообще поют, и спросила у Тэм, что это за песня. Тэм просто ответила, что «это песня готовки». При Куне, похоже, ничто не используется просто так, даже песни, по-видимому.

Джули нашла себе книгу для чтения и не отрывалась от неё, сидя на моей сидушке в вертолёте. Я не видел, какую книжку она тогда выбрала, но я гарантирую, что, учитывая вопросы, которые она задаст позже, это была работа Руссо или Томаса Пейна. Тяжелая литература во многих отношениях, не только в том, что её трудно читать. Моментами, однако, она переключала своё внимание со страниц на небо, бормоча слова про себя, как будто пыталась что-то понять. Пару раз в час она заглядывала в учебник истории. Она казалась очень счастливой, так что я был вполне доволен и потому не трогал её.

Когда время подошло к ужину, я позвал Армена, чтобы он помог мне со спальными мешками. Колючие, тонкие одеяла, которые мы украли из тюрьмы, казались совершенно неподходящими ни для чего, кроме как укрыть ими землю. У нас было более полудюжины спальных мешков из моего мира, которые были очень удобными и могли даже использоваться в качестве гамака при правильном использовании. Мы с Арменом взяли по две штуки и начали раскладывать их. И вот тут нас поджидал ещё один, более приятный сюрприз.

В свернутых спальных мешках лежали кое-какие вещицы. Самые настоящие дары богов. Я полностью проглядел их, не подумав заглянуть в мешки, когда несколькими днями ранее искал полезные вещи.

— Что это? — спросил Армен, когда достал из мешка одну такую вещицу. — Это что, алкоголь?

— Он родимый! — заявил я, хватая бутылку. — Ещё и неплохой. Фрейзер наверняка печётся в аду... Шотландец, пьющий теннессийское виски? Да чёрта с два он в раю.

Я отвинтил крышку бутылки с теплой оранжевой жидкостью и принюхался, со смешком отшатнувшись от знакомого аромата. Хорошо, что я не обнаружил выпивку до того, как меня схватил Золотушка, иначе я бы напился вусмерть. Я точно в таком случае не был бы достаточно в уме, чтобы назваться ложным именем, и, вероятно, закончил бы тем, что получил бы несколько мечей в лицо. Но неважно, я намеревался полностью насладиться таким подгоном.

Армен сам поднял выпивку – прозрачную жидкость в мутной стеклянной бутылке.

— Если у тебя виски, тогда что это такое? — спросил он, пытаясь откупорить бутылку.

— Вода жизни – водка, — сказал я. — К сожалению, эта конкретная марка французская.

— Французская? — зацепился за слово эльф, теперь улыбаясь. — Это плохо?

— У вас она была бы орлесианской, — ответил я. — И в плане водки, да, очень плохо. Вот будь вино или коньяк, это была бы уже совсем другая история.

— Любопытно, — сказал про себя Армен.

Он налил себе небольшую порцию в металлическую чашку и, естественно, выпил её одним глотком. Я был удивлен его энтузиазмом, но вскоре эльф закашлялся, и я мог только громко рассмеяться на это. Однако, он не потерял настрой и с ухмылкой налил себе ещё порцию.

В других спальных мешках было завернуто несколько больших бутылок довольно крепкого алкоголя, а также иные предметы отдыха, которые достаточно скоро станут очевидными. Я протянул чашку Армену, чтобы он наполнил её, и мы чокнулись, прежде чем выпить водку. Алкоголь обжёг мне рот, горло и желудок, но мне сразу стало как-то легче и лучше.

— Почему в спальных мешках были спрятаны бутылки? — спросил Армен, когда снова налил нам. Он протянул мне чашку, и я взял её, намереваясь в этот раз распить её помедленнее.

— Религия страны, в которой мы находились, запрещает алкоголь, — объяснил я. — Но солдаты всегда находят лазейки.

— Странное правило, — сказала Тэм у меня за спиной. — Можно?

Я похлопал рукой по спальному мешку рядом, и Тэм села туда. Я протянул ей свою чашку, и она последовала славному примеру Армена, сразу же выпив залпом. Она резко выдохнула, поставив перед собой пустой сосуд, и быстро заморгала на секунду. Мне было очень любопытно узнать её вердикт.

— Крепко, на вкус отвратно, но легко пить, — сказала она наконец, поглядывая на чашку. — Зачем кому-то делать такую выпивку?

— Конечно же, чтобы напиться, — сказал я. — К тому же, большинство любят смешивать её с соками или другими напитками.

Тем не менее, в ту ночь я не смел делать нечто подобное с выпивкой такого качества. На самом деле, попробуй кто-нибудь сделать это передо мной, я бы ему устроил веселую жизнь.

— Как пьяное состояние может быть полезным? — достаточно невинно спросила Тэм.

Честно говоря, я совершенно растерялся из-за этого вопросом, не в состоянии даже начать отвечать на него. Я не мог понять, разыгрывает она меня или действительно говорит серьезно. Я и до сих пор не знаю; я видел, как кунари из Бен-Хазрат легко напиваются, в то время как другие совершенно не притрагиваются к выпивке. Их правила сбивают с толку, и я не собираюсь задавать им вопросы на эту тему. Я был так поглощен вопросом Тэм, что не услышал стука сапог по металлической раме неподалеку.

— Потому что это весело, — включилась в разговор Джули, усаживаясь рядом, чтобы присоединиться к веселью. — Ты забываешь про детали и делаешь что хочешь.

Сев рядом со мной, она ткнула меня локтем, чтобы я подвинулся на спальном мешке. Я ответил ей тычком, а затем послушался. Меня охватило желание сделать гораздо больше, но я передумал. И слава богу.

— А потом тебя тошнит, — добавил Армен, делая ещё один глоток водки.

— Эй-эй, полегче, — сказал я, — нам нужно поесть перед тем, как напиваться.

— Дельная мысль, — сказала Джули, поддерживая меня. — К слову о еде, ужин готов?

Она бросила хищный взгляд на Тэм.

Кунари улыбнулась, но не улыбкой «щас зарежу», а улыбкой поскромнее и мягче. Как будто кто-то пытается успокоить просьбу взбаламутившего ребёнка. Это было одновременно и странно, и забавно видеть. Тэм встала и вернулась к костру, а голодная сущность устроилась поудобнее, радостная и не подозревающая о сравнении, которое повисло в воздухе.

Джули снова ткнула меня локтем и кивнула на чашку. Я поднял ту и наполнил, а потом передал её ей. Я внимательно наблюдал, как она поднесла напиток к губам и выпила его. На неё, казалось, это не произвело никакого впечатления, она облизнула губы, а затем посмотрела на меня. Я наклонил голову набок, выражая ей своё уважение. Очевидно, ей тоже не составляло труда выдерживать такую выпивку.

— Неплохо, да? — спросил я.

— Ещё как, — ответила она. — Хотя я точно не отказалась бы покушать перед другой чашкой.

Я рассмеялся и кивнул. Я уже чувствовал как от выпитого мне становилось тепло, ещё чуть-чуть и алкоголь бы ударил в голову. Очередной новый опыт: напиться в другом мире. А то и в другой вселенной. Шагаю там, куда ещё не ступала ни одна нога человека, ну или, по крайней мере, так я думал. Маленький глоток для человека, огромный глоток для человечества. В тот момент в моей голове не было никаких тяжелых мыслей, те отошли в сторону, когда я поглядывал на Джули, а она делала то же самое. Проклятье, теперь я чувствую себя старым. Но продолжаем рассказ.

Приготовленное Тэм оказалось выше всяких похвал, хотя, учитывая с каким трепетом она к этому делу относилась, другого я и не ожидал. Галлская «оленина» была тягучей и жёсткой, но определенно изобиловала насыщенностью. Гораздо лучше, чем мясо из пайков. По вкусу это было похоже не на земного оленя, а скорее на свинину. Излишне говорить, что это стало одним из моих любимых блюд. Что раз или два доставляло мне не маленькие хлопоты, так как выход на охоту, чтобы подстрелить галлу, на самом деле сопряжены с неприятностями для непосвященных. Но не для Тэм.

Как и в случае с обедом, каждый наелся в меру. Мы легли на свои спальные мешки, переложив спрятанное внутри мешков на одеяла. Я набил себе пузо до отвала, хотя и был гораздо подвижнее остальных, поскольку наконец-то съел столько, что люди из моего дома сочли бы полноценной едой. Итак, мы уселись и начали распивать бухло. Не очень продуктивно, знаю, но трое из нас праздновали нашу свободу, так что засуньте свои возражения туда, где не светит солнце. Пока мы валялись на спальных мешках, я подтащил к себе новые находки и рассортировал их. Одиннадцать бутылок выпивки были одним из самых желанных дополнений к моему, казалось бы, бесконечному набору вещей из другого мира. Однако внимание Тэм привлёк определённый предмет.

Кунари окинула взором выложенные вещички, а потом подобрала вереницу сцепленных между собой разноцветных обёрток. Я чуть не упал там же, где сидел. Очевидно, кто-то из отряда Фрейзера считал себя настоящим ловеласом, потому что ни у одного мужчины просто не могло быть столько. Тэм тем временем осматривала их, вскинув бровь. Я быстро отвел взгляд, не имея никакого желания отвечать на неизбежный вопрос или разбираться с этим, если она решит открыть одну из обёрток. Дело не в том, что я был брезглив к этой теме, просто для объяснения концепции потребовалось бы выпить несколько больше уже выпитого к тому моменту.

— Что это такое? — спросила Тэм, тряся пластиком перед собой.

Остальные повернулись и тоже с любопытством посмотрели, в то время как мне почему-то стал очень интересен камушек в другой стороне. Почти не сомневаюсь, что я, должно быть, в тот момент выглядел так, как будто у меня был припадок; я изо всех сил старался сдержать смех.

— Порви одну, и давай глянем, — внезапно предложил Армен.

И тут я замер, а потом повернулся обратно.

— Стой, не надо! — крикнул я, протянув руку. — Дай сюда.

Я успел как раз вовремя. Тэм уже держала обёртку в руках так, что готова была порвать ту. Она убрала руку, и я забрал всю сцепленную линейку обёрток у неё. К несчастью, это означало, что подозрение и любопытство теперь переключились на меня, к тому же теперь на всех лицах был написан один и тот же вопрос: зачем я забрал эту штуку у Тэм. Грёбаная широченная лыба на моей физиономии, вероятно, не помогала делу. Я собрался с духом перед тем, как произнести это.

— Ну, так и зачем они? — спросила Джули, нахмурившись. — Они, наверное, опасные, судя по твоей реакции.

О да, очень опасные во многих смыслах, которые тебе и представить сложно, подумал я. На самом же деле это было неправдой, я просто не знал, не сожгут ли меня на костре за эту концепцию по религиозным причинам того места, где я находился в то время. Поскольку я не мог придумать нормального способа объяснить это, я сказал прямо.

— Они для секса, — без лишний слов заявил я.

Все от удивления аж отшатнулись.

— Серьёзно? — спросил Армен, когда его бровь исчезла в черной копне волос. Клянусь, вот она была, а вот её уже нет. Реакция остальных была чуть менее сдержанной.

— Что ты имеешь в виду? — спросила растерявшаяся Джули. — Как они помогают?

Это понятно, учитывая, что эти штуки ещё не были открыты.

— Покажи нам! — сказала Тэм, указывая на обёртки, теперь явно сожалея, что отдала их.

Я глубоко простонал. Чего-чего, но объяснять назначение и как работает контрацептивов совсем не входило в мои планы, как провести время после ужина. Я схватил бутылку водки и налил себе чашку. Остальные подняли свои чашки и потрясли ими, привлекая моё внимание. Я послушался и вскоре все мы распивали живую водицу. Сам я, после того, как выпил, наконец-то дал ответ.

— Они не дают людям забеременеть, — быстро сказал я. — Или распространять болезни. Чаще всего.

Остальные уставились на обёртки, по-видимому, заинтригованные ими. Джули и Тэм переглянулись, их глаза слегка округлились. Беря во внимание, что мужчинам не приходилось рожать, я обнаружил, что подавляющее большинство интереса к таким вещам на протяжении многих лет исходило от женщин. Мои ожидания здесь только подтвердились.

Уверяю вас, в мои намерения не входило устраивать сексуальную революцию. Хотя я не сомневаюсь, что, учитывая всё произошедшее, Церковь с радостью бы стрясла с меня мои кости и выбросила бы их в Недремлющее море. Смею надеяться, они будут хорошо спрятаны от всяких фанатиков. В то время разговор казался мне утомительным, я ни в малейшей степени не думал о его потенциальных последствиях. Могу с уверенностью сказать, что всегда предпочитаю разговор делу, когда речь заходит об этой теме. Болтовня обычно сопровождается слишком большим количеством глупостей и предрассудков.

Первым после меня заговорил Армен.

— Если твой мир лишён магии, необходимость такой вещицы понятна, — поделился он своими мыслями. — В Кругах давно придумали как магически предотвращать... подобные случаи.

Ну разумеется это будет первой мыслью, которая придёт ему в голову. Круги были совершенно варварскими, на мой взгляд, не в последнюю очередь из-за их бессмысленных разрушений семей. Оказывается, большинство магов даже не пытались создавать семьи, опасаясь, что законы только разлучат их. С моей первой встречи с Арменом у меня сложилось небольшое представление обо всём этом, но полный масштаб ужаса открылся мне только позже.

— Как они работают? — спросила Джули, выпивая из чашки.

Я тут же подавился, выплевывая мою водку обратно. В глазах защипало, когда я попытался отдышаться. Выпивка пошла по неправильному пути. Ну что за вопрос.

Когда я оклемался, я правда хотел рассказать, но это было до невероятно смущающе. Что-то на уровне объяснить ребёнку какие-нибудь факты о жизни, для которых тот ещё слишком мал. Учитывая, что Джули была взрослой женщиной, максимум на несколько лет моложе меня, такое сравнение, наверное, можно счесть оскорбительным, но меня посетила мысль, что простого объяснения тут будет недостаточно. Особенно для неё. Так что я поступил так, как считал лучше всего.

Я оторвал одну из обёрток от других, и бросил её Тэм.

— Открой её с края, — сказал я. — Осторожно, он не сухой.

Кунари открыла, сорвав упаковку и открыв её содержимое. Непотревоженная жидкость капала с предмета, когда она достала его. Выражение замешательства на её лице было бесценным, когда она подняла его. Форма была... безошибочной.

— Оно выглядит как... — начала Тэм.

— Да, — перебил я её.

— Оу, так значит, его нужно надевать на твой... — добавила Джули, звуча так, как будто её только что осенило.

— Да! — громко произнес я, перекрикивая её. — Его надевать нужно именно туда.

Множество хмыков и хихиканья вытеснили любой дальнейший разговор на эту тему. Я бросил им салфетку из упаковки с пайком и допил остатки водки. По крайней мере, они не требовали более практической демонстрации. Очевидно, среди нас, слава богам, не было девственников. У нас все равно не было под рукой никаких бананов. До сих пор не знаю, существуют ли они в этом месте.

Короче, вышло достаточно неловко.

— Твой мир очень странное место, — мудро заключил Армен.

— Поверь, странен тут только ваш мир, — ответил я, испытывая искушение вмазать ему.

_______________________</p>

После ужина мы вновь решили порыться в других припрятанных вещах.

Среди них нашелся музыкальный плеер, устройство, способное запомнить тысячи песен и сыграть их по команде. Что-то вроде патефона, только сложнее. Если опустить момент, как он работает – я вам тут не инструкция с ручкой – мне удалось подключить его к некоторому устройству в вертолёте. Этого оказалось достаточно, чтобы зарядить и включить его. Громко заиграла музыка, как будто мы находились в таверне. Бьюсь об заклад, музыканты в тавернах по всему миру между собой проклинают моё имя, даже те, кто поёт песни о том, что, по их мнению, является моей жизнью. Технологии часто вытесняют некоторых людей с их работы, хотя я всегда считал, что живая музыка лучше.

В общем, первый мой встреченный рассвет в Тедасе был окрашен звуками Земли.

А если быть точнее, Доном Маклином и его «Американским пирогом»<span class="footnote" id="fn_30928543_0"></span>. Я был удивлён, когда услышал эту песню в плеере, бо́льшая часть её библиотеки была мне незнакома. К счастью, там были песни, которые всё же были. Я давно должен был увидеть рассветы, но первый мне помешала увидеть крытая повозка, в которой меня перевозили связанным, а другие – тюрьма. Так что, стоит сказать, тот момент показался мне и запоминающимся, и приятным. Я был так убежден, что скоро вернусь домой и что я уже добился немалого прогресса в этом отношении. Будь проклята магия.

Реакция моих спутников на это, как ни странно, не была безмолвным изумлением. Они были так же изнурены откровениями о моём мире, как и я об их. Или, быть может, свою роль сыграл алкоголь? Кто знает.

— О чём эта песня? — спросила Джули, облокотившись на меня, когда песня продолжилась до второго припева.

— Без понятия, — ответил я.

— Музыка твоей страны очень сложная, — сказала Тэм. — Какая у неё цель?

— Цель? — произнес я, не до конца понимая её вопрос. — В основном она помогает расслабиться. Иногда она рассказывает истории. У тебя, откуда ты родом, разве нет музыки?

— При Куне играется музыка и поются песни, чтобы воодушевить людей во время практических занятий, — ответила Тэм. — Когда маршируют солдаты, они поют песню марша или её исполняет оркестр. Общинные повара поют все вместе песню готовки. Фермеры, вспахивающие поле, поют полевую песню. Мы давно определили, что такая вещь помогает людям работать усерднее и чувствовать себя лучше за работой.

И не поспоришь с этим. Тут она попала в самую точку. Музыка действительно помогает тебе работать усерднее. Хотя мне показалось немного мрачным, что всё общество наслаждается музыкой, которая является всего лишь дополнением к тяжелому труду. Отсюда у меня возник вопрос.

— Твой народ когда-нибудь вообще расслабляется? — спросил я. — Ну знаешь, использует свободное от работы время для своего досуга?

— Они отдыхают, — подтвердила Тэм, — но времени на досуг и лень нет. Кто-нибудь может голодать, или подвергаться нападению, или бежать от Куна; все эти вещи требуют ресурсов, которые кунари не готовы тратить попусту.

— Душераздирающе, — ответила Джули, подчеркивая свою фразу глотком выпивки. — Как люди это выдерживают?

— Большинство рождаются при Куне, — мягко сказала Тэм. — Обращенные же в основном являются освобождёнными рабами, которые ищут любой способ сбежать от их мрачной судьбы, поэтому они принимают такой уклад с распростёртыми руками. Всех остальных старшие тамассараны превращают в безмозглых дронов, неспособных умственно к бунту или независимому мышлению.

— Это, если честно, какой-то пиздец, — сказал я, когда меня пробрала дрожь. — Настоящее зло.

— Я тоже так считаю, — сказала Тэм.

Кунари отпила из своей чашки и не стала вдаваться в подробности. Что меня немного расстроило. Казалось, она что-то вспоминала, глядя на мерцающий перед ней костёр.

В этот момент я кое-что понял: я почти ничегошеньки не знал о людях, с которыми делил дорогу. Я знал, что они хотя бы хорошие люди, мои инстинкты в этом отношении были остры как бритва. Но этого было совсем недостаточно. Мне нужно было узнать больше.

_______________________</p>

Способ, которым лучше всего заставить их заговорить о себе, снизошёл меня озарением гениальности. Этот способ живёт сегодня как национальная традиция, к моей несказанной гордости. Для него даже существует книга по этикету, хотя кто знает, кто её написал. Я часто подозреваю, что это дело рук Армена, так как он всегда что-то строчил анонимно. Было бы забавно, окажись это правдой.

— Честно сказать, я от слова совсем ничего не знаю про вас, — сказал я. — У нас сейчас хорошая музыка, выпивка и куча свободного времени. Давайте сыграем в игру, чтобы узнать друг друга чуточку получше.

— Как по мне, идея классная, — приятно растянула Джули.

Тэм промолчала, но и возражать не стала. Честно говоря, я думал, что она будет, поэтому был приятно удивлен. Но она была не из тех, кто, как я думал, сочтёт этой плохой идеей.

— Мы о тебе тоже ничего не знаем, — сказал Армен. — Почему я обязан отвечать на твои вопросы?

У эльфа, очевидно, были свои секреты, но в мои намерения не входило совать в них нос. Сильно. У меня был заготовлен план именно на такое возражение.

— Хах, я как знал, что ты это скажешь, — улыбнулся я. — Давайте поступим так. Мы задаём кому-то вопрос. Он или она может либо ответить на него, либо выпить. Любой, кто задаст вопрос вне очереди, а также вопрос, который напрямую не касается главного вопроса, тоже пьет. Таким образом, я узнаю, о чём не следует спрашивать, а также чуть лучше узнаю вас. После того, как все задали вопрос, очередь переходит к другому. Ну что, как насчёт такого?

Армен откинулся назад, задумчиво взглянув в небо. Он что-то бормотал себе под нос. Я подтолкнул Джули локтем и указал головой перед собой. Мне нужна была её поддержка. До неё быстро дошло.

— Ну давай, Армен, будет весело, — сказала она, её орлесианские нотки перешли в колкость, — тебе не придётся отвечать ни на что, чего ты не захочешь!

Мне подумалось, что это поможет, если его подбодрит кто-нибудь, кроме какого-то безумца из другого мира, но тщетно. Армен продолжал то, чем он занимался, работал со своими мыслями, его губы только наполовину озвучивали их. Я был готов сдаться, но в этот момент заговорила Тэм.

— Лично я считаю, что эльфа стоит расспросить о его намерениях, — сказала Тэм. — Наедине.

Я вздрогнул от ужаса. С недоверием Тэм к магам шутки плохи. Я боялся, что это было равносильно тому же дерьму, с которым Армену приходилось мириться в Круге. На самом деле так оно и было, но это было не то, на чём он сосредоточился, когда снова перевёл взгляд на нас.

— Я только рад побыть с тобой наедине, если будешь нежна! — рассмеялся Армен. — Ты красавица, это бесспорно, но я не настолько твёрд.

Настала очередь Тэм поморщиться, когда эльф усмехнулся над её дискомфортом. Эй, до вас, наверное, всё ещё не дошло недавнее замечание. Она смертельно опасна с кинжалом. Легко доведёт до гроба. Я серьёзно задался вопросом, в своём уме ли этот эльф. Джули рассмеялась вместе с ним, не замечая раздражения на лице кунари.

— Я так понимаю, твоё хорошее настроение означает, что ты согласен участвовать, — сказал я, вмешиваясь, чтобы предотвратить намечающееся кровопролитие.

— При одном условии, — ответил Армен. — Ты первый.

— Идёт, — без колебаний сказал я. — Вот, давайте-ка я налью всем вам.

Я протянул бутылку и каждому очень щедро налил. Я также выключил музыку, чтобы сэкономить зарядку, не зная, смогу ли я когда-нибудь перезарядить батареи, и желая, чтобы свет горел как можно дольше. Я пока воздержался от того, чтобы снова наполнить свою чашку, так как не собирался скрывать ответ. В противном случае я мог бы быть слишком пьян, чтобы задавать вопросы, на которые хотел получить ответы. Кроме того, я чувствовал, что могу доверить им свои секреты и что они не выболтают их.

— Ладно, каким будет первый вопрос? — спросил я.

Тэм подняла руку. Я кивнул, прекрасно зная, что она хочет спросить.

— Ты утверждаешь, что не солдат, но ты носишь оружие и преподносишь себя как воин, — сказала она. — Если ты не солдат, то кто?

Мне пришлось на долгие секунды задуматься над ответом, так как некоторые термины могли быть незнакомы моей аудитории. Да и моя работа сама по себе была довольно неоднозначной.

— Я миротворец, — сказал я. — Солдаты сражаются за страны, миротворцы – служат одновременно своим странам и Организации Объединённых Наций, то бишь содружеству стран моего мира. Мы принуждаем перемирия и мирные соглашения, следим за соблюдением законов войны, а также защищаем обычных людей в зонах военных действий. Миротворцы по сути солдаты, но мы также... смотрители, строители, учителя, кузнецы и управленцы. Мы берём на себя обязанности, которые должна нести любая страна, но которые не может из-за войны. Ущерб, наносимый войнами, может длиться десятилетия, и поэтому с этим что-то нужно делать.

— Но вы всё ещё сражаетесь? — спросил Армен.

— У нас существует очень строгие правила насчёт того, когда нам разрешено вступать в бой, — ответил я, не упоминая, что такие правила часто подвергают нас ненужному риску. — Но да, нам приходится сражаться.

— То есть, ты типа как Серый Страж? — спросила Джули. — Защищаешь людей от самого худшего?

— Наверное, — сказал я, не совсем уверенный, кто такие эти Серые Стражи. — В нашем мире нет магии, во всяком случае, не такой как у вас здесь, так что худшее, чего тебе приходится бояться – это какого-нибудь чокнутого террориста, желающего убить тебя, потому что ты веришь во что-то другое или потому, что ты из другого места.

— Похоже на непростую работку, — сказал Армен.

— Она непростая, но кто-то должен её делать, иначе цивилизация просто рухнет, — ответил я, не желая вдаваться в детали. — Ты хочешь задать следующий вопрос?

— Мой вопрос связан с тем, который уже был задан, — сказал Армен, сразу переходя к делу. — Я не понимаю твоих причин, по которым ты не хочешь позволить мне передать информацию о твоём оружии восставшим. Ты говоришь, что наше дело правое, а твоя работа – помогать людям на войне, но ты не хочешь помогать нам. Почему?

Я громко вздохнул. Я был не готов к этому вопросу. И я знал, что этот ответ неизбежно заставит меня выглядеть придурком, который смотрит свысока. Тем не менее, маг заслуживал ответа, поэтому я дал ему его.

— Если в двух словах, я не даю тебе эти пушки, потому что они убьют кучу народа, которые не заслуживают того, — сказал я.

— Храмовники веками держали нас в заключении, — сказал Армен. — Разве мы не заслуживаем права защищать себя?

— Проблема не в этом, — сказал я. — Дайте угадаю, когда ваши армии сражаются, они аккуратно и красиво выстраиваются в линию, а потом несутся друга на друга, швырясь в процессе стрелами и магией? Возможно, ваши аристократы ещё иногда любят устраивать дуэли?

— Да, большинство армий сражаются именно так, — ответила Тэм. — Хотя только кунари достаточно долго держат дисциплину, чтобы поддерживать строй в битве.

— Ага, но теперь представьте выстроившиеся в линию армии, вот только у одной из сторон такое же как у меня оружие, — сказал я. — Это будет резня. Выжившие попытаются выяснить, как сделать такое оружие, и, рано или поздно, у вас будут две или более сторон с этим оружием. Ещё больше резни. Целые войны будут вестись из-за тупых наглухо дворян, которые возомнили, что у них большое преимущество. Опять резня. Такое уже происходило в моём мире.

Я вдохнул и выдохнул. Я терял самообладание.

— А тем временем, никто не имеет ни малейшего представления о нормальной тактике с таким оружием, из-за чего количество жертв в бою будет зашкаливать. Я сомневаюсь, что у вас тут приемлемая медицина или логистика, так что люди будут умирать от травм и голода, чего они тоже не смогут избежать. Какой итог? Ваши общества и армии слишком примитивны, чтобы можно было направо и налево раздавать такое оружие. Я бы совершил преступление, поступи так.

Я закончил свою тираду и сделал большой глоток из чашки. Этот вопрос немного вывел меня из себя.

— В его словах про оружие есть логика, — сказала Тэм. — Кунари вторглись в земли Тедаса не только потому, что мы чувствовали, что обязаны распространять Кун, но и потому, что наше изобретение гаатлок несёт невероятную мощь. Если Тевинтер или Орлей заполучат подобные знания, это приведёт к новым войнам. Они попытаются завоевать своих соседей.

Армен теперь выглядел несчастным, от чего я не мог не почувствовать себя немного виноватым. Он не ошибался насчет того, что его народ был угнетён. Я был готов почти как угодно помочь ему. Но вооружить магов означало бы задать новую глобальной гонку вооружений – самый первый шаг к мировой войне, в которой я не хотел участвовать. Вот почему я был решителен в своём намерении помочь ему каким-нибудь иным способом.

— Прости, что спросил, — сказал маг.

— Слушай, когда всё чуточку успокоится, мы что-нибудь придумаем, — заверил я его. — Должны быть способы, которыми я могу помочь, не прибегая к моему прямому участию в вашей войне. Я обещаю, что сделаю что-нибудь, что поможет спасти твой народ.

Под этим я подразумевал, что сообщу об этом в докладе своему начальству, может быть, возьму с собой сколько-нибудь беженцев. Только этого не произойдёт.

Армен немного приободрился от этого обещания.

— Будем надеяться на это, — сказал он.

Я чувствовал, что мне нужно перевести дух перед тем, как продолжить. Костёр начал угасать, и потому я встал. Я немного споткнулся, будучи немного пьяным от алкоголя, но мне всё же удалось подбросить дровишек на тлеющие угли, чтобы Армен мог их разжечь.

Я снова сел, налил себе ещё и повернулся к Джули. Настала её очередь.

— Итак, мой черёд, — сказала она, как будто подтверждая это. — У тебя дома остались семья или друзья, по которым ты скучаешь?

— Хороший вопрос, — улыбнулся я. — У меня, очевидно, есть родители. Они должны быть всё ещё живы. Им, наверное, уже сообщили о моей пропаже, поэтому я надеюсь, что они не восприняли это слишком плохо. Они всегда знали, что моя работа связана с риском. Кроме них у меня ещё есть старшие брат и сестра, ну и шесть племянников и племянниц.

— Они занимаются тем же, что и ты? — спросила Джули.

— Упаси боже, нет. Мой брат, Кевин, он банкир. Очень скучная работа, по моему мнению, но в ней крутятся большие деньги. Наверное, именно поэтому он может позволить себе иметь пять детей. Он женился молодым... ну, во всяком случае, молодым по меркам нашей страны.

Я правильно предположил, что в Тедасе люди вступали в брак в возрасте намного моложе. Что менее верно, чем оно на самом деле, но всё равно. Я продолжил.

— Что же до моей сестры, Катерины, она торговка всякого. Продаёт устройства, переводящие солнечный свет и тепло в электричество, такие приблуды заряжают и позволяют работать многим удобным вещам типа тех, что тут у нас или механизмы, которые нагревают воду. Её дочку тоже зовут Сэм, так что, ясень пень, она моя любимая племянница.

Малышка Сэм была самой озорливой из всех, что только подпитывало мою привязанность к ней. Я, очевидно, Большой Сэм. Мои спутники, похоже, оказались захвачены моей истории по своим причинам, которые я не мог понять.

Думая об этом сейчас, когда я пишу эти строки, мне сложно не задаться вопросом, как поживают мои брат с сестрой и их дети. Это было так давно, что мои брат и сестра, скорее всего, уже стали дедушкой и бабушкой, а то и прадедушкой и прабабушкой. Уверен, что если Землю не уничтожили войны, то у них всё должно быть по-своему хорошо. Мои родители, конечно же, уже мертвы. Разумеется, тогда я ещё думал, что увижу их максимум через несколько недель или месяцев. Из-за чего как раз следующий вопрос очень сильно был неприятен для меня.

— Ты не боишься, что больше не увидишь их? — спросил Армен. — Это, кстати, не считается ещё одним вопросом.

Я закатил глаза.

— Да, считается. Пей! — сказал я. — Что до самого вопроса, мы не бросаем людей в зоне военных действий. Они выяснят, что произошло. Я уверен, что кто-нибудь придёт за мной.

Я совсем не был уверен, но вертолёт, просто исчезающий с лица Земли без следа, такое случается нечасто. По крайней мере, не при полёте над сушей. Армен осушил свою чашку, и я протянул ему бутылку, чтобы снова наполнить её. Правила есть правила.

— У тебя нет детей? — спросила Тэм. — Ты выглядишь здоровым, плодовитым, но ты старше того возраста, когда большинство начинает размножаться.

Размножаться, сказала она. Я что, лошадь?

— Эй! Мне ещё нет тридцати!

Хотя до этого оставалось совсем кроха. Мой тридцатник быстро приближался с каждым месяцем, до него оставалось меньше полугода. Уйма времени для рождения детей, по крайней мере, для землянина. Не так уж много для тедасцев той эпохи.

— Большинство простолюдинов начинают заводить детей, когда им пятнадцать или шестнадцать, плюс-минус, — объяснил Армен. — Без целительной магии большинство умирает, не доживая и до пяти.