Часть 2 (2/2)
Она улыбнулась, чуть обнимая мужа за талию.
— Зашел бы в дом. Замерзнешь, будет ломить колено.
Крис улыбнулся и похлопала своей рукой по одной из ее.
— Такая ночь чудная, ты посмотри на это небо, радость моя. И сейчас я боготворю освещение лунной ночи, когда местность стала таинственно, когда освещенно-синее небо огромно прохладой, редкими далёкими звёздами… и под луною небо бесконечно близкое, под луною земля большая, волшебная, тёмная… И твой взгляд под луной… О Боги! Я готов умереть за него. Каждую ночь рядом с тобой я возношусь к этому небу. Я не знаю, какого Бога мне благодарить за этот несравненный дар. Я был таким идиотом… Даже вспоминать не хочется.
— Вот и не вспоминай. Все уже в далеком прошлом. Теперь вот и младшенький свалит от нас. Будем, увы, куковать одни. Выросли. Все.
— Может еще «соорудим»? — скривил губы он.
— Конечно, милый, уже бегу! Как раз мне в 54 пора уже.
— А чего нет? Суррогат никто не отменял.
— Пошли, суррогат.
Они рассмеялись, уходя в дом, держась за руки.
***</p>
***</p>
Ивори шла впереди медленно и казалось, просто парила в воздухе, потому что не было слышно даже шагов. Он старался шагать так же, ну, конечно, не выходило. Они молчали. Оба. Она спустилась вниз по лестнице, довольно крутой. Вышли на улицу и побрели по узкой каменной мощенной дорожке. Пару еще таких домов сменяли друг друга, и, закончившись, перешли на маленький садик с прудиком чуть позади домов. Они прошли по такой же дорожке вглубь домов, к пруду. Там по кругу стояли скамейки, пару из них (повезло) свободны. Ивори уселась на ближайшую и рукой пригласила гостя. Крис уселся чуть поодаль и развернулся профилем. Они молчанием начали разговор, встречу.
— Я пришел… — откашлялся Эванс. — Я… Ивори… Я не знаю, с чего начать.
Его глаза светились блеском, как будто сказать хотелось так много, но не находил слов. Мужчины! Она улыбалась, так просто, так естественно, так хитро, как будто что-то знала. И знала больше.
— Долго же шел. Тебе 29, богат, знаменит. Завидный холостяк Голливуда, столько сценариев запомнил, столько интервью провел и слов не находишь? Странно.
— Ничего вот странного.
— Как будто у тебя до этого женщин не было, Эванс.
— Таких не было.
— Каких таких? Ущербных? — немного озлобленно выдавила та.
— Что за глупости?! — перебивая, голосил парень.
— Ты подкачался. Роль новая?
— Чего? — как ловко перепрыгнула с темы. — Ивори, я тут серьезно пытаюсь…
— Не выходит у тебя серьезно. Лучше говори, нет, вообще не говори. Я не дура, пони-маю. Только не понимаю, почему я? В твоем распоряжении пол Голливуда, или еще чего то там.
— Глупо говоришь? Может и так… Но давай рассудим по взрослому. Разве интрижки, которые были или хотелось чтобы были… Разве можно помнить человека 2 года, который не нравиться?
— С позиции взрослого человека? Пожалуй, нет. Если человек забыт, значит не зацепил ничем.
— Вот ты ответила на свой вопрос. Хочешь по-взрослому давай. Я делаю скидку на твой возраст… Блин, кстати, о нем. Тебе сколько уже?
— 18 было 4 месяца назад.
— Дьявол!
— Пипец?
— Полный. Общество не простит, мама не одобрит, брат засмеет…опять.
— Скотт смеется над тобой? Очень нехорошо. — цокнула девушка и рассмеялась.
— Ну, подкалывает, так скажем.
— Хорошо, взрослый человек, что теперь ты от меня хочешь?
— Ивори, что за рациональность. В отношениях может быть расчет? Нет, не так. В любви может быть расчет?
— А ты любишь?
Этот вопрос заставил его замолчать и вопросительно посмотреть на собеседницу.
— По взрослому, да?
Эванс неожиданно схватил ее затылок рукой и соединился в поцелуи. Он продолжался до исступления, пока не стало хватать кислорода и мышцы на лице заныли. Крис отпрял от нее и посмотрел в глаза.
— По-взрослому пойдет?
— Пойдет. — шепнула та и упала ему на грудь, прикрыв раскрасневшиеся щеки руками.
— Ты чего, плачешь?
— Нет. Просто… А я поступила на факультет Планетологии.
— Это же крр-уттто. Нет?
— Да. Довольно интересно и не слишком дорого.
— Может… Знаешь… Работу тебе поискать, ну подработку. Я могу помочь.
— Я тоже об этом думала. Работала до последнего в отеле. Вот недавно переехала, отдыхаю. 6 сентября начнется учеба.
Ивори удобно уложила свою маленькую ручку в его ладонь.
— Я ведь не всегда смогу. Учеба главное. Институт важный, здесь прогулов не потерпят.
— Попытаюсь, поспрашиваю у друзей. Может что подберут. Только придется ездить.
— Это было бы хорошо. Только… Не забывай, ну что не все работы мне подходят.
— Ерунда. Но обещаю, визажиста не буду рассматривать.
Они рассмеялись, и он приобнял девушку, прижав сильнее к себе.
— Я тут на съемки подписался. Надо будет уезжать иногда из ЛА. Дай мне контакты ка-ких-нибудь месседжеров. Да и телефончик мне бы пригодился.
— И скоро?
— Ам. Да. Но обещаю: сегодняшний вечер наш. ТЫ же никуда не торопишься? Или были планы?
— Ой, все мои планы с Рианой ужин готовить и книги почитать.
— И все? Мелковато, мадам. У меня есть план получше.
— Правда. Свидание?
— Первое, но не последнее.
— Звучит угрожающе.
— Что ты. Звучит вкусно.
***</p>
***</p>
Когда через 2 года младший Кертис закончил практическую интернатуру, родители не устраивали вечеринок. Но эти годы все же откладывали ему понемногу, хотя тот и не просил. В этом отношении, почему то, младший хотел всего добиться сам и только тихие уговоры матери о долге родителей, да и в огромном «переизбытке» денежной массы, тот согласился на помощь.
Ивори никогда не была транжирой и время это не исправило. Когда Эванс имел огромный дом в ЛА, лично принимавший участие в проекте по оформлению реставрации «своего детища». Ему нравился этот дом: большой, просторный, не такой, в котором они провели детство, и не такой, в каких он «скитался» по мере взросления. Квартиры, комнаты, дома с соседями. Несмотря на популярность и общительность, дома хочется покоя, тишины и чего-то своего. Каждому человеку хочется иметь личное пространство без вторжений. И каждый к этому приходит, просто каждый в свое время. Крис по юности стеснялся своей внешности, хотя был обычным среднестатистическим школьником, взрослеющим почти как и все, со своими заморочками, тараканами и прыщами. Потом наконец то личный дом, когда получил гонорар за Марвел, отделал дом, купил приличную машину, теперь можно и не загоняться по поводу ролей, а играть где понравиться, а не то, что дают. Хотя он многое осознал и стал воспринимать мир по-другому после роли Кэпа.
И они помогали детям. Когда старший тоже старался отказаться, Ивори понемногу переводила его жене, это был маленький секрет: ведь мужчины редко вмешиваются в женские домашние дела, и, по сути, не знаю что и как тратиться. И подарки на праздники дарили щедрые. Иногда оплачивали детсад внукам, или такой ерундой как заливка бака бензина пока они трапезничают за столом. Дочки часто оплачивали походы в салоны красоты или шопинг, который так не любила Ивори, но чтобы оплатить дочери покупку, соглашалась. За что типа «я за тебя ты за меня» шли в кофейню попить кофе с пирожным, где естественно платила дочь., порой, не осознавая, что чек кафе выйдет раз 5-10-15 меньше, чем ее шопинг. Но знал это и отец, давая в очередной раз кредитку, когда жена улыбалась, говоря, что приедет Венита и ни пойдут тратить деньги. Осознавала и сама Ивори, и даже немного гордилась этим ловким обманом.
***</p>
***</p>
Рождество — самый любимый почти всеми американцами праздник в календаре. Это время покупок, сюрпризов, неожиданных приездов родственников друг другу и ожиданных приездов. Это время сбора семей, чтобы бабушки очередной раз подарили внукам теплые вещи или чеки, а внуки показывали себя во всей красе старшему поколению. А среднее просто вспоминает детство, и как хорошо было дома в Рождество. Крис вырос в таком образе, но все же не хотел признавать эти праздники, хотя маму и сестер навещал. По сложившейся традиции. Благо контракт с Марвел предполагал такие перерывы между съемками. У Ивори начинались каникулы, и Крис, зная что они так давно не виделись, и еще могут столько же лично не увидеться, не смог уехать в Бостон, не проведя с ней время.
23 декабря уже спозаранку, только что поставив на паузу съемки, Крис уже одевался потеплее, чтобы поехать за каким-нибудь подарочком «своей» девушки. Официально они были в отношениях 3,5 месяца, но встречались лично крайне редко из-за его съемок. Зато в предсонные моменты написывали друг другу текст в месседжерах почти каждую ночь. Сначала была обычная простая болтовня о делах, погоде, съемках, учебе, родителях (как факт вежливости), затем по мере встреч между съемками, прогулок по паркам и посиделок в кафе их речь и поведение приобретало интимный характер. Однако опытный в таких делах мужчина не хотел торопить ход ее событий и наивности. И не торопил, хотя безумно, безумно…
Стоя у витрины магазина, все еще не придумав, что можно подарить, в уголке как то невзрачно лежала коробочка с кулоном в виде двух соединенных вишенок. Скромно, не дорого, но как то завораживающие. Парень шмыгнул носом и открыл дверь в магазин.
Забыв про подарки сестрам и племянникам, маме и брату, Крис уселся за руль и улыбнулся краем губ:
— Хороший подарок…
Пасадена «улыбалась» ярким полуденным солнышком, погода прекрасна, не считая, что градусник показывал +6. Эванс поежился в джинсовой куртке и отключил обогрев тачки. Деревья около дома давно опали, но в солнечном свете все же смотрелось не так удручающе. Дом Ивори украшен небольшой гирляндой по козырьку крыши и обрамлена дверь. Эванс припарковал тачку чуть поодаль и даже не ставил на сигналку. Звонок в нужную дверь, быстрый подъем по лестнице на 3 этаж и вот он уже рядом с ней. Девушка так наивно кидается ему на шею, и пытается своими ручками объять необъятное: они даже не смыкаются у него за спиной.
— Привет. — шепчет она.
— Привет. Я пришел.
— Тебя долго не было.
— Я знаю. — все так же шепотом продолжался разговор. — Но сегодня я весь твой.
Они простояли так в объятиях друг друга минут 5-6, не в силах вымолвить больше ни слова. В воздухе ощущалось что-то тихое, мягкое, неуловимое. Она громко вздохнула и отпрянула, глядя снизу вверх.
— Ты просто огромный стал.
— Знаю. Тренировки. — чуть пожал плечами тот.
Они прошли внутрь квартиры, переступили порог и ее комната. Крис огляделся и вопросительно уставился на девушку.
— Рианы нет. Она уехала полчаса назад.
— Ради нас?
— Нет. — хихикнула Ивори. — К родителям на Рождество.
— А ты поедешь?
— Да. Завтра. У них сезон, сам понимаешь. Хотели приехать ко мне, они не видели, как я тут устроилась. Но не получается пока.
— Я же не с пустыми руками. — вдруг вспомнил Крис и полез в карман.
Открыв коробочку, парень улыбнулся.
— Крис-сс. Она очень красивая. Милая такая.
— Да, вишенки красные, еще 2, очень классно смотреться буду…т… Ивори, Ивори — затараторил тот. — Прости, я не хотел, блин, я не хотел.
Ивори грустно улыбнулась ему:
— Да ладно. Я все понимаю. Я не инвалид. Я все понимаю. Ерунда.
— Прости. — Эванс просто впился в ее губы своими, не давая ей расстроиться.
Ивори нащупала твердую поверхность, чтобы положить коробочку, и обняла ладонями его затылок. Томные взгляды их встретились, дыхание перехватывало. Эванс не удержался и попытался расстегнуть верхнюю пуговку ее блузы. Негативной реакции не последовало, что побудило еще и еще повторять это действие, пока первый препон не был отброшен подальше. Ивори тоже не осталась в долгу, заставляя его снять куртку.
— Иви, ты…уверена, детка? — Крис гладил руками ее щеки, волосы, как ребенка, глядя на нее блуждающим взглядом.
Она лишь кивала, смахивая слезы из уголков глаз. Крис подхватил ее на руки легко, словно она ничего не весила. На кровати Эванс навис над ней, все продолжая всматриваться в ее лицо и ожидая реакции: может передумает? Но она уже уверенно расстёгивала пуговицы его рубашки. У парня сердце стучало, как будто сейчас выпрыгнет из груди. Ее лифчик расстегнут, и отлетает на пол. Ивори почти не смущается своего вида. И вновь и вновь он погружает ее в негу своими поцелуями в шею, спускается все ниже и ниже, чуть задевая губами соски. Последние белье снято и вновь отброшено на пол. Крис осторожно, боясь спугнуть тишину и таинство этой минуты. И впервые, медленно входит в нее, останавливаясь на каждом ее неловком вздохе.
Тревожится сердце, предчувствуя что-то иное, чем красоту… Притихшая земля безлюдна, тени в ночи всегда необычны, виднеющаяся до горизонта местность — будто не должная быть видимой… После ночи мы мудрее для дня.
***</p>
***</p>
Она мирно спала, посапывая носом, обняв так по-детски подушку. Кончено, мило же. А Крис лежал рядом и просто смотрел на нее, боясь пошевелиться, дабы не спугнуть ее дневной сон. Время неумолимо идет и час расставания близиться… Остановись мгновение! Всего лишь день. Этот вечер еще их. Эванс провел вновь пальцами по ее лбу, поправляя волосы. Она открыла глаза.
— Прости, я не хотел разбудить.
Она хохотнула, и нажала чуть пальцем на его нос.
— Ничего. Днем спать не стоит. Ночью не сможешь уснуть.
— А ночью и не надо… — Крис потянулся к ней и чуть прилег на нее сверху.- У меня другие планы на ночь.
— М-м? Правда? И какие? — мурлыкала она в ответ.
— Доживем до ночи, я покажу…
— А прям ночи ночи надо ждать?
— А это как попросишь… — Крис впился в ее губы и полез рукой под одеяло.
— Ну… — вырывалась как бы та.
Они улыбались при поцелуе…очередном, нескончаемом, сладким. Они сливались вместе вновь воедино раз за разом, как будто были голодны…
На этот раз Крис спал, а Ивори просто сидела на краю кровати, поджав ноги и обхватив их рукам. Она не осознавала, точнее пыталась это сделать: никого не было и тут такой ухажер. Такой взрослый, красивый, популярный, нет, скорее востребованный, обеспеченный. Как то странно, чтобы ей типа так повезло. Вот так она сидела и загонялась. Разум подсказывал остановиться, но сердце стучало в такт его дыханию. Разве в этом можно ошибиться? Заканчивалась эта ночь. И вновь расставания. Почему то по щеке скатилась вниз слеза. И теперь так всегда будет?
Видимо эта фраза произносилась шепотом, но вслух.
— Чего? — Крис очнулся и улыбнулся. — Я что-то проспал?
— Нет. Я просто любовалась тобой.
— Вообще-то я должен это делать. — хмыкнул тот.
— В любое время, Эванс. Только его у тебя получается мало.
— Раскусила. Пока в карьере…прет…
— Да я все понимаю. Что же не понимаю с кем я повелась… Но даже не надейся, Эванс, что я буду следовать твоей букве престижа.
— Это одевать бренды и духи от КОКО? — хохотнул парень.
— Да, типа этого. Я не любитель славы и известности. Да и про дейтеранопию ты знаешь.
Крис понурился, но достал своими пальцами ее щеки и провел по одной.
— Я не хочу об этом.
— Напоминать? Не бойся, я и привыкла к этому. Не мешает жить.
Она кинулась в его объятия, поежившись. Видимо чуток замерзла. Зима. Рождество. Теплая кровать, любимые руки. Она в его руках, сильных, надежных. Нужных.
***</p>
***</p>
Апрель прилетел, словно на крыльях. Так порой проходит вся жизнь, сменяя сезоны, месяцы, дни. Ивори нравилась ее жизнь: учеба, подработка, вечера в ноутбуке, чтобы видеть возлюбленного даже, когда тот далеко. Технологии, мать ее! Порой девушка уставала, но все равно садилась и тихо беседовала с ним. Глупость. Неимоверная глупость встречаться, и не быть вместе. Эти съёмки. Но жаловаться бесполезно: сама знала, с кем делит свою судьбу. Это немного утешало. Да и заняться меж встречами было чем.
Она отучилась в этот день в институте и была довольна: группа была очень интеллектуальная, тихая и добрая. Короче, ее однокурсники ей нравились. Маленький подарок в виде низенького букета алых роз… Жаль, что цвет был лишь на словах… Но зато аромат заставил ее улыбаться. Она добралась до квартиры быстро, воодушевленная, осознавая, что все должны позвонить сегодня, кого давно не видела, и кого видела недавно. Смс, сообщения в месседжерах, на словах… Она не могла такого представить. В школе совсем по-другому было. НЕ привыкла к такому вниманию. Там подруга и сестра — это все кто знали. Да и не распространялась об этом…
Он забавно ей улыбался, даже загадочно, протягивая букет белых роз.
-Крис… Это много. Боже, Крис! Сколько тут?
— А как ты думаешь? — подмигивает он.
Ивори старательно вертит букет, как может, еле удерживая его в руках и прикидывает.
— Даже не представляю. — выговаривает каждую букву именинница.
— Ну… Примерно?
— Даже примерно.
— 61?
— Нет. 99. Я помню твою примету о четности и нечетности.
— Это моя прихоть.
— И я ее исполнил, и не волнуйся, они белые.
— Угодил. — мотнула та головой.
Как и всегда.