Глава 2 (1/2)

Гарри торопливо шёл по тёмному лабиринту, подсвечивая себе дорогу слабым огоньком Люмоса на конце палочки и заметно припадая на левую ногу. Всё-таки Арик сумасшедший, раз втянул его во всё это безумие только ради того, чтобы познакомиться в реальности. Соплохвосты, огнекрабы, гигантские пауки… Нет, после всего этого Гарри был просто обязан встретиться со своим «другом» лицом к лицу и высказать всё, что он о нём думает!

Внезапно после очередного поворота Гарри увидел свою цель — сияющий Кубок, стоящий на невысокой тумбе и призывно поблёскивающий своим отполированным боком.

Кусты слева от Поттера зашевелились, и из них появился весь взлохмаченный и перепачканный грязью и копотью Седрик Диггори. На мгновение взгляды гриффиндорца и пуффендуйца встретились, а затем они одновременно рванули в сторону Кубка. Диггори на ходу швырнул в соперника Ступефай, но Гарри успел увернуться. Кубка их руки коснулись одновременно, унося обоих юношей в неизвестность.

Едва ноги Поттера коснулись земли, он тут же отпустил Кубок и послал в Диггори Петрификус Тоталус. Только после того как смазливый пуффендуец упал навзничь на землю, Гарри позволил себе оглядеться по сторонам. К своему изумлению, он обнаружил вокруг себя многочисленные надгробия, заросшие сорняками, справа разглядел тёмный силуэт небольшой церкви, а слева — холм, на склоне которого возвышался старый красивый особняк.

Внезапно Гарри заметил, как медленно, огибая могилы, к нему приближается человек. Роста невысокого, лицо скрыто капюшоном, в руках сверток, который он нёс с осторожностью. Расстояние между ними сокращалось, человек подошел совсем близко, и гриффиндорец увидел, что у него на руках младенец… а может, просто сверток с одеждой?

И тут случилось то, чего Гарри меньше всего ожидал: шрам взорвался такой болью, какой он никогда прежде не испытывал. Он закрыл лицо руками, и упал на траву, как подкошенный. Поттер ничего не видел, чувствовал только, что голова раскалывается от боли.

Коротышка в плаще положил сверток на землю, достал волшебную палочку, резко поднял Гарри на ноги и потащил его к мраморному надгробью. Затем развернул его и прислонил к камню спиной. Но юноша все-таки успел заметить при слабом мерцании палочки высеченное на камне имя «ТОМ РЕДДЛ».

«Какой же я идиот!» — мысленно застонал Поттер, до которого только теперь дошло, КТО именно был его ментальным собеседником весь этот учебный год. — «Я всё это время общался с Волдемортом и даже не понял этого…»

Из палочки незнакомца потянулись веревки, и он начал привязывать Гарри к надгробью. Под капюшоном слышалось прерывистое, лихорадочное дыхание. Поттер попытался сопротивляться, но коротышка ударил его кулаком, и Гарри заметил: на руке у него не хватает пальца. Так вот кто на него напал — старый приятель Хвост.

— Ты! — выдохнул Гарри.

Хвост ничего не ответил. Он кончил колдовать с веревками и теперь трясущимися руками ощупывал каждый узел, проверяя, крепко ли Гарри привязан. Убедившись, что жертва не может шевельнуть ни рукой ни ногой, Хвост вытащил из-под плаща черную тряпку и грубо запихал ее в рот пленнику. Затем, также молча, обошел Гарри и скрылся у него за спиной. Поттер не мог повернуть головы и видел лишь то, что перед ним.

Шагах в десяти от гриффиндорца на земле в свете звезд блестел Кубок. Палочка Гарри у самых его ног. Сверток, замотанный в мантию — Поттер подумал, что это младенец, — рядом с надгробьем. Кажется, и правда в нем кто-то есть: сверток неуклюже зашевелился. Юноша смотрел на него, шрам снова обожгла боль, и он вдруг отчетливо понял — он не хочет знать, что в свертке, не хочет, чтобы Хвост его развернул…

Под ногами раздался шорох. Гарри глянул вниз: по траве вокруг надгробья скользила огромная змея — та самая, которую он однажды видел во сне. Снова послышалось быстрое, прерывистое дыхание Хвоста. Похоже, он тащил что-то тяжелое. Вот он опять в поле зрения, волочит каменный котел, в котором слышится плеск воды. Котел огромный, в нем бы уместился крупный мужчина — таким Гарри не приходилось пользоваться.

Сверток, лежащий на земле, зашевелился сильнее. Находящееся там существо, казалось, рвется наружу. Хвост сунул под котел волшебную палочку, и оттуда выстрелили языки пламени. Змея поспешно уползла в темноту.

Жидкость в котле нагрелась быстро. Не прошло и пяти минут, как она уже кипела вовсю, бросая вверх пунцовые искры, словно тоже воспламенилась. Пар становился все гуще, и скоро фигура у костра превратилась в расплывчатое пятно. Кто-то в свертке теперь уже лихорадочно метался. И Гарри вдруг услышал пронзительный, ледяной голос, от которого у него по спине пробежали мурашки:

— Скорее!

Кипящая поверхность жидкости вся превратилась в искры и сверкала, точно усыпанная бриллиантами.

— Все готово, хозяин.

— Пора… — изрек всё тот же голос.

Хвост развернул сверток, не поднимая с земли; увиденное исторгло бы из груди Гарри пронзительный вопль, не будь у него во рту черного кляпа.

Как будто Хвост, споткнувшись о камень, вывернул его из земли, и под ним оказалось что-то вроде скользкого слепого червя, нет, в миллион раз хуже. Принесенное Хвостом на кладбище существо напоминало скорчившегося младенца. Но только очертаниями, во всем остальном оно ни капли не походило на человеческого детеныша. Чешуйчатое безволосое тело цвета сырого мяса, слабые, тонкие ручки и ножки, а лицо — такого ни у одного ребенка отродясь не было — приплюснутое, как у змеи, с блестящими красноватыми глазами-щелками.

Существо казалось почти беспомощным. Оно протянуло ручки к Хвосту, обняло за шею, и Хвост его поднял. В этот миг капюшон упал у него с головы, и Гарри увидел на бледном лице крайнее отвращение. Хвост поднял свою ношу над котлом и искры, танцующие на поверхности жидкости, осветили на мгновение плоское злобное лицо. Хвост опустил существо в котел, и оно с шипением исчезло. Поттер услышал, как тельце мягко стукнулось о каменное дно котла.

«Пусть, пусть он утонет», — стучало в голове Гарри. Шрам его разрывался от невыносимой боли. — «Пожалуйста… Пусть утонет…»

И тут Хвост заговорил. Голос его дрожал, выдавая панический страх. Он поднял палочку, закрыл глаза и с трудом произнес:

— Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына!

К ужасу Гарри земля у него под ногами разверзлась, оттуда выпорхнула тонкая струйка праха и, повинуясь мановению палочки, нырнула в кипящую жидкость. Сверкающая поверхность, зашипев, лопнула, искры разметало по сторонам, и жидкость в котле стала ядовито-голубой.

Поскуливая от ужаса, Хвост вытащил из-под плаща длинный тонкий серебряный кинжал и снова заговорил, на сей раз каждое слово сопровождая истеричным всхлипом:

— П-плоть… слуги… отданная д-добровольно… оживи… своего… хозяина!

Вытянул перед собой правую руку, ту, на которой нет пальца, крепко сжал кинжал в левой и замахнулся.

Гарри мгновенно понял, что сейчас будет, и успел зажмуриться. Но уши-то он не мог зажать и невольно услышал безумный вопль, пронзивший его сердце, как будто Хвост ударил и его кинжалом. Что-то со стуком упало на землю, Хвост тяжело задышал, и тут же раздался всплеск зелья, вызвавший у юноши приступ дурноты. Он не смог открыть глаза… но даже сквозь веки увидел — зелье стало кроваво-красным…

Хвост всхлипывал и скулил от боли. Гарри вдруг почувствовал на лице чужое дыхание и понял, что Хвост подошел вплотную к нему.

— К-кровь недруга… взятая насильно… воскреси… своего врага!