Охотник… (2/2)

Я лежал всё также неподвижно, причём, я не понимал почему. Сердце всё также колотилось. Как будто я пробежал целый марафон. В какой-то момент я обратил внимание на то, что она буквально вся горит. Я повернул аккуратно голову, наши лица были в нескольких миллиметрах друг от друга. По телу всё ещё бегали мурашки. Я выдохнул и прислонился губами к её лбу, так как расстояние между нами было не больше одного миллиметра. Она действительно вся горела. Я тихо выругался и не знал, что делать дальше. Будить я боялся, не понимал почему.

Опять выдохнул, набрался смелости и начал немного пихать её в бок. Блять, главарь мафии и не может ничего сделать. Что она со мной сделала?

— Виктория, — сказал грубым голосом. Она от него сразу проснулась. Когда увидела, как мы близко лежим, а точнее она наполовину лежит на мне, то округлила глаза. В них был испуг. Она отпрянула, прямо как от огня.

— Извини. Я просто спала, а … — она начала оправдываться. Почему она так меня боится?

— Да, успокойся, — сказал между делом и принял сидячее положение. — Ты вся горишь. Надо врача позвать, — я посмотрел на неё, в глазах был страх и непонимание. Я потянулся через неё и нажал кнопку на тумбе. Через пару секунд пришёл мужчина в белом халате. За последнее время он очень часто стал к нам приходить.

Виктория уже отвернулась от меня и, походу, спала. Мне пришлось опять немного её попихать, от чего она вздрогнула, но открыла глаза. Я включил настольную лампу и увидел, как у неё горят щёки. Врач начал её осматривать, а я сидел и пялился в стену. Всё таки я не понял, что со мной произошло буквально минуту назад.

— Всё нормально. Просто Виктория перенервничала, а после недавнего жара это нормально, — я наконец обратил внимания на врача. Он ей что-то дал, чтобы понизить температуру. Я опять же не обращал на это внимания и был в своём ступоре. Только после того, как хлопнула дверь, я дёрнулся и вернулся в нормальный мир. Посмотрел на Викторию, которую что-то тревожило. Это было по ней видно. Висело какое-то напряжение.

— Обниматься во сне любишь? — после моего вопроса она ещё сильнее запереживала. Я усмехнулся.

— Ну… бывает — ничего не сказав, я лёг и опять достал телефон. Она повернула голову. — Как рука? — спросила тихим голосом. Её это должно волновать?! Я повернулся и с каким-то непониманием посмотрел, а потом усмехнулся.

— Когда тебе пуля руку пробьёт, вот тогда поймёшь, — она выдохнула и тоже собралась ложится. — А какая тебе разница? Ну, зачем ты спрашиваешь меня о моём здоровье, если ты меня ненавидишь? — сейчас в ступор встала она. А я не спускал с неё глаз. Она пожала плечами, всё также несмотря на меня. Я опять усмехнулся и перевёл взгляд на телефон. — Не хотел тебе рассказывать о своей работе в принципе ничего, но так сложились обстоятельства, что это я тебе должен рассказать, — она начинала часто дышать, я старался не обращать на это внимания. — Того мужчину зовут Марк Карпес. Он охотник на мафий. Моего отца убить не успел, а вот за мной охотился. А второй был наёмник. Просто ты должна знать, что за мной, ну и теперь за тобой, идёт охота, и в любой момент могут либо убить, либо ранить. Поэтому будь внимательнее, — я говорил серьёзным голосом. Повисла тишина.

— А что с ними? — она говорила очень тихо, себе под нос. Меня это немного бесило. Но с вопроса я, конечно, усмехнулся.

— Убил сразу, как встретил. Нет, конечно же поспрашивал, обшарил всю биографию. И когда на все сто был уверен, что они ничего не знают — убил, — пожал плечами. Нет, ну, а что?! Это обыденное дело. Она выдохнула и, развернувшись от меня, всё-таки легла спать.

Я же ещё немного посидел в телефоне и, тоже развернувшись к стене, стал засыпать, предварительно выключив лампу на тумбе.

От лица Виктории.

Проснулась я от каких-то шумов. Точнее от постоянных шагов туда-сюда, туда-сюда. Приоткрыла немного глаза и увидела Дамиано с голым торсом, в одних штанах перед зеркалом. А ещё несчастные попытки застегнуть ремень на штанах. Усмехнулась про себя и приняла сидячее положение. Я начала по серьёзному засматриваться. На его тело, лицо, причёску, глаза. Да, он сам дьявол, который украл эту красоту и привлекательность.

Глаза у меня всё ещё слипались, спать хотелось страшно, хоть на часах было уже 11:00 утра. Дамиано увидел меня через зеркало и старался не смотреть мне в лицо. Я усмехнулась с этого уже в открытую. Он же также не обращал на это внимания. Я видела, как у него болела рука и не слушались пальцы. Он элементарно ремень не может застегнуть, в какой-то степени его даже и жалко. Я встала с кровати, надела свой халат и поплелась в ванну. Перед дверью остановилась и повернула голову на брюнета.

— Помощь нужна? — безразлично спросила я.

— От тебя нет, — сказал, даже не поднимая взгляда на меня. А вот это обидно. Ну и пошёл он. Я закрыла дверь и, подойдя к раковине, начала умываться, чистить зубы, в общем, проводить всю утреннюю рутину.

За дверью слышались всякие маты и просто ругань с самим собой. Я представляла, что там. Мне, кстати, значительно лучше. И голова не болит, и слабости никакой нет. Единственное только, что лицо опухло ещё больше. А ещё я вспомнила про инцидент с Дамиано ночью, из-за которого мне ужасно как стыдно или даже страшно.

Когда я полностью закончила с утренними процедурами, открыла дверь и вышла из ванной комнаты. Дамиано всё также стоял перед зеркалом, только ещё и в расстёгнутой рубашке, которую он также не мог застегнуть. Я усмехнулась этому и ушла в гардероб. Там я обнаружила очень красивый костюм морского цвета, точнее комбинезон (футболка+шорты). Его и надену.

Я всё ещё слышала ругательства с комнаты и смеялась про себя. Всё таки, какой он ещё молодой парень.

— Виктория, — я замерла. С комнаты послышался грубый и строгий голос.

Застегнув молнию на спине, я вышла из гардеробной. Дамиано стоял перед зеркалом и смотрел на себя, а когда я вышла, развернул голову и посмотел на меня своим грозным взглядом.

— Застегни, — у него была расстегнута рубашка, ремень, и ещё галстук на стуле висел. Нет, я понимаю, что нужна помощь, все дела, но можно же попросить нормально, а не приказывать, тем более я сама предлагала ему помочь. Выдохнув, я всё же подошла к нему.

Я начала застёгивать пуговицы с воротника. Мы стояли очень близко, лично для меня. Он на меня даже и не смотрел, так как он был выше, то смотрел в какую-то точку перед собой в стене. А я только на его одежду, старалась даже не бросать взгляд на его тело.

— А почему ты не попросишь это сделать служанку? — спросила я, когда уже начинала застёгивать ремень. Рубашка была кое-как, небрежно наполовину заправлена, поэтому пришлось и её поправить. Я похожа на мать, которая собирает своего сына в первый класс.

— Так не принято. Считается, что жена должна собирать мужа на работу. А если я попрошу служанку помочь мне застегнуть ремень, то это будет выглядеть, мягко говоря, странно, — он говорил всё с безразличием в голосе и также пялился в стену. — А тебе сложно что ли? — это же уже был наезд. И он первый раз посмотрел на меня, но посмотрел с какой-то злостью в глазах. Я не понимаю этого человека. То всё замечательно, даже идеально, то он превращается в монстра, который ходит и всех убивает своим прорезающим взглядом.

— Нет, не сложно. Просто интересно, — сказала я, уже завязывая галстук. Он всё также смотрел на меня, чётко мне в лицо. От этого мне становилось некомфортно, но я всеми силами старалась не обращать на это внимания. Только плохо получалось.

Закончив с этим проклятым галстуком, который я перевязывала раза 4, так как последний раз я их завязывала лет 5 назад, когда состояла в отношениях, отошла от Дамиано и пошла к туалетному столику. Чтобы не было таких вопросов наподобие: « А почему ты не накрашена? У нас в доме принято, чтобы все были с макияжем и в красивой одежде».

Сев на стул, я взяла в руки тушь, обойдётся этим. Он развернулся и пялился мне в спину, от чего я не могла нормально покрасить реснички. Это продолжалось минуты две, пока хватило моего терпения.

— Да что тебе надо от меня? — вскочила со стула и подошла к нему в плотную. На его лице была какая-то дурацкая усмешка.