Часть 149 Огонь надежды. (2/2)
— Ну и что будем теперь делать, Гарри? Дамблдор в бегах. Амбридж директор школы. Хуже не придумаешь.
— Успокойся, Гермиона. Держимся нашего декана факультета. Скоро должен ещё Сайтама вернуться. Кстати, где он пропал в такое сложное для Хогвартса время?
— Да ладно. Мы и без него справимся.
— Ага, Гарри, ты уже справился, чуть директорскую башню не обрушил своим топотом. Чудо, что это помогло Дамблдору сбежать, а не убило всех на месте.
— Кстати, мы так и не забрали Джинни от Чжоу, Седрика и остальных.
— А чего она сама не пришла, Рон?
— Вот именно. Может она попала в беду? Пойдём проверим. Надо успеть, пока пуффендуйцы не вернулись с занятий.
Гарри, Рон и Гермиона побежали в сторону гостиной Пуффендуя выручать Джинни. Однако, зайдя в неё, они увидели, что помощь ей не требовалась. Джинни превращала Чжоу и Седрика по очереди в разных животных, то в жаб, то в крыс, то в куриц, демонстрируя свои внезапно открывшиеся таланты в трансфигурации.
— О! А мы думали, ты им надаешь по морде...
— Я так и хотела сначала братец. Но потом подумала, зачем мне марать об них свои руки. Я же всё-таки девушка... Буду со всем разбираться стильно и изящно...
— Джинни. Нет времени развлекаться. Скоро остальные пуффендуйцы вернуться с занятий. Пора уходить. И их верни в прежнее состояние.
— Ох, Гарри. Если бы не твоя великодушность, я бы развлеклась с ними ещё. Очень хороший способ поднять свои навыки в трансфигурации... — Джинни вернула Диггори и Чанг в их человеческое обличье, и ушла вместе с Гарри и компанией.
Тем временем Сайтама застрял неподалёку от одной норвежской деревушки, решив посозерцать местную природу. Красота припорошённых снегом и укрытых ковром из хвойных лесов фьордов ненадолго отвлекла его от гнетущих мыслей. Осознание того, что он всё время убегает от неизбежной действительности всё больше и больше портило его настроение и вгоняло в отчаяние.
— Нужно найти что-то, что выдернет меня из плена этой вечной скуки. Думай... Думай... — Повторял себе из раза в раз Сайтама сидя на краю скального обрыва и смотря на бурлящую внизу ледяную воду.
— Так... — Вдруг озарило его. — От Смерти я услышал, что понадобится собрать посох, что бы одержать победу над какой-то великой угрозой. Раз Смерть думает, что без посоха я не справлюсь... Значит бой обещает быть интересным.
Огонь от осознания грядущей битвы вновь вспыхнул в глазах Сайтамы и он подорвался с места и начал с интересом осматривать всё, что было вокруг. Скалы фьордов переливались на солнце играя солнечными зайчиками. Трава и деревья казались наполненными жизнью. Деревня раскинувшаяся неподалёку заиграла новыми красками. Мир вдруг стал немного ярче. Сердце Сайтамы застучало чуть быстрее.
— Хм... Вот что, способна сделать капля надежды. Но когда этот бой? Буду ждать его с нетерпением. А пока пойду куплю себе чего-нибудь вкусного.
Но в итоге вкусного Сайтаме купить ничего не удалось. В деревне никто не хотел ему ничего продавать за английские фунты, а от галеонов, несмотря на их золотой отблеск вообще начали открещиваться. Но даже не это было наибольшей проблемой. Практически никто в деревне не говорил по английски. Большинство в ней были либо стариками либо малыми детьми и не очень понимали, чего хочет от них Сайтама. Обойдя почти все дома в деревне расстроенный Сайтама уже был готов отправляться домой, как вдруг, двигаясь к выходу из поселения услышал громкий, похожий на раскаты грома, многократно повторяющийся лязг металла и какую-то музыку из двора предпоследнего у дороги дома.
Подойдя к дому, он увидел, что в небольшой пристройке стоит высокий мужчина лет тридцати с длинными светлыми волосами и бородой одетый в льняную белую рубашку поверх которой был кузнечный фартук из грубой кожи. В руке он держал массивный блестящий молот украшенный узорами и рунами. Он слушал радио и бил молотом по лезвию клинка из похожего металла. От каждого удара во все стороны с оглушающим грохотом разлетались небольшие молнии. Когда надо было повернуть раскалённое лезвие на другую сторону или поместить его в горн, он не использовал для этого щипцы, а брал его голыми руками как ни в чём бывало и делал всё, что ему нужно.