Глава 57 (2/2)

Регулуса никто слушать не стал. Вместо этого все прислушались к Беатрис.

— Так вот, Морфей ни разу не целовался нормально. Его первый поцелуй он и вовсе не помнит.

— Тогда это даже не считается, — заметил Теренс с ехидной улыбкой.

Мари и Беатрис переглянулись, и Дженна поняла, что она упустила важный разговор в своё отсутствие. Учитывая, что на неё никто не смотрел, она могла сделать вывод, что их разговор каким-то образом связан с ней.

— Не нужно говорить об этом, — снова взмолился Регулус.

— Ну уж нет, ты получишь лучший первый поцелуй, — запротестовала Мари.

— Да, — кивнула Элен. — А мы все знаем, кто лучший.

В тот момент взгляды волшебников устремились на Дженну, пьющую странный напиток из своего стакана. Она хотела проигнорировать их, но они не сдавались и продолжали смотреть на неё, заставляя уделить им внимание.

Зачем они хотят, чтобы Дженна поцеловала Регулуса? Пусть предыдущий стакан с вином вскружил ей голову, на такое она не собиралась соглашаться.

— Мне нужно было следить за количеством алкоголя в ваших стаканах? — спросила Дженна, нервно смеясь.

— Да ладно, по-дружески ты целовала многих, — продолжала настаивать Беатрис.

Все в кругу, кроме Регулуса, согласно закивали. Был бы тут Эван, он бы встал на её защиту. Так считала Дженна.

— Да, чем же Морфей отличается от других? — поинтересовался Теренс и отпил из своего стакана.

Дженна поняла, что Регулус молчал с того момента, как идею предложили. Её взгляд переместился на него, чтобы увидеть потерянное выражение лица. Регулус пил меньше других, в нём точно должна была остаться частичка адекватности.

— Морфей? — позвала его Дженна. — Тут говорят о тебе тоже.

Регулус сильно нервничал, он определённо хотел сказать что-то, но малое количества алкоголя играло здесь против него. А в это время все ожидали его ответа.

— Ну это неплохая идея вообще-то. Я не хочу оставаться в стороне.

Дженна не ожидала такого ответа, как и остальные, судя по их возгласам и коротким аплодисментам.

— Да, почему ты лишаешь нашего Морфея чудного шанса? — подначивала её Мари.

В кругу не было людей, находящихся на стороне жертв. Все ждали шоу.

— Слушайте, я в ваших пьяные играх не собираюсь участвовать, — ответила Дженна.

— Но с другими ты участвуешь, — возразила Элен.

Дженна могла отказаться, перевести всё в шутку, но всё упиралось в тот факт, что с другими она целовалась свободно, и это могло задеть Регулуса, когда он узнал об этом. Глядя на него, Дженна осознала, что не может найти достойного оправдания. Лишь её собственные сомнения.

— Хорошо, — согласилась она, закрыв лицо рукой.

Она определённо пожалеет об этом. А вот другие радостно пищали и кричали, давая друг другу пять. Дженне и Регулусе же не было так весело. Хуже будет только Эвану, когда он узнает, что пропустил.

Регулус смотрел на Дженну большими глазами, отчего становилось только сложнее приблизиться к нему и остановиться в паре сантиметров от губ, давая ему шанс отказаться. Она не знала, чего ей хотелось больше: убежать или поддаться общему веселью.

Только Регулус не стал выжидать момента, отворачиваться и смеяться. Он просто чуть наклонился вперёд и накрыл губы Дженны своими, тут же кладя руку на её плечо, будто она тут же встанет и уйдёт. Поцелуй был недолгим, но долгожданным. Когда их губы двигались в одном ритме, а руки было сложно удержать на месте, они оба понимали, что вряд ли у них будет второй шанс утолить жажду после стольких лет ожидания.

Если бы не крики на фоне, Дженна бы не удержала свои руки на месте и не остановилась. Но ей пришлось, ведь остальные смотрели. Регулус выглядел вполне довольным и, к счастью, не заметил, насколько напуганной была Дженна первые несколько секунд.

Всего несколько секунд, а Дженна весь вечер не могла прогнать странное ощущение на губах. Она хотела продолжить, но от этой мысли становилось плохо. Она не должна думать о том, как хочет поцеловать друга, это было неправильно.

Оставалось только надеяться, что никто не заметил сомнения на её лице, прежде чем она с улыбкой взглянула на друзей, поднимая свой стакан в воздух. Элен кричала громче всех, не осознавая, что именно её крик лишил всех продолжения. Вместе с трусостью Дженны.

Медленно вместе с исчезновением алкоголя из стакана мир вновь наполнился шумом, а тревожные мысли вернулись в голову.

— Я пойду покурить, кто-нибудь ещё? — спросила Дженна, стараясь не звучать так, словно ей было плохо.

— Я пойду, — сказал Теренс и быстро поцеловал Элен в висок. — Скоро вернусь.

Элен тут же подскочила к Регулусу, став задавать ему странные вопросы, пока Теренс и Дженна молча удалялись на коридор, по дороге проверяя, есть ли в карманах всё необходимое.

Тишина и прохлада за стеной гостиной казалась блаженством после нахождения в толпе. Теренс и Дженна отошли в тёмный угол недалеко от гостиной и закурили, так и не сказав ни слова.

Даже сигареты не смогли заглушить отвратительный голос внутри Дженны, говорящий ей, как неправильно она поступила.

— Всё в порядке? — спросил Теренс. — Мне не следовало идти с тобой?

— Я не держу на тебя обид, если ты об этом, — мягко ответила Дженна. — Просто меня никогда не заставляли кого-то целовать, и я заметно устала от поездки, праздничного ужина и вечеринки в один день.

Теренс посмеялся и понимающе закивал. Он поверил ей или подыграл из вежливости. В любом случае больше он ничего не спросил, а стал рассказывать об их с Элен отношениях, пока они не вернулись обратно к слизеринцам, случайно спугнув пару в коридоре.

Дженна недолго пробыла с друзьями, она и бутылка вина оказались на одном из диванов, устроив небольшой перерыв. На фоне кто-то включил «Lovin' You» Минни Рипертон, и большинство кричали и умоляли сменить песню на что-нибудь другое. Дженна смеялась, наблюдая за спорящими о достоинствах тех или иных жанров магловской музыки слизеринцами. Редкое зрелище.

Дженна по-пьяни напевала песни группы «Heart», придерживая бутылку за горло, не обращая внимания на музыку на фоне. В толпе блеснул силуэт Мари, а следом за ней Беатрис. У себя в голове Дженна решила, что они пытаются убедить самих себя, что не влюблены друг в друга. Затем она заметила старосту Слизерина, который танцевал с Эммой Ванити. Ей явно не нравилось его общество, и она искала помощи в лице Толкэлот, но та отрицательно качала головой.

Дженна собиралась ещё посмотреть на других, но её заметил Эйвери и пошёл прямо в её сторону. Дженна не могла просто встать и спокойно уйти, ей нужно было время, опора, и она боялась упасть перед одним из тех, кто запомнит её провал на всю жизнь.

Эйвери не спросил разрешения, просто рухнул на диван рядом с ней, обдавая её запахом отвратительного одеколона. Он улыбался, видя, насколько отвратителен ей.

— Чего тебе? — резко спросила Дженна, предполагая, что так он быстрее отстанет от неё.

— Не так грубо, Поттер, — беззлобно произнёс Эйвери, подняв руки вверх.

Не получив ответа на свой вопрос, Дженна отодвинулась от него и села поудобнее, чтобы встать и быстро уйти стало легче. Она продолжила пить вино и почти забыла, что Эйвери рядом, пока он не заговорил вновь:

— У меня есть подарок.

Дженна нехотя повернулась в его сторону, готовясь сдерживать желание, как минимум, ударить Эйвери бутылкой по голове, но, к её удивлению, он протянул ей что-то, напоминающие магловские таблетки, только оно имело странный цвет и явно было одним из творений Снейпа.

Настолько отвратительную на вид и гениальную вещь из всех зельеваров мог создать исключительно Снейп. До него попытки сделать нечто похожее предпринимали бывшие слизеринцы.

— Даже если ты сломаешь пополам, чтобы мы выпили вдвоём, я не доверюсь тебе. С чего бы тебе давать мне что-то?

— Потому что обычно ты танцуешь там и развлекаешь нас, — Эйвери указал на волшебников в середине гостиной. — Мне же нужно поднять тебе настроение, чтобы вечеринка удалась.

Он попытался приблизиться к ней, однако его попытка не увенчалась успехом. Дженна не была настроена на разговоры, и если он даст ей достойный повод, она с удовольствием совершит то, о чём думала изначально.

— Я ненавижу тебя, Эйвери, и каждый день жалею, что не могу причинить тебе столько же боли, сколько и ты мне, — спокойно произнесла Дженна и допила оставшееся в бутылке вино.

Она ожидала язвительного ответа, но Эйвери застыл на месте и задал ей первый серьезный вопрос со дня их первой встречи:

— Ты желаешь мне смерти?

— Пока что я желаю только, чтобы ты свалил, — не задумываясь, ответила Дженна. — Я планировала отдохнуть на этом кресле, пока ты не ворвался и не испортил мой момент.

Эйвери посмеялся, а Дженна поняла, что слишком устала, чтобы реагировать на него так, как обычно. День по-настоящему вымотал её, и Эйвери уже даже не казался проблемой, несмотря на ненависть к нему.

— Наши отношения стали намного лучше. Ты со мной нормально разговариваешь, не пытаешься меня ударить и не хочешь, чтобы я умер, — весело заметил Эйвери. — Твою ненависть я переживу.

— Я всё ещё могу сделать тебе очень больно, — прошипела Дженна.

— Мне уже причиняет боль твоя грубость, — по его голосу невозможно было понять, шутит он или насмехается; Дженну раздражало ещё поведение в любом случае. — Но ещё она меня явно заводит.

Не выдержав (и боясь, что была не в силах устроить драку прямо здесь), Дженна с тяжёлым вздохом поднялась с дивана, и пошла в сторону комнат, быстро бросив взгляд через плечо на Эйвери, выпивающее нечто, созданное Снейпом, и салютируя стаканом волшебнице:

— За тебя, Поттер!

Было непривычно покидать вечеринку так рано, но Дженна не могла поступить иначе. Она еле смогла принять душ без происшествий, что уже говорить об остальном. Но вместе с тем, как она собиралась спать, в её голову проникали неприятные мысли о сегодняшнем дне.

Встреча с родителями, неприятный разговор с Эйвери, постоянно находившие воспоминания о лете, поцелуй с Регулусом. В голове не укладывалось ничего, в том числе и потому, что Дженна не планировала думать об этом больше, чем было необходимо.

Проще было забыть и пойти дальше.

Как ни странно, лёжа в постели перед самым сном, Дженна отчётливо вспомнила почти последний разговор с Эми. За час до того, как они отправились праздновать конец старой жизни в Лондоне и переезд к новой версии Эми. Но Дженне так и не удалось сделать шаг вперёд с того момента, как бы она не убеждала себя. До сих пор.

Тогда Дженна сидела у зеркала с чёрным карандашом для глаз, пока Эми блуждала по комнате в поисках потерянной серьги. Хотя, скорее, она просто делала вид, что ищет, чтобы Дженна собиралась, не беспокоясь о времени, которое тратила на макияж.

— Ты влюблена, Джи? — спросила Эми, окончательно сдавшись и упав на кровать.

— Нет, — уверенно ответила Дженна.

— И никогда не была?

Эми часто задавала такие вопросы, Дженна отвечала ей правду чаще всего. Ей приходилось утаивать детали о магии, об остальном умалчивать не было смысла.

Но на этот раз Дженна задумалась над ответом, чем привлекла внимание Эми. Никогда до этого Дженна не молчала так долго, не выпадала из реальности и нервничала.

— Первая девушка была старше меня и сразу после школы вышла замуж. Но она была великолепна. Красивая, безмерно добрая, она взяла меня под своё крыло — я не могла не влюбиться в неё. Конечно, я идеализировала её, сейчас я понимаю, что было глупо... — она вздохнула, поднимая глаза на Эми. — Всё это было глупо.

— А вторая?

— Вторая была мечтой. Её звали Лили. И ей очень шло это имя, — Дженна улыбалась, вспоминая девушку, на которую сейчас едва ли могла смотреть. — У неё была милейшая улыбка, яркие рыжие волосы и сияющие зелёные глаза. Ты просто видишь её и перестаёшь дышать. И она была простой, солнечной и доброй. В такую девушку сложно не влюбиться, ты тонешь в тепле, которое она отдаёт и в тот же доверяешь ей всё.

Дженна замолчала. Она могла сказать много о Лили. Об их разговорах, о её смехе и таланте терпеть самых отвратительных людей. О том, как она смотрела на закаты, как обнимала и целовала, но тогда Дженна осознала, что она больше не чувствовала всего этого. Она вспоминала смущение, неловкость и бабочки в животе, а затем злобу и обиду.

Воспоминания заставляли улыбаться, ведь они были прекрасны, но для Дженны они стали прошлым.

— И чем закончилось всё? — спросила Эми.

— Её сестра застала нас за поцелуем.

— Ауч.

Неожиданно для себя Дженна посмеялась. Эми вовсе не переживала за подругу, она ждала, пока та спросит её в ответ. И Дженна сделала это, встав с кресла и подойдя к кровати.

— Что насчёт тебя?

— Я влюблена в Саммер, — призналась Эми, при этом, не проявляя ни капли эмоций. — Всегда была. Мы с ней знакомы с лет десяти. Думаю, она никогда не догадывалась.

— Ауч, — подражая Эми, ответила Дженна.

На этом их разговор должен был завершиться, но Эми была внимательна и не забыла, как Дженна задумалась над ответом.

— Был ещё кто-то.

Из уст Эми фраза прозвучала как утверждение, а не догадка или вопрос. Отчего-то Дженна решила тогда сказать правду. Скорее всего, потому что никому другому она бы не призналась.

— Да, у меня есть друг, — подтвердила Дженна. — Я не уверена до сих пор, как отношусь или относилась к нему. Но я не могу сказать, почему вообще задалась этим вопросам. Ощущается иначе, чем дружба, но отношусь я к нему и моим близким одинаково, — она закрыла лицо руками. — Это сложно, и мне стыдно.

Эми громко засмеялась. Она смотрела на Дженну, будто та рассказывала ей нелепую историю, которую подслушала, пока флиртовала с барменшей.

— Дженна, ты слышишь саму себя? Это несложно. Не думаю, что ты способна любить парней. Правда. Это бред. А я никогда не ошибаюсь, дорогая.

Дженна сомневалась в своих чувствах, но не в Эми. Она говорила так уверенно, что заставила Дженну поверить. И это отняло у Дженны и Регулуса слишком много времени.

Той ночью Дженна впервые за долгое время уснула плача, только она никак не могла понять причины своих слёз.