Часть 39 (2/2)

Нацуми, как только Круш вышла за пределы комнаты, подскачила и тоже начала помогать ей.

—Я справлюсь, – мужчина кивнул и отошёл обратно в комнату к своим товарищам.

Стражник закрыл дверь, а женщина повела команду обратно на третий этаж. Казалось, идти ей было ещё сложнее, но ни один охранник не спешил помогать.

—Ну... Поздравляю с покупкой! – Круш посмотрела на Нацуми и Субару с широко раскрытыми глазами.

—Тс... – Нацуми прислонила палец к губам, дабы Круш не выглядела слишком удивлённой. Та успокоилась. Но теперь к ней вернулась прежняя хмурость.

—Прошу вас, прежде чем вы уйдёте, останьтесь здесь, дорогие гости, – это было плохо. Нацуми не имела ни малейшего желания оставаться в этом сумасшедшем доме ещё хоть секунду.

—Мы бы рады, но... Нам надо спешить, понимаете? – Нацуми издала неловкий смешок, дабы немного сгладить ситуацию, но женщина лишь загадочно хмыкнула.

—Вы ведь знаете, что ложь – это грех? – Нацуми и остальные остановились на месте в страхе, пока дама продолжала идти к своему кабинету.

—Д-допустим... – они быстро побежали обратно к своему месту за спиной женщины. Пробежка даже на пару метров, казалось, причиняла боль Круш.

—Тогда отриньте ваши личности и станьте самими собой. Нет смысла лгать сейчас, – лицо Нацуми побледнело, а сердце ушло в пятки. Её раскусили!

Охранники, находящиеся на этаже, не стали направлять мушкеты на них, впрочем это не уменьшало их агрессии по отношению к ним. Лишь только авторитет их леди давил эти желания убить Нацуми и других на месте.

—Единственное, что имеет сейчас значение – быть самим собой, не так ли? – они вновь зашли в комнату женщины, ощущая себя скорее пленниками даже большими, чем те, что находятся на четвёртом этаже.

Вновь сев на свой трон, женщина достала острый нож и ещё один косяк с травой.

Вновь делая затяжку, женщина подняла рукав левой руки вверх и провела ножом по тыльной стороной ладони, прилагая такие усилия, что, казалось, она вполне может разрезать руку напополам.

Атмосфера была дико неудобной. Запах крови, капающий с пореза, смешивался со сладковатым запахом травы, делая довольно неприятную смесь.

Женщина чередовала затяжки и самоистязание. Она резала себя до тех пор, пока не выкурила всю сигару. Остановившись на предплечье, она убрала нож и достала всё ещё горящий окурок. Выверенным движением, она прижгла окурок об порез, не показывая никакого дискомфорта на своём лице.

После пары секунд прижигания, она отбросила окурок за спину.

—Мы все должны быть самими собой, не прикрываясь ложью или благородностью, – женщина смотрела в сторону Нацуми, но фокусировалась явно не на ней, а на ком-то или чём-то ещё, чего здесь не было.

—И пусть я не имею ничего против греха... Грех должен быть частью вашей натуры, – эти пространные рассуждения, вкупе с пустым и затуманенным взглядом женщины, напоминали Нацуми религиозные нравоучения. Наверное, поэтому она почти ничего не могла понять из этой речи.

—Ложь не ваш грех, – заключила женщина, сделав длинну паузу, в ходе которой никто ничего не говорил и даже не двигался.

—Скажите мне, кто вы такие. Назовите ваши имена и покайтесь перед этим миром, – Нацуми хотела было представиться, но у неё словно ком в горле застрял. Она раскрыла рот, желая сказать хоть что-то, но слова просто не выходили.

—Эльза Гранхирт... – весьма сдавленно ответила Эльза. Ей, как и всем остальным, было дико неудобно находиться в этой комнате. А это о многом говорило.

—Эльза Гранхирт... – Нацуми заметила, как Круш шокированно раскрыла глаза, не желая верить своим ушам. Но женщина на троне лишь улыбнулась.

—Скажи мне... Раскаиваешься ли ты в своих действиях?

В комнате на секунду повисло молчание. Уставившись в потолок, Эльза неестественно долго раздумывала над ответом.

—Я не раскаиваюсь, – ответила Эльза, говоря таким тоном, будто была готова расплакаться.

—Прекрасно... Она больше всего походит на человека, нежели все остальные, – слова этой женщины входили в одно ухо и входили через другое. То ли это дым, то ли... Что вообще...

Все они посмотрели на удивлённую Эльзу. Круш была удивлена больше всех.

—Не отрицая свою сущность, она приняла себя тем, кем и является. Человеком. Сущетсовм, что уничтожает этот мир, – женщина объяснила свои слова, хотя ещё больший поток слов привёл к большему замешательству. Казалось, мозги сейчас начнут вытекать...

—Вы должны стать такими же. Не отрицайте свои грехи. Не пытайтесь их скрыть за благодетелями или честью и благородством, – женщина достала ещё один косяк и подожгла его заклинанием, издав стон, смешанный с болью и удовольствием.

—Грешите, потому что человек грешен. Насилуйте, убивайте и богохульствуйте, поскольку ничего не имеет значения! – безумный огонёк появился в глазах женщины, кода она закашлялась от слишком большого количества дыма в лёгких.

—Ведь смысл существования жизни в умирающем мире? – женщина вновь разлеглась на троне, как на диване, игнорируя находившихся в продолжительном ступоре Нацуми и Ко.

—О, Од... Когда же я приду к тебе... – женщина протянула руку к потолку, явно пребывая в мире миражей и галлюцинаций от количества выкуренной травы.

В дверь постучались и женщина махнула рукой, предоставляя Нацуми и остальным полную свободу действий.

—Входите, – дверь открылась и дым начал понемногу улетучиваться из комнаты. Свежий воздух приятно бодрил.

В дверях стоял неизменный охранник с мушкетом. Посмотрев на происходящее в комнате секунд пять, он жестом приказал Нацуми и остальным идти к нему.

—Я отведу вас в ваши комнаты, – лишь сказал он.