VII (1/1)
Последний этап, это принятие. То, что мы не понимаем сейчас и то, что мы сделаем потом
***
— Шевелитесь, Шевелитесь. Быстрее, ребята. У нас мало времени! — раздражённо жестикулируя, командовал Донхён — менеджер и по совместительству, правая рука ресторатора. Этот день выдался для него весьма напряжённым, отчего Донхёну казалось, что он уже успел поседеть на последующие три года вперёд. — Ёнсу, а ну стоять, — обратился он к молоденькому официанту, который, по всей видимости, бежал, что есть мочи, чтобы не попасться под горячую руку разъяренного начальника. — Разве я не говорил тебе о правилах сервировки салфеток, тупой ты олень. — начиная с тихого шёпота он плавно закончил громким криком, отчего у всего персонала пробежали мурашки по коже.
— Но господин Ким, я не занимался сервировкой салфеток, тут нет моей вины. — начал дрожащим голосом оправдываться, слегка покрасневший парень.
— Хватит трепать языком. Иди займись этим.— Донхён кивнул в сторону небольших столиков, покрытых длинными белоснежными покрывалами, с аккуратно изогнутыми концами, на которых стоял столовый сервиз, небольшой букет искусственных цветов в фарфоровой вазе, от которых исходил приятный аромат и злополучный набор салфеток, белого и чуть темнее оранжевого цвета.
Проблема была в том, что салфетки должны были быть строго белого и шоколадного оттенка, а этот неподходящий цвет, выделявшийся из всех остальных, чуткому глазу перфекциониста — начальника, то и дело бросался в глаза.
Понимая, что перечить своему боссу не стоит, а спорить уж тем более, и собрав всю свою злость в охапку, молоденький официант с недовольным выражением лица поплёся к указанному месту.
— Уж будь любезен не показываться с таким лицом перед гостями, — бросил уходящему Донхён.
— Да, господин Ким. Извините. — раздвинув уголки губ в неаккуратной улыбке официант ушел.
— Идиот, — прошипел он оборачиваясь и злясь, как вдруг, его внимание привлек другой, — Ли Феликс, а ну подойди. — с явным недовольством, зашифрованным в властном голосе, окликнул он младшего.
Услышав свое имя блондин неловко обернулся, с надеждой, что его окликнул не начальник, а кто-то другой, при этом прекрасно понимая, что этого не произойдет, так как этот голос принадлежал его начальнику и только ему.
— Да, сэр?
— Что это? — ещё более раздражённо спросил Донхён.
Феликс явно не понимал к чему он клонит, пока не заметил его пристальный взгляд на свою обувь.
—А, это? — после некоторой паузы произнес Ли. — я надел кроссовки, чтобы было удобнее ходить…разносить посуду…эмм…чтобы не запачкать чистую обувь, — младший добавлял всё больше оправданий, пытаясь затушить вспыхнувшее пламя ярости в глазах начальника. — сейчас переобуюсь. — заключил Феликс, отметив про себя, что будет лучше, если он не станет сейчас злить и так раздражённого босса, и направился в кладовую, чувствуя, как начальник продолжает сверлить его своим взглядом.
Войдя в гардеробную, Феликс поудобнее устроился на лавке, рядом со своим шкафчиком. Взмахом руки открыв его, он достал оттуда черные лакированные туфли, предоставленные руководством ресторана всему персоналу. Натянув их, он мельком взглянул на свое отражение в зеркале. На тонких чертах лица отдавалась лёгкая усталость, что неудивительно: начальник два часа гонял их, а за любую, даже самую маленькую, оплошность — ругал, словно маленьких детей. Тяжело вздохнув, Феликс вышел в главный зал, где уже начиналось построение. Быстро заняв свою позицию, он встал в аккуратную позу, которую они несколько раз успели прорепетировать. Феликс очень нервничал, осознавая всю серьёзность мероприятия. До этого он был уверен в том, что ему глубоко наплевать на этот банкет. Просто поработает как в обычный день; будет разносить закуски, раздвигать стулья дамам, желать им приятного аппетита, при этом едва сдерживая свою тошноту от слишком формальных речей, выражений лиц этих людей, их, словно вышитых из остаток материалов, нарядов, которые они называли брендовыми. Феликс сам не понимал, почему испытывал такую лютую ненависть к этим богачам, возможно, из-за их слишком пафосных лиц и манер поведения. Но доказывать обратное на счёт их влияния, и власти над такими людьми, как Феликс он просто не мог. И не стал бы. Возможно, именно этот факт заставил его занервничать, устремив свой взгляд на одну — единственную точку — широкую дорогу, вычищенную до блеска ещё вчера, куда с минуты на минуты должны были подъехать, безусловно шикарные автомобили разных марок. И этот момент настал. Первым подъехало черное авто, Феликс неплохо разбирался в марках машин, и через широкие, стеклянные двери, на внешней стороне которых красовались винтажные инициалы ресторана, он смог рассмотреть логотип Мерседеса. Спустя минуту к автомобилю подходит швейцар и лёгким движением открывает тонированную дверь машины, откуда выходит пожилой мужчина, с немного поседевшими, аккуратно уложенными волосами. Феликс увидел подошедшего к нему начальника и других его приемников, которые заранее вышли, завидев автомобиль. После недолгой беседы они вошли в помещение и гость окинул взглядом весь персонал, который выглядел так, будто один официант был начисто слизан с другого. У всех сотрудников даже фигуры были почти одинаковые, не говоря уже о их шикарных костюмах, которые с трудом можно было назвать униформой для прислуги, и если бы не их лица, то многие подумали бы, что у них жуткие галлюцинации, от которых двоится в глазах. Кивнув мужчина направился к указанному ему столику, и отпив немного вина, которое ему только что налили, откинулся на мягкую спинку стула. Вскоре эта же ситуация повторилась, гости начали прибывать с бешеной скоростью заполняя помещение и, сливаясь в отвратительный гул, который так был противен ушам Феликса. Официантам приходилось понемногу отвлекаться, чтобы выполнить прихоти гостей, затем сразу же вставать в свою прошлую позицию, дабы не испортить общую картину. Вдруг проехал один чёрный, тонированный автомобиль и остановился не как обычно — посередине дороги, а немного поодаль. Спустя несколько секунд на виду показался длинный черный автомобиль, немного напоминавший лимузин, но явно отличающийся от него. На сверкающем диске авто Феликс разглядел логотип с переливающимся английскими золотыми буквами «эйч» и «ай», которые стояли по середине, какой-то геометрической фигуры, концы которой, с обеих сторон, переходили в другую фигуру, напоминающей по форме льва. По началу, казавшийся немного невзрачным логотип, в скором времени привлек внимание младшего, который тотчас нашел его слишком великолепным и отличающимся от остальных. В голове пронеслась мысль о том, что над ним, наверное, трудился ни один дизайнер.
Обратно в свой мир младшего вернул лишь звук открывающейся двери. На пороге показался красивый, ухоженный мужчина, предположительно лет тридцати. Смотря на него, невозможно было догадаться, что этот человек был ярым пьяницей по жизни, ведь внезапно обнажившиеся в улыбке белые ровные зубы, свидетельствовали об обратном. Одаривая всех своей мягкой улыбкой, он бросил мимолётный взгляд на сотрудников. Если бы не видневшиеся морщины на лбу и в области глаз, Феликс бы точно подумал, что именно он и является тем самым Хван Хёнджином. Мужчина постоял несколько минут, поджидая свою семью и Феликс спокойно наблюдал за ним, пока за спиной Господина Хвана не показалось до боли знакомое лицо, ледяные глаза которого теперь уже и не казались такими ледяными.