Глава 502 (1/2)

Глава 502

Разговор с Иноичи вышел крайне непростым, и не смотря на его высокие ментальные навыки, обсуждение многих пунктов натыкалось на стену из непонимания и многочисленных поправок.

Кеншин едва контролировал свое дружелюбие и мягкую, нацеленную на взаимовыгодное сотрудничество, риторику, не позволяя себе окунуться в принципиальность и жестокость, что значительно ухудшило бы отношения, но сократило огромное количество времени.

Глава клана Яманака не оправдал его завышенных ожиданий, и оказался не настолько проницательным человеком. Он был очень умным человеком, и грамотным лидером собственного клана, но не более.

Проницательности Иноичи оказалось недостаточно для того, чтобы в мгновение оценить перспективы сотрудничества или вражды с кланом, способным воспроизводить талантливых потомков.

Кеншин целенаправленно дал ему несколько весьма прямых намеков о своих способностях, но Иноичи продемонстрировал лишь удивление, никак не рефлексируя над перспективой столь опасного или ужасного будущего.

Тема возможного брачного союза между кланами, так же не была поднята. Даже в лишенном эмоций состоянии, Кеншин не имел ничего против этой идеи, но решил оставить этот вопрос на потом, посчитав свое нынешнее состояние не подходящим для обсуждения сугубо эмоциональных тем.

Условия договора с кланом Яманака напоминали аналогичные союзнические договоренности с кланами Нара и Абураме, выделяясь лишь одним пунктом о привлечении нескольких специалистов для занятия должностей в правоохранительной системе.

Для текущего уровня власти и силы Кеншина, подобного уровня встречи и договоренности перестали иметь какое либо значение, и лишь ради перспективы брачного союза, он был вынужден потратить целых полтора часа своего времени.

*****

Помимо Иноичи, Клан Накаяма так же посетил и посланник из Киригакуре, выразив глубокую обеспокоенность произошедшим, и передав послание своей госпожи, но так и не встретившись с Кеншином лично.

Сам же Кеншин, был сыт по горло встречами с людьми недостаточно высокого уровня, и спихнул этого посланника на сыновей, в очередной раз похвалив себя вчерашнего за отправку собственного послания Мей.

Последнее, чего ему хотелось в этот непростой период, это встречаться с дамой сердца, отношения с которой могли быть испорчены одним лишь неосторожным словом, что помимо романтического аспекта, могло повлиять и на планы экспансии Клана Накаяма.

Прочитав послание взволнованной Мизукаге, Кеншин был очень доволен, и отложил его на одну из полок, дабы насладиться им по мере возвращения эмоций, и вернуть необходимый для ее завоевания, настрой.

Ближе к вечеру, Двадцать Первый совместно с Тринадцатым, известили его об успешном нахождении троих подходящих под его требования человек, двумя из которых были форменные уголовники.

— Его зовут Хара Арэта. Двадцать семь лет, не женат… — Начал было Двадцать Первый, стоя рядом с одной из герметичных дверей, но был остановлен жестом.

— Плевать. — Коротко сказал Кеншин, и спокойно вошел внутрь.

Внутри он увидел сидящего за столом, молодого парня, который тут же поднялся на ноги, и предпринял попытку уважительного приветствия, но замер на месте, и с ужасом в глазах уставился на подошедшего к нему Кеншина.

— Кха… — Прохрипел он в неуклюжей попытке что-либо сказать, но обнаружил себя скованным.

Кеншин в свою очередь молча положил руку ему на голову, и принялся силой врываться в его разум, не заботясь ни о каких подготовительных мерах. Спустя несколько секунд глаза парня буквально вспучились, а его взгляд потерял все признаки осознанности.

Понимая, насколько это может стать травматичным для его собственного сознания, Кеншин не хотел ничего знать о личности подопытного, и уж тем более о его прошлом, что могло усугубить последующее сожаление.

Несколько минут не происходило буквально ничего. Во всем помещении стояла абсолютная тишина, и лишь тяжелое дыхание подопытного отражалось от голых стен, оседая в памяти Кеншина, и суля неизбежные приступы рефлексии при возвращении эмоций.

Как того и следовало ожидать, процедура была обречена на провал, ибо Кеншин, хоть и имел небольшой опыт в передаче знаний, но катастрофический недостаток практики сделал неудачу неизбежной.

— Тетушка Юми, она точно не бодается? Я боюсь… — Глядя в никуда, пробормотал Арэта, чей разум был неисправимо искалечен.

— Да неужели?! Зови! Думаешь только у тебя есть знакомый шиноби?! — Прорычал Арэта, злобно уставившись на стену.

Кеншин был не намерен слушать этот поток сознания, и усилием мысли погрузил парня в сон, не переставая анализировать совершенные ошибки, и на ходу изменяя как подход к внедрению в чужое сознание, так и структуру внедряемой информации.

Спустя десять минут он наконец закончил поверхностную корректировку собственного метода, но в полной мере столкнувшись со сложностью работы с чужим, абсолютно не лояльным к нему разумом, Кеншин пришел к весьма неутешительному выводу.

— Может быть стоит пригласить Кохару-сан? Ее фуин могут сильно помочь. — Сказал Двадцать Первый, наблюдая за неспешным нанесением узоров формаций на большом, бетонном полу.