Глава 437 (1/2)
Глава 437
594-й день был знаменательным во многих отношениях. В этот день ожидались не только долгожданные роды Куроцучи, но и не менее долгожданное для клана Сарутоби, знакомство Кеншина и Саюри.
Кеншин не питал особых надежд на то, что внучка Хирузена окажется идеальной женой, но все еще желал лучшего исхода сложившейся ситуации. Намереваясь разобраться с этим делом, как можно скорее, сразу после завтрака в кругу семьи, он решил направиться в Коноху.
Не смотря на грядущее рождение еще одного маленького льва Клана Накаяма, настроение Кеншина находилось на рекордно низких показателях, и всему виной был первый полноценный политический брак с абсолютно неизвестной и не желанной девушкой.
Направляясь в Коноху, он чувствовал себя просто отвратительно, и старательно отгонял предательские мысли по пересмотру или расторжению заключенного с Хирузеном соглашения.
Тем не менее, узы чести, совести, и данного слова, в совокупности превосходили его отвращение к мысли о мерзости всей ситуации, когда ему, не смотря на достигнутую власть и силу, приходилось заниматься чем-то в его понимании столь же отвратительным, как и торговля собственным телом.
Именно с этими мыслями, а так же с крайне скверным выражением лица он вошел в главные ворота Конохагакуре, с безразличием приняв все приветственные возгласы, и не удосужившись даже обратить внимание на примчавшегося к нему главу гарнизона, направился прямиком в клан Сарутоби.
*****
— П-проходите, Накаяма-доно, пожалуйста, проходите. Сарутоби-сама скоро прибудет. — Крайне уважительным тоном поприветствовал его полностью седой, и глубоко пожилой старик, одетый в крайне старомодный наряд высокопоставленного слуги.
Кеншин ничего не ответил, и ограничился лишь незначительным кивком, направившись вслед за старым слугой, который не смотря на свой крайне плачевный внешний вид, двигался весьма бодро, и всего за минуту привел Кеншина на роскошную веранду главного дома клана Сарутоби.
Не смотря на обычаи, предписывающие гостю вести себя крайне скромно, Кеншин расслабленно занял одно из пустующих мест, и бессовестно притянул к себе греющуюся на солнце, белую кошку.
Старейшина был удивлен подобным поведением, но, как и следовало ожидать от профессионала с несколькими десятилетиями опыта служения клану Сарутоби за плечами, полностью игнорировал поведение гостя, молча застыв на одном месте с дружелюбной улыбкой.
— Любовь к животным часто отделяет плохих людей от хороших… — С легкой улыбкой сказал появившийся из ниоткуда Хирузен, заняв место напротив Кеншина, и жестом указав старому слуге на дверь.
— Ты все так же идеалистичен… Любовь к животным вовсе не означает любовь к людям, как и к другим видам животных. Мои руки множество раз держали окровавленный меч, но сейчас на них сладко спит это ласковое на первый взгляд, но крайне жестокое создание… — Находясь в состоянии близком к апатии, задумчиво пробормотал Кеншин, неспешно поглаживая млеющую кошку.
— Жестокое? Насколько мне известно, маленькая Ши никогда не проявляла агрессии даже к очень назойливым детям. — С небольшим удивлением в голосе ответил Хирузен, решив поддержать это необычное направление диалога.
— Но замученным до смерти грызунам и птицам нет числа… Человек, любящий животных, не обязательно добр к другим людям. Как и кошка, любящая человека, не обязательно добра к другим животным. — Усталым голосом сказал Кеншин, и под удивленным взглядом Хирузена, беззастенчиво оторвал клочок бумаги, и откупорив короб с табаком, неспешно сделал самокрутку, после чего, впервые за очень долгое время, закурил.