Главы 111-120 (1/2)

Глава 111

******

В свою очередь, Хитоми без проблем добралась до госпиталя, кивнула поздоровавшейся с ней помощнице ирьенина у стойки регистрации, и спокойно проследовала в свой кабинет, где за минуту уничтожила множество документов, тщательно стерев имя одного из своих пациентов в ранге Джонина, дабы пустить клан Хьюга по ложному следу. Этот пациент был ей противен, всегда делал неуместные комплименты, и видел в ней лишь большую грудь.

Закончив с документацией, Хитоми положила в ящик стола один из амулетов, и тихонько направилась по палатам, и незаметно подбрасывала по одному амулету в тумбочки. Необходимо было уничтожить следы во всех палатах, дабы идентификация Кеншина стала невозможной.

Как только она вышла из госпиталя, Кеншин подождал пять минут, и с помощью псионики активировал формации уничтожения следов. Каждый амулет на долю секунды вспыхнул голубым светом, и расплавившись, растекся медью по деревянной поверхности, подняв дым. Кеншину было плевать на небольшой переполох, ибо Хитоми была последней, кого заподозрят в случившемся.

Здание морга находилось неподалеку от госпиталя, и Хитоми добралась до него в считанные минуты. Поздоровавшись с одной из своих бывших подчиненных, она без особых проблем узнала, где находится Наоки, и направилась к нему.

— Х-Хитоми-сама? — Удивленно воскликнул он, обернувшись. К его сожалению, это было последним, что видели его глаза.

Хитоми безжалостно атаковала, правой рукой ударив в сердце, а левой в висок. Стиль «мягкого кулака» клана Хьюга был невероятно эффективным, и позволил уничтожить сердце и мозг без видимых внешних повреждений.

Она неприятно поморщилась, и оттащила тело в один из ящиков для хранения трупов, а затем молча покинула здание.

Кеншин до последнего был уверен, что придется прорываться с боем, но все обошлось. В заставе было пятеро сыновей, готовых вступить в бой, и позволить им отступить, однако этого не потребовалось. Хитоми без проблем покинула заставу, а все сыновья кроме Ичиро двинулись по ложным маршрутам. Сам же Ичиро следовал вслед за отцом и его новой женой, готовый в любой момент отразить нападение.

Пробежав около часа, Кеншин остановил Хитоми, и активировал заранее заготовленную на земле формацию, которая делала ближайшие три километра абсолютно не сканируемыми. Помимо портативной формации сокрытия следов, которая была у каждого участника операции, Кеншин заготовил в общей сложности пять огромных формаций на пути. Четыре из них были для отвлечения внимания, и активировать их должны были четверо сыновей.

Лишь вплотную подобравшись к родной горе, Кеншин немного расслабился. Все это время он не объяснял Хитоми ничего, поэтому она не понимала, куда они бегут, и что их ждет впереди.

Когда они оказались в темном туннеле сырой пещеры, Хитоми немного нахмурилась, но затем в шоке раскрыла глаза, увидев, как толстенная стена отъехала в сторону, и на той стороне был виден совершенно иной мир.

— Ч-что происходит, Кеншин? — С удивлением прошептала Хитоми, покрепче взяв его за руку.

— Все в порядке, любимая, мы пришли домой. — С улыбкой ответил он, и поцеловал ее в щечку.

После того, как Хитоми шагнула внутрь, то сразу же увидела троих молодых девушек. Они неморгая смотрели на нее, а она перевела взгляд на Кеншина, и вопросительно на него посмотрела.

— Это мои жены. Девочки, познакомьтесь, это Накаяма Хитоми, моя новая жена. Хитоми, это Айя, Нацуми, и Касуми. — Сказал он, приобняв Хитоми за талию.

— Эмм, приятно познакомиться… — Машинально ответила она, будучи в полнейшем шоке.

— Рада знакомству, Хитоми-сан. Не обращай внимание на этих двоих, они и меня недолюбливали, когда я только пришла. Пойдемте выпьем чаю, м, Кеншин? — С улыбкой сказала Касуми, удивив всех отсутствием ревности.

Кеншин прекрасно видел, что Касуми говорит абсолютно искренне, и совершенно не ревнует его к Хитоми, поэтому ласково улыбнулся, и сказал: — Она права, Хитоми. Пошли, я тебе все расскажу за чашечкой чая.

*****

Следующие несколько часов Кеншин отвечал на вопросы Хитоми, и пытался создать атмосферу полного доверия и тепла. Он строго приказал девушкам вести себя прилично, дабы Хитоми быстрее освоилась.

Когда она узнала о том, что родит через две недели, то была шокирована, однако это ее немного обрадовало, ибо Хитоми настолько сильно хотела родить ребенка, что восприняла это известие весьма положительно.

Больше всего ее удивило само жилище Кеншина, а так же разнообразные вкусности, которыми он ее угощал на протяжении нескольких часов, заставляя пышногрудую «мамочку» краснеть от публичных проявлений любви и ласки.

К тому моменту, когда все сыновья вернулись в целости и сохранности, на улице потемнело, а чаепитие было давно завершено. Касуми вернулась к обучению детей, а Айя и Нацуми решили оставить Кеншина и Хитоми наедине.

Только после того, как все вернулись невредимыми, Кеншин наконец смог вздохнуть с облегчением. Он сразу же издал постановление о запрете на выход из убежища всем, кроме команды номер один, которая успешно завершила три миссии. Помимо первой, проверочной миссии по уничтожению грозовых волков, команда номер один успешно сопроводила два каравана.

Пока Хитоми принимала душ, Кеншин демонстративно похвалил сыновей принимавших участие в задании, дабы повысить их боевой дух, и стремление к свершениям. Кеншин знал, насколько успешно армейско-патриотическое воспитание, а вкупе с его способностями, сыновьям нужен был лишь небольшой толчок, и все младшие сыновья с горящими глазами считали пятерых старших героями, и хотели быть на их месте.

Вернувшись в комнату Хитоми, Кеншин обнаружил сидящей в кресле с книгой в руках. Увидев ее внешний вид, он не смог сдержать удивленный вздох возбуждения.

— Ты невероятно красивая, Хитоми. Я так рад, что теперь ты моя девочка… — Прошептал он, и погладил ее нежную ножку, сев напротив. На ней была красивая розовая футболка с сердечком, и короткие шорты. Касуми очень постаралась, подбирая ей одежду, и знала, чем можно свалить Кеншина наповал.

— Спасибо, милый. Но я давно не девочка… — Со вздохом сказала она, и с теплотой взглянула в его глаза, погладив его руку.

— Для меня ты всегда будешь девочкой. К тому же, ты навсегда сохранишь нынешнюю красоту. Другие девочки еще не знают, ты первая. — С улыбкой сказал он, и потянувшись, чмокнул ее в сладкие губы.

— Ч-что? Навсегда сохраню вид тридцатилетней?! Господи! — Взвизгнула она, и не в силах удержать свое волнение, обняла Кеншина.

Он был доволен такой реакцией своей новой жены, и не теряя времени, поместил обе руки на ее выпирающую большую попку, и как следует сжал. Хитоми взвизгнула, и отстранилась, будучи в игривом настроении.

Так как все проблемы были позади, Кеншин наконец решил посмотреть изменения в ее статусе.

Имя: Накаяма Хитоми

Возраст: 36 лет

Уровень таланта: 30

Качество чакры: 6

Количество чакры: 6800

Контроль чакры: 77%

Бьякуган Ур 3

*****

— Хитоми, я уже говорил, что ты невероятная женщина? — С улыбкой сказал Кеншин, и притянул ее в свои объятия.

— Да, но мог бы говорить это почаще. — Ответила она, обняв его в ответ. Ей нравилось целоваться, поэтому она прильнула к его губам, и ласково застонала.

Глава 112

Следующий час Кеншин решил уделить вопросам касающимся клана Хьюга, и бьякугана в частности. Хитоми без малейших колебаний рассказывала ему все, что знала. Удивление у него вызвало устройство их клана. И хотя он уже знал о разделении на «основную» и «побочную» ветви, однако информация была сильно искажена и не достоверна. На самом деле «основная» ветвь клана состояла из одной правящей семьи, и их численность редко доходила до 15-20 человек.

Хитоми рассказала ему, что попасть из побочной ветви в основную — практически невозможно, однако такие чудеса случаются. В частности — прадед нынешнего главы клана принадлежал к побочной ветви, но обладал невероятным талантом и чистейшей родословной, благодаря чему смог возвыситься на уровень Элитного Джонина, и сразившись на смерть с шиноби уровня «Каге», вышел победителем.

Информация касающаяся бьякугана расходилась с поверхностными представлениями Кеншина. Из того, что объяснила Хитоми, он понял, что бьякуган имеет четкую градацию зависящую от родословной, однако в течении жизни шиноби клана Хьюга так или иначе повышают качество своего бьякугана, но у невероятно талантливых потмков это происходит гораздо быстрее и легче.

Основные различия между бьякуганами заключались в дальности и качестве сканирования. Сама Хитоми могла сканировать область вдаль на три километра, а глава клана, по слухам мог сканировать область, как минимум в пятьдесят километров. Она объяснила, что члены основной ветви клана настоящие монстры, и без труда могут видеть сквозь любые фуиндзюцу сокрытия, а так же идти по следу, без проблем определяя кому принадлежит след из чакры, и куда он ведет.

Хитоми не была способна на такие подвиги, однако Кеншин все еще считал ее невероятно полезной, о чем не постеснялся упомянуть, вновь шлепнув ее по большой попке.

— Ах! Ну перестань, от любого твоего прикосновения у меня пропадает концентрация… — Прошептала она, лежа в его объятиях.

— Завтра продолжим, а сейчас пора ужинать. — С улыбкой сказал он, и снова шлепнул ее по заднице, заставляя зрелую женщину зашипеть от возбуждения, и вышел из комнаты.

Хитоми надулась, и потерла свою попку, а затем встала, и не в силах сдержать улыбку, направилась вслед за ним. И хотя в обед она была в полнейшем шоке, и едва не расплакалась от обиды, к вечеру она удивительным образом практически свыклась с ситуацией. Ей все еще не нравилась мысль о том, что у Кеншина есть другие жены, однако она видела, как он любит каждую из них, и знала, что никогда не останется брошенной.

Как только она вошла на кухню, Кеншин с улыбкой пригласил ее к столу, и посадил рядом с собой. Нацуми и Айя легонько кивнули ей, а Касуми улыбнулась. Хитоми нравилась эта жизнерадостная девочка из клана Нара, и она была не против общения с ней.

— К сожалению, Ичиро с ребятами уже спят, поэтому праздник в честь Накаяма Хитоми переносится на завтра. А сегодня поедим в узком кругу. Что будете есть, девочки? — С улыбкой спросил он, погладив бедра сидящих рядом Айи и Хитоми.

— Мм, я хочу жаренной картошки с грибами и мясом! — Заявила Айя, у которой едва не лились слюнки от ожидания.

— Я пожалуй поем овощной салат, выберу сама. — Сказала Нацуми, и всмотрелась в одну точку. Перед ее глазами всплыло интерактивное меню, невидимое для других людей.

— А я хочу те круглые штучки с мясной начинкой, «пелемени» — С трудом выговорила Касуми. Кеншин давно заметил, что Касуми нравится русская кухня, она то и дело заказывала борщ, солянку, пельмени, и даже с удовольствием ела холодец, от которого у других девушек были мурашки по коже.

— Хитоми? — С улыбкой спросил Кеншин, и вновь погладил ее пышное бедро.

— Кхм… Даже не знаю… — Ответила она и засмущалась. Все происходящее было для нее в новинку, и властная в операционной женщина, невероятно смущалась, попав на неизведанную территорию отношений с мужчиной.

— Давай я тебе помогу выбрать. Вот, расслабься и смотри. — Сказал он, и встал позади нее, положив обе руки на ее голову.

— Ах! — Испуганно воскликнула Хитоми, увидев перед глазами непонятный полу-прозрачный интерфейс.

— Тшш, расслабься, это просто меню выбора блюд. Смотри, вот тут есть сортировка по категориям, по калорийности, по названию, и множество индивидуальных предпочтений. Выбери нужную категорию, что ты любишь? — Ласково прошептал он, направляя ее разум.

Телепатические способности Кеншина развивались день ото дня, и на данный момент он был способен, как минимум смотреть глазами своих жен, и немного направлять их в таких мелких вещах. Это было лишь потому, что их разум был на 95% к нему лоялен, но даже оставшихся 5% с лихвой хватало, если речь шла об изучении воспоминаний или индивидуального опыта.

— Боже, какое интересное «меню», впервые вижу что-то подобное… — Пробормотала Хитоми, будучи в полнейшем шоке от увиденного. Она довольно быстро поняла, как управлять контекстным меню, и с наслаждением просматривала различные категории, и особенно невероятно красочные изображения готовых блюд. Будучи воспитанной в традиционной японской культуре, она любила есть рыбу, поэтому выбрала филе лосося, и рис в качестве гарнира. Кеншин дополнительно выбрал некоторое количество «зелени» и соусов, дабы его любимая могла насладиться ужином в полной мере.

— Спасибо. — Прошептала она, и погладила его руку.

Кеншин улыбнулся, и ласково поцеловал ее в затылок.

— Пфф, перестаньте сюсюкаться, давайте есть! — Заявила закатившая глаза Касуми.

— Хорошо, приятного аппетита, девочки. — Сказал он, и сев на свое место, с улыбкой приступил к ужину.

После ужина Кеншин решил дать Хитоми отдохнуть и собраться с мыслями, поэтому она ночевала одна в своей комнате. Нацуми быстрее всех оценила перспективы, и когда все легли спать, тихонько покинула свою комнату, и забралась к Кеншину под одеяло. Она хотела ласки, но уже неделю, как была беременна, поэтому он лишь обнял ее, и гладил по голове, пока она не заснула.

Глава 113

*****

На следующее утро, после завтрака, Кеншин представил Хитоми всем сыновьям, и наказал им относится к ней с уважением. Этого не требовалось, ибо сыновья всегда предельно уважительно относились ко всем женам отца, придавая им некий сакральный смысл.

До обеда Хитоми провела тренировочный спарринг с Ичиро, в котором без особых проблем победила. Он не использовал шаринган и пространство, а она бьякуган и джукен. В ее победе не было ничего удивительного. Она хоть и была ирьенином, но тренировалась много лет, и находилась на пике ранга Чунина, в противовес недолгим тренировкам Ичиро, и начальному уровню Чунина.

Когда Хитоми узнала, что у многих сыновей Кеншина есть шаринган, она была в полнейшем шоке, и с удивлением представила в голове неприметную «обычную» девушку, которая являлась матерью таких гениев. В клане Хьюга около половины членов побочной ветви не могли пробудить бьякуган, и по слухам, в клане Учиха ситуация с шаринганом была не лучше, поэтому мать, чьи дети в полном составе пробудили додзюцу — пользовалась бы в клане большим уважением, и находилась под протекцией главы клана.

Кеншину очень понравился стиль мягкого кулака, однако расстраивала полная невозможность его использования кем-либо не имеющим чакры. Бьякуган хоть и был крайне желателен для этого стиля, однако во всем мире существовали гении, способные применять этот стиль без додзюцу, на голом опыте.

Несколько часов Кеншин с Хитоми занимались всевозможными тестами бьякугана. Она с удивлением заметила, что изнутри убежища видит улицу без проблем, а с улицы видит лишь горную породу, без малейшего намека на наличие помещений. Немного поразмыслив, она с удивлением вспомнила одну странность, и сообщила о ней Кеншину.

— Хм, твоя способность по созданию убежища просто невероятна. Она каким-то образом заставляет шиноби с сенсорным восприятием не применять его.

— Что ты имеешь ввиду? — Сказал Кеншин, и сделал глоток чая.

— Вчера, пока мы скрывались от возможной погони, я время от времени активировала бьякуган, однако когда мы приблизились к этой горе, внезапно для себя самой, я перестала это делать, и даже не поняла почему. Только сейчас, поразмыслив, я вспомнила эту странную деталь. — Серьезным тоном сказала Хитоми. Она уже была в курсе многих способностей Кеншина, и радовалась, как маленькая девочка, когда он показывал ей очередное «чудо».

— Вот значит как… Что ж, я ожидал нечто такое, спасибо, что поделилась наблюдениями. — С улыбкой похвалил ее Кеншин.

Хитоми ласково улыбнулась, сделала глоток чая, и вновь потерялась в его глубоких глазах. Ей безумно нравилось сидеть со своим любимым, и вести непринужденную беседу. Если остальные его жены были молоды и энергичны, Хитоми была опытной женщиной, и никуда не спешила, что грело сердце Кеншина, которому не хватало такой ласковой и меланхоличной подруги, с которой можно было разделить усталость в молчаливом понимании.

Всю вторую половину дня Кеншин посвятил Хитоми, желая показать ей свою любовь, и ускорить ее освоение в новом доме. Она очень быстро освоила такие технологичные вещи, как водопроводный кран, смыв унитаза, холодильник, и выключатели света.

После обеда Кеншин пригласил ее в бассейн, и был удивлен ее невероятным смущением. Хитоми изо всех сил пыталась отказаться, ссылаясь на отсутствие купальника, однако Кеншин уверил ее в том, что это совсем не проблема, и затащил ее в бассейн.

Еще несколько недель назад Кеншин смог установить освещение имитирующее солнечный свет, с присущим ему ультрафиолетом, и теперь девочки только и делали, что загорали, заставляя Кеншина то и дело заглядывать в бассейн.

Дабы не смущать свою новую жену, Кеншин выбрал момент, когда в бассейне никого не было, и привел туда Хитоми. Увидев, что они оказались наедине, она немного расслабилась, и с интересом принялась все осматривать, дотронувшись ножкой до воды, с удивлением заметив, что она теплая.

— Боже, твой дом — это просто чудо. — С восхищением сказала пышногрудая красавица, улыбнувшись ему светлой улыбкой.

— Наш дом, девочка. Теперь это и твой дом тоже. — Ответил он, на что она улыбнулась еще ярче. Ей очень нравилось проводить время с Кеншином, который одним словом мог заставить ее сердце биться чаще, и даровал тепло в груди.

— Пошли, выберем тебе купальник. — Весело сказал он, и взяв ее за руку, направился в раздевалку, которая претерпела некоторые изменения. Прежде всего в раздевалке была еще одна обширная комната с огромным количеством купальников на любой размер и вкус.

Увидев все это великолепие, Хитоми сделала глубокий вдох. Она не переставала удивляться красоте одежды в доме Кеншина. По сравнению с одеждой мира шиноби, вещи из родного мира Кеншина имели невероятное множество расцветок, и были сделаны из незнакомых ей материалов. Как и любая женщина, она любила одеваться красиво и стильно, поэтому сразу же влюбилась в огромную коллекцию одежды в ее комнате. И теперь, смотря на огромное разнообразие купальников, Хитоми не знала, что выбрать. Почти все из них были невероятно постыдными, и не подходили дочери клана Хьюга, однако при возникновении подобных мыслей, она раз за разом повторяла себе, что теперь ее фамилия не Хьюга, а Накаяма, и только ее муж имеет право решать, что ей надеть.

— Как тебе вот этот, белый? — С улыбкой спросил он.

— Не слишком короткий? По моему он предназначен для Айи или Касуми, но уж точно не для меня. — Скептически пробормотала Хитоми, повертев в руках весьма откровенный купальник на веревочках.

— Он сделан специально для тебя. Примерь его. А еще вот этот, и этот. — Сказал он, выбрав черный полу-прозрачный, и красный, со множеством латексных элементов.

— Боже, на что я подписалась… — Притворно расстроившись пробормотала Хитоми. На что получила легкий удар ладонью по попке, и нежный поцелуй в щеку.

— Тебе понравится, вот увидишь. — С улыбкой прошептал Кеншин, и вышел в коридор раздевалки, не желая портить себе сюрприз.

Глава 114

Через пять минут дверь открылась, и взору Кеншина предстала невероятная красота. Он предполагал, насколько сексуально на ней будет смотреться этот купальник, но все равно не мог отвести взгляд. Ее большая грудь практически не была прикрыта, лишь маленькие полоски ткани на веревочках прикрывали ее соски, не скрывая контур. Он перевел взгляд ниже, и не смог сдержать стон похоти, увидев, как маленькая полоска ткани едва ли прикрывает основную часть киски, практически ничего не оставляя воображению.

— Ты невероятно красива… — Прошептал Кеншин, заставив ее слегка улыбнуться. Она очень нервничала, когда одевала столь постыдный наряд, и теперь немного расслабилась.

— Повернись. — Сказал он, и сделал круговое движение указательным пальцем.

Хитоми повернулась, и услышала позади себя еще один вдох, который был музыкой для ее ушей. Больше всего на свете она боялась, что не оправдает ожиданий и не выдержит конкуренцию с более молодыми девушками, но Кеншин раз за разом развеивал ее страхи, заставляя ее сердце успокаиваться.

Сзади Хитоми выглядела ничуть не хуже. Ровная, гладкая спина, длинные, ниспадающие практически до самой попки волосы, и невероятны пышные бедра, перерастающие в большие, мягкие булочки никем, кроме Кеншина не тронутой попки.

Один взгляд на эту красавицу доставлял Кеншину огромное удовольствие. Она была той самой «мамочкой» из фантазий любого подростка, и вот теперь, эта самая «мамочка» стояла перед ним, выпятив свою аппетитную попку.

Все мысли о расслаблении в бассейне были отброшены на второй план, и Кеншин, не в силах больше терпеть, подошел к ней сзади, и обнял, прижавшись к ней всем телом.

Почувствовав его объятия, Хитоми нежно замурлыкала, и подставила шею для любящих поцелуев, еще сильнее возбудившись от ощущения большого члена, врезающегося в ее попку. Всю свою жизнь она презрительно фыркала при мысли о совокуплении кроме, как ради продолжения рода. Однако сейчас она поняла, ее тело и разум синхронно желали ласки от мужчины ее мечты, и не было ни одной причины для того, чтобы зрелая женщина перестала тереться попкой о большой член любимого парня.

— Уууунннгх! — Застонала она, закусив губу, когда Кеншин обеими руками обхватил ее большие сиськи, и принялся перекатывать ее возбужденные соски между пальцами.

Кеншин был настолько сильно возбужден, что не хотел заниматься с ней любовью. Единственное, что он хотел в этот момент — это жестко трахнуть свою женщину, словно дикий зверь. Именно поэтому Хитоми удивленно вскрикнула, когда ее кулон слегка засветился, и большая часть чакры в ее теле была заблокирована.

— Ч-что… — Попыталась сказать она, но была силой прижата к стенке, и лишь застонала от властных действий Кеншина. Он давно заметил ее небольшую склонность к подчинению. Ее киска всегда сжималась сильнее обычного, когда Кеншин вел себя властно во время секса, и сейчас происходило то же самое. Хитоми в миг стала безумно мокрой, и ей стало невероятно жарко.

Кеншин в одно движение снял штаны и боксеры, а затем, прижав ее посильнее к стене, намотал ее шикарные волосы себе на кулак, левой рукой разорвав трусики-бикини, заставив Хитоми взвизгнуть от возбуждения.

Он без особых прелюдий вогнал свой полностью возбужденный член по самые яйца в тугую и мокрую киску Хитоми, заставив зрелую женщину громко взвизгнуть, и в тот же момент бурно кончить. К его удивлению, Хитоми прекрасно умела сквиртовать, и брызнувшая из ее киски жидкость залила его член, и попала на ногу.

Ее глаза закатились, и Кеншин был единственным, что удерживало ее от падения. Он не мог поверить, что от единственного толчка Хитоми получила один из сильнейших оргазмов, полностью потерявшись в пучине удовольствия.

Однако он сам был не удовлетворен, и не собирался просто стоять, начав набирать обороты, и спустя несколько секунд уже изо всех сил трахал зрелую «мамочку», буквально вбивая свой член в ее узкую, непрерывно сжимающуюся киску, задевая головкой члена ее чувствительную матку.

Хитоми все это время издавала неразборчивые звуки, визги, стоны, всхлипы. От непрерывного оргазма из ее открытого рта, то и дело капала слюна, но Кеншину было все равно, он намеревался наполнить ее киску огромным количеством спермы, несмотря ни на что.

Спустя пять минут, и около десятка микро-оргазмов испытанных Хитоми, Кеншин подошел к своей кульминации. Он отпустил ее волосы, и схватил обе ее руки, а затем принялся изо всех сил трахать ее бархатную киску, притягивая ее к себе как можно сильнее, пока не зарычал, и не взорвался в собственном оргазме, выстрелив огромным количеством спермы прямо в ее матку.

— Уууууууннннгх! — Застонала Хитоми, и снова кончила со сквиртом. Ее ноги полностью подкосились, но Кеншин, освоивший телекинез на достаточном уровне, вкупе с собственными руками, без проблем удерживал ее на месте.

Кеншин продолжал кончать в узкую киску Хитоми, заставляя ее стонать еще сильнее, будто его сперма была катализатором для сильнейшего оргазма. Касуми и Айя не раз подмечали, насколько им нравится глотать его сперму, но он считал это простыми словами, произнесенными с целью сделать ему приятно. Однако сейчас он не был в этом так уверен, и решил в скором времени провести исследования на эту тему.

Конвульсии оргазмирующей женщины были для него настоящим подарком. Ему безумно нравилось держать ее в руках, чувствуя, как все ее шикарное тело дрожит, а киска неистово сжимается. Хитоми поистине была невероятным цветком клана Хьюга, который все считали сорняком.

Спустя минуту Хитоми немного успокоилась, и перестала так неистово трястись. Она с трудом вернула закатившиеся глаза в норму, и потерянным взглядом посмотрела на Кеншина, а затем издав нежный всхлип, принялась целовать и лизать его лицо, желая выразить ему свою безграничную любовь.

— Как ты себя чувствуешь, девочка? — Ласково спросил Кеншин, не отпуская ее невероятное тело, и не вынимая член из ее горячей киски.

— Мнгх… Великолепно, правда ноги не слушаются… — Проскулила она, и будучи подхваченной за бедра, и насаженной на его член, она дополнительно обвила его шею, полностью отдавшись ему.

— Я уже говорил, насколько сильно обожаю твою большую попку? Когда-нибудь я не сдержусь, и возьму твою вторую дырочку… — С намеком прошептал он, и поудобнее ухватил ее за попку.

— Ах! Это ведь грязно… — Простонала она, закусив губу. Хитоми была готова отдать все свои дырочки прямо сейчас, лишь бы он продолжал любить ее, ласкать ее, и общаться с ней. К тому же, она была уверена, что любые предложения сексуального характера от Кеншина ей понравятся. По крайней мере он еще ни разу ее не разочаровывал, и за две недели подарил ей больше счастья, чем она получила за всю предыдущую жизнь, заставив зрелую женщину вновь почувствовать себя юной девушкой.

— Это ничуть не грязно. — С улыбкой сказал он, и аккуратно вставил указательный палец в ее заднюю дырочку. Глаза Хитоми в шоке раскрылись, а изо рта донесся неразборчивый стон. Все еще будучи насаженной на большой член Кеншина, она испытала невероятное чувство.

Кеншин не стал ее больше дразнить, и вынес из раздевалки, а затем положил на большой, резиновый диван, после чего лег рядом, и блаженно расслабился.

Хитоми сразу же прильнула всем своим пышным телом к нему, и принялась ласкаться. Она внезапно осознала, что значит счастье. Рядом был любимый мужчина, а киска приятно покалывала — это и было ее счастьем, и все былые противоречия и стресс от переезда — в миг рассеялись.

*****

После отдыха, Кеншин с Хитоми приняли душ, и решили вернуться к делам. Прежде всего ему было необходимо обучить некоторых сыновей ирьениндзюцу, однако Хитоми опустила его на землю, сообщив, что для подготовки хорошего ирьенина нужно затратить по меньшей мере два года, и это при условии, что учащийся — гений.

Кеншин некоторое время поразмыслил над ситуацией, и пришел к выводу, что обучение сыновей так или иначе должно проходить через него. Имея идеальную память, и способ структуризации и передачи знаний, он был незаменим, если дело казалось массового и быстрого обучения. Однако это значило, что весь материал он обязан усвоить сам, а затем затратить огромное количество времени на его переосмысление. У этого метода, помимо очевидных плюсов, таких, как быстрое обучение сыновей и развитие псионики, был огромный минус — ментальное истощение.

При мысли о усвоении и переосмыслении таких массивов информации, у Кеншина были мурашки. Он прекрасно помнил, как сильно выматывало переосмысление тайдзюцу клана Нара. Он бы с удовольствием предпочел с утра до ночи махать киркой в шахте, нежели сидеть на мягком месте и множество часов структурировать каждую деталь, дабы информация без особых проблем усвоилась чужим мозгом.

— Хорошо. Когда ты будешь готова начать обучение с самых азов? — Спросил он, и сделал глоток чая.

— Мм, прямо сейчас. — Ответила она, и улыбнулась.

— Хорошо, тебе нужно будет обучать меня. К сожалению, только теории. — Заявил Кеншин, чем изрядно удивил ее.

— Что? Но какой в этом смысл? — Спросила Хитоми, не понимая, зачем ему тратить время на изучение ирьениндзюцу, если он не может им пользоваться.

— Помнишь, как я учил тебя пользоваться контекстным меню? Точно так же я могу передавать любую информацию. — С лукавой улыбкой сказал он, и нежно дотронулся до ее головы, и послал ей один из самых развратных образов, которые она когда-либо видела.

— Ах! Боже, какой ты ненасытный… Никогда бы не подумала, что этим можно заниматься вот так… — Со сбившимся дыханием прошептала Хитоми. Ее лицо немного покраснело, а внизу живота стало невыносимо жарко. Тело зрелой женщины требовало повторения того, что она увидела.

— Хочешь, как-нибудь сделаем это? — Ласково прошептал он, и погладил ее нежную руку.

— Хочу… — Прошептала она, и положила вторую руку поверх его руки. Ее киска в данный момент посылала сотни сигналов о том, что не просто хочет, а жаждет испытать то, что увидела.

Глава 115

*****

Всю следующую неделю Кеншин только и делал, что работал. С повышением способности «Создание Формаций» до шестого уровня, перед ним открылись огромные перспективы, и на плечи свалилось огромное количество работы. Первым делом он переработал костюмы сыновей сделав их энергоблоки более вместительными, а щиты более крепкими. По его оценкам щит мог сдержать один удар среднего Джонина в полную силу, но он прекрасно понимал, что у среднего Джонина таких ударов в запасе сотни, и скорость намного выше, чем способен развить даже Ичиро.

Кеншин планировал внедрить в формации на их костюмах функцию коллективного щита, позволяющего на некотором расстоянии передавать энергию тому человеку, который в данный момент нуждается в защите, позволяя выдержать гораздо больше, чем способен один единственный щит. Однако на данный момент Кеншин не знал, как это сделать. Требовались по меньшей мере недели кропотливых исследований и проверок, что на данный момент не представлялось возможным.

Усиление своего экзокостюма он отодвинул на задний план, не планируя покидать убежище в ближайшее время. На данный момент дел у него было настолько много, что иногда он забывал поесть, или ложился спать на диване в мастерской. Минимум шесть часов в день он тратил на усвоение информации по ирьениндзюцу, раз за разом поражая Хитоми своими способностями к обучению. По ее оценкам требовалось всего около полутора месяцев, пока Кеншин не узнает все, что знает она.

Еще одна острая в прямом смысле этого слова проблема заключалась в том, что Кеншину нужно было создать минимум десяток функциональных катан, дабы его сыновья имели преимущество перед другими шиноби.

Еще будучи старшеклассником, при ознакомлении с этим миром через экран ноутбука, Кеншин недоумевал, почему шиноби используют маленькие кунаи вместо удобных и функциональных мечей, способных разрубить противника напополам. Ответ оказался предельно прост — дешевизна и удобство.

Дороговизна катан была не главным фактором того, почему шиноби в большинстве своем использовали кунаи, но не маловажным. Технологические возможности этого мира находились на уровне средневековья, поэтому добыча и выплавка руды, с последующей ковкой катан — была очень затратным делом.

Такие катаны тупились и ломались даже в битвах между простыми людьми, а скрещенные мечи Генинов гарантированно разлетались на осколки, в противовес немного более крепким кунаям. Единственное, что могло помочь в этом вопросе — фуиндзюцу.

Высококлассные мастера фуиндзюцу могли многократно укрепить клинок, позволяя высококлассным шиноби проявить себя на поле боя. Однако, чем выше была сила шиноби, тем сложнее было создать для него меч.

Катана, которой мог орудовать Джонин — стоила целое состояние, и как правило была не по карману шиноби — одиночкам. Катаны для Элитных Джонинов в продаже было не найти. Все они стоили чудовищных денег, и спрос в сотни раз превосходил предложение. Все из-за того, насколько сложно было укрепить его с помощью фуиндзюцу. Мастеров способных на такое было крайне мало, и стоимость нескольких лет кропотливой работы такого мастера не поддавалась исчислению.

Бои практически всех Джонинов проходили в рукопашную, ибо обычные клинки ломались от одного замаха, разлетаясь в воздухе. А если все же достигали тела врага, то не наносили ему никакого урона, доставляя лишь небольшой дискомфорт, как если бы простого человека ударили сухим прутом толщиной с две соломинки.

Именно поэтому Кеншин загорелся идеей вооружить всех своих сыновей крепчайшими клинками, подняв их боевую эффективность на 20-30%. Однако даже для него это была совсем не простая задача. Прежде всего ему были нужны мечи одного качества, и даже так, предстояло сконструировать для каждого меча свою формацию. Все было бы гораздо проще, будь эти мечи отштампованы на заводе из одной руды, по ГОСТу. Но в закромах кузнеца руда могла быть совершенно разного качества, как и степень нанесения ударов по самому клинку, и готовые катаны получались разного качества. Для обычного воина это не имело значения, но для Кеншина, чьи формации должны были пронизывать всю структуру меча — это было головной болью.

Все «свободное» время Кеншин думал о том, как создать универсальную формацию для всех мечей сразу. Скрупулезно укреплять каждую катану по нескольку недель в его планы не входило, однако заказать мечи следовало уже сейчас, а для этого требовались не малые деньги.

Буквально за несколько дней он возобновил производство вина десятилетней и двадцатилетней выдержки, продажу которого наконец мог доверить старшим сыновьям. За все это время первая команда выполнила четыре миссии, и все ее члены так или иначе привыкли к вылазкам.

Кеншин поручил сыновьям находить точки сбыта элитного вина во время своих миссий в различные города или деревни. Лучше всего по его мнению было — договориться с караванщиками, которых часто нужно сопровождать по заданию.

Так же он поручил найти хорошего кузнеца, и договориться с ним о ковке десяти одинаковых катан, поставив условие, что все они должны быть выкованы из выданной руды, чья обработка вновь ложилась на плечи Кеншина.

На 244-й день Айя и Нацуми вновь родили малышей, Девятнадцатого и Двадцатого. У обоих уровень таланта был не высок, однако Кеншин не расстраивался, и был рад даже сыновьям с потенциалом Чунина.

На 245-й день родила Касуми, подарив ему двадцать первого сына с уровнем таланта в 31 единицу. Что не могло не радовать Кеншина, который не мог дождаться, когда кто-либо из его сыновей станет Джонином.

На 248-й день Ичиро с братьями после миссии приволокли 350 килограмм железной руды, потратив 40 000 рё. С продажи вина они выручили 34 000, поэтому покупка железа не сильно ударила по кошельку семьи, однако денежный вопрос впервые встал настолько остро. По оценкам Кеншина, еще 100 000 уйдет на оплату ковки клинков вне очереди.

За пять миссий команда номер один заработала в общей сложности 70 000 рё, однако все они ушли на закупку расходных материалов для шиноби, прежде всего на сюрикены и взрывные печати. Кеншин пока не мог создавать аналог взрывных устройств, поэтому печати были невероятно важны. Каждая стоила 5 000 рё, и была способна в упор убить Чунина. Джонину от взрыва не наносилось практически никакого урона, и взрыв печати был опасен лишь вблизи глаз.

Глава 116

*****

250-й день, страна огня, Коноха.

На веранде богато обставленного дома сидел пожилой мужчина с длинными, распущенными вдоль спины седыми волосами. Он без особой спешки, с огромным удовольствием занимался каллиграфией.

Единственное, что портило его благородный вид — повязка на лбу, не оставляющая знающим людям сомнений в том, что за ней скрыто, и в том, что перед ними раб правящей семьи клана Хьюга.

Внезапно глаза пожилого мужчины сузились, и он посмотрел в сторону двери, которая несколько секунд спустя сдвинулась в сторону, и на веранду с уважением вошел молодой мужчина.

— Хитоши-сан, мы так и не смогли найти след Хитоми. Судя по всему она добровольно покинула заставу, перед этим убив своего бывшего подчиненного. Отец занимается этим, но глава определенно будет в ярости… — Сказал юноша, отчитавшись перед своим дедушкой.

— Вот же гадкое отродье! Нужно было стереть ее в порошок, когда была такая возможность! Если бы не твой отец, у нас бы не было таких проблем! — С гневом прорычал Хьюга Хитоши.

— Если бы не Хитоми, твоя внучка была бы мертва. — Без особого уважения сказал безшумно появившийся на веранде мужчина средних лет. Его виски лишь лишь слегка украшала небольшая полоса седых волос, давая всем понять, что он находится в самом расцвете сил.

— Ты! Ты так и не научился уважать отца? Видимо в детстве я тебя воспитывал не так часто и не так сильно, как этого требовал твой бунтарский нрав! — Заявил Хитоши.

— Уж поверь, отец, никто из нашего клана так сильно, и так жестоко не бил своих детей. А что касается уважения — его нужно заслужить. — Без особых эмоций заявил представительный мужчина.

Хьюга Хитоши мог лишь гневно сжать кулаки, и проглотить свое недовольство. Это была далеко не первая его перепалка с сыном, которого ко всему прочему он уже не мог наказать, ибо тот уже давно превзошел своего отца, и лишь благодаря клановой бюрократии еще не столкнул его с поста одного из великих старейшин побочной ветви.

— Хорошо, оставим ссоры. Хитоми уже объявлена нукенином? — Спросил он у своего сына, однако в его голосе все еще чувствовался огромный гнев.

— Объявлена, однако с примечанием, что убивать без причины ее запрещено, под мою, Хьюга Хидео, ответственность. — Решительно заявил он своему отцу.

— ТЫ! Мало того, что ты и раньше защищал это гадкое отродье, уничтожившее все перспективы по переходу в главную ветвь, так ко всему прочему ты решил уничтожить нашу семью окончательно?! Если Хиаши-сама узнает, нам всем конец! — Прорычал Хитоши, не выдержав, поднявшись из-за стола.

Хидео лишь изогнул бровь, и с интересом стал ждать дальнейших действий отца, но тот лишь покраснел от гнева, и сел обратно, не решаясь ничего предпринять.

Выждав вспышку гнева от отца, Хидео спокойно продолжил: — Хиаши-сама уже знает. Он согласился позволить мне во всем разобраться, и провести расследование, согласно правилам клана. Учти, отец, я не позволю тебе без суда и следствия казнить Хитоми. — Решительно заявил он, и не желая продолжать этот разговор, под испепеляющим взглядом отца, молча вышел на улицу, и в мгновение исчез.

*****

Весь 251-й день Кеншин был словно на иголках, он поработал лишь несколько часов, а все остальное время проводил с Хитоми, оказывая ей поддержку перед родами. К его удивлению, опытнейшая женщина ирьенин была похожа на ипуганную студентку. Она множество раз принимала роды, и знала этот процесс предельно хорошо, но это никак не помогало справиться с огромным волнением. Она боялась потерять это чудо, рождение которого еще месяц назад было невозможно.

— Успокойся, Хитоми-сан, все будет в порядке. — Успокаивала ее Касуми, сидя на краю кровати, и держа ее за руку. За последние две недели они стали хорошими подругами, и часто держались вместе.

— Она права, Хитоми, не волнуйся. Моя способность не позволит родам пойти не по плану. Все будет хорошо. — Ласково сказал Кеншин, взял ее за руку, и нежно поцеловал в щеку.

— Я понимаю, но ничего не могу с собой поделать… — Прошептала Хитоми, и улыбнулась. Внезапно ее улыбка застыла, а изо рта вырвался негромкий стон: — Ах! Кажется началось!