XXI (1/2)
В спальне воздух стал тяжелее от страстных действий парочки, которая даже не собиралась прерываться. Они так же целовались, Саша лежала на пледе, который она не так давно постелила на кровать, а импровизатор нависал сверху, упираясь руками в кровать. Девушка блуждала руками по чуть вьющимся волосам Антона, пытаясь прижать его губы сильнее к себе, ей хотелось получить от этого поцелуя всё возможное. Импровизатор развёл коленом ноги Саши и, удобно устроившись между них, начал одной рукой гладить такое манящее тело. Оба пылали желанием и ожиданием.
Серая комната начала приобретать яркие краски, которыми пара раскрашивала вокруг себя всё пространство. Единственным источником света была луна, которая только входила в своё царствование на улице. Её свет проникал сквозь тюль и оставался на сером пледе, освещая только ноги парочки. В комнате царила атмосфера позднего вечера, перетекающего в ночь.
Оторваться от губ девушки оказалось не таким лёгким делом. Антон смог разорвать поцелуй только, когда воздуха стало крайне мало, он, пытаясь отдышаться, начал спускать губами ниже: сначала уделил внимание шее и ключицам, а потом перед его губами возникла преграда — свитер. Хотелось покрыть тело девушки невесомыми поцелуями, поэтому мешающая часть одежды полетела в неизвестном для пары направлении. Как только взору импровизатора открылась верхняя часть тела Саши, Антон жадно осматривал их. Острые ключицы выделялись сильнее, чем обычно, так как девушка обнимала парня за шею, иногда зарываясь ногтями в тёмных волосах. Антон осматривал всё, что было перед его взглядом, пытаясь запечатлеть в памяти этот образ. Он остановился на рёбрах, где из-под лифчика виднелся маленький рисунок, о котором ему рассказывала Курпатова. Палец как будто намагнитили, импровизатор, почувствовав острое желание коснуться его, сразу же провёл кончиком пальца по тонким линиям, выведенным на коже девушки, от чего у той пробежали мурашки. Саша на несколько мгновений забыла, как дышать.
Ты по телу пройдись поцелуями,
Это то, чего так долго ждали мы…
(Изучай меня — Ханна)</p>
Оторваться от тела девушки стала ещё большей проблемой — импровизатору хотелось прикоснуться к каждому миллиметру её бархатистой кожи, которая манила и искушала. Но больше, чем коснуться, хотелось поцеловать всё, что только можно было. Антон так и поступил. Начал мазать губами по каждому доступному участку кожи Саши. Сначала рёбра, которые выделялись из-за спёртого дыхания девушки. Затем Антон начал спускаться поцелуями к животу, который был максимально втянут. Каждый поцелуй импровизатора отзывался дрожью в теле Александры, которая желала настолько, что пылала. Она была готова сгореть до тла от прикосновений рук и губ Антона. Ей хотелось, чтобы он покрыл абсолютно каждую клеточку своими поцелуями. Хотелось, чтобы ласки импровизатора не заканчивались. Ей так не хватало этой нежности, с которой Антон изучал её тело.
Пусть горит моя душа,
Хочу, чтоб до утра,
А, может, даже дольше,
А, может, навсегда…
(gorit — DOROFEEVA)</p>
Сейчас всё было так правильно. Антон, спускающийся поцелуями по телу девушки. Саша, которая извивалась и просила больше внимания к себе. Всё это казалось таким обычным, но до дрожи новым. Саша никогда не чувствовала себя так, как чувствует себя с импровизатором. Он зажигает огонь в душе Курпатовой, который плавит все внутренности. Саше хочется, чтобы всё это продолжалось, потому что ей мало. Ей мало Антона, прикосновений, поцелуев, слов. Саше кое-как удалось восстановить дыхание, но ненадолго, потому что Антон и не собирался заканчивать. Кажется, что больше прикосновений и поцелуев не придумали и приятнее некуда, но ей хочется больше. Саша поняла лишь одно — она наркоманка. Её личный наркотик — Антон Шастун, которого ей всегда будет мало, независимо от того, что он и сколько делает. Хотелось снова почувствовать губы на своих губах, хотелось утонуть в страсти, которая заполняла спальню. Саша сильнее обвила шею импровизатора и потянула его на себя, чтобы наконец получить то, чего сейчас так не хватает. Антон без промедлений оторвался от шеи девушки и припал своими губами к её губам. Вот чего не хватало. Вроде… Хочется ещё чего-то…
Ты знаешь, я хочу тебя ещё больше,
Ты незаметно вызываешь зависимость…
(Изучай меня — Ханна)</p>
Антону же просто сносило крышу. Он медленно, но верно, начинал сходить с ума от того, что это Саша, которая отвечает на каждую его ласку либо рваным вдохом, либо начинает изгибаться под ним от прикосновений и поцелуев. Подушечки пальцев Шастуна исследовали уже добрую половину частей тела Саши, но ему было этого мало. Он хотел навсегда оставить в своей голове образ её обнажённого и разгоряченного тела. У Антона сносило крышу от того, как Саша потягивает и перебирает его волосы, ему хотелось больше и больше. Ему будет всегда мало её. Он хочет вечность целовать её кожу, вдыхать её особенный запах, быть близко, насколько это вообще возможно и невозможно, Антон хочет, чтобы Саша всегда была с ним и только с ним. Ему нужны её руки, которые так же начинали исследовать тело импровизатора, которое жаждало почувствовать лёгкие прикосновения и немного царапающие движения. Перемещающиеся по всему телу руки Александры заводили. Да, так, что уже хотелось послать весь контроль к чёрту и перейти к решительным действиям. Но хотелось сохранить ту нежность, которая сейчас необходима обоим. Поэтому Антон просто сдерживался и тихо рычал в кожу Саши, которое отдавалось мурашками.
Я не знаю ничего лучше, чем её руки,
Это невозможно, запах её кожи
Так пленителен, ни на что не похожий…
(У твоего дома — Никита Киоссе)</p>
Уже каждый открытый участок тела девушки был исследован несколько раз. Но импровизатору хотелось покрывать кожу поцелуями. Губы обоих припухли, что приносило ещё большее удовольствие. Саша начала закусывать пухлую нижнюю губы, отчего Антону захотелось снова поцеловать их. Он последовал своему желанию и припал к губам девушки, которая сразу же ответила. Антон языком проник в рот Александры, которая встретила его и переплела свой язык с языком импровизатора. После немного суматошного танца языков девушка прикусила нижнюю губу парня и зубами немного оттянула её, отчего у обоих вырвался из груди рваный вдох. Дыхание уже не восстановить. Да, и не хотелось, если честно. Хотелось наполнить комнату их дыханием, их запахами и звуками.
Саша откопала где-то силы и перевернула их. Ей хотелось проделать с импровизатором всё то же самое, что и он с ней. Хотелось исследовать тело Антона, которое сейчас неимоверно соблазняло. Девушка ещё сильнее прижалась к парню, начала губами изучать всё, что попадалось ей на пути. Нос, губы, подбородок, уши, шея, плечи, кадык, грудь, живот — всё было покрыто мелкими нежными поцелуями. Сначала Антон немного опешил от смены обстановки, но потом инстинктивно прижал ближе к себе девушку, чтобы прочувствовать все её прикосновения губами к своей коже, которая желала, чтобы её изучили. Импровизатор не знал, куда деть руки, но решил, что им будет лучше на талии Александры. Он сжал её сильнее, когда девушка решила немного поиграть с его сосками, которым достались влажные прикосновения языка и немного болезненный, но очень приятный, укус зубами. Саша прикусила чувствительный сосок и сразу же зализала боль. Курпатова и сама не знала, что на неё напало, ведь она никогда не хотела того, что сейчас делает. Но мужчина, который тихо рычал под ней, просто затуманил её разум, который сейчас думать и анализировать был не готов.
Люби меня, но только осторожно, осторожно
От губ твоих немеет моя кожа,
Теперь я твой заложник…
(Осторожно — Natan)</p>
Положив руку на затылок девушки, Шастун притянул её к себе и вовлёк в поцелуй, за время которого он успел снять с девушки белый лифчик, теперь они оба были по пояс без одежды. Улыбнувшись Антону, Саша поцелуями спустилась к ремню штанов импровизатора, с которым очень быстро расправилась. Парень приподнялся, чтобы Александра смогла снять с него чёрные свободные штаны, которые сразу же полетели в том же направлении, что и вся ненужная ткань. Антон отреагировал на этот жест ответным и начал расстёгивать джинсы Саши, которые неприятно тёрлись об его бёдра. Хотелось почувствовать прикосновения кожи, а не джинсы. Оба остались в нижнем белье, которое не задержалось на их теле надолго, потому что хотелось уже до звёздочек в глазах. Взгляды были затуманены желанием и возбуждением, которые оба чувствовали и хотели удовлетворить.
— Поможешь? — Намекая, спросил Антон, достав из тумбочки ещё закрытый презерватив.
— С удовольствием. — С улыбкой ответила Саша и, взяв из рук импровизатора упаковку, открыла пакетик.
Взявшись за мужскую плоть, девушка несколько раз провела свободной рукой вниз-вверх, вырвав своими действиями из груди парня томный вдох, и уже потом натянула на неё презерватив. Переместившись обратно на бёдра Антона, Саша аккуратно села на член Шастуна, от чего оба издали стон удовольствия и желания продолжать. Движения были аккуратные, им нужно было привыкнуть: Саше к чувству заполненности, Антону к сжиманию стенками его члена. Курпатова не собиралась спешить, доставляя удовольствие не только себе, но и импровизатору. Ей хотелось запомнить каждую деталь, те ощущения, которые ей приносил Антон своими прикосновения к её груди. Антон нашёл руками затвердевшие соски девушки и начал пощипывать их, от чего громкость стонов увеличивалась, что не могло не радовать парня, который отвечал девушке негромким рычанием. Не выдержав таких медленных движений бёдер Саши, импровизатор, запустив руку под ягодицы девушки, начал сам двигаться в ней, чем заставлял её полностью заполнять комнату стонами и просьбами: «ещё». Курпатова, обессилев, полностью легла на грудь Антона, на что парень, сцепив руки на пояснице девушки, начал двигаться в ней с новой силой, отвечая на её стоны и вздохи рычанием. От удовольствия глаза Саши начали закрываться, одна рука сжимала простынь, а другая прикрывала рот, чтобы стоны были тише, что явно не нравилось импровизатору, который сразу же возразил:
— Нет, я хочу тебя слышать, солнце, — Антону явно не хватало воздуха, но на эти слова он откуда-то его взял.
Девушка не стала сопротивляться и, убрав руку, с новой силой застонала, а через несколько мгновений её ноги начали содрогаться, оповещая импровизатора об оргазме Саши.
Слышу как дышишь рядом со мной,
Пытаешься тише, но нет, не стоит.
Закрой глаза, я тебя научу
И глубоко-глубоко с собой заберу.
(Глубоко — Миша Марвин)</p>
Александра даже не успела опомниться и отойти от удовольствия, как оказалась под парнем. Антон не прекращал своих движений, чем заставлял Сашу метаться между небом и землёй. Она ощущала себя совсем не там, где находиться. Сейчас был только их маленький рай, в котором они занимались совсем не ангельским делом. Пара была пьяна от ощущения друг друга так близко, девушка по-особенному опьянела от движений и прикосновений Шастуна. Импровизатор тоже пьянел от блуждающих по его телу рук Александры. Он склонился над лицом Курпатовой, чтобы видеть затуманенный пьяный взгляд девушки, которая продолжала стонать. Она обвила талию импровизатора ногами, упираясь пятками в ягодицы. Обоим не хватало друг друга, они прижимались друг к другу так, чтобы свободного пространства между ними не оставалось и миллиметра. Оба рвано дышали, пытаясь ухватить больше удовольствия. Тела были настолько расслаблены, как не расслабит ни один наркотик, как не расслабит никакой алкоголь.
А девочка пьяна, но не от вина
И лишь моя вина, что девочка пьяна
(Девочка пьяна — Slame)</p>
Саша получала удовольствие не только от ощущения в себе Антона, но и от ощущения его поцелуев на груди, шее, ключице. Шастуна же уносило от рук девушки в его волосах, которая то потягивали их, то просто перебирали. Приближаясь к финалу, импровизатор почувствовал на своей спине ногти Саши, которые начали впиваться в его кожу, где на утро явно останутся следы.
— Анто-он! — С выкриком кончила во второй раз Купатова, откинув голову на подушку, а после неё кончил и сам Антон, издав при этом довольно громкий рык.
Не выходя из девушки, Шастун свалился на неё своим разгорячённым и удовлетворённым телом.