XIX (2/2)
- Хорошо, я согласна. – Заразившись улыбкой импровизатора, ответила на предложение Саша.
Антон наклонился, и Саша вовлекла Антона в очень нежный и чувственный поцелуй, чтобы доказать все свои светлые и настоящие чувства к хорошему импровизатору и к лучшему для неё сейчас человеку.
Ты, ты разукрасил меня изнутри.
Нами Амуры любуются, и -
Нам с тобой есть о чём говорить,
Но мы просто целуемся.
(Целуемся – Ханна)</p>
- Месьё, мне кажется, что вас ждут. – Намекая на издававшую звуки посудомойку, сказала Саша, прервав поцелуй.
- Не надейся, ты так быстро от меня не отвяжешься, я о-о-очень скоро вернусь, и мы продолжим, - двусмысленно проговорил Шастун, скрываясь за дверью спальни, чем вызвал у девушки глупую улыбку.
Саша, отпив из кружки несколько глотков чая, решила проверить не написал ли ей кто-нибудь. Из интересующего девушке пришло лишь два сообщения от Арсения, которые пришли минут десять назад.
Арс:
Как поймёшь, как у тебя с учёбой, напиши)
Спокойной ночи) Спасибо за вечер.
Геля:
Я завтра смогу дать ответ на твоё предложение)
Спокойной ночи, Арс. Тебе спасибо.
Ответ от Попова не заставил себя долго ждать, буквально через несколько секунд, как показалось Саше, пришли сразу два сообщения.
Арс:
Тогда завтра жду твоего ответа)
Люблю, целую.
Геля:
Люблю, целую.
Ответив взаимностью, Саша отложила телефон на тумбочку. Девушке надоело врать Арсению, вот с ним она поступает более подло, чем по отношению к другим импровизаторам. Ей с самого начала не нравилась её идея, а, когда она влюбилась в Антона, поняла, что причинит Попову только боль. Глубоко вздохнув, она отпила из кружки несколько глотков чая и начала думать, как сообщить Антону, что ей нужно поехать вместе с Поповым в Питер. Она была уверена, что Шастун её поймёт и поддержит, но от этой мысли ситуация нисколько не становилась легче, потому что изначально она была непростой. Из небольших размышлений и составлений шаблонов разговора Саши с Антоном на счёт поездки в Питер девушку вывела вибрация её телефона, продолжавшего лежать на тумбочке. Курпатова быстро поставила кружку на ту же тумбочку и, с опаской посмотрев на дисплей телефона, решила всё-таки ответить.
- Да? – С осторожностью спросила Саша, на девяносто процентов уверенная, кто ей и зачем звонит.
- Ты же понимаешь, зачем я звоню? – По голосу она на всю сотню процентов была уверена, кто с ней говорит.
- Догадываюсь.
- Догадывается она. В общем, я даю тебе десять дней, то есть двадцать шестого марта информация должна быть у меня, - немного задумавшись, уточнил грубый мужской голос, - ВСЯ информация. – Ещё раз подумав, добавил похититель.
- Хорошо, я поняла, - у девушки сегодня явно неудачный день, любая ситуация заставляет её сдерживать слёзы. – А можно хотя бы голос брата услышать? – Вспомнив небольшую инструкцию капитана, попросила Александра.
- Соскучилась, что ли? Хах, боюсь, что с заклеенным ртом ему будет сложно сказать «привет», поэтому просто передаю его тебе от него.
- Пожалуйста, прошу Вас. – На грани истерики выдавила из себя Саша.
- Нет, всё я жду твоего звонка с хорошей новостью для меня и моего бизнеса, - как-то слишком самодовольно проговорил похититель, - пока. – Без каких-либо эмоций выдал голос, и звонок прекратился.
Почему, когда кажется, что всё стало хорошо, но в случае Курпатовой - нормально, появляется что-то, что выводит её из этого состояния и заставляет чувствовать выбившуюся из-под ног почву. Саше сегодня так не хотелось вспоминать обо всём плохом, что происходит в её жизни, что это оказалось очень неожиданно и больно. Она почувствовала, как сердце начинает биться настолько быстро, что больше это походило на бит для какой-то песни. Одним звонком и несколькими грубыми фразами чужому человеку удалось стереть из памяти девушки всё хорошее, что произошло несколькими минутами ранее.
Саша поднялась с кровати и, понимая, что она не плачет, а рыдает, быстрым шагом пошла в ванну. Закрыв дверь и облокотившись на неё, девушка скатилась спиной по преграде между ней и реальностью и, не сдержавшись, начала плакать, уткнувшись в свои колени. Курпатова не понимала, зачем убежала, почему спряталась. Наверное, действовала по привычке, закрываясь от мира всего. Так было всегда, она привыкла к одиночеству в такие моменты. Каждый раз она просто закрывалась в комнате и ни с кем не общалась, вот и сейчас она спряталась в своём мире, где так привыкла бывать, когда происходит что-то плохое и страшное.
Выхода не находила, пряталась в ванной,
Плакать будет долго ли, гадали…
(Пряталась в ванной – Мари Краймбрери)</p>
Сказать то, что она погрузилась полностью в себя и в своё беспомощное состояние, – это ничего не сказать. Девушка совершенно ничего не слышала, даже своих собственных криков и слёз, которые скатывались по щекам и падали на пол. Саша не понимала, что делает, когда начала своими руками бить по кафелю. Хотелось заглушить моральную боль физической, но почему-то не выходило, становилось только сложнее дышать, а боль в груди плодилась с ещё большей силой, подогреваясь злобой. Из погружения в себя Сашу вывел вид собственной крови, которая начала течь из разбитых об кафель костяшек. Не было испуга, не было паники. Все эмоции и чувства заглушила злость и беспомощность. Хотелось исчезнуть из этого мира и просто наблюдать за всем происходящим со стороны, но нет. Она продолжала сидеть на полу и плакать, ощущая весь спектр эмоций в полной мере.
Катились слезы на холодный кафель,
Ну перестань, не плачь, приятель.
(Кафель – Время и Стекло)</p>
В какой именно момент Саше удалось выйти из своего состояния, девушка ответить не сможет, потому что совершенно ничего не понимает. Происходящее казалось очередным кошмаром, просто страшным сном, который рассеется под утро, но всё же нет. Всё происходило в реальности, о чём гласил доносившийся из-за двери голос импровизатора, который не просто громко говорил, а по-настоящему кричал:
- Саш, солнце, открой! Саша! Открывай! – С каждым ударом Антона в дверь ей становились всё хуже и хуже, но, понимая, что он будет продолжать, она с трудом поднялась с кафеля и открыла преграду между ней и парнем.
Шастун сначала немного опешил, что Курпатова так быстро сдалась и открыла перед ним дверь, но, выйдя из этого секундного состояния, он очень быстро преодолел малейшее расстояние между ними и заключил девушку в свои крепкие объятия. Хотелось таким образом защитить Сашу от всего плохого, даже в какой-то степени от самой себя. Просто забрать всю боль себе и больше не подпускать к ней ничего и никого, что может разрушить её шатающееся ментальное состояние.
- Тихо, солнце, тихо… Всё хорошо, я тут, с тобой… - Поглаживая спину Саши, Антон пытался успокоить её.
Курпатова ничего не могла из себя выдавить, у неё получилось издать из себя только всхлипы. Её тело содрогалось от рыданий, что очень пугало обнимающего её импровизатора.
- Тихо, малышка, тихо… - Прижимая сильнее к себе девушку, продолжал успокаивать Сашу Антон.
Шастун понял, что сейчас она точно ничего не расскажет и тем более не успокоиться, поэтому решил её быстро доставить к кружке чая в спальне. Саша, поняв, что Антон её поднял, инстинктивно обвила ногами его бёдра, не прекращая содрогаться от рыданий. Импровизатор сначала зашёл на кухню и, взяв рулон бумажных полотенец, продолжил свой путь по направлению спальни, продолжая поглаживать спину Курпатовой рукой.
- Сейчас, малышка, сейчас… - То ли оправдываясь, то ли обещая, Шастун пытался как можно быстрее дойти до комнаты.
Не отпуская девушку из своих объятий, Антон сел на кровать. Саша не прекращала плакать в плечо парня, ей это было нужно. Она всегда считала себя сильной, но последняя неделя доказала ей обратное. Даже не сама неделя, а придурки, которые решили отнять у неё на тот момент самое дорогое, что у неё есть. Сейчас она нисколько не стеснялась показаться импровизатору слабой, потому что это была настоящая Саша в этот самый момент.
- Солнце, посмотри на меня пожалуйста… - Слёзы Саши резали Антону по самому сердцу, он не мог смотреть, как его девушке плохо, но сейчас ей нужна была стена, которой он был готов выступить, наплевав на то, что творилось у него внутри.
Александра выполнила просьбу Шастуна и посмотрела на него красными от слёз глазами, он же, оторвав от рулона одно бумажное полотенце, начал вытирать ей слёзы, которые были практически на всём лице девушки.
- На, выпей… - Взяв с тумбочки кружку уже немного остывшего зелёного чая, Антон протянул её Саше, которая продолжала выполнять просьбы парня. – Прошу, успокойся и расскажи мне… Я помогу…
- Шаст… - С надрывом от истерики, которая стала немного слабее, прошептала Саша, но внезапно вся её смелость и стойкость куда-то пропала, дальше она не могла и слова вымолвить.
- Солнце, мне больно смотреть, как ты плачешь. Просто расскажи, скажи хотя бы одно слово.
- Мне звонили… Похитители. – С достаточно долгой паузой выдала Саша.
- Что сказали? – Антон ни на секунду не прекращал успокаивать Курпатову, поглаживая спину, которая уже не так сильно содрогалась.
- У меня есть… Десять дней… - Всё с той же долгой паузой выдавила из себя Саша и, выпив ещё немного чая, с надеждой посмотрела в глаза Антона.
Лучше дай мне последний огонь,
Чтоб в конце туннеля брести,
Мне так нужен этот свет.
Его хватит на сотни лет.
А ты, что-то больше, чем все.
А ты сильнее, чем было и есть.
(Боюсь, что да – Rita Dakota)</p>