Часть 4 (1/2)
— Ну и какое же твоё первое впечатление о ребёнке Кагуя?
Кабинет Хокаге. Это помещение появилось относительно недавно, вместе с постройкой всей Резиденции. Мебели здесь было немного: лишь массивный рабочий стол, кожаное кресло и длинный диван, стоящий перпендикулярно. Даже несмотря на новизну и крепость стола, он уже будто бы прогибался от огромного количества макулатуры, стопками лежащей на нём.
На стене висел портрет Хаширамы Сенджу, Первого Хокаге Конохагакуре но Сато, который в данную секунду сидел в кресле и внимательно слушал говоривших.
Молодым правителем Листа был высокий мужчина со смуглой кожей и тёмными глазами. У него были чёрные волосы длиною по пояс с двумя локонами, обрамляющими его лицо.
Одет он был в традиционную мантию главы деревни, состоящую из хаори белого цвета с красным низом, и широкой шляпой, на которой был изображён символ «Огонь». На лбу Хаширама носил красную повязку, поддерживающую его длинные волосы.
Помимо него в кабинете Хокаге также находились опустившийся на колено Ичиро и стоявший по его левую руку Тобирама.
Тобирама Сенджу был светлокожим мужчиной с белыми лохматыми волосами и глазами малинового оттенка. На его лице располагались три красные линии, по одной под каждым глазом и ещё одна на подбородке.
Его одежда состояла из синей рубашки с короткими рукавами, сетчатой брони, подпоясанной жёлтым ремнём, а также браслета на левой руке. На ногах у него были синие брюки и свободные сандалии.
Задавшим вопрос был именно Тобирама, извечный помощник и брат Первого Хокаге.
— Если коротко, его потенциал обычным джонином не ограничен… В теории, — опустив взгляд в пол, принялся докладывать один из самых выдающихся и передовых учёных Листа — Ичиро.
— А если не коротко? — уточнил Тобирама, сохраняя на лице сосредоточенно-пытливый взгляд. — Что скажешь поподробнее?
— А если конкретно… — задумался мужчина. — Многого сказать не могу, ведь провёл с ним слишком мало времени. К счастью, но в то же самое время, к сожалению, он открыт как книга. Мне было не сложно понять его характер, мотивы и в целом суть за этот короткий промежуток времени. Да, это лучше для меня, ведь я узнал о нём многое, однако это хуже для нас, ведь любой мало-мальски способный шиноби обязан уметь скрывать свои истинные эмоции.
— Хм… вот как, — задумчиво покивал помощник Хокаге. — Это плохо, но исправимо.
— Так вот, самая большая проблема как раз таки в его характере. Он слишком мягкий, бесхребетный и боязливый, чтобы быть ниндзя. Хотя, на удивление, у него неплохие запасы чакры и, думается мне, контроль, ведь количество физической и духовной энергии в нём примерно одинаковое. Чакроканалы развиты неплохо, очаг чакры пробуждён достаточно давно, хотя это нормально, учитывая, что он клановый. В общем, потенциал его велик, только если он сможет измениться внутренне.
— Очень интересно… — впервые за всё время подал голос Хаширама, слегка приподняв уголки губ в намёке на веселую ухмылку. — Зная тебя, Ичиро, если ты его ещё не выпотрошил, значит, он тебе понравился. Я ведь прав?
Учёный нахмурился, не спеша поднимать голову, продолжая смотреть в дощатый пол. Однако когда тебе задаёт вопрос Хокаге, молчать нельзя, поэтому он поспешил ответить:
— Да, вы правы, Хокаге-сама. Если над ним поработать, то из него, может, что-нибудь и выйдет.
— Хорошо… — хмыкнул Сенджу, сложив перед собой руки. — Этот мальчик из клана чужой страны. Понятное дело, что Киригакуре будет крайне недовольно, если они узнают, что за нас сражается представитель Кагуя. Кстати, что мальчик думает о своём «переезде»? Как он относится к тому, что мы фактически вынудили его сражаться за Лист?
— Здесь нам тоже повезло, — позволил себе смешок Ичиро. — У него частичная амнезия. Он плохо помнит свою жизнь. Сказал, что бежал из Тумана с родителями из-за травли. К Кири испытывает ровным счётом ничего, так что считаю, что он не шпион.