Первый сезон: «Веришь – получаешь, правда, работает только на плохом» (1/2)

Перелёт отнял у меня много сил: всё же просидеть на одном месте восемь часов, к счастью, без пересадок и происшествий, было максимально утомительно. Италия меня встретила солнечной и жаркой погодой, так что очень хорошо, что я надела светлый комбинезон с шортиками, а не любимые джинсы чёрного цвета, даже если под настроение подходили только тёмные. Такси от аэропорта Рима до дома тёти Лукреции, теперь являющейся моей приёмной матерью, в Гардении, вышло мне всего в пятнадцать евро, так как подвозил их знакомый.

И, выйдя наконец-то на улицу, я вдохнула свежий, но чужой воздух. Ещё по пути сюда бросалось в глаза жуткое обилие цветов, деревьев и ярких вывесок кафе. Хотя это не было чем-то удивительным для местных, потому что название города — это также и название цветка, означающего тайную любовь, да и разводится он именно для садов, коих здесь, по-видимому, в достатке.

Открыть чёрную витиеватую калитку не составило никакого труда: она закрыта и не была; в глаза сразу кинулись кипарисы, растущие по углам обширного участка. Множество глиняных горшков с цветами и другими растениями, в некоторых из них я что-то смогла узнать: вереск перед самым входом в дом, персиковые каланхоэ и фиолетовые скаеволы по периметру бассейна, в который очень хотелось окунуться. Обойдя по коричневой плитке лежаки с зонтиками, я постучала в дверь из тёмного стекла, только потом найдя сбоку дверной звонок.

Пока ждала хоть кого-нибудь, кто встретил бы несчастную и уставшую меня, осмотрела само здание, выполненное в средиземноморском стиле. Это небольшой двухэтажный кремовый коттедж с характерными чертами традиционной итальянской архитектуры: угловым эркером с узкими арочными окнами, покатой кирпичной крышей, широкими карнизами, каменным фасадом и коваными элементами.

Дверь открылась, и ко мне вышла женщина средних лет с загорелой кожей и тяжёлыми чёрными локонами. Её милый кофейный фартук был заляпан мукой и каплями теста, и от неё пахло сладкой выпечкой.

— Здравствуй, Келли! Мы тебя уже заждались, проходи быстрее, ты, наверное, ужасно устала, — она быстро затараторила, мягко улыбаясь, и приобняла меня за плечи. Я вздрогнула от прикосновения, вспоминая, что произошло в прошлый раз, когда кто-то касался моего плеча.

— Здравствуйте, тётя Лукреция, — она являлась младшей сестрой моей матери, но мы почти не виделись с ней и не общались. Тем не менее я видела очевидное сходство между нами, так что не буду сильно выбиваться из образа «дочери», у которой фамилия теперь — Конте.

— Смотри, здесь у нас гостиная, оставь пока вещи тут, чтобы с ними не таскаться.

Я неловко поставила чемодан на наливной пол, который видела только в бальных залах. Светлая комната, точно сошедшая с какой-то картинки, меня немного смутила. Я казалась в своих старых «тряпках» здесь чужой. Среди узорчатых диванов и кушеток, белого камина и винтовой лестницы, дорогих штор и люстры с кучей переливающихся побрякушек. Спальня Лукреции и Франко находилась в левом секторе, соединяющимся с основным корпусом, у них даже была «рабочая» зона в том самом эркере, но по утрам я могла вместе с ними пить там кофе. Кухня порадовала отчасти своей простотой, хотя если говорить точнее, то она имела определённую атмосферу старины, но вся мебель и другие вещи выглядели новыми.

Мы поднялись на второй этаж, где располагаются моя и гостевая комнаты, а также ванная и туалет, ещё одна ванная находится рядом с кухней на первом этаже.

— Вот тут ты будешь жить, — спальня в тёмных тонах отличалась от общего стиля дома, выполненная больше в минималистическом и современном. — Когда мы виделись с твоим отцом в последний раз, он рассказывал, что ты любишь всё темное. Мы попали? Если что, то можно изменить.

— Не надо, мне всё нравится.

— Тогда разбирай вещи, я уже кое-какую одежду тебе прикупила на свой вкус, благо знаю твой размер, — Женщина махнула рукой на застекленный шкаф с подсветкой, где уже висело несколько нарядов. — А потом спускайся на кухню, я как раз почти приготовила ужин.

Лукреция ушла, и я осталась в пустой, но красивой комнате, став рассматривать абстрактные картины над изголовьем кровати из тёмного дерева. На полках стоят бесполезные элементы декора, но больше меня заинтересовал большой письменный стол и удобное на вид кресло. Спустившись вниз за чемоданом и разобрав все вещи, я выдохнула, упав на кровать и вдохнув запах какого-то ненавязчивого цветочного кондиционера.

Умывшись в такой же дорогой ванной, как и всё здесь находящееся, я переоделась в чёрную полупрозрачную блузку и лёгкую мини-юбку с босоножками. Тётя достала из духовки шоколадные бискотти с фундуком, полагаю, а после поставила передо мной тарелку с ароматным тыквенным крем-супом. Я закусила нижнюю губу, вспоминая, как мама готовила такой же суп и добавляла туда мои любимые гренки из белого хлеба. Это было так глупо: вспоминать подобную сентиментальную чушь и плакать из-за этого, но горло предательски сжалось, а нос защипало.

— Так как тебе уже 16, то я собрала почти все документы, чтобы ты пошла в высшую среднюю школу на второй год, а не первый. Осталось только подобрать ту, что тебе понравится, но я порекомендую тебе парочку местных, а не в Риме. И учителя хорошие, и секции дополнительные есть, и формы там нет. Кстати, у нас есть зал на втором этаже, если пройти чуть дальше, и балкон. Учеба начнется всё равно только в сентябре, так что пока можешь осваиваться в городе и гулять.

— Хорошо, спасибо.

Я не знала, что ещё сказать, поэтому просто быстро доела ужин и сказала, что пойду прогуляюсь по Гардении. Может, найду компанию, хотя с моими социальными навыками я скорее всех их отпугну. Выйдя на душную улицу, я первым делом захотела выйти из квартала для богатеньких, где, собственно говоря, и жили Конте, но меня чуть не сбила какая-то дерзкая девчонка на лавандовом мопеде.

— Не стой у меня на дороге! — учитывая мое отвратительное настроение после переезда, за пару секунд я решила, что не сбираюсь молчать и выслушивать нелепые претензии от фифы с размалёванной рожей, которая поехала по тротуару, а не по проезжей части.

— Слышь, сучка, ты давно не получала? — выпендрежница соскочила с транспорта и подошла ко мне «от бедра», придирчиво рассматривая меня.

— Недурно. Ты откуда взялась такая? Я тебя здесь не видела, — она стала вдруг спокойной и разумной, что было несколько удивительно.

— Естественно, я только переехала сюда.

— Ну, значит, скоро уедешь обратно, — Девушка хлопнула в ладоши и мерзко захихикала. — Такие, как ты, долго здесь не задерживаются.

— А такие, как ты, всегда заканчивают одинаково. Так что сильно не пугайся, если останешься в одиночестве и все будут воротить от тебя нос.

Я всплеснула руками и обошла наглую особу, на этот раз точно собираясь уйти куда-нибудь подальше, в парк, например. Их здесь должно быть немерено.

— Хей, меня Митси зовут, — она пошла сбоку от меня и катила свой мопед, придерживая руками.

— Митси, у тебя с головой проблемы?

— Нет, я просто проверяла: сможем ли мы подружиться, — девушка снова странно захохотала и погладила свой полосатый топ.

— Келли. И да, я не переезжала с семьей, я переехала сюда к новой семье, которая живет в этом районе вроде бы давно.

— Так ты из приюта? — Митси с интересом всматривалась в мое лицо, пытаясь найти только ей понятные эмоции.

— Не совсем, просто родственники взяли опекунство. Возможно, ты знаешь Лукрецию и Франко Конте?

— Конечно! Очень милая пара без детей, ну, теперь с детьми. Ты же не из Италии, верно? — я неуверенно кивнула, ожидая очередные выкрутасы со стороны новой знакомой, но та меня «обрадовала» другим. — Давай я тебе покажу интересные места.

— И в чём тебе выгода? — моя бровь поползла вверх.

— Просто скучно, вот и всё.

Кроме многочисленных парков и оранжерей, а заодно и цветочных магазинов в Гардении есть свои торговые центры, конечно, не такие, к каким я привыкла, да и бренды немного отличаются, но чего-то необычного я не обнаружила. Школа, в которой Митси учится и не так давно сдавала экзамены, чтобы перейти на третий год, заинтересовала меня возможностью брать дополнительные факультативы, в том числе и творческие, коих не было в моём прошлом учебном заведении. Но, конечно, больше всего удовольствия принёс песчаный пляж и тёплое море.

Мы взяли по молочному коктейлю в местном баре «Frutti Music», хотя Митси несколько раз подмывала заказать что-нибудь алкогольное, тем более у нее с собой поддельный паспорт и, по её словам, она уже не раз так делала. Пришлось, правда, предварительно забежать домой и взять купальник, благоразумно купленный Лукрецией, заодно предупредить, что буду поздно и что я уже успела найти себе подружку. Она только покивала болванчиком и продолжила лепить свои любимые горшки, которые выставляет на продажу и получает за них кругленькую сумму.

Пока я заходила в морскую воду идеальной температуры, Митси скривила лицо, смотря в сторону сгорбившейся рыжей девушки, что-то усердно рисовавшей в блокноте с кучей наклеек. Естественно, я поинтересовалась, почему такая реакция, на что получила невнятный и расплывчивый ответ. Но одно я поняла: эта некая Блум безумно выбешивает её своей наивностью и мечтательностью, будто не находится в реальности. Дело меня не касалось, так что я просто махнула на неё рукой и продолжила свой заплыв, расслабляясь.

***</p>

Стоя перед зеркалом в полный рост и рассматривая изгибы собственного тела, я не могла отделаться от ощущения иллюзии происходящего. Моя белая кожа стала приятного загорелого оттенка, даже несмотря на все усилия солнцезащитного крема и зонтики с панамками. Продолжительные прогулки с недоподругой, которая иногда подбешивала снобизмом и из пальца высосанными проблемами, о которых ей очень нравилось ныть именно мне, сделали своё дело — мышцы перестали быть дряблыми и вернулись в тонус, готовые на еще бо́льшие физические нагрузки. И я была готова дать им то, чего они хотят.

Но сильнее всего меня волновала невозможность превратиться как тогда, в июне. Уже прошло почти полтора месяца, но, как бы я не тужилась или, наоборот, расслаблялась, ничего не выходит. Я не могла превратиться или сотворить ту «магию», которой по идее владею. Казалось бы, стоит забыть обо всей этой истории и продолжить жить дальше, но каждый раз, стоило подобной мысли прийти в голову, что-то возвращало всё обратно и толкало делать бесполезные вещи.