Часть 11. Траходом pt.2 (1/2)

- А давайте во что-нибудь поиграем?

Бутылка красного внутри Тэхëна требовала активности или чего-то нервотрепетательного.

- Придурок, ну, вот, чего тебе неймется?

Хорошо же отдыхали, - Мину было удобно сидеть на мягком диване со стаканом виски, и внутри количество выпитого, как раз для умиротворенно-созерцательного настроения.

Но бантан - не бантан, без жопных приключений, а так как пространство ограничено стенами, то и приключения надо найти внутри, и да, это должно быть задевательно либо физически, либо морально, а иначе зачем пить?

- Давайте в дурака на раздевание.

- Чонгук, ты опять похвастаться хочешь, мы уже всë видели - вы с Тэ вне конкуренции.

- И не собирался я хвастаться, - макнэ надул губы.

- Давайте в ”правда или действие”?

Дружный хор в поддержку.

- Если что, я вас предупреждал, - Мин высказал своë мнение.

Тэхëн сбегал за пустой бутылкой. Все расселись на полу, захватив с собой выпивку и закуску. Тэ крутанул бутылку, горлышко показало на Сонха.

- Действие в мужской компании чревато, я выберу правду.

- Ок. Нуна, тогда скажи, вы с Хоби-хëном встречаетесь или как?

- О, как я и говорил, теперь терпите, - усмехнулся Мин.

- Или как. Устроит? - девушка посмотрела на Хосока, но тот ничего не сказал, но глаза опустил.

Сонха покрутила бутылочку, горлышко указало на Джина, который выбрал действие.

- Джин я хочу услышать твои стоны из Траблов.

Предложение шумно зашло.

- И с выражением, как в песне, - подначивал Хосок.

Джин томно, на высоких проукал под смешки и шуточки компашки.

От Джина бутылочка указала на Чонгука, который выбрал правду.

- Я даже не знаю о чëм тебя спрашивать, ты всегда открыт, но если что-то прячешь, то об этом никто не догадается. Чонгук, есть то, чего ты боишься?

Парень задумался, так всегда было - если что-то серьëзное, важное, то прежде, чем ответить, он подвисал на время, собирая мысли.

- Я не знаю чего я боюсь, если надо что-то сделать, то я просто делаю, не знаю страшно это или нет. Но вот за вас всех я боюсь, боюсь, что если вам будет плохо, а меня рядом не будет, если обидит кто-то, или случиться что-то опасное, я боюсь, что могу не успеть или не справиться. И за Тэ очень боюсь, - совсем уже тихо, и смущаясь, договорил младший.

- Я иногда себя чувствую хорошим родителем, который гордится своим ребëнком, - сказал Намджун.

- Думаю, что если бы мы не выпустили ни одного хита, но смогли бы только воспитать Чонгука, то мы могли бы даже тогда сказать, что мы хорошо справились. Гук-и - ты наша лучшая песня, - все поддержали слова Юнги.

А Чонгук спрятался на груди Тэхëна, который успокаивающе гладил его по спине. Пережив минуту всеобщей любви, Чонгук раскрутил бутылочку и она указала на Хосока, который выбрал действие. Чонгук внимательно поглядел в глаза Юнги и повернулся к Хосоку.

- Хоби-хëн целует Юнги-хëна десять секунд, вот чтобы, прямо, поцелуй был, можно без языка, но если захотите...

Мин удивленно посмотрел на Чонгука, но задание надо выполнять.

Хосок и Юнги на коленях подтянулись друг к другу. Мин смотрел в глаза, смотрел, как в него впивается внимательный и очень тëплый взгляд, и мягкие губы накрыли его, смяли, чувственно, приятно и ненастойчиво, легко.

Кимы со смехом считали до десяти.

Юнги показал средний палец шутникам, вызвав ещë больший смех. А Чонгук внимательно вглядывался, словно ответ искал. Чимин смотрел в бокал с вином.

- Я пошëл курить, надоели вы со своими дурацкими заданиями.

Мин вышел на улицу. Как красиво. Снег переливался под лунным светом, мороз бодрит. Он прислонился к стене и вдыхал свежий воздух. Его удивило задание макнэ. Да, он знал, что парень умеет видеть больше других, иногда глубина мыслей Чонгука поражала, но как он уловил то, что Мин сам не понимал. Чимин часть его, лучшая часть, самый родной и близкий. Но Хосок что-то затрагивал, как, если струну гитары резко дернуть на высокой ноте. Мин и не пытался разобраться, а сейчас макнэ вытащил это на свет.

Дверь открылась, Хосок вышел, оглядел пространство.

Красивый.

Мин резко оттолкнулся от стены, развернул к себе Чона и впился в губы.

Рукой притягивая за шею, плотно, сильно, чтобы прочувствовать все, узнать...

- Ты очень красивый, Хосока... - прошептал в губы.

Лëгкий поцелуй напоследок, развернулся и пошëл в дом.

Не зазвенела.

Хосок отвечал, но это было как познание, как опыт, а у Мина не наступило состояние - уплыть, раствориться.

Струна не зазвенела.

И легко стало, как будто груз, который жить мешал - отпустил.

В комнату вошëл вовремя - Чимин и Сонха тянулись друг к другу губами, опять дурацкое задание.

Чонгук посмотрел в глаза, Мин успокоительно моргнул, в ответ получив легкую улыбку - опять все понял, уникальный парень, золотой реально.

Мин подхватил за талию Чимина,

поднял на ноги, взял за руку и повел на второй этаж.

Их проводили понимающими улыбочками и свистом, опять жест третьим пальцем в ответ.

- Вот на минуту тебя оставить нельзя, - прижав Чимина к стене прошептал в губы Юнги.

В ответ младший сильно оттолкнул его, схватил за руку, дернул на кровать, сел сверху.

- Это меня нельзя оставить? Кто с Хосоком целовался? К кому он потом ушëл? - прошипел зло.

Чимин жëстко впился в тонкие, нервные губы, засасывал, кусал, толкался языком. Мин принимал, Мин отвечал, смотрел в глаза, из которых лилась обида.

- Я люблю тебя. Чимин-а, ты самое дорогое, что у меня есть.

Чимину не хватало словесной тактильности, такие слова от Юнги редкость, он таял от них, проходила любая обида на нехватку времени, за редкую заботу, за ночи, когда одному не засыпается. Вот и сейчас злость отступала, тепло разливалось по груди. Он мягко прикоснулся к губам, выдохнул имя, которое поймали и перевели в поцелуй. Мин потянул зубами пухлую губу, прикусил, провëл языком. Чимин простонал, язык толкнул внутрь, оглаживая, провел по зубам, погладил язык, хотелось почувствовать, слизать весь вкус, втянул в себя до задыхания. Он отстранился, посмотрел в любимые лисьи глаза, в которых плескалось желание.

- Прощаю, но я тебя сегодня накажу, сегодня ты мой сладкий и послушный сахарок.

- Да, моя прелесть, я буду очень послушным.

Чимин взял пакет, который лежал на кровати и показал Юнги.

- Чулки?!!! Блядь, Чима, давай без этого, пожалуйста.

- Не-а, ты обещал, а я так хочу увидеть мои любимые ножки в чулках. Меня так заводит черное на твоей белой коже, - Чимин шептал и вел языком по шее, кадыку, по линии челюсти, Мин таял от таких ласк, его тонкая кожа всегда была чувствительной.

- Хорошо, - выдохнул он.

- Раздевайся.

Чимин сдвинулся на край кровати, медленно разворачивая упаковку.

Юнги снял толстовку, расстегнул джинсы, приподнялся и стянул их, остался только в трусах. Чимин достал, чулки и водил по ним пальцами, ощущая шëлковую прохладу.

- Совсем раздевайся.

- Хороший мальчик, молодец.

Мин голый, под внимательным взглядом, так возбуждающе, член реагировал толчками на движения чиминовых пальцев по чулкам.

Чимин придвинулся, провел ладонями по ногам, поднимаясь от ступней к бедрам, гладил нежную кожу, оставлял лëгкие поцелуи, раздвинул ноги и прошëлся языком по внутренней стороне, мягко, чувственно.

Юнги хрипло выдыхал, сдерживал стоны, но Чимин, такой искушающе-красивый, заводит с одного взгляда, еще и одетый, что вставляло еще больше. Мин возбуждался, наслаждался, чувствовал, отдался полностью на желания младшего и это нравилось.

- Надень.

Чимин бросил Юнги чулки.